Миссия в Арктику

Как вдруг что-то привлекло его внимание. Остальные генералы тоже подняли головы, совершенно позабыв о стоящем перед ними вершке. На всех экранах появилось лицо Дубина. И главарям Б’ва Келл совсем не понравилось то, что это лицо говорило.

– …А когда ситуация станет совсем безнадежной, я прикажу Опал вернуть полиции контроль над оружием. Все бойцы Б’ва Келл будут парализованы, и ответственность за содеянное падет на тебя, если ты, конечно, останешься в живых, в чем я очень сомневаюсь.

Слюнь резко повернулся к своему бывшему союзнику:

– Дубин! Что это значит?

Шипя и плюясь, к ним приблизились остальные генералы.

– Предательство, Дубин! Предательство!

Дубин спокойно оглядел гоблинов.

– Ну, предательство, – сказал он. – И что с того?



Он почти сразу понял, что произошло. Опять этот умник-кентавр. Каким-то образом Жеребкинсу удалось записать слова Дубина. О, как этот осел ему надоел!.. И тем не менее кентавру следовало отдать должное. Он проявил немалую изобретательность.

Дубин быстро подошёл к главному пульту управления и отключил трансляцию. Опал вряд ли обрадуется, услышав о несчастном случае, который он намеревался подстроить. Придётся потом вырезать этот кусок. А остальное не имело ровно никакого значения. Всё шло своим чередом.

– Предательство! – прошипел Кривец.

– Ну, предательство, – согласился Дубин. – И что с того? – А потом сказал: – Компьютер, включить ДНК-пушки. Разрешение – Дубин Б. Альфа, альфа, два, два.

Опал в восторге закрутилась на своем кресле и захлопала в ладошки. Шипс был так безобразен и так порочен.

Во всех помещениях «Лабораторий Кобой» автоматические ДНК-пушки ожили на своих лафетах и быстро произвели самодиагностику. Всё было в порядке, за исключением небольшой утечки плазмы. А дальше пушки принялись выполнять заложенную в них программу, парализуя все обнаруженное поблизости вражеское ДНК со скоростью десять объектов в секунду.

Операция прошла быстро и эффективно – впрочем, как и любая операция, подготовленная Опал Кобой. Менее чем через пять секунд пушки снова замерли на своих лафетах. Миссия была выполнена. Общий итог – двести парализованных гоблинов.



– Ну и ну, – сказала Элфи, перешагивая через тела громко храпящих гоблинов. – Я уж думала, нам конец.

– И не говори, – согласился Крут.



Дубин пнул бесчувственное тело Слюня.

– Как видишь, Артемис Фаул, зря ты рисковал собственной жизнью, – сказал он, доставая свой бластер системы «храбрец». – Твои друзья там, ты здесь, гоблины парализованы, и скоро память их будет начисто стерта, причём особо опасными для здоровья препаратами. Все прошло, как я планировал. – Он улыбнулся парящей над ними Опал. – Вернее, как мы планировали.

Опал улыбнулась ему в ответ.

В другой ситуации Артемис не удержался бы от какого-нибудь ехидного замечания, но в данный момент ему было не до насмешек. Сама смерть смотрела ему в лицо.

– Сейчас я перепрограммирую пушки на уничтожение твоих друзей, затем верну полиции контроль над оружием, а потом отправлюсь завоевывать мир. И уже никто не сможет мне помешать.

Не стоит кидаться такими словами, даже если ты – суперзлодей. Можно ведь и беду накликать.



Гигантскими прыжками преодолев коридор, Дворецки присоединился к Элфи и Круту, стоявшим у дверей святая святых «Лабораторий Кобой». Сквозь кварцевое окошечко в двери он увидел Артемиса, которого держал на мушке Дубин. Значит, молодой хозяин всё-таки проигнорировал предупреждения Дворецки. Вот скажите, пожалуйста, как тут выполнишь свою работу, если твой подопечный так и норовит сигануть в яму с дикими медведями?

Кровь Дворецки забурлила. От своего хозяина верного телохранителя отделяла только дверь. Пусть бронированная, она была призвана сдерживать лишь представителей волшебного народца. Дворецки отошёл к противоположной стене коридора.

Элфи догадалась о ходе его мыслей.

– Даже и не пытайся, – предупредила она. – Эта дверь специально укреплена.

Телохранитель ничего не ответил. Он уже не мог говорить. Цивилизованный Дворецки утонул в море адреналина, а наружу появился Дворецки первобытный.

С диким ревом огромный телохранитель бросился в атаку на дверь, выставив вперёд своё могучее плечо. Такой удар мог сбить с ног гиппопотама средних размеров. Дверь с успехом отражала прямое попадание бластера, однако на дворецкиустойчивость её не испытывали. Броня смялась, как самая обычная фольга.



По инерции Дворецки вылетел на самую середину зала. Следом за ним в помещение заскочили Элфи и Крут, которые остановились лишь для того, чтобы поднять валявшиеся рядом с парализованными гоблинами «тупорылы».

Дубин отреагировал мгновенно. Схватив Артемиса за горло, он выставил мальчика перед собой.

– Всем ни с места, иначе я убью его!


Но Дворецки ничего не слышал. Его последней здравой мыслью было: «Надо во что бы то ни стало разоружить Дубина», и теперь он просто обязан был это сделать. Иначе его жизнь потеряет смысл. Широко расставив руки, он ринулся вперёд.

Стремительно прыгнув, Элфи схватила Дворецки за ремень, но телохранитель даже не заметил, что на нём кто-то повис.

– Дворецки, остановись! – прохрипела она.

Телохранитель продолжал надвигаться на Дубина, Элфи тащилась следом, упираясь пятками в пол.

– Остановись немедленно! – выкрикнула она, на сей раз сопроводив свои слова солидной порцией гипнотических чар.

Дворецки словно бы очнулся от глубокого сна, в котором был пещерным человеком. Встряхнув головой, телохранитель недоуменно огляделся по сторонам.

– Правильное решение, вершок, – кивнул Дубин. – Капитан Малой иногда говорит разумные вещи. А теперь обсудим условия.

– Никаких сделок, Шипс, – перебил его Крут. – Для тебя все кончено, отпусти мальчишку.

Дубин предупреждающе помахал своим бластером.

– Я его сейчас действительно отпущу. Туда, откуда не возвращаются.

Дворецки смотрел и не верил собственным глазам. Он оказался в своем самом страшном кошмаре. Его хозяин в руках психопата, которому нечего терять, а он, Дворецки, ничего не может сделать.

И тут зазвонил телефон.

– Вроде бы это мой, – машинально сказал Артемис.

Ещё один звонок. Это и в самом деле был его мобильник. Просто поразительно, что аппарат вообще работает, учитывая, через какие передряги ему пришлось пройти. Артемис открыл футляр и достал оттуда трубку.

– Да?

Время, казалось, замерло. Никто не имел ни малейшего понятия, чего ждать дальше.

Артемис бросил телефон Опал Кобой.

– Это вас.

Пикси резко спикировала на своем кресле, чтобы поймать крошечный аппарат. Дубин тяжело задышал. Его тело уже догадалось, что сейчас произойдет, хотя мозг ещё ничего не понял.

Опал поднесла аппарат к остроконечному ушку.

– …Жеребкинс, – услышала она голос Дубина, – неужели ты думаешь, я затеял всё это, чтобы делиться с кем-либо властью? О нет! Как только эта головоломка будет решена, с Опал Кобой произойдет трагический несчастный случай, очень трагический и очень несчастный. Может, даже сразу несколько трагических несчастных случаев.

Лицо Опал побледнело.

– Ты! – завизжала она.

– Они тебя обманывают, – возразил Дубин. – Пытаются настроить нас друг против друга.

Но его взгляд говорил об обратном.

Пикси, несмотря на маленькие размеры, отличаются крайней злобностью. Они могут очень долго терпеть, зато потом ка-а-ак взорвутся. И Опал Кобой именно что взорвалась. Положив пальчики на пульт управления, она послала кресло в крутое пике.

Дубин, недолго думая, принялся палить по креслу, но тщетно: толстая обивка надежно защищала крошечную пикси.

Опал Кобой летела прямо на своего бывшего партнера. Дубин вскинул руки, чтобы защититься от удара, и Артемис соскользнул на пол. Шипсу Дубину повезло значительно меньше. Ручка кресла ударила его в живот и подняла к самому потолку. Кресло с Кобой и Дубином хаотично заметалось по комнате, отскакивая от стен, пока не влетело прямо в открытый люк плазменной трубы.

И опять Дубину не повезло, ведь плазма сейчас была активной. Впрочем, он сам же её и активировал. Однако он не смог прочувствовать всю иронию ситуации, так как миллионы радиоактивных нитей мгновенно превратили его в хорошо прожаренный бифштекс.

В то время как Опал Кобой уцелела. В результате сильного удара кресла о трубу пикси выбросило на резиновый пол, где она теперь и лежала, корчась от боли.

Дворецки рванулся вперёд ещё до того, как тело Дубина коснулось пола. Он схватил Артемиса и принялся вертеть его из стороны в сторону, проверяя, не ранен ли он. Но обнаружил лишь пару неглубоких царапин. Ничего серьёзного, с чем не могла бы справиться целительная магия волшебного народца.

Тем временем Элфи проверила Опал Кобой.

– Она в сознании? – спросил майор.

Глаза Кобой открылись, но Элфи тут же закрыла их резким ударом в лоб.

– Уже нет, – сказала она с невинным видом. – Вырубилась.

Крут бросил взгляд на Дубина, но его состоянием интересоваться не стал. Все и так было понятно. А может, оно и к лучшему. В противном случае Дубину светило двухвековое пребывание в «Гоблинской тишине».

Артемис заметил какое-то движение у двери. Это был Мульч. Гном улыбался и махал ему рукой. Видимо, решил отбыть пораньше на тот случай, если Джулиус запамятует о двухдневной отсрочке, и заглянул попрощаться. Гном показал пальцем на прикрепленный к стене синий баллон и исчез.

– Дворецки, – из последних сил прохрипел Артемис, – пусть кто-нибудь хорошенько обольет меня пеной. А потом, может, мы наконец отправимся в Мурманск?