Метро 2033. Реактор

Он понимал, что когда они начнут вскрывать амбарный замок, то будут немедленно обнаружены. Вначале Зорин вставил большой охотничий нож между проушиной и досками ворот, пытаясь выдернуть державшие ее гвозди, но металл и древесина срослись практически в одно целое. Замок не сдвинулся ни на миллиметр. Дима пыхтел с минуту, прежде чем понял, что так ему ворота не открыть. Вытащив нож, он поискал глазами что-нибудь, чем можно было бы хорошенько долбануть по замку. Как назло, в округе ничего подходящего не наблюдалось, а бить по замку оружием у него рука не поднималась. «Все равно удары услышали бы», – решил он. Подняв автомат, переставил на одиночный огонь и, прицелившись, выстрелил. Замок снесло с деревянных створок. Тут же вдалеке раздался крик одного из преследователей:

– Они у взрослого человечника!

Егор распахнул ворота и помог выйти наружу стоявшему за ними человеку. Перед ним предстал старик – худой, жилистый, с бледной кожей, слеповато щурившийся от утреннего света. Заросший, как и все обитатели соседнего сарая, и абсолютно седой. Впечатления мало-мальски серьезного бойца он не производил. Плахов хмыкнул. Заметив его скептический взгляд, Сергей Степанович ухмыльнулся:

– Зря ты, молодой человек, так смотришь. Я еще достаточно крепкий, все эти годы форму поддерживал. Вот, пожми руку.

И он протянул Егору грязную пятерню. Тот с сомнением посмотрел на худую кисть и осторожно вложил свою руку в руку старика. В ту же секунду ее словно сжало в стальных тисках. Плахов охнул и присел. Старик отпустил его и довольно сказал:

– Есть еще порох, а?

Егор, потирая руку, согласно кивнул. Он махнул в сторону амбара:

– И много вас там таких?

Сергей Степанович досадливо поморщился.

– Есть парочка. Остальные давно опустили руки. Сидят по углам, дрожат, ждут своей очереди на стол. Они не помощники. – Он обернулся и крикнул в темноту сарая: – Мужики, выходим, пришло время!

Из темноты амбара на свет вышли еще двое мужчин и встали рядом с Сергеем Степановичем. Выглядели они так же непрезентабельно, но в их способностях Дмитрий уже не сомневался, и проверять не хотелось.

– Вот это да! – раздалось из-за спины. – Кого я вижу!

Все резко обернулись на голос. Возле соседнего дома, демонстративно поигрывая длинной палкой, стоял Аркадьич. Из – за дома выходили остальные людоеды. Дмитрий заметил парочку новых лиц. Общим числом их было десять. Все были вооружены различными колющими и режущими предметами. Даже беременная Катюнь покачивала в руке большой мясницкий тесак. Они выстроились в ряд и издевательски уставились на беглецов.

– А ты ужасно беспокойный обед, знаешь ли. Но это даже интересно. Первый раз у нас такой. Обычно другие в лучшем случае скулят, молят о пощаде. А ты вон что устроил. Зачем бедного Колю зарезал? Милейшей души человек был, пальцем никого не трогал, а ты его – ножом по горлу. И где же вы его взяли? Али мы кого пропустили, не заметили? Впредь внимательнее надо быть. Слышали, вы? – Аркадьич повернулся к остальной толпе. Некоторые виновато опустили головы. – А то, вместо того чтобы похмеляться, все утро бегаем, ищем их. – Ну, ничего, – продолжил он. – Зато аппетит нагуляли. А вы – брысь в сарай, – не глядя, бросил Аркадьич в сторону бывших пленников, но те не сдвинулись ни на шаг.

– Нет, Ванька. Хватит в сараях отсиживаться. Пора тебе заплатить за все.

Людоед удивленно обернулся и, прищурившись, всмотрелся в лицо говорившего.

– Это кто ж у нас такой смелый выскочил, как прыщ на жопе? Сереженька, ты, что ли? Снова за старое? Я ж тебя, гниду такую, пожалел в свое время, по-соседски, можно сказать, а ты опять? А это кто с тобой? Ленька с Вовкой? Тоже в революционеры подались? Всю жизнь бухали, как черти, а тут протрезвели за двадцать лет, восстали сразу же? Ох, не тем делом занялись, ребятки. Этот-то – старый барагоз, его только сортирное очко исправит, а вы-то куда? Смотрите, у нас за первый раз условного не дают. Ну да ладно. У нас сегодня экземпляры поаппетитнее есть, так что если сейчас же зайдете в амбар, так и быть, пойдете по очереди. В общем порядке, так сказать. Кыш, говорю.

– Нет, Ванька, – проговорил один. Было видно, что ему безумно страшно, но он держался, стоя рядом с товарищами. – Нет. Надоело. Сегодня все закончится.

– Вы нас по-любому сожрете. А так мы хоть кого-нибудь из вас, иродов, с собой заберем, – поддержал другой.

Аркадьич задумчиво ковырял своей палкой землю. Дима, воспользовавшись паузой, передал Сергею Степановичу свой охотничий нож. Двое других уже нашли себе оружие. У обоих между пальцами сжатых кулаков торчали большие ржавые гвозди. «Росомахи, мать их», – не к месту подумал Зорин.

– Ну, что ж, – прервал возникшую тишину Аркадьич. – Так тому и быть. Хотели жаркое, но, видно, отбивными харчеваться сегодня будем. Взять их!





Глава 13. Бунт




Атака началась мгновенно. Людоеды бросились вперед, рассредоточиваясь по периметру. Каждый нападающий сразу же выбрал себе цель, действовали они, как сработавшееся воинское подразделение. Дмитрий, решив сразу нейтрализовать единственного каннибала, у которого было ружье, вскинул свой автомат и, почти не целясь, выстрелил. Сегодня удача благоволила беглецам, хотя и не до конца. Пуля навылет прошила левое предплечье стрелка, опрокинув его на землю и заставив выронить оружие. В ту же секунду на автомат Зорина обрушился длинный ухват. Инстинктивно вцепившись в ускользающее оружие, он пропустил боковой удар кулаком в челюсть. Голова резко дернулась, и Дима на мгновение потерял способность ориентироваться в пространстве. Единственное, что он смог придумать в этот неприятный момент, – это мешком рухнуть на землю и, прижав оружие к телу, быстро откатиться в сторону. Этот маневр подарил ему короткую передышку и возможность прийти в себя и оглядеться.

На Сергея Степановича наседали сразу двое, вооруженные длинными палками. Тот вполне успешно отбивался от них Диминым охотничьим ножом. Один из нападающих уже зажимал глубокую рану на левом плече. Двое товарищей Сергея едва сдерживали натиск четверых врагов.

На глазах у Зорина на Плахова кинулся здоровый мужик с мясницким тесаком. Егор, недолго думая, повернулся и бросился прочь от него в темноту амбара. Каннибал, видя столь поспешное отступление, победно взревел и кинулся следом, но тут же вылетел наружу, разбрызгивая вокруг кровь из широкой раны в груди. В проеме ворот показался Егор, держа в руках свой АКСУ с дымящимся стволом. Счет был открыт.

В общей схватке не участвовал только Аркадьич. Он стоял поодаль, внимательно наблюдая за происходящим.

Между тем ситуация потихоньку склонялась в пользу обороняющихся. Вот, обливаясь кровью из разбитой головы, упала на землю беременная Катюнь. Вот медленно осел по стене один из противников Сергея Степановича, зажимая руками распоротое ножом горло. Рядом на земле сидел другой, прижимая к себе явно сломанную руку.

Однако победа давалась нелегко. Кровь ручьями текла из многочисленных порезов и уколов, множественные ссадины и синяки покрывали разгоряченные боем тела. Один глаз то ли Леньки, то ли Вовки полностью заплыл. Правый глаз другого представлял собой кровоточащую рану. Вряд ли теперь он сможет хоть что-нибудь увидеть этим глазом. Сергей Степанович и его друзья еле стояли на ногах, и только отчаяние и жажда мести помогали им раз за разом парировать удары противников и наносить ответные.

Дмитрий почувствовал, что может в корне изменить ситуацию. Воспользовавшись тем, что про него в горячке боя вроде забыли, он присел на одно колено, на этот раз тщательно прицелился и тремя точными выстрелами вывел из строя троих нападавших. Еще один уцелевший людоед попытался спастись бегством, но его догнал брошенный меткой рукой Сергея Степановича охотничий нож. Убегавший рухнул на колени и завалился вперед, упав лицом прямо в дорожную грязь. Покалеченные каннибалы со стонами и сдавленными проклятиями расползались в стороны.

Дмитрий поднялся с земли. После яростной схватки тишина давила на уши, голова казалась пустой, а руки гудели, подобно высоковольтным проводам. Вся земля перед амбаром была пропитана кровью. На ней лежали, остывая, искалеченные тела бывших хозяев деревни. Трое пленников с некоторым удивлением оглядывались вокруг, словно боясь поверить в произошедшее. Сергей Степанович уже с нескрываемым восторгом посмотрел на Зорина.

– Неужели получилось?! – спросил он, протягивая к Диме окровавленные руки. – Неужели все? – Он посмотрел на лежащие у его ног мертвые тела. – И всего-то надо было? Чего ж раньше – то не могли? И, вдохнув воздух полной грудью, громко произнес: – Свобода!

В этот момент что-то просвистело, и Сергея Степановича бросило в объятия подошедшего к нему Димы. Тот схватил падающее на него тело и осел на землю под его тяжестью. Еще не понимая, что произошло, провел рукой по спине старика. Посреди спины, глубоко погрузившись в тело, торчал топор. Кровь быстро пропитывала землю под Дмитрием, стекая с костюма химзащиты. Он, все еще держа Сергея Степановича на руках, повернул умирающего старика лицом к себе. Взгляд того уже стекленел, но в нем не было ни страха, ни сожаления. Только безграничное счастье и спокойствие. Старик с улыбкой глядел вверх, словно видя там свою новую цель. Окровавленные губы шевельнулись, и с последним выдохом он повторил:

– Свобода.

Тело в руках Зорина словно стало тяжелее на пару десятков килограммов. Он закрыл глаза старику свободной рукой и осторожно положил его на землю. Некоторое время стоял на коленях, глядя на мертвого. Он чувствовал, как внутри него поднимается волна гнева, готовая вот-вот захлестнуть его. Не поднимая головы, Дмитрий глухо спросил, хотя и так знал ответ:


– Кто?

– Аркадьич, – так же глухо ответил то ли Ленька, то ли Вовка. – Только его здесь нет.

Для Зорина окружающий мир стремительно приобретал оттенки красного, вытесняя все остальные цвета.

– Сука!!!

Он поднялся на ноги и зашагал в сторону домов, на ходу перезаряжая автомат.

– Будь здесь, – сказал Дмитрий рванувшемуся было за ним Егору.

Жутко хотелось убить, и не кого-нибудь, а конкретно главного людоеда. Зорин знал, что в этом деле автомат ему будет нужен, только чтобы поймать подонка. Убивать он его будет голыми руками. Легкой смерти от пули он не дождется.

– Димас, стой! Ты же не знаешь, где его искать! – раздался в спину крик.

– Знаю, – пробормотал Дима. – Знаю.

Он быстрым шагом, особо не таясь, шел к домику, где их держали связанных за обеденным столом. Подойдя к дому, он все же пригнулся, взяв на прицел входную дверь. Спрятавшись за углом соседнего дома, осторожно выглянул и осмотрелся. Судя по всему, он не ошибся. Дверь была приоткрыта и легонько покачивалась, хотя ветра не было. В самом доме было тихо. Зорин медленно вышел из-за угла. В ту же секунду над его головой просвистел заряд дроби, заставив его упасть на землю и спешно отползти назад, в укрытие. Второй заряд тут же впился в бревенчатый угол, превратив его в мелкие щепки.

– Арестант, ты что ли? – раздался писклявый голос Аркадьича. – Осерчал?

Один за другим прогремели еще два выстрела, подняв у ног Димы фонтанчики земли.

– Это из-за Сережки, что ли? Ну, это ты зря. Говно человек был, гнилой, подленький. Ты из-за него не сердись. Ты вон сколько моей родни положил, я же не обижаюсь.

Еще два выстрела.

– Эй! Чего молчишь? Ты еще жив там? Отзовись, поговорим.

– Ага, выходи, потолкуем, а то столько накопилось, держать в себе сил нету! – прокричал Зорин, поразившись невесть откуда взявшемуся сарказму. Тут же рядом с местом, где он засел, просвистело еще два заряда, оторвав от бревна приличный кусок.

– Слушай, а ты не хочешь свалить по-мирному, а? Ты, я смотрю, мужик крутой, мне не по зубам. Забирай своего друга и иди куда шел. По рукам?

– Не могу, Аркадьич! Хотел бы, да не могу. Уж больно тебя убить охота! – невольно подстраиваясь под псевдодеревенский говорок людоеда, крикнул Дмитрий. – Давай ты выйдешь, я тебя по-быстренькому на части разорву, и мы пойдем.

– Не, не годится. – Еще один выстрел. – Кто же о скотине заботиться будет? – Выстрел.

«Да у него двустволка!» – осенило Зорина. Два выстрела, пауза, два выстрела, пауза. Это давало ему определенный шанс. Быстро выглянув из-за угла, он приметил неподалеку ржавый остов лежащего на боку трактора. Надо было спровоцировать Аркадьича еще на один залп.

– Так ты о скотине заботишься? Ты смотри какой заботливый. Иди о своих родственничках позаботься, пока их черви не сожрали.

– Ах ты, сука! – Выстрелы прозвучали практически одновременно. В ту же секунду Дима рванул к ржавой железяке и растянулся за ней, закрыв голову руками. Грянул еще один выстрел, и рядом с его головой образовалась большая дыра с рваными краями. «Быстро он перезарядился», – неприятно удивился Зорин. Он отполз подальше от проделанного выстрелом отверстия. Быстро осмотревшись, наметил себе следующее укрытие – полусгнивший колодец, располагавшийся метрах в пяти от него.

– Да ты, падла, никак на штурм пошел, – захохотал в доме хозяин. – Отчаянный ты человек, арестант.

Новая дырка возникла в каких-то десяти сантиметрах от Диминой головы, словно Аркадьич видел его. Зорин ползком преодолел расстояние до колодца. Следующей целью был угол дома, где засел последний каннибал.

– Неужели ты готов жизнь положить ради этих скотов? – Выстрел был уже по колодцу. Видимо, все его перемещения были у Аркадьича как на ладони.

– Скоты тут только вы. Семь мертвых, двое скоро помрут, а один, мразь поганая, сдохнет мучительно, как бешеная собака.

Дима ждал второго выстрела, чтобы окончательно перебежать к дому, но противник что-то медлил. Ожидание затягивалось, и Зорин решил действовать на свой страх и риск. Прикинув расстояние до угла дома, он присел и, попросив помощи у высших сил, рванул вперед. Нырнув за угол, прижался спиной к сырым бревнам и перевел дыхание. Выстрела в спину так и не последовало. Патроны закончились или заманивает? Такой вроде бы простой и в то же время сложный выбор. Пятьдесят на пятьдесят. Как у сапера. Дмитрий взглянул на зажатый в правой руке АКСУ. Так он ведь тоже не безоружен. Уперев приклад автомата в плечо, Зорин выглянул. Вокруг все было тихо. Никто не пытался выстрелить в него или причинить вред каким-либо другим способом. Глубоко вздохнув, он короткими шажками начал приближаться к открытой двери. Подойдя вплотную, Дмитрий прислушался. Внутри стояла тишина. Ситуация все больше напоминала засаду. Зорин попытался припомнить планировку дома. По логике вещей, в задней стене должно было быть окно в кухню. Решив не лезть напролом, Дима осторожно двинулся вдоль стены.

Обойдя дом, он увидел двустворчатое окно, которое, о чудо, было приоткрыто. Зорин, пригнувшись, прокрался к нему и заглянул внутрь. Как он и ожидал, окно вело в кухню. Виднелись печь и большой стол, заваленный кухонной утварью и человеческими останками. Дима осторожно открыл створки стволом автомата. Окно, вопреки ожиданиям, распахнулось совершенно бесшумно. Дмитрий всерьез задумался, когда же закончится эта полоса неожиданного везения?

Медленно подтянувшись на руках, он осторожно перебрался через подоконник. Ступив на кухонный пол, присел, взяв на мушку ведущую в комнату дверь. За дверью слышались кряхтение и невнятное ворчание. Иногда до него доносились отдельные матерные слова. Он на цыпочках подошел к двери и заглянул в щель.

В комнате, где он был накануне, все было перевернуто вверх дном. Предметы мебели, посуда и постельное белье в беспорядке валялись по полу. Около окна, прикрываясь опрокинутым на бок столом, сидел Аркадьич, глядя на переломленное двуствольное ружье. Вокруг в большом количестве валялись отстрелянные гильзы. У каннибала попросту закончились патроны.

Дмитрий выпрямился и пинком открыл деревянную дверь, направив на сидящего карабин. Аркадьич, не вставая, повернул голову:

– Ну, вот и все, твоя взяла.

Он откинул в сторону бесполезное ружье.

– Хотел же я тебя мимо пропустить, была у меня мыслишка, что добром знакомство с тобой не кончится. За каким лешим ты в мой дом полез, а? Чего тебе здесь понадобилось? Двадцать лет жили нормально, устоялось все как надо. Нет, понесло тебя куда-то. Сидел бы в своем Томске, не лез бы к другим.

Внезапно Аркадьич заплакал. Зарыдал, как провинившийся школьник, громко всхлипывая и размазывая кулаками слезы и сопли по и так не совсем чистой бороде. Зорин опешил от такой реакции. Опустив автомат, он молча стоял и смотрел на бьющегося в истерике у его ног старика.

– Ну, чего стоишь! – внезапно заорал Аркадьич, резко повернувшись к нему. – Стреляй, сука, убей безоружного.

И с этими словами он выбросил правую руку вперед. Дима инстинктивно отшатнулся в сторону, и в каких-то паре сантиметров от его головы просвистел кухонный разделочный тесак. Раздался звенящий звук, и Зорин с удивлением уставился на дрожащий в дверном косяке нож.

– Сука везучая.