Мой Блэк, моя Рэд

Он нажимает на кнопку и, когда мы поднимаемся, говорит:

— Я соберу все твои вещи. Завтра мы переезжаем в другой отель.

Может, мне стоило принять только половину снотворного. Я так устала, что не могу держать глаза открытыми достаточно долго, чтобы сосредоточиться, не говоря уже о том, чтобы спорить с ним о чем-либо, но, по крайней мере, моя головная боль ушла. Когда он выходит из лифта, я вздыхаю и опускаю голову ему на плечо. Покачивающиеся движения, когда меня несут, только заставляют меня хотеть спать больше, поэтому я бормочу:

— Напомни мне, когда я проснусь, разорвать тебя на части.

Его руки слегка напрягаются, прежде чем он прижимает челюсть к моей щеке, сжимая меня сильнее.

— Мне нужно, чтобы ты была рядом, Талия.

Мой легкомысленный мозг фиксируется на акценте в его комментарии, и я сжимаю руки вокруг его шеи, довольствуясь тем, что он держит меня, пока я дрейфую на краю сознания.

— Мне тоже нужно, чтобы ты был рядом, — бормочу я и, наконец, позволяю сну затянуть себя.

Я просыпаюсь в темной комнате, моё сердце бешено бьётся. Мне снился тот вечер, когда я сбежала. В ночь, когда я убила Уолта. В ту же ночь я встретила Себастьяна, и он подарил мне свою куртку и часы, изменив мой мир. В моем сне я подросток Талия, но на этот раз я знаю, что он будет значить для меня, и вместо того, чтобы притворяться, что ввожу фальшивый код в многоквартирный дом, в котором я не живу, я поворачиваюсь и кричу: «Подожди!» Затем бегу вниз по лестнице за BMW, крича: «обещай, что никогда не перестанешь верить в радугу!»

Но машина продолжает ехать, красные задние фонари тускнеют вдалеке.

Наконец я перестаю бежать и наклоняюсь, пытаясь отдышаться. Дождь смешивается со слезами на моих щеках, когда я шепчу в проливной дождь: «Так у нас будет шанс, Блэки.»

Когда туман сновидений рассеивается, и мои глаза приспосабливаются к крошечному лучику вечернего света, исходящему от закрытых штор по всей комнате, я моргаю. Это не моя комната. Потом я вспоминаю, что Себастьян перевёз меня. Комната настолько большая, что свет из окна проникает только в ее часть, оставляя тени по краям и в углах.

Вечер? Я быстро смотрю на часы, с облегчением вижу, что у меня есть пара часов, прежде чем мне нужно будет спуститься вниз на коктейльную вечеринку.

Когда взгляд падает на край моего чемодана, лежащего на полу у кровати, я сразу же откидываю одеяло и ахаю от прохлады. Все, что на мне надето — это кофточка и нижнее белье, которые были под одеждой. Себастьян, должно быть, раздел меня перед тем, как уложить в постель. Взглянув в сторону закрытой двери, которая, как я могу только предположить, ведёт в соседнюю комнату, я встаю и тихо подхожу к ней. Несмотря на то, что ничего не слышу, я закрываю дверь на замок, и для верности также закрываю флип-замок в верхней части двери, прежде чем поворачиваюсь к своему чемодану и расстёгиваю отделение, где держу куртку Себастьяна аккуратно сложенной.

Надев ее, я поднимаю воротник и вдыхаю запах мужской кожи. Когда мерцающее движение привлекает мой взгляд к прозрачным занавескам, я улыбаюсь и подхожу к окну, чтобы отодвинуть их. Снаружи идёт сильный снег, и вид крупных белых хлопьев наполняет моё сердце покоем. Проливной дождь сейчас не успокоил бы меня, но тихий снегопад делает своё дело. Я знаю, что должна волноваться из-за последней записки с угрозами, но, как ни странно, это не так. И это все благодаря Себастьяну.

Когда я достаю из кармана пальто дешёвое ожерелье, которое Себастьян выиграл для меня на ярмарке в Мартас-Виньярд, и надеваю его на шею, я задумываюсь, делает ли меня ужасным человеком то, что крошечная часть меня надеется, что эти угрозы продолжится и на этой неделе. Только так я могу быть уверена, что Себастьян останется здесь. Защитник в нем никогда не позволит ему уйти, зная, что я не в безопасности. Это единственное, что я всегда могу гарантировать, находясь рядом с ним.

Оглядевшись вокруг, я вижу кресло с высокой спинкой возле стола, идеальное для созерцания снега. Я быстро подтаскиваю стул к окну, затем встаю за ним, сдвигая влево, затем вправо, пока не нахожу лучшее место.

Когда я бормочу «отлично», глубокий голос Себастьяна звучит прямо позади меня:

— Это моё, не так ли?



Глава 14.



Талия



Я замираю и с силой сжимаю ткань на стуле. Сейчас я чувствую тепло, исходящее от него.

— Что ты здесь делаешь?

— Ты сказала, что хочешь, чтобы я был рядом, — говорит он.

Подцепив пальцем мои волосы, он скользит ими по моему правому плечу. Когда тяжёлая прядь волос опускается на мою правую грудь, он медленно проводит пальцем по моей голой шее.

—Почему она до сих пор у тебя, Талия?

Я разоблачена, и это не только потому, что я стою здесь в нижнем белье и его куртке. Как я могу объяснить это так, чтобы не остаться раздавленной? Я смотрю на снег снаружи и думаю о чувстве покоя, которое чувствовала всего несколько секунд назад.

—Знаешь, когда ты сказал, что мой псевдоним означает «одинокая», ты был наполовину прав. Буква «А» должна символизировать Амелию, а буква «Т»— меня, но вместе это означает «одинокая». Я всегда была одна, Себастьян. По крайней мере...я так чувствовала, пока не встретила тебя.

Его палец останавливается у основания моего горла, и когда он приподнимает мой подбородок, моё сердце опускается, но я отказываюсь позволить своему страху удержать меня от того, чтобы сказать ему эту часть, по крайней мере.

—Хотел ты того или нет, но ты помог мне поверить, что я стою больше. Я не могу отблагодарить тебя за это.

Его теплая рука обхватывает мое правое бедро, его грудь касается моей спины, а губы касаются моего уха.

—Это единственная причина?

Моё сердце начинает биться быстрее, когда он проводит пальцами по моему бедру.

—Что ты хочешь от меня услышать?


—Что я нужен тебе, Талия.— Себастьян крепко сжимает моё бедро, его руки напряжены, он проводит губами вдоль моей шеи. —Что ты хочешь, чтобы мои руки скользили по твоим бедрам, раздвигали их, а мой рот поглощал каждую твою часть.

Мурашки бегут по моей коже, когда его губы двигаются прямо за моим ухом, мой живот стягивает узлом в ответ на его тёплое дыхание.

— Я хочу слышать твои стоны удовольствия, когда ты кончаешь, когда я глубоко внутри тебя. —Его рука скользит вверх по внешней стороне моего бедра, затем медленно скользит вниз и под трусики. Так же как его пальцы прослеживают кусочек волос на стыке моих ног, его другая рука сильно шлепает меня по заднице.

Я задыхаюсь от эротических ощущений, наслаждаясь его руками, возбуждающими мое тело, в то время как его агрессивные описания затуманивают мой мозг. Мою задницу щиплет, и всё, о чем я могу думать, это как сильно я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне и не останавливался. Я взорвусь через две секунды.

Он словно знает, что делает со мной. Себастьян скользит руками к моим бедрам, затем спускает мои трусики к середине задницы, обнажая мою попку. Он сильнее шлепает другую ягодицу, затем собственнически хватает обе и кусает меня за ухо.

—Раздвинь ноги.

Командный тон его голоса заставляет мое сердце биться быстрее. Оно бьется так сильно, что у меня болит грудь. Я делаю шаг, чтобы раздвинуть ноги, затем задыхаюсь, когда он сжимает моё нижнее белье в кулак и дёргает его, прижимая меня к себе.

—Почему ты не носишь украшения, которые я тебе купил, но охотно носишь ожерелье из чертовой интермедии?

—Себастьян… —когда я начинаю говорить, он поворачивает руку и крутит мое нижнее белье, плотно прижимая материал к моему клитору.

—Даже не думай лгать мне, Талия, —яростно шепчет он, затем полностью сдергивает хлипкий материал с моего тела.

Этого грубого обращения достаточно, чтобы приблизить меня к оргазму. Я прижимаю пальцы к стулу и делаю глубокий вдох, чтобы сохранить равновесие.

—Почему?—требует он. Очень медленно он проводит пальцами по моей заднице, затем скользит рукой между моих бедер, проводя кончиками пальцев по моей влажности.

От его едва заметного прикосновения мне хочется закричать. Я не могу сказать ему, что слишком больно носить украшения, основанные на чем-то, за что я не смогу держаться вечно. Себастьян дарил их мне, потому что думал обо мне в сексуальном смысле, о нас вместе. Этот же подарок был просто подарком...

—Ты выиграл его для меня, вот почему, —говорю я на выдохе. Мой голос хриплый,амое тело пульсирует. Мне так больно чувствовать его внутри себя.

Он делает паузу и бормочет:

—Простые вещи,— словно обдумывает информацию, а затем скользит пальцами по моим чувствительным губам. Он так близко. Я глотаю, чтобы сдержать тоску, поднимающуюся в моей груди. Я смущенно закрываю глаза, когда чувствую, как моя влажность капает из меня, ища его пальцы, заставляя их скользить.

—Господи, мне даже не нужно прикасаться к тебе, ты такая мокрая, — шепчет он,в его грубом комментарии чувствуется напряжённое желание.

Я прижимаю подбородок к груди, чтобы не задыхаться и не шипеть.

—Тогда сделай что-нибудь!

—Ты сводишь меня с ума, черт побери, —бормочет он, затем агрессивно проникает в меня двумя пальцами. Грубое вторжение чувствуется так хорошо, что я хватаюсь за стул мертвой хваткой и откидываю голову назад, прижимаясь к нему и крича его имя.

—Но этого недостаточно, не так ли, Рыженькая? — мурлычет он.

Прежде чем я успеваю пошевелиться, он быстро убирает руку. Не могу поверить, что он меня так мучает. Только я собираюсь повернуться и залезть на него, как слышу, как его молния расстегивается. Вместо этого я кусаю губу, и все мое тело вибрирует, пока я жду, когда он возьмет меня. На данный момент я его марионетка. Мне нужно, чтобы он дёргал за ниточки. И дёргал их изо всех сил.

—Черт возьми, это не так, — отвечает он на мое молчание и сжимает мое бедро правой рукой. В ту секунду, когда он прикасается ко мне, я выгибаю спину, затем мяукаю от чувственного ощущения его твердой эрекции, скользящей между моими бедрами. Он трется о мою гладкость, дразня мои чувствительные складки. Когда напряженный стон проносится мимо его губ, я чувствую себя немного менее отчаянной потаскухой и прижимаю челюсть к его рту, когда он хрипит:

—Я хочу почувствовать твою сладкую киску, сжимающую мой член, Талия. Как будто ты не хочешь меня отпускать.

Я не знаю. Никогда. Его длинный член скользит взад и вперед так медленно, возбуждающе и просто вне моей досягаемости. Мои ноги начинают дрожать, когда я понимаю, что он смазывает себя моим желанием к нему. Я так возбуждена и расстроена, но я знаю, что если я попытаюсь направить его в себя, он остановится и скажет мне положить руки обратно на стул, поэтому я стою совершенно неподвижно.

Когда его толщина, наконец, достигает края моего входа, я быстро вдыхаю и инстинктивно сжимаю нижние мышцы. Жажду его. Боже, я хочу его. Этого. Нас.

—Вот именно, дорогая. — Он кусает меня за шею, держась рядом со мной. —Твоё тело говорит мне то, в чем ты слишком боишься признаться.

Моё сердце заикается, и дыхание вырывается из легких.

—Как ты думаешь, что я боюсь тебе сказать?

Пожарная сигнализация начинает реветь длинными, пронзительными очередями. Пока я скрежещу зубами, Себастьян чертыхается, а потом отходит. Секунду спустя он разворачивает меня и, быстро застегивая на молнию мой халат, спокойно говорит:

—Мы должны быть вместе. — Он говорит то, что я думаю? —Пока мы оба не будем полностью удовлетворены, — заканчивает он с темной, сексуальной улыбкой, заправляя прядь моих волос за ухо.

Яростное жжение распространяется по моей груди, а мои легкие горят, но я держусь за крик, отражающийся в моей голове. Вечность — это все, чего я хочу, Себастьян! Я уже сказала ему, что хочу большего, чем интрижка.

—Ненавижу быть в тупике,—говорю я ровным тоном. Он начинает говорить, но я поднимаю руку и качаю головой, затем подхожу к открытому чемодану, чтобы найти нижнее белье, джинсы, носки и ботинки.

Пока я быстро одеваюсь, Себастьян подходит к двери и прижимает ладонь к дереву. Оглядываясь назад, он машет мне.

—Это не ложная тревога. Запах дыма слабый, но он есть. Бери все необходимое. Нам нужно выбираться отсюда.



Мы с Себастьяном стоим под навесом ресторана через дорогу от нашего отеля, в то время как снег падает на толпу гостей, стоящих снаружи, ожидая, когда пожарные закончат и разрешат им вернуться. Несмотря на то, что я не вижу никаких видимых признаков огня, я тоже почувствовала запах дыма, когда Себастьян проводил меня вниз по задней лестнице, к которой у него была специальная ключ-карта.

Я жестом показываю на мигалки пожарной машины.