На краю бездны

Мойра разглядела вошедшего в лифт человека: он был почти такого же роста, как сын Мина, и глаз не опускал.

– Шпионишь за мной, сукин сын? А ты знаешь, кто я?

Голос Джулиуса подскочил на октаву вверх и теперь истерически заскрежетал. Тело напряглось, как пружина. И тут же обмякло, а визг прекратился.

– Ты ведь полицейский, да? Ну, конечно, так и есть… гребаный гонконгский мент…

Эта констатация, похоже, восстановила спокойствие. Кабина остановилась, дверцы открылись. Мойра воспользовалась этим, выскочила из лифта и, насколько могла быстро, зашагала к выходу. А вслед ей несся голос Джулиуса:

– Ты еще прибежишь ко мне, Мойра! Как и все остальные бабы! Вот увидишь!

Мойра сделала еще несколько шагов и остановилась посередине рецепции первого этажа. Ноги не слушались ее и дрожали. Голова кружилась. За спиной раздались шаги.

– Вы в порядке?

Перед ней стоял китаец из лифта. Она подняла голову и вгляделась в незнакомца. Довольно симпатичный парень, даже красивый. Как раз во вкусе девушек, которым нравятся юные премьеры-красавцы. Черные как смоль волосы топорщатся на макушке, тонкие черты лица, длинные ресницы. Напускает на себя строгий вид, но без всякой брутальной грубости. На вид лет тридцати.

– Да… я в порядке.

Он уверенно взял ее за руку – жестом дружеским и мягким, который ее вовсе не испугал, а только придал ей уверенности, – и повел из отеля, направляясь к красному такси, стоявшему возле знака на тротуаре. Мойра заметила, что башня Мина начала понемногу одеваться стеклянной юбкой, но наверху, в небе, еще поднимался к облакам скелет стальных балок и бамбуковых лесов.

Китаец открыл заднюю дверцу такси и что-то сказал шоферу на кантонском.

– Я… А что вы ему сказали? – спросила Мойра.

– Я продиктовал ему ваш адрес.

Она подняла на него удивленный взгляд. Они были почти одного роста.

– Откуда вы… знаете… мой адрес?

Ничего не ответив, он вложил ей в руку какую-то карточку и мягко втолкнул ее в машину. Мойра потеряла равновесие и упала на сиденье.

– Поезжайте домой. Вы перебрали. Вам надо отдохнуть.





26




– Привет, Мойра.

– Привет.

– Как спалось?

– DEUS, разве я не просила тебя не задавать таких вопросов?

– Извини. В программе появились изменения. Сегодня утром у тебя завтрак с господином Мином.

Мойра рывком села на постели, и перед глазами у нее оказалось единственное украшение в спальне: черно-белый постер, который она привезла из Парижа. На нем был пикселями изображен пиратский знак, череп и кости, а поверх изображения шла надпись:

НОЧЬ ВЗЛОМА 16 – НАШЕСТВИЕ

Сохрани дату: с 30 июня по 1 июля

Свободный вход для всех любознательных технарей: для новичков (Noobz) и для опытных (L33+)

Всеобщие сражения и поединки CTF всю ночь, командные и индивидуальные

Конференции

Мастер-классы

Bug Bounty Rules

Challenges

NDH Kids


CTF prive[39]



– Завтрак? В котором часу?

– В девять тридцать на вилле. У тебя еще полно времени. Как ты себя чувствуешь?

– Вот черт! Когда ты, наконец, отвянешь от меня с этими вопросами?

– Отвянуть от тебя?

«Ладно, наверное, настало время отучить его от сдержанности в лексиконе».





* * *


Через двадцать минут Мойра вошла в лифт. Он был не такой просторный, как лифт в «Ритц Карлтон», но каждый раз она не могла избавиться от воспоминания о том, что произошло неделю назад. Джулиуса Мойра больше не видела. Ни в Центре, ни где-нибудь еще. И все время спрашивала себя, как поступить. На следующий день после вечеринки она даже собиралась уехать в Париж. Будь она во Франции, у нее была бы возможность подать жалобу, но здесь…

И еще Мойра вспоминала того молодого полицейского. И визитку в кармане. Все это было не случайно. Уже дважды ей на пути попадались полицейские, и оба раза, так или иначе, это было связано с «Мин инкорпорейтед».

В Хэппи-Вэлли не было метро, и Мойра поехала на трамвае до Вон-Най-Чун-роуд, чтобы сесть на метро на станции «Вань-Чай». Надо признать, что сеть городского транспорта в Гонконге функционировала великолепно, хотя маршруты порой были бесконечными.

Как и в прошлый раз, на террасе ее встретил мажордом. Прежде чем войти, Мойра на секунду обернулась. Отсюда был виден весь кампус. Белые здания сверкали на солнце, как зеркала. Из зеленой листвы выглядывали черная сфера медицинского корпуса и бетонный бункер службы безопасности. Она, может, и залюбовалась бы этим зрелищем и порадовалась светлому будущему, которое здесь собирались воплотить, если б недавние события не испортили ей настроение.

Мойра шла за мажордомом по просторным комнатам с высоким потолком, потом миновала последнюю, самую маленькую, где на «Стейнвее»[40] громоздились ноты, и вышла на балкон. Мин Цзяньфен сидел за круглым столом, накрытым белой скатертью. От вида, который открывался отсюда, захватывало дух. Зеркальное море сверкало, как лист полированного металла, а острова, казалось, плыли по воздуху.

– Здравствуйте, Мойра, – сказал Мин. – Садитесь, пожалуйста. Какая чудесная погода, правда?

Он вытер губы уголком салфетки и отпил немного кофе. Перед ним лежали яйца «Бенедикт» с хрустящим хлебом и голландским соусом, а у себя на тарелке Мойра увидела манго и апельсиновый сок.

– Кофе с двойной водой? – спросил мажордом, наклонив кофейник над ее чашкой.

– Я позволил себе предложить вам все, что вы обычно едите на завтрак, – с улыбкой сказал Мин. – Ева, будь добра, приспусти занавеску.

Он чуть повысил голос. Послышалось гудение, и полосатая занавеска поползла вниз, чтобы защитить их от ярких и уже горячих солнечных лучей.

– Ева – одна из двух домашних электронных систем, а вторую зовут Адам. Всё в доме я могу контролировать голосом, разве это не чудесно?

Мойра согласно кивнула.

– Меньше чем через десять лет все или почти все дома будут оборудованы такими системами.

Она чуть было не сказала, что это коснется только той части населения, которая будет в состоянии такие системы купить. Ведь во Франции есть еще люди, живущие без Интернета, а от них требуют декларировать свои доходы онлайн. Мойра расценивала это как посягательство на их свободу: прогресс был неизбежен, и те, кто его отвергал, видели в своей позиции нежелание прогнуться.

Мин указал ей на подножие горы, где сверкала серебристая спираль залива.

– Там пирс для лодок, укрывшихся в мангровых зарослях. Есть и взлетная площадка для вертолета. Для людей моего положения важно иметь возможность быстро перемещаться самому и дать гостям возможность быстро до меня добираться. Сегодня мы на вертолете отправимся в «Амторг».

– В «Амторг»?

– В Американскую торговую палату, – пояснил он. – В настоящий момент там проходит саммит по созданию «умных городов». Диалог между руководителями предприятий, правительством Гонконга и правительством Соединенных Штатов с целью сделать Гонконг таким «умным городом».

Мойра читала об этой встрече утром в «Саут Чайна морнинг пост». Выражение «умный город» не сходило со страниц газет, звучало на симпозиумах и вошло в техническую систему понятий. Иными словами, речь шла о городе, где использовались бы все информационные технологии и все виды различных датчиков для управления потоками уличного движения, общественным транспортом, сетями водоснабжения, сбором отходов, школами, больницами, полицией… Такие города уже нарождались повсюду: это Сингапур, Стокгольм, Осло, Сан-Франциско, Барселона, Лион… 50 процентов всего мирового населения сконцентрировано в городах, и к 2050 году эта цифра вырастет до 70 процентов. Города занимают 2 процента земной территории и производят 80 процентов газов, вызывающих парниковый эффект. Назрела необходимость сделать их более экологичными и управляемыми. Но Мойра не сомневалась, что все эти технологии рано или поздно приведут к гораздо менее похвальным результатам. Разве именно это не происходит сейчас в Китае?

– И в этом китайские города намного впереди остальных, – заметил Мин.

Она была в курсе. Чтобы войти на территорию Пекинского вокзала или в любой из китайских банков, отныне надо приблизить лицо к камере, снабженной устройством искусственного интеллекта, которое соединено с программой распознавания лиц. Камеры расставлены на всех перекрестках (они крупным планом выведут на экран вашу физиономию, если вы перейдете улицу на красный свет), в распространителях билетов, возле касс в супермаркетах и даже в туалетах. Теперь, чтобы отмотать положенные 60 сантиметров туалетной бумаги, тоже надо предъявить свое лицо. За населением Китая наблюдают восемьдесят миллионов камер. По QR-коду теперь абсолютно все можно покупать, продавать и заказывать. Это распространяется даже на нищих с Ванфудзиня, пекинских Елисейских Полей.

– Вы собираетесь выступить публично? – удивилась Мойра.

Мин скромно улыбнулся.

– Нет, это сделает Электра.

– Туда приедет Электра? – еще больше изумилась она.

Помимо воли такая перспектива ее очень взволновала. Она никогда не видела Электру, разве что на видеороликах в «Ю-тьюбе». Электра была самым знаменитым во всем мире роботом-гуманоидом. Она не сходила с экранов телевизоров, подпитывая самые дерзкие фантазии на темы искусственного интеллекта. Мойре было известно, что здесь не обошлось без определенного мошенничества, как когда-то заметил ее бывший руководитель в лаборатории «Фейсбука» в Париже, Ян Ле Кюн. Он выступил против «намеренной попытки ввести публику в заблуждение и создать ожидания, абсолютно далекие от реальности». Электра и правда больше походила на хитроумную марионетку, чем на настоящего робота-андроида. Ее способности к общению были весьма ограниченными, но Мойре это отнюдь не убавляло энтузиазма: ей очень хотелось вживую увидеть эту большую игрушку для взрослых, которая может поддержать разговор, управляя при этом мышцами лица и создавая иллюзию человеческой мимики.

– Мы используем Электру в качестве витрины, – сказал Мин. – Журналисты ее обожают, а это гарантирует хорошие рецензии.