Мелодия для саксофона

– Если люди будут вести такой же правильный образ жизни, то их уволят с работы.

– А ещё, – мечтательно проговорила Мирослава, – прекратятся войны.

– Ага, развалится экономика!

– И мы будем жить подсобным хозяйством.

– В пещерах!

– Почему сразу в пещерах? Построим печи, ветряки.

– Так это опять же труд! И немалый!

– Так ты предлагаешь оставить всё как есть? – она почесала ладошкой нос.

– Не просто предлагаю, – улыбнулся Морис, – а даже настаиваю на этом.

– А как же профилактика гипертонии?

– Будем пить травы, работать в саду и заниматься медитацией в ночное время суток.

– А я думала, что для ночного времени суток есть занятие поинтереснее, – проговорила она, стрельнув в него лукавым взглядом.

– Да, – ответил он невозмутимо, – крепкий сон также укрепляет нервы и, значит, не даёт развиться гипертонии.

– Брейк! – сказала Мирослава, – вернёмся к Аркадию Бессонову.

– А что к нему возвращаться? – удивился Морис. – Ясное дело, что работу музыканта с бесконечными репетициями, выступлениями и перелётами сложно назвать не нервной.

– И ему теперь пожизненно нести этот крест?

– Какой ещё крест?!

– Гипертонию!

– Ну, живут же люди с ней годами.

– Живут, – согласилась Мирослава и добавила: – Вот если бы была жива его тёща, она следила бы за его питанием и травки бы ему заваривала.

– Да уж.

– Только вот я думаю, не было бы проживание с тёщей ещё одним дополнительным стрессом для Аркадия?

– Это нам не известно. Но ведь он сам решил, что тёще лучше переехать к ним.

– Скорее всего решила Антонина, и Инесса присоединила свой голос к материнскому. К тому же и Екатерина Терентьевна хотела жить с дочерью.

– Но если бы он был против…

– Был бы скандал, – перебила его Мирослава.

– Не знаю, не знаю.

– Придётся во всём этом разобраться…

– Ага. Только у Аркадия Бессонова стопроцентное алиби. Вы, надеюсь, не забыли, что на момент убийства он лежал в гостинице с гипертоническим кризом.

– Кстати, ты не объяснил мне, в чём он выражается.

– Резко подскакивает давление, ухудшается мозговое и почечное кровообращение, возникают перебои и боли в сердце. Нужно срочно вызывать врача.

– Да, Бессонову и впрямь можно посочувствовать.

И тут зазвонил телефон в приёмной.

Морис быстро вышел из кабинета и снял трубку. А спустя полминуты крикнул:

– Идите скорее сюда! Вас Шура спрашивает.

Мирослава нехотя сползла с кресла:

– Ну, чего ему ещё надо?..






Глава 15




– Слава! – закричал в трубку Наполеонов. – Слава, я звоню тебе из машины!

– К чему такая секретность?

– В подъезде Бессоновых вчера вечером было совершено нападение на подростка!

– Его ударили молотком?

– Нет! Столкнули с лестницы.

– Он жив?

– Жив, но врачи говорят, что состояние тяжёлое. Ему ещё повезло, что его бабушка с дедушкой хватились. Он позвонил им и сказал, что уже подходит к дому. Они ждут, а его нет и нет. Вот и вышли в подъезд, а мальчик лежит на площадке весь в крови. Вызвали «Скорую» и полицию.

– А вы до этого с ним разговаривали?

– Нет.

– Почему?!

– Потому, что мальчик не живёт постоянно в этом подъезде, а только приходит к бабушке с дедушкой.

– Плохо.

– Ты думаешь, он кого-то узнал?

– Не знаю. Но предполагаю. Иначе зачем преступнику было толкать ребёнка с лестницы?

– Эксперт сказал, что они встретились лицом к лицу, и преступник толкнул мальчика в грудь.

– Это плохо.

– Ты думаешь, он кого-то видел?

– Иначе зачем на него надо было нападать?

– Знаешь, я просто в отчаянии!

– Шура! Тебе нужно успокоиться и заниматься делом.

– А мальчик?

– Ты ведь ничем не можешь ему помочь.

Наполеонов тяжело выдохнул в трубку.

– Нам только остаётся надеяться на врачей и на небеса.

– Слава! Ты думаешь, он выживет?

– Я же не пророк! И не гадалка!

– Всё равно, скажи хоть что-нибудь, – жалобно попросил он.

– А что говорят врачи?

– Они говорят, что надежда есть.

– Значит, он выживет, – уверенно сказала Мирослава.

– Слава, спасибо тебе!

– За что? – удивилась она.

– За то, что не стала подливать масла в огонь и указывать мне на мои ошибки.

– Так ты уже и сам себя истерзал, – тихо проговорила она.