Метро 2033. Реактор

В это время монстр, поняв, что попасть внутрь трубы, куда делись проклятые двуногие существа, ему никак не удастся, оставил попытки расширить лаз и вынул голову из дыры. Борьба с люком не прошла для твари даром. Морда в нескольких местах была ободрана до мяса арматурой и острыми обломками бетона. Кровь лилась ручьем, заливая глаза, попадая в пасть. Один глаз постоянно закрывался лоскутом оторванной кожи. Все это сильно досаждало животному и только сильнее разжигало жажду добраться до желанной добычи. Зверь отошел на пару шагов назад, слизывая текшую по морде кровь, и замер. Спустя минуту он поднял голову и издал протяжный, оглушительный вой. Тут же в разрушенный домик вбежала стая собак численностью голов пятнадцать. Окружив своего повелителя, они преданно уставились на него, угодливо склонив уродливые головы. Вожак вышел вперед на полусогнутых лапах, прижав уши. Подползя к чудовищу, он лег и положил морду на лапы. Монстр издал короткое гортанное рычание. Вожак в ответ заскулил. Монстр поднялся и, фыркнув напоследок, побрел в сторону выхода. Когда хозяин исчез из виду, вожак встал. Морду его, до этого выражавшую раболепие и униженность, перекосил злобный оскал. Уши встали торчком. За вожаком выстроилась остальная стая. Некоторые, не в силах стоять на месте, начали подпрыгивать и от нетерпения сучить лапами. Вожак посмотрел на свое войско и коротко тявкнул. Это был приказ к наступлению. Стая понеслась в сторону развороченного помоста. Одна за другой собаки начали спрыгивать в отверстие в полу.

Грохот, раздавшийся со стороны люка, отвлек Дмитрия от мрачных мыслей. Трубу заполнили звуки падающих тел и цоканья когтей по металлу. Торжествующий рев, последовавший за этим, оглушил людей. Плахов подскочил на месте, врезавшись макушкой в потолок и чуть не сломав себе шейные позвонки. Он начал с удвоенной силой толкать перед собой груз. Зорин повернулся спиной вперед и, отталкиваясь ногами, пополз за Егором, держа на прицеле просвет трубы. Их в один миг перестали беспокоить жижа под ногами, окружающий запах и вес толкаемого груза. Ужас подстегнул их силы похлеще десяти чашек кофе. В рассеянном свете замелькали многочисленные тени. Дмитрий понял, что бежать уже поздно. Дослав патрон в ствол, он сказал:

– Егор, становись рядом. Будем отбиваться. А теперь делай, как я.

Зорин отковырнул от стены склизкий липкий комочек и тщательно замазал себе ушной проход. Затем так же поступил и со вторым. Потом заменил респиратор на противогаз, закрыв тем самым уши полностью. Плахов, сразу поняв замысел командира, последовал его примеру.

Между тем звуки погони приближались. Уже были видны хищные морды, в тусклом свете блестели слюнявые оскаленные клыки. К счастью, ширина трубы не позволяла псам напасть одновременно. Дмитрий на мгновение закрыл глаза и мысленно прошептал: «Господи, спаси и помоги». На более длинную молитву у него не было времени. Они вскинули автоматы и, прицелившись, замерли. Звери приближались быстро. Уже было слышно хриплое дыхание и чувствовался смрад распахнутых пастей.

– Ждем!

Псы приблизились на 10 метров.

– Ждем!!

7 метров.

– Ждем!!!

5 метров.

ОГОНЬ!!!!

Замкнутое пространство трубы заполнил грохот двух АКСУ. Первую собаку разметало буквально на куски. Второй срезало обе передние лапы. Она нырнула мордой в грязь и проехалась по скользкой поверхности еще пару метров. Третья, воспользовавшись этим, прыжком взлетела над трупом своей подруги, но была остановлена очередью в упор. Ее откинуло назад, на следующих за ней собак. Атака захлебнулась. Передние псы сбились с темпа, задние напирали. Началась куча мала.

Воспользовавшись замешательством противников, друзья заменили пустые магазины и, возобновив огонь, начали отталкиваться ногами, продвигаясь дальше по трубе. Каждый раз, когда очередная собака протискивалась сквозь гору мертвых, растерзанных тел, ее встречал смертельно жалящий рой свинцовых пчел. Сколько продолжалась бойня, ни Дмитрий, ни Егор понять не могли.

В какое-то мгновение друзья осознали, что атака остановилась и псы больше не лезут вперед. Они прекратили огонь. Наступила почти осязаемая тишина. Дима щекой чувствовал исходящий от ствола жар. Пороховой дым щипал глаза, заставляя их слезиться. Казалось, в трубе не осталось кислорода, его полностью заменили кислый запах пороховых газов и металлический запах крови и вывернутых внутренностей. Зорин со всхлипом выдохнул. Голова была тяжелой от окружающего воздуха и огромного количества адреналина в крови. В ушах опять стоял звон. Аккуратно поставив автомат прикладом на дно, Дима опустил голову и закрыл глаза. Минуту отдыха они с Егором заслужили.

Внезапно, разметав в стороны кровавые останки и отбросив в сторону Плахова, из-за баррикады тел на Зорина бросилось хрипящее существо, с ног до головы покрытое грязью и кровью. Уцелевший вожак кинулся на человека, оскалив пасть, стараясь хоть ценой своей жизни достать ненавистное существо. Дима успел поднять автомат и каким-то чудом вставить цевье между клацающими клыками. Егор, отброшенный массивной тушей в сторону, барахтался в дерьме, кишках и мертвых телах, безуспешно пытаясь встать. Желтые клыки обезумевшей собаки с противным скрежетом скользили по вороненому стволу. Из пасти на Диму падала зловонная слюна и капли крови. Тот изо всех сил напрягал уставшие руки, пытаясь оттолкнуть собаку, но оскаленная пасть неуклонно приближалась. Силы человека стремительно уменьшались. Собрав последние, он оттолкнул автомат и голову собаки от себя и схватил ее левой рукой за нос, крепко сжав. Когда-то в далеком прошлом он читал, что таким образом усмиряли волков и диких собак. Как ни странно, но этот прием сработал и сейчас. Псина, издав пронзительный визг, бросила недожеванный АКСУ и засучила передними лапами, пытаясь стряхнуть руку со своей морды. Дима воспользовался возникшей заминкой, выхватил из ножен нож и всадил два раза снизу вверх в нижнюю челюсть пса. Сила ударов была такова, что острие ножа дважды показалось между ушами зверюги. Глаза псины закатились, челюсти судорожно сжались, и тварь обмякла в руках человека. Тяжело дыша, Зорин оттолкнул мертвое тело. Некоторое время он прислушивался, подняв нож и не спуская глаз с кучи убитых собак. Потом расслабился. Все было кончено.

Егор, наконец выбравшийся из нагромождения мертвых псов, подполз к нему. Глаза его были дикими, сквозь фильтр со свистом вырывалось частое дыхание.

– Ты как?

Дмитрий поднял большой палец.

– Норм.

– Это все?

– Похоже, да.

С минуту они сидели молча.

– Пошли отсюда, а? – сказал Дима.

– Сил нет, – простонал Егор. – Пошли.

Они подобрали свои рюкзаки и поползли дальше по трубе. После пережитого количество грязи и всего прочего, налипшего на них и их вещи перестало их беспокоить. Примерно через час они наткнулись на лестницу, ведущую наверх. Взобравшись, друзья отодвинули обычный канализационный люк и выбрались наружу. Оказалось, что пока они сражались с псами и ползали по грязным трубам, на землю опустилась ночь.

Перед ними, сколько хватало глаз, простирался темный, без единого проблеска света, казавшийся мертвым город. Зорин обернулся. За спиной, в тусклом свете луны, он различил силуэты вышек.

Они были в закрытом городе.

Он повернулся к Егору, чтобы сообщить ему эту прекрасную новость, и увидел, что его друг стоит на коленях с заложенными за голову руками. Здоровенный детина в черном ОЗК, с красной повязкой на рукаве упирал в его затылок ствол американского М-16. Дмитрий почувствовал, как ему в затылок тоже уперлось что-то твердое, а руки завернули за спину. Взвизгнул длинный хомут из твердого пластика, и запястья оказались крепко связаны. То же самое сделали и с Плаховым.

– Встать!

Крепкие руки рывком поставили их на ноги.

– Вперед!

Тычок в спину указал направление.

– У меня скоро на затылке мозоль вырастет, – пробубнил сквозь фильтр идущий рядом Егор.

Дмитрий промолчал, пытаясь по возможности оглядеться. Машин не было видно. Их вели пешком куда-то к темным домам.





Глава 15. Полковник





Пленники шагали по безлюдной улице. Под ногами хрустел мусор. Ветер перегонял туда-сюда бумагу и рваные пакеты. Дома казались темными глыбами на фоне черного неба. Ни одно окно не светилось даже робким светом тлеющей лучины. Некоторые из них были выбиты, словно кто-то, кого не пускали через дверь, прорывался внутрь. Ржавые остовы машин ровными рядами стояли вдоль тротуаров. Впрочем, среди них не было ни одного джипа или внедорожника, сплошь малолитражки. Для полноты картины не хватало только скелетов в истлевших салонах. Колонна прошла уже квартал, а Дмитрий не заметил ни одного постороннего человека – ни живого, ни мертвого. Все увиденное так отличалось от того, что рассказывали про закрытый город в Томске, что Дмитрий находился в полном недоумении. Где роскошная, с учетом нынешних реалий, жизнь? Где относительно богатые и беззаботные жители, свысока смотрящие на перемазанных землей и свиным дерьмом томичей? Где хоть один человек, просто проходящий мимо?

Пленники шли по мертвому городу, по сравнению с которым подчиненный Томск казался ярким мегаполисом.

– А где все? – спросил Зорин у идущего рядом конвоира, но тот лишь отвернулся в другую сторону.

Кстати, и с конвоирами было что-то не то. Нет, антураж был соответствующим. Те же черные плащи, надетые на черные ОЗК. Те же черные противогазы с темными, непроницаемыми стеклами. Те же высокие сапоги. Но все это было какое-то потрепанное, неухоженное. По сравнению с теми, кто приезжал в Томск, эти выглядели спившимися интеллигентами, трясущимися руками надевающими погрызенный молью концертный фрак. Вооружены они были, как народное ополчение – кто во что горазд. Солдат, держащий на прицеле Егора, нес М-16. Конвоир, ведущий Дмитрия, держал в руках «Сайгу» 12 калибра. Впереди шел солдат с помповым ружьем. Тот, кто забрал у пленников их вещи, уже нацепил себе на плечо Димин АКСУ. Да и повязки эти дурацкие Зорин еще никогда не видел.

«Что-то здесь не так»? – подумал он, а вслух произнес:

– Ребята, а вы кто такие?

Его конвоир повернулся к нему и стал поднимать «Сайгу», но прежде чем он смог что-либо сделать или ответить, вдали раздался знакомый шум мотора. Колонна, словно по команде, бросилась врассыпную. Кто-то заполз под ржавый автомобиль, кто-то сиганул в разбитое окно. Диму схватили за шиворот и поволокли в открытый подъезд. Там он и его охранник прижались к стене и замерли. Зорин заметил, что конвоир снял с предохранителя свое оружие.

– А что происходит? – спросил пленник шепотом, но тут же получил легкий шлепок по лицу.

– Тихо, – прогудело из-под противогаза.

Дмитрий замолчал. С его позиции была видна часть улицы, по которой они недавно шли. Звук моторов приближался. Вскоре мимо пронеслись три «Хаммера», подняв клубы пыли и легкого мусора. После того как пыль осела, никто не спешил выходить из укрытий. Зорин глядел на все это с возрастающим интересом. К кому это они с Егором попали? И что вообще творится рядом с реактором? Создавалось впечатление, что в городе нет ни единого человека, причем достаточно давно.

И тут он внезапно вспомнил. Перед глазами, как слайды, стали проноситься картинки из недавнего прошлого. Берег Томи. Умирающий старик. «Сопротивление…» Тогда Дмитрий не придал этому слову значения, приняв за обычный предсмертный бред. Теперь оно обретало вполне конкретный смысл.

– Эй, мужик, – позвал он конвоира. – А вы что, из Сопротивления?

Солдат в черном костюме дернулся.

– Молчи, шпион, – прогудел он. – Полковник с вами разберется.

– Какой полковник? Да и какой я шпион?

– Вперед!

Подгоняемый легкими тычками «Сайги» в спину, Дмитрий вышел из подъезда, но конвоир сразу посадил его на землю. На улице уже собралась вся остальная группа. Однако двигаться вперед пока никто не собирался. Все еще прячась за автомобилями, бойцы в черном напряженно всматривались в темноту. Даже Егор осторожно поглядывал из своего укрытия в ту сторону, куда укатили «Хаммеры». Один из бойцов чуть приподнял край противогаза, обнажив ушную раковину, но что он собирался слушать сквозь шум ветра, Зорину было непонятно. Все сидели тихо и неподвижно. Так прошло около десяти минут. Дмитрий, у которого от долгого сидения затекли ноги, уже порядком замерз на казавшемся ранее прохладным ветру.

Один боец, либо самый нетерпеливый, либо имеющий право на самостоятельные действия, внезапно поднялся из-за своего укрытия во весь рост. В ту же секунду окуляр его противогаза разлетелся на мелкие осколки, затылок раскололся, и сидящих на земле людей оросили красные капли. Бойца отбросило метров на пять назад.

С громким щелчком вспыхнули прожекторы, стоящие на огромных внедорожниках, превратив промозглую ночь в яркий день. Свет пришпилил прятавшихся людей, словно булавка – бабочку. Позабыв про конвоира, Дмитрий метнулся в спасительную темноту подъезда. Да и сам охранник, похоже, напрочь забыл про своего подопечного, прижавшись спиной к ржавому «Фольксвагену».

Тут же на бойцов Сопротивления обрушился шквальный огонь по меньшей мере из десятка автоматов. И патронов, похоже, нападавшие не жалели. Стрельба велась почти непрерывная. Зорину оставалось только надеяться, что его другу тоже удалось укрыться за чем-нибудь понадежнее, чем тонкий металл автомобильного кузова. Между тем эти самые кузова превращались в дуршлаги. Автоматные пули прошивали их насквозь, поражая тех, кто надеялся спрятаться за ними. Бойцы Сопротивления открыли ответный огонь, но он был заметно слабее. Со своего места Дмитрий видел, как упал на землю боец с его АКСУ. А вот, крича от боли, покатился по земле еще один.

Дима подполз к ступенькам и начал лихорадочно елозить стягивающим его руки хомутом по железным перилам, мысленно проклиная тех ученых-химиков, которые придумали такой прочный пластик.

В двери ввалился его недавний конвоир. Пошатнувшись, он свалился на грязный пол. Это случилось как нельзя вовремя, так как в стену, возле которой еще недавно стоял боец, выбивая кирпичную пыль, впилось несколько пуль.

Зорин, оставив бесполезные попытки перепилить пластиковые наручники о тупые перила, подкатился к раненому. Выглядел боец плохо. Из ран в грудной клетке и на бедре толчками выплескивалась кровь. Грудь часто вздымалась, а из фильтра вырывалось хриплое дыхание. Несмотря на ранения, он продолжал сжимать в руках «Сайгу» с отстрелянным магазином.

– Слышь, мужик, – зашептал Дмитрий, – развяжи, я помогу. Нож есть?

Боец слабо кивнул и потянулся к правому бедру. Еле достав штык-нож, протянул его Дмитрию. Тот, поняв, что от раненого в плане освобождения будет мало толку, повернулся к нему спиной и осторожно взял нож. Перед глазами сразу встала картина его отсидки в амбаре. Где сейчас Голлум? Что с ним?

Стрельба на улице внезапно прекратилась. Зорин замер. Со стороны того места, где недавно прятались солдаты Сопротивления, слышались только громкие стоны раненого бойца. Подходить к нему никто не спешил, и Дмитрий решил, что это не очень хороший знак. Как минимум для него. А вот с противоположной стороны все громче слышался стук тяжелых армейских ботинок, ступающих на кирпичное крошево и прочий мусор. Шаги приближались медленно, но верно.

Раненый боец легонько коснулся ноги пленника. Тот обернулся. Было видно, что боец уже агонизирует. Собрав последние силы, раненый откинул полу своего черного плаща, судорожно вздохнул и затих. Дмитрий увидел висящий на самодельной портупее магазин для «Сайги». Покойник предлагал ему сражаться дальше. Или спасти свою жизнь. Но для этого ему надо было для начала освободить себе руки. А времени у него оставалось все меньше. Зорин стал лихорадочно пилить ножом твердые путы. Пластик поддавался плохо, но все же через несколько очень долгих секунд хомут с легким треском порвался. Шаги уже раздавались прямо у дверей.

– Эй! – внезапно позвал стонавший раненый. – Помогите! Я здесь!

Шаги остановились, потом стали удаляться по направлению к говорившему. Дмитрий быстро вытащил магазин и, осторожно взяв «Сайгу», переместился к боковой стене, подальше от открытой двери. Немного подождав, он выглянул наружу. Как назло, раненый лежал прямо напротив подъезда, где прятался Дима. Вокруг него стояли Темные. Зорин успел насчитать шесть человек. Любая попытка пробраться на верхние этажи была бы сразу замечена. Оставался крохотный шанс, что Темные не станут проверять лежащий практически у Диминых ног труп. Хотя в это он абсолютно не верил. Учитывая, сколько раз за последние несколько дней смерть каким-то чудом проходила мимо, Дмитрий понял, что сегодня ему точно конец. Ему оставалось лишь продать свою жизнь подороже. На этот раз страха не было. Только какая-то грусть. Зорин даже несколько удивился своему новому состоянию. Он медленно перезарядил «Сайгу» и стал ждать.

Между тем на улице разыгрывалась интересная сцена.

– Парни, что ж вы делаете? – внезапно спросил раненый. – Мне же сказали, что по мне стрелять не будут.

Дмитрий замер, прислушиваясь.

– Тебе, падаль, никто ничего не обещал, – глухо прошипел один из Темных.

– Ну, ладно, ладно, – пошел на попятную раненый. – Но вы же меня подлатаете, а? Парни? Вылечите? Я же вам помог!

Раздался шорох вынимаемого из кобуры пистолета.

– Эй, вы чего?! – уже в голос заверещал предатель. – Я же вам все сказал! И место, и маршрут! Все! Вы мне обязаны!