Мудрец и корона

Пропылив по солнечным полям, желтая копейка вырулила аккурат к заправке за постом ГИБДД. Женя не поскупилась - залила почти полный бак. Правда, встала она у колонки так, что шланг едва дотянулся.

- Парковаться научись, дура! – крикнул мужик из подпиравшей сзади «Нивы».

Женя помахала ему ручкой, и накормленный ВАЗ 2101 вырулил на трассу. Всю дорогу он исправно урчал, немного подозрительно гукал при включении третьей передачи, но прощал неопытному водителю и рывки сцепления, и перегазовки, и заглох только у развилки, от которой до Сосноборска, если верить навигатору, оставалось не больше пяти километров.

- Упс! - сказала Женя, несколько раз повернув ключ в замке зажигания. – Вот тебе и тетя Маша.

Копейка, скатившаяся с небольшого пригорка, жалобно стрекотала на аккумуляторе, и не заводилась ни в какую. Подруги вышли из машины, одновременно хлопнув дверцами. Кроме птичьего щебета и вздохов летнего ветра, послеобеденную тишину не нарушал ни один звук. С той стороны, откуда они приехали, как и с противоположной машин и в помине не было: ни встречных, ни попутных. Впрочем, здесь, в низине, к дороге вплотную подступал лес, и хорошо рассмотреть удавалось только метров сто - сто пятьдесят.

Женька достала сигареты и щелкнула зажигалкой. Даша озадаченно уставилась на куриную лапку разбегающихся дорог. На бумажной карте дороги на Сосноборск не значилось. Женин навигатор упорно показывал петляющую ниточку. Он мигал дисплеем, но худо-бедно работал, а вот оба сотовых телефона дружно заявили, что сети здесь и в помине нет.

- Тихо-то как, - негромко сказала Женя и бросила окурок в придорожные кусты, – ну что, пешком за трактором? Я только треугольник выкину на всякий случай. Если он тут есть…

Нет, похоже, знака у нее… - донеслось из-за машины.

Женя накинула рюкзак, передумала, сняла и бросила обратно в багажник.

- Даш, ты рюкзак берешь?

- Конечно, беру!

- А я не поволоку. На фиг! Деньги-документы у меня в сумке… Все равно тут не ездит никто.

- Не, я не оставлю мало ли чего, - после короткого раздумья сказала Даша. – Вот ведь Кашицын накаркал: к нам только на узкоколейке, да к нам только на узкоколейке! Или кругом через Корягово… По какой дороге пойдем, Жень?

- По той, что на Сосноборск, конечно! – ответила Женя, - Зачем нам круги мотать?

Она прошла вперед и хлопнула рукой по почерневшему от времени столбу указателя. Даша открыла рот от изумления. На единственной покосившейся стрелке, немного облупившимися черными буквами было ясно выведено «Сосноборск 4км». Даша протерла глаза: столб стоял, как и положено столбу – как вкопанный.

- Даш, ну ты идешь? – обернулась Женя, завязывая на поясе рукава джинсовой куртки, которую обернула вокруг талии. Желтые кошачьи глаза, не мигая, уставились на Дашу с футболки, обтянувшей Женькину грудь.

- Жень… а как ты этот столб заметила?

- Фигассе! – сказала Женька. – Как его можно не заметить – такая дура, чуть не посреди дороги! Еще скажи, что ты его не видела.

- Я его, в самом деле, не увидела сначала, - смущенно подтвердила Даша.

- Ну ты, подруга, даешь! – рассмеялась Женя. - Ладно, пошли. Хотели приключений – нате вам!

Они вошли в лес, наползавший на дорогу и топивший ее в тени громадных корявых ветвей. Подернутый легкой дымкой, он почти не пропускал солнечных лучей, и здесь царил таинственный сумрак. В какой-то момент даже птицы умолкли, дорога утонула во влажной почве, под ногами захлюпало, а к горлу подступил липкий холодок страха.

- Даш, это же Фангорн! - сказала неунывающая Женька, чуть понизив голос. – Не хуже, чем в Новой Зеландии.

- Что…

- Очнись, Дашка! Смотри, красота какая!

- А ведь и правда, - откликнулась Даша. У нее немного заложило уши как в самолете.

Вскоре они вышли из леса, болтая об утерянных возможностях убогого российского кино – чуть от Москвы отъехали – и такие пейзажи, только успевай снимать, чтоб Голливуд обрыдался от зависти! Вблизи Сосноборска мобильники включились как по команде. Женя позвонила Пете Кашицыну, он выскочил навстречу дорогим гостям, перехватил их у здания администрации и тут же навьючил на себя всю поклажу.

- Женька, Дашка, вы себе представить не можете, как я рад! Дай щечку. И рюкзак тоже давай.

- А я?

- И ты – щечку. Горяев – это машинист наш, с полчаса как свой паровоз пригнал. А вас все нет и нет. И мобилы молчат. Я уж думал, не приедете сегодня.

- А мы и не приехали! – хором сказали девушки.

- У нас машина сломалась! - пояснила Даша.

- Петечка, ты ведь разбираешься в машинах? Ну скажи, что разбираешься. У нас транспорт заглох, мы совсем чуть-чуть не доехали. А машина прокатная, - запричитала Женя.

- Ага. Нам за нее голову оторвут, - подтвердила Даша. – Спаси нас, а?

Петр Кашицын остановился посреди улицы и оторопело уставился на спутниц.

- Вы… пешком пришли?

- Ну да.

- По грунтовке через лес?

- А что такого?


Девушки недоуменно переглянулись.

- Да нет, ничего. Просто у нас так не ходит никто… как автобусный маршрут закрыли – так почти и не ездит, - пробормотал Кашицын. – Дорога, говорят, там разбита… Обычно все по узкоколейке приезжают. А на машинах – через Корягово.

- Сами мы не местные, от поезда отстали, - рассмеялась Даша. – Ездила я пару раз на вашей узкоколейке, еще когда мамина двоюродная сестра здесь жила. Никакого удовольствия! Так ты поможешь?

Секунду Кашицын видел только ее серо-голубые глаза.

- Да! Конечно, - торопливо сказал он.

- Только надо этим прямо сейчас заняться, - серьезно сказала Женя. – Я вам не Шумахер в темноте по лесной дороге гнать. У меня стажа водительского тридцать дней плюс сегодняшний. Давай, Петь, придумай что-нибудь. Если на буксир, так я заплачу.

- Нет, - Петр мотнул головой, - на тросе оттуда никто не потащит. Щас вещи бросим, сходим, попробую завести. Что за машина-то?

- Копейка.

- Ишь ты! – восхитился Кашицын. – Раритет! Я уж думал «Инфинити», не меньше, – и он подмигнул Жене.

- Конечно! – обиженно сказала Женя. – В Москве все такие богатые… я, например, пока тебя не встретила и не подозревала, как это можно на золоте не есть и в ванне с розовыми лепестками не купаться!

- Почему никто не ездит? – спросила Даша, подстраиваясь под широкий шаг Кашицына.

- Да как-то не принято: местные говорят, места нехорошие, - уклончиво ответил Петр.

- С ума сойти! – воскликнула Женька, прекратила разглагольствовать о провинциальных заблуждениях насчет столичных жителей и забежала вперед, приплясывая от нетерпения. – Петя, я тя умоляю! Я же будущий журналист. Расскажи, что за места такие. Ну расскажи! Ты нас сюда ими заманивал, рассказывай! – потребовала она.

Когда буйная палаточная поляна рок-фестиваля полыхала в ночи кострами и громыхала гитарами, над головой сияли звездные россыпи, а бутылка вискаря была выкопана из заветного места предусмотрительными старожилами и сделала третий круг, Петю понесло. Благодарные зрители, особенно их прекрасная половина, зачарованно слушали про аномальные зоны, в которых плутали лесники и охотники, про летающие тарелки, едва ли не по расписанию посещавшие окраины Сосоноборска, про невиданных зверей, что проявлялись на фотоснимках и про дороги, по которым лучше никогда не ездить… Вот тогда Женя и сказала: «Все, Кашицын! На следующий год у тебя собираемся. Два дня – на изучение тайн, а потом уже сюда». И тогда же выяснилось, что Петя с Дашей практически соседи.

- Да нечего особенно рассказывать, - смущенно пробормотал Кашицын. Проклиная тот вискарь и собственный длинный язык, он тревожно посмотрел на солнце, неумолимо катившееся вниз по небосклону, и еще прибавил шаг. – Я тебе потом одну фотку подгоню. Пристроишь в какие-нибудь желтые страницы. А сейчас, если болтать будем, не успеем ничего. Придется вашей копейке в лесу ночевать.

Девчонки прониклись. Дома у Пети они умылись и моментально переоделись. Вернее, переоделась Даша: натянула вместо шорт джинсы, добавила к гардеробу толстовку с капюшоном и прихватила спортивную сумку через плечо, сунув туда спрей от комаров и фонарик. Немного подумав, она оставила мобильник на зарядке. Петя с кем-то созванивался, насчет помочь, но ничего у него не получалось.

- А ключи? Отлично… Ладно через час… Ну давай хотя бы до Сенечкиного луга, черт с тобой! – в итоге сказал он кому-то в сердцах и повесил трубку.

- Пьем чай! – крикнул он, не рискнув врываться в комнату, где упаковывались девчонки. – Раньше, чем через час все равно не двинем.

Через полтора часа раздолбанная «Ауди», лет так примерно двадцати от роду, остановилась у подъезда четырехэтажки, скрипнув тормозами.

- Здрасьте, - сказал подругам веснушчатый автовладелец, шмыгнул носом и бросил на Кашицына уважительный взгляд. – Петька, эт самое… - он окончательно смутился, - в багажнике инструменты, будешь выходить – возьмешь. И ладно, до леса, довезу, на.

- Шансон, однозначно, - шепотом предположила Женя, когда они устроились на потертом заднем сидении, и водитель потянулся к облупившейся кнопке магнитолы.

- Главное – в машине не блевать, - так же тихо откликнулась Даша, пытаясь шепотом передать незабываемую тети Машину интонацию.

Девчонки хихикнули, и под звуки невообразимого рэпа с матюками, который полился из динамиков наружу сквозь открытые окна, «Ауди» пронеслась по Сосноборску, окатив водой из вечной лужи неповоротливую тетку с тележкой.

Проявив небывалую отвагу, водитель довез троицу аж до самой кромки леса и лихо развернул машину.

- Вы эт самое… в гости заходите, - сказал он на прощание и покраснел. – На речку сходим. Петька знает.

И натужно бухающая жуткой музыкой «Ауди» унеслась, пыля по проселку, оставив Кашицына, Дашу и Женю в благословенной тишине русских полей.

- Петя, что это было? – улыбнулась Женя.

- Это Димка был, брат троюродный, - откликнулся Кашицын. – Он обычно только матом разговаривает, потому и молчал всю дорогу. Застеснялся при вас. А так он у нас первый парень на деревне. Не пьет. И машина, видали какая? Иномарка, в сих местах невиданная.

- А как же он ее сюда пригнал? По узкоколейке? – прищурилась Женя.

- Да нет, по вот этой дороге и пригнал год назад, как из армии пришел. С тех пор его к Сенечкиному лугу и к лесу – на пушечный выстрел не подгонишь. Говорит, мертвецов каких-то видел. А до этого он в городе машину обмывал. С тех пор пьяным не ездит и гоняет только по Сосноборску, ну и до Корягово. Это село, куда он вас на речку зазывал. Во-первых, там заправка, во-вторых - песчаная коса, вода чистейшая. Пляж шикарный. В самом деле, съездим завтра, а?

- Только эт самое… без Димки! – умоляюще сказала Даша.

- Без Димки, так без Димки. Хотя, знаете, с ним спокойнее. Я тут не особо в авторитете – так, интеллигенция вшивая, - подмигнул Кашицын. - А его все местные уважают, даже коряговские.

Кашицын замолчал и невольно сбавил шаг, подтянув повыше на плечо брезентовую сумку с инструментами. Солнце почти село. Дорога ныряла в лес, как в арку и сразу же круто уходила вниз.

- Делай, как я! – подбодрила Женя и бесстрашно шагнула под сумеречный свод, сплетенный из нависших веток.

Захлюпала под ногами зыбкая болотистая почва. Кашицын пропустил Дашу и побрел следом, охваченный немым страхом, липким как мед. Девушки о чем-то негромко переговаривались, а Петр только и думал, как бы не упасть. У него кружилась голова, он несколько раз икнул и сплюнул в туман, борясь со странным приступом дурноты. Но узкое место осталось позади, дымка постепенно рассеивалась, сквозь переплетение ветвей стало видно фиолетовое небо с прозрачной луной. Кашицын зашагал увереннее и догнал спутниц.

- О, а вот и наш столбик. Значит, до машины метров пятьдесят, сейчас выйдем прямо к ней. Представляешь, Петь, Дашка сегодня у нас этот указатель не заметила от стрессу! – сказала Женя.

- Какой указатель? – спросил у нее Кашицын.