Мое ходячее несчастье
Часть 53 из 85 Информация о книге
— Вообще-то, спереди оно вполне скромное. А что спина видна, так разве это плохо? — Голубка, — сказал я, морщась, — не хотелось бы тебя сердить, но ты не можешь в таком виде заявиться к моим «братишкам». Если они тебя увидят, я через пять минут ввяжусь в драку. Эбби потянулась ко мне и поцеловала меня в губы: — Я верю, что ты будешь держать себя в руках. — Ну и ночка предстоит! — простонал я. — Ночка предстоит замечательная, — обиделась Америка. — Зато вообрази себе, как легко это платье снимается! — сказала Эбби, приподнимаясь на цыпочки и чмокая меня в шею. Я уставился в потолок, пытаясь не позволить ее губам, липким от блеска, сломить мое сопротивление. — В том-то и дело, что каждый парень будет это себе представлять! — Но убедиться сможешь только ты, — пропела Голубка. Я не ответил. Тогда она отстранилась и посмотрела мне в глаза: — Ты действительно хочешь, чтобы я переоделась? Изучив ее лицо, а потом и все остальное, я выдохнул: — Ты всегда прекрасна, что бы ни носила. И мне пора к этому привыкнуть, да? Голубка пожала плечами, я покачал головой: — Ладно, мы и так уже опоздали. Поехали. Положив руку на талию Эбби, я повел ее через газон к общаге «Сигмы Тау». Голубка тряслась от холода, поэтому я шел неловкими торопливыми шажками: мне не хотелось, чтобы она простудилась, и мы двигались так быстро, как только позволяли ее высокие каблуки. Едва мы преодолели тяжелую двустворчатую дверь, я сунул в рот сигарету, внося свою лепту в типичную для подобных вечеринок задымленность помещения. Внизу глухо бухали колонки — как будто стучало огромное сердце. Мы с Шепом помогли девушкам снять пальто, Эбби и я направились на кухню, Мерик и Шепли держались позади нас. Взяв себе пива, мы стали слушать, как Джей Грувер и Брэд Пирс обсуждают мой последний бой. Лекси теребила рубашку Брэда, явно утомленная мужскими разговорами. — Старик, у тебя на руке имя твоей девушки? Это как же тебе надо было врезаться! — изумился Брэд. Я повернул запястье, показывая татуировку. — Я от нее без ума, — сказал я, взглянув на Эбби. — Ты же ее почти не знаешь! — фыркнула Лекси. — Еще как знаю! Боковым зрением я увидел, что Шепли потащил Америку к лестнице. Я взял Эбби за руку, и мы тоже туда направились. К моему сожалению, Брэд и Лекси увязались за нами. Мы стали цугом спускаться в полуподвал. С каждым нашим шагом музыка била по ушам все сильнее. Как только мы оказались внизу, диджей включил медленную песню. Недолго думая, я потянул Эбби на бетонный танцпол, вокруг которого громоздилась мебель, временно отодвинутая с середины зала. Голова Голубки удобно расположилась у изгиба моей шеи — как тут и была. — Хорошо, что раньше я никогда не ходил на такие вечеринки, — сказал я ей на ухо. — Что бы я стал тут без тебя делать? Эбби прижалась щекой к моей груди. Ее пальцы стиснули мне плечи. — В этом платье ты имеешь большой успех, — проговорил я. — И это, пожалуй, даже клево — быть с девушкой, которую все хотят. Голубка отслонилась и выразительно закатила глаза: — Они меня не хотят. Просто им любопытно, чем я тебя так зацепила. В любом случае мне жаль того, кто думает, будто у него есть шанс. Потому что я влюблена в тебя — по уши и безнадежно. — Знаешь, чем ты меня зацепила? — спросил я, подумав: «Неужели до сих пор не ясно?» — Я не чувствовал, как бессмысленно живу, пока ты мне не встретилась. И что такое одиночество, я тоже не понимал, пока не оказался в своей постели без тебя. Ты — все, чем я дорожу. Именно тебя я все это время ждал. Эбби потянулась к моему лицу и взяла его в ладони, а я обхватил ее руками и оторвал от пола. Наши губы соприкоснулись. Поцелуем я постарался досказать Голубке то, чего не получалось выразить словами. После нескольких песен и довольно забавной стычки между Америкой и Лекси я решил подняться наверх: — Пойдем, Голубка, мне надо покурить. Эбби пошла за мной, я прихватил ее пальто, и мы направились на балкон. Едва мы оказались там, я замер. Голубка тоже. Перед нами стоял Паркер, лапающий какую-то наштукатуренную девицу. Эти двое при виде нас остолбенели, как и мы. Первым пошевелился Хейс: он вытащил руку из-под юбки своей подружки. — Эбби, — с усилием выдохнул он. — Привет, Паркер, — ответила Голубка, подавляя смешок. — Э-э-э… как дела? Она вежливо улыбнулась: — Прекрасно. А у тебя? — Э-э-э… — Он посмотрел на свою пассию. — Эбби, это Эмбер. Эмбер, это Эбби… — Та самая Эбби? — удивилась девица. Смущенный Паркер быстро кивнул. Эмбер пожала Голубке руку, скроив гадливую мину. Потом враждебно уставилась на меня: — Рада познакомиться… как принято говорить. — Эмбер! — одернул ее Паркер, хватая за руку. Я, хохотнув, открыл для них дверь, и они ушли с балкона. — Да… неловко получилось, — сказала Эбби, качая головой и зябко обхватывая себя руками. Она заглянула через перила: внизу, несмотря на зимний ветер, отважно гуляло несколько парочек. — По крайней мере, Паркер перестал выпрыгивать из штанов, пытаясь заполучить тебя, — улыбнулся я. — Мне кажется, он хочет не столько меня вернуть, сколько добиться, чтобы мы с тобой не были вместе. — Как-то раз Хейс забрал девушку из моей квартиры и подвез ее домой. Это был один-единственный случай, а ведет он себя так, будто героически похищал из моих когтей каждую первокурсницу, которую я трахал. Эбби недовольно на меня покосилась: — Я никогда тебе не говорила, что терпеть не могу это слово? — Извини, — сказал я, притягивая ее к себе. Я зажег сигарету и, затянувшись, посмотрел на свое запястье, на котором сплетались воедино семь изящных, но четких черных букв: «Голубка». — Как странно… Эта надпись — не просто моя любимая новая татуировка. Когда я смотрю на нее, становится спокойнее. — Действительно, странно, — ответила Эбби. Я метнул в нее укоризненный взгляд, а она рассмеялась: — Шучу. Не могу сказать, что понимаю это, но все равно очень мило… И очень в твоем репертуаре. — Если мне так приятно видеть у себя на руке твое имя, то каково же будет надеть тебе на палец кольцо! — Трэвис… — Года через четыре или, может, через пять лет, — сказал я и внутренне сжался, поняв, что зашел слишком далеко. Эбби сделала вдох: — Нам надо притормозить. А то мы торопимся. Очень торопимся. — Голубка, не начинай. — Если мы будем двигаться такими темпами, то еще до выпуска из университета я начну расхаживать без каблуков и с огромным животом. Я пока не готова переехать к тебе, не готова получить от тебя кольцо и совершенно точно не готова создать семью. Я ласково обнял Эбби за плечи: — Но ты ведь не имеешь в виду, что хочешь еще «на других посмотреть»? А то я не намерен тебя ни с кем делить. Ни фига подобного. — Да не нужны мне другие! — сердито сказала она. Я облегченно выдохнул, отпустил ее плечи и, повернувшись, ухватился за перила. — Тогда в чем же дело? — спросил я и снова замер, не без опасения ожидая ответа. — Дело в том, что нам надо притормозить. Вот и все. Я грустно кивнул. Эбби дотронулась до моей руки: — Не сердись.