Молчание? Дорого!

— Даже это ты не можешь сделать нормально! — Я была уже настолько зла, что не выбирала слов и выражений. Фактически я уже ненавидела этого смурга. Ненавидела за свое нынешнее унижение до такой степени, что готова была пойти на серьезный конфликт.

И пусть все летит в Бездну! Я не позволю командовать собой и унижать только потому, что на брачной татуировке стоит лишняя «древняя» завитушка!

— Марика, хватит! — Шах тряхнул меня так, что у меня клацнули зубы. — Я хочу нормально поговорить, а не собачиться! Почему ты видишь только свою обиду и не желаешь услышать мой ответ?!

Я правда пыталась взять себя в руки. У меня почти получалось… Но не до конца.

— Потому что ты поступил подло, — процедила я с яростным шипением. — Всего пару минут назад ты весьма громко заявлял, что знал обо мне все. И зная это шэтово «все», ты не удосужился ничего объяснить ни о себе, ни о брачной татуировке, хотя прекрасно знал, что я неимоверно далека как от мира псиоников в целом, так и от мира смургов и тем более киберов. За всю свою жизнь я видела одного-единственного смурга, и то всего несколько часов! — Я снова завелась: — А киберов я вообще ни одного не видела и уж точно не знала, какие вы все идиоты, помешанные на сексе! Три предыдущих недели ты вел себя нормально! Ты понимаешь? Нор-маль-но! Как взрослый, адекватный мужчина, с которым мне было интересно и уютно! Почему, шэт побери, ты им не остался?! Почему, Шах?! Крышу сорвало? Гормоны разбушевались? Эго выпятилось?!

Я уже натуральным образом орала, не в силах удержать кипящие негативные эмоции внутри.

— Да.

Коротко. Тихо. Угрюмо.

— Что — да? — Раздражение бурлило и не собиралось утихать.

— Все да! — Шахиро почему-то рявкнул в ответ, так что я едва не оглохла на одно ухо. — Все да, Марика! Да, у меня сорвало крышу, как ты только что выразилась! Да, у меня бушуют гормоны! Да, я сплю и вижу, как затащить тебя в койку! Рада слышать?! А все почему? Да потому что я смург! Женатый смург-псионик! У нас не бывает по-другому, Марика! Просто не бы-ва-ет! И да, шэт возьми, я думал, ты это знаешь!

Меня как в бассейн с ледяной водой бросили. С вышки. Метров с тридцати.

Я не верила. Не хотела верить. Хотя… Нет, я верила. Проблема снова была в другом — я не могла поверить, что это не бред, а реальность. Я не могла понять, как Шах вообще мог подумать, что я каким-то удивительным образом могла это знать. Как? Откуда? И что значит «женатый смург-псионик»? Он что, окончательно стал озабоченным придурком? Что на это повлияло? Татуировка? Всего лишь? И что дальше?! Какой абсурд!

Минут через пять, когда мысли пошли по кругу, а я смогла не просто шокированно моргать, но и говорить, я тихо попросила:

— Отпусти. Обещаю, я внимательно выслушаю тебя. И не трону.

Шакиро почему-то недоверчиво присвистнул.

Зря свистишь, дорогой… Зря. Тронуть я могу. Да так, что мало не покажется. Только надо понять, какое место у тебя максимально уязвимо… Чувствую, это знание понадобится мне совсем скоро.

И все-таки Шах меня отпустил. Нарочито медленно, но отпустил. Сначала встал сам, затем убрал руки и сделал шаг назад, снова располагаясь в кресле. Я же просто перевернулась на спину, но садиться не стала. Вместо этого начала растирать руки и задумчиво рассматривать муженька. Смурга. Кибера. Псионика.

Где я ошиблась? Почему решила, что он сможет мне помочь, и при этом я не обрету проблем больше, чем уже имела? Наверняка в те дни я была не в себе… Или… Стоп! Точно!

Я зажмурилась и не в силах признаться самой себе, какая я все-таки дура, закрыла лицо ладонями и громко, от души выругалась.

Всего одно слово. Феромоны.

Шэтовы феромоны шэтова смурга, которые за три недели путешествия все-таки проникли в мой мозг, и я решила, что он душка, идеально подходящий для роли мужа. А он всего лишь отыгрывал роль бескорыстного спасителя, чтобы я вступила в их гильдию. Гнилая клизма…

Что ж, вопросов о наличии у меня мыслительных способностей больше не было. Как и его — ума. Так опростоволоситься… Так довериться… И кому? Абсолютно незнакомому мужику!

— Марика? — Шахиро не выдержал моих ругательств и обеспокоенно уточнил: — В чем дело?

— Да так… — Я нервно хохотнула и убрала руки от лица, поймав хмурый взгляд Шахиро. — Все отлично, дорогой! Все просто отлично! Вещай, я вся внимание. Что там по поводу твоей расы? Учти — я не знаю ничего. Вообще. Кстати, можешь поподробнее и о даре своем рассказать, мне это тоже очень интересно. И о себе в целом. Оказывается, не только ты обо мне реальной ничего не знаешь, но и я о тебе. Давай, рассказывай!

— Обороты сбавь. — Шахиро неприязненно скривился. — Мне не нравится ни твое ерничанье, ни твой приказной тон, ни твоя истеричная агрессия. Успокойся. Я готов на диалог, но только в том случае, если моя собеседница возьмет себя в руки.

Вступление разозлило, но мне хватило сил и выдержки, чтобы признать — Шах прав. Нам необходимо поговорить, а не собачиться, как он заявил чуть раньше. Смогу ли…

Закрыв глаза, я несколько минут просто глубоко дышала, пытаясь избавиться от нервной трясучки. Помогало не очень хорошо, но уже не хотелось рвать и метать. По крайней мере, не сразу. Шумно выдохнув, я открыла глаза и, встретившись взглядом с Шахиро, кивнула.

Он немного помедлил, наверняка выискивая на моем лице даже малейшие признаки истерии, но их не было. Я уже давно научилась держать себя в руках даже в таких ситуациях, когда это казалось невозможным.

— Хорошо, продолжим. Для начала с моей биографии. — Шахиро криво усмехнулся, откинулся назад и, сложив руки на груди, кивнул в ответ. — Что бы ты ни думала, я не мужлан и не «отброс общества». У меня, как и у тебя, было счастливое детство. Обеспеченная семья, прекрасное образование, грандиозные планы и перспективы. У матери — своя студия танца, у отца — высокая должность в правительстве планеты. Наша семья насчитывала более пятнадцати поколений псиоников, но мало кто мог похвастать сильным даром. Посредственный на уровне трех баллов из десяти. До шестнадцати лет я мог только мечтать о сногсшибательных свершениях… — Шахиро чуть прикрыл глаза и с досадой качнул головой. — А потом я познакомился с Рамоном.

Шахиро рассказывал медленно, словно пытался вспомнить то, что уже давно забыл, или очень сильно хотел забыть. Часто останавливался, хмурился. В какой-то момент не выдержал и встал, начав расхаживать по кинозалу. Не смотрел на меня, иногда замирал и подолгу разглядывал стены.

Если бы я сама не пережила нечто схожее, я бы никогда не поверила. Фантастический триллер. Не меньше. Рамон оказался ученым-авантюристом, исследующим возможность усиления прирожденных пси-способностей. Смург, преподающий в колледже естествознание и параллельно занимающийся не совсем узаконенными исследованиями, искал подопытных, и он их нашел. Больше двадцати парней и девчонок из выпускных классов, среди которых был и Шахиро. Ни один из ребят не обладал существенными пси-способностями, и соответственно ни один не отказался поучаствовать «в абсолютно безопасном» эксперименте преподавателя.

Конечно, это случилось далеко не сразу. Сначала Рамон, оказавшийся к тому же еще и отличным психологом, присматривался к добровольцам, тестировал, изучал, сравнивал и планировал дальнейшие шаги. Кормил деток «витаминками» собственного изготовления, которые действительно ненадолго усиливали способности, и не забывал напоминать, что это секрет, о котором нельзя знать общественности.

Иначе и быть не может, ведь детки все как один считали себя избранными, которые совсем скоро станут уникумами, потому и договорились между собой, что Рамон прав — не стоит никому знать заранее об их скорейшем триумфе, дабы элементарно не сглазить. Ну и чтобы наглые взрослые не разогнали энтузиастов и не забрали все их достижения и наработки в свои загребущие руки.

В этот момент я почему-то подумала, что Рамон был не только псиоником и авантюристом, но и этаким гипнотизером, подчинившим волю детей. Как минимум. Хотя о чем я… моя ситуация с Кенау была не слишком похожа, но тем не менее параллели прослеживались. Я тоже хотела пробудить дар. Я терпела, соглашалась, выполняла все без исключения требования дайгона, лишь бы наконец стать полноценным псиоником. Так и детки — делали все, что им говорил Рамон, чтобы стать кем-то, а не быть посредственностью.

Год спустя, когда Рамон из двадцати участников остановился на пяти самых перспективных, куда входил и Шахиро, начались уже более болезненные эксперименты. С «витаминок» ученый перешел к активному вмешательству в тело и мозг подопытных…

— Сначала это были токи. — Шахиро замер у экрана спиной ко мне. — Это дало толчок, но слишком несущественный, чтобы о нем можно было вообще упоминать. Затем Рамон начал чередовать токи, эликсиры и непосредственное вмешательство в нервную систему через пси-кодирование, он был в этом спец… — Я отчетливо услышала, как он скрипнул зубами. Обернулся через плечо и зло ухмыльнулся. — Как я потом услышал от отца, он фактически сделал из нас овец, послушных любому своему приказу, в котором звучало кодовое слово. Если хотя бы одному из нас хватило силы воли сказать об этом старшим, его бы упекли за решетку уже на стадии «витаминок», которые на самом деле были психотропными наркотиками. Но нет… Мы же считали себя умнее всех.

Шахиро отвернулся, качнул головой и вернулся в кресло. Некоторое время помолчал, словно собираясь с силами, и только спустя минут десять напряженной тишины продолжил:


— Думаю, он чувствовал, что его эксперименты совсем скоро станут достоянием общественности, потому что начал торопиться. Нас оставалось двое, но только я пошел до конца. Я хотел доказать, что не такой, как все. Глупо, как же это было глупо… Ты не поверишь, эксперимент удался. Так я обрел дар в том виде, в каком владею им сейчас, но потерял все остальное: тело, семью, самоуважение. Во время завершающей стадии эксперимента Рамон перенапрягся, и его хватил сердечный приступ, так что казнить было уже некого. Меня, умирающего, с гниющими от длительного воздействия реагентов руками и ногами нашли только на третьи сутки, когда родители подняли на уши всю полицию региона. Вот, собственно, и все.

Шахиро не сводил с моего лица невидящего взгляда, и я понимала, что в этот момент он меня не видел. Он смотрел вглубь себя, вглубь своих воспоминаний…

— А дальше? — Я спросила тихо, но Шах услышал меня сразу. Сфокусировал на мне взгляд и выразительно приподнял бровь. — Почему от тебя отказалась семья? Я не понимаю. Объясни.

— Причин несколько. — Шах отвел взгляд, снова уставившись в стену. — Их корни уходят в традиции нашей расы и клана. Во-первых, я опозорил семью тем, что выбрал искусственное тело, предпочтя его смерти, хотя я знаю, что это именно отец оплатил баснословно дорогостоящую операцию. Он просто не мог поступить иначе, тогда бы клан отвернулся уже от него. Во-вторых, я пошел против традиций и ушел из собственного клана, выбрав в качестве новой семьи Киберклан и гильдию Охотников, что стало еще большим позором. И в-третьих, что возмущало отца больше всего, — я не отказался от дара, который по сути тоже искусственный.

Я недоуменно нахмурилась:

— От дара можно отказаться?

Шахиро кивнул:

— Можно его заблокировать. Существуют методики, основанные на аппаратном и медикаментозном вмешательстве, поверь. Но знаешь, я решил, что пережил слишком много, чтобы так просто избавиться от причины, поломавшей мне жизнь. Хотя спустя несколько лет я попробовал суточную блокировку… И понял, что никогда не пойду на это сознательно. Это как лишиться разом всех чувств. Ты больше ничего не видишь, не слышишь и не чувствуешь. Полная ампутация всего, но при этом ты каким-то непостижимым образом еще жив. Лучше умереть.

Вновь наступившая тишина была уже не такой гнетущей, как раньше, но все равно приятного было мало. Сейчас я знала о его прошлом, но пока что это мало объясняло наше настоящее. Встретилась с изучающим взглядом Шаха и тихо попросила:

— Расскажи о своем даре. — И чтобы Шахиро не упустил ничего, я перечислила, что интересовало меня больше всего: — Почему ты такой привлекательный и самоуверенный? Твой фон намного выше стандартного даже среди псиоников. Почему на тебя не действует мой дар? Это из-за уникального сплава имплантов или нюанс дара? Что еще ты можешь, кроме того, что слышишь космос? И почему ты сказал, что хочешь затащить меня в койку именно из-за брачной татуировки? В чем причина?

Внимательно выслушав меня до конца, Шахиро улыбнулся. Так, словно и не было только что экскурса в болезненное прошлое.

— Тебе с конца или с начала? Хотя нет, не говори. Начну с конца, тебе наверняка понравится. — Ухмыльнулся еще шире и добавил: — А может, и нет…

Говори уже!

Мысленно шикнув на загадочного муженька, внешне я лишь недовольно растянула губы в ненатуральной улыбке, которая по мере ответа превращалась в шокированный оскал.

— Брачная татуировка псионика в первую очередь налагает обязанности на супруга как на главу семьи по части обеспечения и защиты супруги и детей, но есть и небольшие тонкости, которые различаются в зависимости от того, какой расы брачующиеся. Как ты наверняка знаешь, у каждой расы, у каждого клана да и у каждой семьи есть свои традиции. У смургов, особенно у тех, кто обладает пси-даром, тоже есть свои особенности, которые удивляют остальных, но для нас это так же естественно, как дышать. Для начала — это запрет на измены. Ты не сможешь, просто не сможешь. Как, впрочем, и я. Естественно, это условие не без подвоха — возникает непреодолимая тяга именно к партнеру. Это гормональное неосознанное влечение. Кто-то справляется с ним без особых последствий и усилий со своей стороны, кто-то не очень… К сожалению, как уже явно видно, я отношусь ко второй группе, а ты, судя по поведению, — к первой.

— Почему ты мне не сказал?! — Мой вопль оглушил меня саму, а Шах недовольно потеребил ухо.

Неопределенно пожал плечами и развел руки в стороны:

— Я думал, ты знаешь. Ты была так уверена в своем решении, поэтому я даже мысли не мог допустить, что это не так. Признаю — на дополнительном витке в стандартной татуировке о недопустимости похода налево настоял уже я, когда общался с Регистратором.

— Почему?

— Потому. — Ответ муженька был ровным, но, в отличие от тона, в глазах бушевали страсти. — Потому что я не желаю в один прекрасный момент узнать, что у меня выросли рога. Марика, ты можешь сколько угодно пытаться убедить меня, что тебя вообще не интересуют мужчины, и я в частности, но не лги хотя бы себе. Ты хотела дружеского брака, я помню и согласен с тобой на все сто, лишь с небольшим дополнением. Давай разберем по полочкам — что значит в твоем понимании дружеский брак? Для меня в первую очередь это доверие. Проблема в том, что доверия нет без знаний и уверенности. А как быть уверенным в том, кто скрывает от тебя свое прошлое и настоящее? Никогда не поверю, что ты продолжала бы относиться ко мне с той же веселой непосредственностью, с которой начиналось наше сближение, узнай о моих «гульках». А как показывает мой не такой уж и малый опыт — все самые фатальные последствия начинались с малого. Ну же, Марика. Опровергни. Давай. Скажи, что тебе действительно было бы плевать на моих возможных баб, и я зря все это затеял.

Глаза Шахиро потемнели от едва сдерживаемых эмоций, руки он сложил на груди, закинул ногу на ногу, так что мне сразу стало ясно — мой ответ станет или последней каплей или первым шагом навстречу. Как его пробрало…

Нет у него комплексов, да? Ой, что-то мне не верится.

Не торопясь отвечать сгоряча, чтобы не сказать лишнего, я задумчиво прикусила губу и перевела взгляд на стену, чтобы не смотреть на хмурого муженька. Ответить можно было многое, пытаясь донести в первую очередь мысль о том, что я ничего не знала, и он все решил без меня, но это снова были бы обвинения и очередной виток скандала.

Для начала я пыталась понять — прав ли он? Смогла бы? Или нет?

Шахиро не мешал, но я чувствовала, что ожидание его нервирует. И чем дальше, тем больше. Впору пожалеть беднягу… Судя по его словам, как лучше ведь хотел. Но шэт побери, почему без моего согласия?!

В конце концов, когда напряжение достигло пика, я кивнула, но так и не посмотрела на муженька.

— Хорошо. Согласна. Ты прав, мне было бы больно и неприятно. — Повернула голову и раздраженно добавила: — А теперь давай обсудим твое самоуправство. На каком основании ты заключил, что имеешь право решать за меня? Мне казалось, в браке, основанном на дружбе и доверии, супруги интересуются мнением друг друга. Что ты мне скажешь на это, Шах?

Шахиро шумно выдохнул, и я отчетливо увидела, как его обрадовал мой ответ и нисколько не напрягла претензия. Он ухмыльнулся, чуть прищурился, почти неуловимо подобрался, чем удивил, и только после этого с нервным смешком ответил:

— Я тебя сейчас слегка расстрою. Только не кричи.

Я нетерпеливо махнула рукой, чтобы не тянул и поторапливался.

— Я старший охотник с лицензией два нуля. Кибер. Смург. Мужчина, в конце концов. Продолжать?

— Значит, не кричать?

— Ну… по возможности.

И так просительно улыбнулся, что я почти передумала. Почти.

С трудом пересилив дикое желание прибить кого-нибудь насмерть, я рухнула на спину и уставилась в потолок. Больше всего в этот момент хотелось вернуть свою жизнь на три с половиной года назад. В тот день, когда папа делал операцию Эклзу. Сейчас я бы не думала ни секунды — просто вколола бы этому подонку пару кубиков смертельной инъекции. И все. И не было бы ничего. И меня никогда не нашла бы Эделина, и я никогда не вышла бы замуж за смурга. Но что сожалеть… Это бессмысленно.

Минут через десять Шах не выдержал моего молчания и позвал:

— Марика? Мне продолжать?

— Да, конечно. — Я ответила ровно и безэмоционально, продолжая рассматривать потолок. Вряд ли все остальное расстроит меня еще больше.