Молчание? Дорого!

В эту же секунду я поймала основной энергетический канал собеседника и, чуть сжав пальцы, подчинила его своей воле:

— Открывайте.

Защелкали замки, зашуршали засовы, и спустя несколько секунд дверь распахнулась, являя моему презрительному взгляду того, кто убил мою семью. Жалкий, мерзкий старик. По документам ему было всего пятьдесят семь, но выглядел он на все восемьдесят. Остекленевшие глаза, желтая пергаментная кожа, искусно сведенные рубцы от язв, как минимум семь пластических операций, но все тщетно — у Эклза была редкая болезнь кожи и чудовищно нестабильный гормональный фон, от которых не спасали ни дорогостоящие процедуры, ни пересадки кожи, ни пластика. Полгода-год, и все по новой.

Все это я считывала прямо из воздуха, брезгливо рассматривая падаль, без угрызений совести распоряжающуюся чужими судьбами.

Теперь моя очередь.

— В гостиную! — Я не собиралась тратить время на расшаркивания, сразу начав с приказов.

Эклз дернулся, словно от пощечины, развернулся и медленно побрел в указанном направлении. Я отправилась за ним, а Шахиро закрыл дверь и занялся вскрытием домофона, чтобы изъять последнюю запись. Не стоит оставлять подобные улики, в этом я была с ним полностью согласна.

Не обращая внимания на кричащую роскошь и откровенную безвкусицу, я шла следом за Эклзом, изредка касаясь окружающих меня предметов и позволяя дару читать их воспоминания. В целом все было пристойно — в эту квартиру Эклз въехал всего пару лет назад, и он действительно здесь только жил. Ни переговоров, ни баб, ни тем более убийств.

— Сядь.

Я нашла взглядом стул, мысленно отказавшись от глубоких кресел, потому что они были неподходящими для моих дальнейших действий, и ткнула в него пальцем. Он послушно сел и уставился пустым взглядом в пространство перед собой.

— А нехило живут местные мафиози… — Муж закончил свои дела в прихожей и присоединился ко мне. Подошел ближе, подхватив по дороге двадцатисантиметровую позолоченную статуэтку обнаженной нимфы, и зачем-то предъявил ее мне: — Нравится?

— Нет. — Я поморщилась.

— Почему? Красиво выполнено, между прочим.

— Тебе нравится? — Я слегка удивилась.

— Есть в ней что-то… — Шахиро поднес ее к моему лицу и усмехнулся. — Чем-то вы похожи.

Я качнула головой. Ему лишь бы на сиськи голые смотреть. Хотя у меня грудь меньше, тут даже спорить не буду. Как и завидовать.

Ах да! Он же, помнится, увлекался в детстве скульптурной лепкой. Что ж, подарю ему на день рождения набор из глины и стеков. Он у него как раз через полтора месяца. Точно!

— Милый, поставь на место, это чужое. — Я шутливо погрозила мужу пальцем, а затем перевела все внимание на Эклза и кровожадно усмехнулась. — А нам чужого не надо.

— Как скажешь… — Шахиро с досадой вздохнул (вот уж чего от него не ожидала!) и присел в кресло. — Давай, у тебя все получится. Если что, я помогу.

— Да.

Я сурово поджала губы, кивнула и шагнула к убийце. Ладонь на лоб… И за работу!

Мне понадобилось три с половиной часа, чтобы не только изъять память этого выродка, но и запрограммировать его сознание на четкую последовательность действий. Он мог отклониться от них лишь на долю процента и только для того, чтобы исполнение моей воли было максимально эффективным.

Так в процессе работы я узнала, что моя семья была не единственной, кто пострадал от Эклза, и сразу же был составлен список людей, которым будет оказана помощь в первую очередь. Документы у меня действительно были подделкой, причем не самого высокого качества, поскольку ими занималась не полиция, как я думала, а подчиненные Эклза. От полиции откупились, и она вообще не вмешивалась в это дело. Я до сих пор числилась всего лишь без вести пропавшей, причем меня даже не искали, ведь заявления о пропаже не было. Твари!

Кстати, банкротство Эклза путем вывода денег через благотворительные организации пришлось пересмотреть, потому что большинство местных фондов были не чем иным, как фирмами по отмыванию его же доходов. Хм… Но решение мы все-таки нашли. Посовещавшись с супругом, мы решили принести пользу клану. Почему нет? Уж наш глава точно будет не против, когда на банковский счет клана поступит кругленькая сумма в качестве пожертвования от человека, который осознал всю свою ничтожность и решил ступить на путь покаяния и исправления.

— А себе ты ничего не возьмешь? — Я уже заканчивала, когда от Шахиро прозвучал весьма провокационный вопрос.

Я обернулась и удивленно посмотрела на него. Вообще-то я включила свою фамилию в список тех, кто пострадал от действий Эклза, потому что знала — он присвоил все сбережения моей семьи, которые составляли по меркам нашей планеты очень немалую сумму.

— О чем ты? Мне хватит компенсации. Поверь, она внушительная, уж на трусики точно хватит.

Шах усмехнулся, но попытался надавить на мою жадность:

— Его активы измеряются миллиардами.

— На что ты намекаешь? — Я нахмурилась и попыталась объяснить свою точку зрения. — Шах, это грязные деньги. Каждый его кредит — это кровь тех, кого он убил. Пусть не сам, пусть его подчиненные и наемники, но я уже говорила — чужого мне не надо. Тем более такого.

— Ладно-ладно, я просто спросил. — Муженек подкинул в воздух статуэтку и ловко ее поймал. Полюбовался на улыбающееся личико нимфы и поставил ее обратно на резной столик. — Извини, просто что-то о прошлом вспомнилось. У моей семьи тоже огромный дом, а мама очень любит подобные штучки. Я бы, наверное, тоже… — Оборвав себя на середине предложения, Шахиро мотнул головой, словно прогоняя неуместные мысли. — Так, стоп. Проехали. Ты права, нам не нужны эти деньги, своих хватит. Ты закончила?

— Почти.

Немного недоумевая, с чего бы это на Шаха накатила ностальгия, я закрепила внушение, затем тщательно затерла все следы как воздействия, так и нашего присутствия. В завершение отправила Эклза в постель и кивнула супругу:

— Теперь все. Завтра он проснется и с самого утра займется экстренным выводом всех возможных активов. В первую очередь переводы пострадавшим, причем с тех счетов, с которых невозможно отследить или отменить операции. Затем транши на счета Киберклана. И под конец серия интервью обо всем. Признания, публичные извинения семьям погибших и разоренных, перечисление имен, фирм, счетов сообщников. И если успеет — явка с повинной в полицию.

— Сроки?

— Три дня. Сомневаюсь, что он проживет дольше. Его уничтожат свои же.

Шахиро усмехнулся, согласно кивнул, подхватил меня под руку, и мы покинули помпезные хоромы мафиози, отправившись в свой всего лишь пятизвездочный номер. Время близилось к утру, но сна не было ни в одном глазу, так что вместо кровати мы устроились на диванчике. Включили головизор, нашли на местном канале незнакомую комедию и, устроившись поудобнее, дали отдых натруженному за ночь мозгу.


Я без сожалений удаляла из памяти лишнее, не собираясь помнить ничего, хотя бы отдаленно намекающее на бытовые воспоминания мафиози, но оставляя те, что были связаны с его профессиональной деятельностью. Почему нет? Подобные знания лишними не бывают. Например, те, в которых подробно описывались самые удачные финансовые махинации. Или те, где перечислялись адреса и фамилии влиятельных лиц планеты и Галактики.

Информация не для широкого круга слушателей, это я понимала, и признаваться в знании никому не собиралась. Я уже давно поняла: молчание в наше время и конкретно в моем случае иной раз намного дороже слов.

Но иногда… Я покосилась на усмехающегося Шахиро, которого развеселил эпизод в фильме, и тоже улыбнулась.

Нет, чуть позже.





ГЛАВА 25




После такой насыщенной ночи утро мы встретили зевающие и, позавтракав, отправились в постель, проспав до обеда. Посетили центральный офис полиции, сообщили о пропаже документов, подали заявку на восстановление личностной карты, персонального кредитного счета и заодно смену фамилии, так как дама я была уже замужняя и, согласно традициям смургов, приняла фамилию супруга. В целом я ничего не имела против, решив сделать Шахиро приятное, и, судя по одобрительному взгляду своего охотника, сделала это не зря. Мое опознание прошло быстро и без проволочек — достаточно было заново сфотографировать сетчатку и сдать отпечатки пальцев, которые, разумеется, остались неизменны. И уже к вечеру у меня на руке черным лаковым блеском сиял новенький информер, который мы выбрали с Шахом вместе. Его, к моему безмерному удивлению, лично сертифицировал начальник центрального отделения полиции. Полковник, кроме всего прочего, счел за честь пожать руку легендарному охотнику Шахиро, о котором был весьма наслышан, причем только с положительной стороны.

С легкой усмешкой рассматривая полноватого, но весьма импозантного господина Престо, у которого буквально перехватывало дух от эксклюзивности посетивших его гостей, я отгоняла от себя грустные мысли. Если бы к подполковнику попыталась записаться на прием безродная и никому не известная Марика Лэнгши, меня бы обязательно приняли… может быть. Месяца через три.

А так сам в приемную вышел, чтобы к себе в кабинет пригласить. От силы три минуты прошло после того, как мы подошли в отдел сертификации с информером, чтобы в него вбили уникальный номер и закрепили его за моей личностью.

— Чай, кофе? Может, что иное? — Подполковник уже не знал, что нам предложить, но Шахиро решительно отказался:

— Спасибо за оперативность, но нам пора. Рад был узнать, что в наше непростое время еще можно встретить порядочных и ответственных работников. — Быстро распрощавшись со слегка расстроившимся начальником полиции, Шах еще раз пожал ему руку, и мы покинули невероятно гостеприимного полицейского.

— Умеешь ты красиво говорить. — Я удержалась от колкого высказывания внутри офиса, но стоило сесть во флай, как сразу скривилась. — Да там только уборщица взятки не берет.

— Рыжик, для заведений подобного рода это неминуемо. Не возьмет он, возьмет другой. — Равнодушно пожав плечами, Шахиро вырулил на верхнюю воздушную полосу и взял направление на запад, где багровым диском полыхало закатное солнце. А на мой удивленный взгляд подмигнул. — Полетаем немножко, полюбуемся видами.

— Хорошо. — Я согласилась сразу, потому что возвращаться в четыре стены не хотелось, как и смотреть фильмы, так что его предложение я встретила с энтузиазмом. — Давай вообще улетим из города на природу? Что-то мне эти информационные потоки уже во-о-от тут!

Я выразительно провела пальцем по горлу, и муж, согласно кивнув, поднялся еще выше. Туда, где шум мегаполиса был почти не слышен, а по небосклону вальяжно плыл полумесяц, и начинали зажигаться звезды.

Город закончился очень быстро, и под нами начали мелькать верхушки деревьев, лента реки, луг… Шах уверенно выбирал направление, наверняка ориентируясь на шепот космоса и выбирая самые живописные виды. Сумерки становились гуще, но все равно природа моего родного мира была изумительной. Накатила неожиданная ностальгия… Захотелось увидеть свой родной город, друзей, дом…

Судорожно вздохнув, моргнула, унимая так не вовремя разыгравшиеся нервы. Нет. Я уже отплакала свое. Пусть прошлое останется в прошлом. Я никогда не забуду улыбки и любовь своих родных, но отпущу их души с миром. Многие расы и малые народности Галактики верили, что после смерти ничего не заканчивается, и душа не умирает вместе с телом, не растворяется на просторах космоса, а возрождается вновь. Кто-то в разумных расах, кто-то в животных, а кто-то и вовсе в растениях.

Сейчас я предпочла поверить, что мои родители, экономка и даже наша собака обязательно возродятся. В ком-нибудь хорошем. Обязательно…

— Что грустим? — Шахиро заметил мой отстраненный взгляд. — Устала?

— Нет. — Я мотнула головой и грустно улыбнулась. — Просто вспомнила… Знаешь, оказывается, это не так уж и приятно — мстить. Сначала вроде была эйфория, что я смогла без особых проблем уничтожить не просто тело, а личность убийцы моих близких, а сейчас пустота. Это так… неприятно.

— Это нормально. — Шахиро кивнул и, дотянувшись до меня рукой, чуть сжал пальцы. — Естественная реакция организма. Это пройдет. Не зацикливайся и найди себе новую, увлекательную цель в жизни.

— Например? — Мне все еще было немного не по себе, но я уже заинтересовалась предложением.

— Например… Шэт! — Муж, резко дернув руль в сторону, едва сумел избежать столкновения с флаем, который возник буквально ниоткуда, а я, взвизгнув, вцепилась в подлокотники кресла. — Бездна! Это еще что за идиот?

— Где он? — Я пыталась рассмотреть хоть что-то в сгустившейся темноте, но не сумела. — Он упал?

— Нет. — Зло скрипнув зубами, Шах тихо процедил: — Держись, будет весело.

Поверив мужу сразу и безоговорочно, я лихорадочно пристегнулась, не сразу попав дрожащей рукой застежкой в паз. Но…

— Кто?!

— Наш с тобой давний знакомец. — Снова вильнув, но не до конца уйдя от удара в бок, который прозвучал в кабине безобразным скрежетом, Шах ругнулся: — Идиот!

— Кто?!

— Шамрок. — Шах выплюнул одно-единственное слово, которое сказало мне намного больше, чем просто имя.

Я сглотнула и поняла, что уже не просто удивлена, а серьезно испугана. Судя по действиям Пса и абсолютному эфирному молчанию, господин следователь решил нас убить.

Погоня продолжалась уже невероятно долгие семь с половиной минут, когда я не удержалась и спросила:

— Почему? Он ведь не имеет права! Он же следователь! Шэ-э-эт! — Я взвизгнула, когда нас невероятно сильно ударили в правый бок.

— Почему-почему… — Шахиро зло рыкнул и пошел на встречные действия, ударив противника сам, отчего наш флай затрясся как припадочный, грозя развалиться в любой момент. Впереди чернела полоса густого соснового леса, и он взял курс на него. — Кончилось терпение у нашего правильного мальчика.

— Но убийство?