Мы платим железом

Мне не жалко. Я получил даже больше, чем хотел.

Мы выпили. И еще раз. За мою славу. Всё-таки хорошо, что здесь не Тьёдара. Тот бы непременно завел свою «О Волке и Медведе».

Хотя – без разницы. Я всё равно сразу ушел.



– Свадьба! – Заря обрадовалась. – Волчок! Я тебя так люблю!

И немедленно взялась это доказать.

Девушка у меня изумительная. Фигурка гимнастки, ножки бегуньи, грудка… Что-то неописуемое. Кожа безупречная, если не считать шрамов, а пахнет!.. Так пахнут только настоящие блондинки. Что-то феерическое. Личико… Представьте семнадцатилетнюю девушку, ведущую абсолютно здоровый образ жизни, с глазищами, как озера, щечками цвета кровь с молоком… Нет, не так. Вернее, не в этом дело. Это восхитительно – просто смотреть, как меняется это лицо вместе со сменой настроений. Если задумчивость – писаная русская красавица, если гнев – глаза сужаются и мечут искры, пухлый ротик оскаливается белыми зубками или сжимается в ниточку, кожа розовеет, бровки хмурятся грозно… На самом деле, разгневанная Заря – это довольно страшно. Потому что это не сердитая девушка. Это – боль, кровь, смерть. И я сделаю всё, чтобы пауза между этим гневом и гибелью обидчика была минимальна. Тут по-другому нельзя. По скандинавским понятиям, женщина с оружием – уже не женщина, а воин. Со всеми вытекающими. Враг, а не добыча. Добычей Заря не будет уже никогда. И это такая же аксиома, как и то, что невозможно сделать воина покорным холопом. А раз так, то пусть будет таким врагом, от которого надо бежать без оглядки.

Да, Заря в гневе мне тоже нравится. А уж когда она счастлива… Тогда она счастлива. Описать это невозможно – только любоваться.

Эта смена обликов-настроений завораживает. А как она двигается! Особенно в бою. Медленно, плавно, а потом – стремительный бросок. Те, кто видел, как большая кошка подкрадывается к добыче, поймут, о чем я.

А уж любить такую… Никогда не угадаешь, кем она будет: ласковой кошечкой или яростной всадницей. Мы с ней вместе полгода, и она продолжает меня удивлять. И восхищать.

А еще мы можем любить друг друга часами, неустанно и не повторяясь. Мы и любим. Хотя…

Никогда у нас с Зарёнкой не будет такого слияния, как с Гудрун.

Не знаю, хорошо ли это, плохо ли… Знаю: так правильно.

Возвращаться со мной на остров Заря отказалась. Осталась в Изборце. Готовиться к свадьбе. Еще бы! Важнейшее событие в жизни каждой девушки. А если ты княжна и на свадьбу ожидается куча гостей, важных и неважных, а у тебя нет княгини-матери, которая взяла бы на себя львиную долю работы, то это уже чистый трэш. Классическая языческая свадьба и так не самый простой обряд, а тут еще политика добавляется. Не хватает только еще и христианское венчание к этому действу добавить. В принципе, это было бы правильно, Заря теперь христианка. Кстати, оповести она народ о своем крещении, никто ее не осудит. Правда, многие удивятся. Здесь о христианстве имеют самое смутное представление. Специфическое. Особенно у тех, кто с этой религией сталкивался в Европе. В голову сразу приходят набитые богатствами монастыри и нищие крестьяне, чьи женщины в двадцать пять выглядят на пятьдесят.

Нет, христианского венчания у нас не будет. Да и не станет отец Бернар венчать нас с Зарей – меня-то он считает закоренелым язычником. И не без оснований.

Так что свадьба наша пройдет по заповеданному пращурами канону. Обряды, религиозные церемонии, жертвоприношения…

Только вспомню, как бракосочетание проходило у нас с Гудрун, так сразу хочется сказать: «А нельзя ли, ребятки, всё то же самое, но без нас».

Однако не получится. Так что придется мне честно отработать женихом, принять свадебные дары, прихватить приданое от папы, если даст, конечно, забрать красавицу-жену и отбыть на место постоянной дислокации, то бишь на Замковый остров.

К которому мне следует двинуть, не откладывая. Четыре недели – это не так много для того, чтобы дважды пройти такую дистанцию. А если метель или еще какая гадость?

В общем, на следующее утро я собрал своих бойцов, взял проводника, которого мне выделил заботливый Трувор, и мы поскакали. Ну, или побрели – там, где скакать не получалось.

Даже Ладогу по пути навещать не стали. Вот когда я двинусь обратно во главе собственной маленькой армии, тогда и заглянем. И сокровища заберем заодно. И луки.

А сейчас – время не ждет.





Глава 32,

в которой есть зимняя дорога, приятные встречи, не менее приятные проводы, новое войско, старые друзья и никакой войны, что особенно приятно




Мы успели вовремя. Погода благоприятствовала. Метель, правда, разок случилась знатная, но так совпало, что мы уже были на острове, и пока свирепствовала непогода, спокойно собрались в дорогу.

Из двух сотен с хвостиком кирьялов к моему возвращению осталось сто восемьдесят семь. Остальные – кто сломался, кого выгнали за бестолковость.

Тем не менее мои хирдманы, надо отдать им должное, сумели сколотить из оставшихся вполне приличное войско. Причем человек сорок показывали прямо-таки отличные результаты. С поправкой на время обучения.

Ну и с родовыми терками мастера-инструкторы тоже разобрались. Строго по моим рекомендациям. Эх, погонять бы новобранцев еще полгодика… Но – некогда. Поощрим лучших, чтобы мотивировать остальных – и в бой. Обкатаем новичков, так сказать, танками. Двуногими.

Так я и поступил. Отличников поощрил лично. Парни должны знать, кто их кормит. Потом объявил, что предварительное обучение закончено, но самое интересное, как водится, впереди, поскольку лучшие сто двадцать парней отправятся со мной на войну. То есть сначала на мою свадьбу, потом – за славой и добычей. Ура! Уже можно. Я был уверен, что парни не сольются в первом же бою. Тем более мы ж не с матерыми викингами драться собираемся, а с противниками пожиже. И не в первых рядах, а в качестве группы огневой поддержки.

Ну, это я так планировал. В жизни вышло иначе, но на то она и жизнь. Естественный отбор в действии.



Как только метель утихла, мы загрузили припасы и солидной походной колонной отправились в путь.

Не попавшие в список лучших кирьялы остались на острове. Главным над ними я оставил Гуннара. Тот, кстати, с нами и не рвался. Должность коменданта ему нравилась. Да и жена у него ждет ребенка. В помощь Гуннару оставался Лут Ручища.

Я еще Тьёдара попытался оставить, но скальд уперся и ни в какую. Как же! Впереди свадьба, на которой он блеснет! И дальнейшие подвиги, которые следует воспеть. Да и доля в добыче лишней не будет. В общем, избавиться от «Песни о Волке и Медведе» у меня не получилось.




Ладога сюрпризов нам не преподнесла. Жила она со времени Водимирова набега мирно, а добрый Гостомысл даже выдал некоторым из пострадавших компенсацию. В том числе и мне. Луками, которые немедленно взялся изучать Бури.

Кёль за время нашего отсутствия почти поправился. Рука, правда, еще оставалась на перевязи, но всё остальное – в норме. На лошади держаться сможет.

Пока мои восстанавливали припасы, я посетил Гостомысла.

Тот был несколько обеспокоен размерами моей новой дружины, но держался дружелюбно и даже предложил разместить часть бойцов в крепостных «казармах». После того как Рюрик ушел в собственное плавание, свободного места там было в избытке.

Я отказался. Мне уже сделал аналогичное предложение Бобр, и я его с удовольствием принял.

В Ладоге мы задержались всего лишь на сутки. Передохнули немного – и в путь.

Перед этим я посетил Квашака, забрал у него готовые наконечники, велел присматривать за домом и особенно за Быськой. А то тащит в мои ладожские хоромы кого ни попадя.

Быське тоже вставил фитиль. В переносном смысле. Предупредил: будет баловать – продам.

Девушка прониклась. Только вот надолго ли?

Под конец я все-таки решился и пригласил Гостомысла на свадьбу в Изборец. Да, он мне не особо нравится, но князь всё-таки. И я еще помнил, как увидел его впервые. Вот тогда он был настоящим князем, а Ладога – городом, в котором жизнь била ключом. В общем, пригласил. Но, как оказалось, он уже получил приглашение от Трувора. Однако то, что к нему прибавилось и мое, Гостомысла порадовало.

Да, еще взяли добытое на капище. Вернее, каждый участник антиклерикального акта взял свою часть. То есть я забрал две трети, а остальное раздал соратникам. Те остались довольны. Я – ярл. Ну и наводка тоже моя. Всё справедливо.



В сказках свадьбой всё заканчивается. В жизни – наоборот. Только начинается.

Мы приехали за два дня до назначенного срока, тем не менее снег в окрестностях Изборца уже был утоптан до каменной твердости, берег озера пестрел шатрами, а народу было – как на большой ярмарке.

Собственно, ярмарка тут тоже имелась. Местные торговцы не могли упустить такой случай.

Да и неместные тоже. Я заметил даже ромея, опознанного мной по типичной внешности и характерной одежке.

Шатров у нас с собой не было, и будущий тесть освободил для нас здоровенный дом рядом с Детинцем. В самом доме поместилось человек пятьдесят, остальные заняли вспомогательные помещения.

Была здесь и конюшня, в которой разместили лошадей, и баня, из продуха которой уже поднимался дым. Челядь, выделенная нам Трувором, времени не теряла.

Впрочем, мне в этом доме жить не пришлось. Князь изборский забрал меня к себе под крыло, предоставив нам с Зарёй роскошные палаты на втором этаже княжьего терема, состоявшие аж из двух комнат: немаленькой гостиной и спальни, которая по размеру почти не уступала гостиной. В спальне имелась кровать, накрытая балдахином, хотя приставленный к нам слуга заверил, что в «крыше» над постелью нет необходимости. Клопов в доме не водится.

Зарю я увидел мельком: подбежала, чмокнула в губы и убежала. Вся в хлопотах. Трувор познакомил меня с полоцким княжичем Честой, симпатичным парнем лет восемнадцати, с пушком на верхней губе и гордо выпяченным острым подбородком.

Честа тут же извинился, что приехал он, а не папа. Мол, папе нездоровится. Видно было, что врет, но я не стал докапываться до истины. Нет так нет.

Мы с Трувором выпили очень качественного пива, под которое я выслушал немало приятных слов о моем резко увеличившемся хирде. А когда я к этому хирду вернулся, то оказалось, что в доме их уже нет.

Бури увел кирьялов испытывать новые луки, а остальные бойцы разбежались кто куда.

Остались лишь челядь да отец Бернар, который, типа, присматривал за выздоравливающим Кёлем.

Я поглядел минут пять, как они отрешенно переставляют по доске костяные фигурки, понял, что делать мне совершенно нечего, и пошел спать. До вечера.

Потому что вечером я планировал оказаться в одной постели с Зарёнкой, где нам уж точно будет не до сна.





Глава 33,

в которой Ульф получает предсвадебный инструктаж и серьезный повод для беспокойства




Самые главные гости, как водится, приехали в последний день. Главные лично для меня: Рюрик и Ольбард. Были, понятно, и другие князья. Гостомысл, к примеру. Но эти – самые важные.

Сначала я пообщался с Ольбардом. Варяжский князь цвел и пах. Властью и силой. Он даже будто в плечах раздался. Поздравил меня, как говорится, от всей души.

А уж как обрадовался Вильд! Размолвка с отцом его крепко задела. Но теперь всё будет хорошо. Причина раздора исчезла.

А вот с Рюриком общаться было сложнее. Нет, он вел себя чрезвычайно радушно. Лучший друг, не иначе. В прежние времена я бы плясал от счастья, видя такое отношение, но теперь воспринимал всё, что он говорит, через плотный фильтр недоверия. Что бы ни утверждал Трувор, уверяя, какой Рюрик правильный, есть вещи, которые трудно забыть. Да и есть у меня ощущение, что рана, нанесенная моему бывшему вождю копьем Сигурда Рагнарсона, поразила не только тело, но и дух. А такие раны не заживают. Никогда.

Разошлись мы, впрочем, вполне доброжелательно.