Монстр из-под кровати

Он будто услышал мой мысленный писк и повернул голову, хотя до этого вперился взглядом в приблизившихся к барьеру демонов. В глазах Густава полыхал тот же самый мертвенный огонь, а вот души… Души в этих глазах больше не было.

Сумасшедшие… От осознания того, что эти люди добровольно впустили в свои тела каких-то жутких монстров, рожденных Бездной, подкосились ноги, но я сумела устоять. То ли потому, что куда больше беспокоилась за бледную мать, вцепившуюся в мою правую руку, то ли потому, что не хотела опозориться перед Тиграном, который, глухо порыкивая, пытался найти брешь в барьере.

— Пришли. — Гнусно хохотнув, Орланд сплюнул в сторону наших мужчин. — Долго шли! Целый час понадобился! А не такие уж вы и всесильные твари! Есть и посильнее! Что, теперь поздно хвалиться своей силой, Монс? Сейчас ты увидишь, кто из нас на самом деле всемогущ!

Э-э…

Если бы не ужас ситуации, в которой мы оказались, я бы покрутила пальцем у виска. О чем он?! Добровольно отдал свое тело твари, чтобы доказать, что ничем не хуже брата? И кто после этого настоящий монстр? Да он просто сумасшедший!

А вот Густав, похоже, был куда сдержаннее сына, потому что, пока тот изгалялся словесно, маг начал проводить какой-то ритуал. Сначала его бормотания были тихими-тихими, но вскоре стали громче, а вот Орланд, наоборот, притих. Замерли и мы, словно околдованные, а может, так оно и было. Даже хвостик перестал трястись, замерев в какой-то нелепой позе. Я могла лишь дышать и смотреть округлившимися от ужаса глазами, как в центре того самого треугольника, чьими углами мы являлись, начала дымиться земля. Поначалу едва-едва, затем сильнее, пошла трещинами, разверзлась, показалось мерзкое щупальце… Пискнула мама, охнула Виолетта, а у меня перехватило дыхание.

Они призывали тварей Бездны! Да они же сейчас всех нас сожрут!

Снаружи, но где-то бесконечно далеко, взвыли демоны, барьер затрещал под градом магических ударов, а я все смотрела на ближайшее щупальце, которое уже унюхало нас… Как же так? Неужели это все?

В груди похолодело, сердце ухнуло в пятки, по виску скатилась струйка ледяного пота, а я даже отпрянуть не могла, чтобы избежать встречи с этой мерзостью, с ужасом осознавая, что стою к разлому ближе всех. Всего на чуть-чуть, но ближе. Нет, я никогда не пожелала бы поменяться местами с мамой или свекровью, но… Было обидно. Просто по-детски обидно, что меня убьют первой.

Щупальце мазнуло по туфельке, дернуло за подол, поднялось выше, словно решило сначала обнюхать свой обед, шлепнуло меня по руке, отчего ее моментально обожгло, как от ожога, поднялось еще выше, к шее…

По моим щекам текли слезы, я уже ничего практически не видела, но тут рядом с моим ухом что-то так истошно заверещало, что непроизвольно заорала и я. Заорав, поняла, что обрела способность двигаться, и тут же дернулась в сторону. Краем глаза заметила, что на том месте, где я только что стояла, происходит нечто невероятное: щупальце сцепилось с крупным, лохматым, бурым и невероятно зубастым злобным монстром, взявшимся неизвестно откуда, а отскочившие ближе к барьеру Густав и Орланд пытаются восстановить контроль над ситуацией. Но то ли у них кончились силы, то ли монстр обладал невосприимчивостью к магии, но, пока я пыталась оттащить от места схватки все еще обездвиженных женщин, вливая в них крошечные импульсы бодрости, бой принял невероятные масштабы: бурый монстр увеличился в размерах, став просто огромным, и вокруг него заметались странные плети-хвосты в невиданных количествах. Они были как будто совершенно самостоятельны — метались в разные стороны, хватали щупальца, разрывали их на части, оплетали магов, невзирая на всю их хваленую магию, не причиняющую хвостам никакого вреда, тащили к разлому и пасти… И когда все стало окончательно жутко и непонятно, я просто зажмурилась, не в силах больше смотреть на это кровавое безумие.

Это было действительно страшно.

А через несколько минут орущее, вопящее и трещащее ломающимися костями неистовство резко оборвалось. Но очень странно, с каким-то звонким хлопком, который сначала оглушил, а потом вернул звуки. Зашелестел в траве ветер, защебетали птицы, зажужжали пчелы…

Не веря собственным ушам, я распахнула глаза и поняла, что барьер спал. Рядом навзрыд заплакала мама, невероятно громко и сочно ругнулась графиня, а я не могла отвести взгляда от медленно закрывающегося разлома, рядом с которым в неестественно сломанной позе лежал окровавленный выхрик и тоненько похныкивал. Над ним склонился огромный демон, второй торопливо шел к нам, а я только и смогла, что медленно осесть на землю.

Все… Закончилось. Все.

Закончилось ведь?

— Злата… — рыкнул мой монстр, встав передо мной на колени и не решаясь обнять. — Злата…

Обняла его первая. Стиснула за шею так, что будь он человеком — не смог бы и вдохнуть. И разрыдалась. От испытанного ужаса, от снизошедшего облегчения. От того, что в который раз подтвердилась простая истина: настоящие монстры — не те, кто ужасны лицом, а те, кто гнилы в душе. И даже маленький, но отважный зверек может спасти целую деревню, если на него поднимет свое поганое щупальце тварь из Бездны.

В общем…

— Похищение удалось, — нервно произнесла я в перерывах между рыданиями и снова судорожно сжала шею мужа, не в силах отпустить его больше ни на секунду. — А давайте уже перейдем ко второй части, где пьют и веселятся?

— Вы как хотите, а я точно напохищалась, — поддержала меня графиня, нервно стискивая руку подошедшего супруга. Вымученно улыбнулась и попыталась пошутить: — Никогда не думала, что деревенские свадьбы такие… бурные. Марта, Злата, в какой стороне ваш дом?

Несмотря на то что я не хотела отходить от Тиграна ни на шаг, все равно отстранилась и обняла все еще рыдающую маму. Это мы с графиней привычные ко всяким невзгодам, которые, кажется, так и липнут к семье Монс, а она у меня женщина впечатлительная. Но, к счастью, по-деревенски крепкая и отходчивая. Каких-то десять минут, и она успокоилась, домовито засуетившись над выхриком, которому досталось больше всех. И никого уже не волновало, что нас самих едва не убили сошедшие с ума маги и порождения Бездны. Что обоих съела грозная нечисть, которая умеет менять размер, а в мирной жизни выглядит милым черноглазым соболем уже с пятью хвостами, которые, как мне чуть позже объяснил Тигран, росли вместе с количеством поглощенной магии.

Выхрик, которого уже подлечил отец Тиграна, хотел честно заслуженный пирожок с малиной, и никто из нас не посмел отказать в этой малости нашему спасителю.

Настало время пировать!



И было путешествие в храм, и было всенародное гулянье. И драка тоже была, в этом наши деревенские парни просто мастера. И никому мы не рассказали, что похитители были не из наших магов, а из вражеских. Зачем пугать гостей? Они ведь пришли на праздник, а не на войну.

Да и какая война, когда всех самых гадких злодеев съел один маленький добрый выхрь? В общем, как пошутила матушка, когда окончательно пришла в себя от пережитого, добро должно быть не только мягким и пушистым, но и зубастым. На всякий случай.

Тигран не отходил от меня ни на шаг, и, даже когда окончательно стемнело, и женщины начали прибирать со столов, которые еще в полдень буквально ломились от яств, щедро наготовленных нашими семьями, помогал наравне со всеми. Подумаешь, граф… В первую очередь муж, помощник и защитник!

И каждый раз, когда он останавливал на мне свой взгляд, полный невысказанной муки от того, что мы с родительницами попали в беду, я тянулась к нему, жарко целовала и уверенно шептала:

— Ты не виноват, а им поделом. И больше об этом ни слова.

Ни слова, ни полслова, но запретить ему чувствовать вину я не могла. Оставалось лишь надеяться, что вскоре все постепенно забудется и он перестанет стискивать мою руку каждый раз, когда к нам кто-нибудь приближался. А то ведь так недолго и без руки остаться!

Но и этот день потихоньку закончился, разбрелись припозднившиеся гости, родственники помогли убрать столы и перетаскать в дом подарки, а нас отправили наверх — отдыхать и заниматься тем, чем положено заниматься новобрачным.

Но… У меня просто не было сил.

И вот тут-то мой обожаемый муж и проявил себя во всей красе. Был неимоверно нежен и ласков, нетороплив и снова нежен. Я растворялась в его поцелуях, плавилась в объятиях и не заметила, как вновь стала полна сил и энтузиазма. И уже сама осыпала супруга поцелуями, сводила с ума ласками и брала в плен не только хвостом и остальным телом, но и душой.

Эта ночь стала для нас двоих одной из самых волшебных за все время, что мы были знакомы, но я точно уверена — не последней.

Будут беды, будут радости. И шикарные праздники, и обычные трудовые будни. Но пока мы вместе, пока мы любим друг друга — мы справимся с любыми монстрами.

И даже столичное торжество, которого я все это время подспудно опасалась, прошло не в пример спокойнее и невзрачнее нашей грандиозной деревенской свадьбы. Подумаешь, лорды и леди… У нас тут выхрь был!






ЭПИЛОГ




— Мама, а как это работает? — Тайлер вертел в руке чарофон, который ему буквально вчера подарил дядя Варт, но по подозрительно блестящим глазкам сына я заподозрила, что вопрос задан неспроста.

И…

— Милый, а где пружинка? — Я с улыбкой осмотрела игрушку, первым делом проверив гнезда для кристаллов, и, естественно, обнаружила некий некомплект.

— Какая из этих? — Малыш бесхитростно предъявил мне россыпь всевозможных деталек, вынутых из кармашка шорт.

— А это у тебя откуда?

Несмотря на то что я никогда не запрещала сыну играть в своей мастерской, кое-какие ящики всегда были заперты. И не потому, что я оказалась вредной и жадной матерью, а потому что в первую очередь беспокоилась, чтобы дети ничего не проглотили и не поранились. Это Тайлеру уже четыре, и он вполне осознает, что нельзя в рот пихать ни выхрика, ни мамины штучки, а вот Алисе всего полтора, и крошка тянет в рот все, до чего доберется. Да-да, в том числе и уже семихвостого Пирожочка, который самостоятельно захаживал к нам в гости на ужин куда чаще доброго дяди Варта.

— Нашел, — признался сынок с самым честным видом, но, как только я забрала из его руки магический кристалл-катализатор, проводил его печальным взглядом, словно я отбирала самую-самую любимую игрушку.

— Умница, что нашел, — похвалила я юного помощника. — А где?

Видимо, этот момент не был предусмотрен, потому что юный Монс стыдливо потупился. На его счастье, вдалеке послышались всем нам очень знакомые шаги и голос, сообщающий, что в доме стало на одного мужчину больше. И юный расхититель родительских сокровищ тут же встрепенулся, точно зная, что и мне теперь будет не до наказаний.

— Папа! Папа пришел!

И вылетел из моей мастерской.

Я же, с улыбкой качнув головой, первым делом разложила инструменты по местам и убрала опасные реагенты под ключ, после чего вымыла руки, вышла из мастерской, закрыла на ключ и ее и со счастливым смехом оказалась «абсолютно внезапно» поймана любимым супругом. На его шее уже сидела довольная Алиса, прижимаясь к ноге, заливисто хохотал Тайлер, а в глазах моего мужа светилось нечто такое…

— Угадай, что у меня есть? — Он был весь такой загадочный и подозрительно счастливый, что я даже слегка растерялась поначалу.

Но лишь поначалу!

Хм, что же может у него быть? Наверняка что-то очень сюрпризное и подарочное… Но при этом такое, что понравится мне.

— Прислали партию медных пружин? — предположила я.

— Нет. — Его глаза смеялись, но сам он лишь отрицательно качнул головой.

— В лавке стеклодува справились наконец с моей задумкой?

— Тоже нет.

— Хм… — Я уже не знала, что и думать, но вид у Тиграна стал такой хитрый-прехитрый. Прямо как у Тайлера, когда тот думает, что сумел обмануть мамочку и тиснуть из мастерской очередную архиважную для малыша детальку.

— Даю подсказку, — муж подмигнул, — это что-то небольшое и бумажное. С гербовой печатью…

И вынул из внутреннего кармана письмо, при виде которого мои глаза округлились, а по дому разнесся счастливый визг.

— Тигран! Тигран! Дорогой! Любимый!!! Это же… Это…

Я не выдержала и дрожащими от волнения пальцами разорвала конверт с красивой гербовой печатью гномов. Вынула из него листок… Нет, не просто листок! А самый настоящий дар!

Красивые ровные строчки расплывались перед глазами, но я все равно сумела вычленить главное. Меня взяли! Взяли! Боги милосердные, меня все-таки взяли в гильдию!!!

— Поздравляю, госпожа Монс. — Тигран мягко вытянул из моих рук один из самых дорогих (в плане душевных и временных затрат) документов, которые я только держала в руках. — Или правильнее теперь говорить — мастер Монс?

Я украдкой вытерла все-таки выступившие слезы счастья и крепко-крепко прижалась к любимому мужу. Шесть лет назад он первый поверил в меня и сделал все, чтобы я не только выучилась любимому делу, но и получила возможность оттачивать мастерство под руководством опытных мастеров. Я изо всех сил старалась оправдать оказанное доверие. И у меня получилось! Он — мой самый верный и надежный друг и товарищ. Мой любимый монстр. Без него не было бы не только нашей замечательной семьи и детей, но и меня. Мастера Монс!

— Говори, как хочешь. А лучше не говори. — Я сняла с его шеи Алису, протянувшую ко мне ручки, и встрепала непослушные вихры Тайлера. Подняла лицо с лукавой улыбкой к Тиграну, подмигнула и с намеком шепнула: — Лучше делай. Кстати, как твоя последняя рукопись, уважаемый лауреат императорской премии «Золотое перо»? Ее взяли?

— Ее одобрили, будут издавать, — со смехом признался муж и звонко чмокнул меня в губы. — Так что не только у тебя сегодня праздник, уважаемый мастер, но и у меня. Как-никак юбилейная — десятая.

— Что ж… тогда, наверное, стоит сказать именно сегодня… — Я изобразила «тот самый» загадочный взгляд и по ошеломленному лицу супруга поняла, что его мысли следуют по верному пути. — Да-да, можешь писать Виолетте и приглашать в гости. Через семь месяцев Монсов станет еще больше. Что скажешь?

— А что тут говорить… — сипло выдал супруг, когда смог произнести хоть слово. Прижал меня к себе крепко-крепко и счастливо прошептал в макушку: — Будь благословен тот день, когда я вылез из-под твой кровати, Золотце. Это было самой большой удачей всей моей жизни.

Что ж… Он прав! С этим согласен даже мой бесовский хвост!

А с остальным мы справимся. Создадим, напишем, починим. Семейке МонсТРов теперь по плечу даже это!