Напряжение на высоте

– Мои услуги вам все еще интересны? – ответил я князю Черниговскому.

– Я не знаю, как у тебя получится… Но я хочу, чтобы наши юристы встретились.

– Вам позвонят, – и я нажал отбой.

– Я видела призраки… – шепнула китаянка из-за спины, заставив вздрогнуть.

– Ты еще тут? – возмутилась Ника.

– А я теперь от вас никуда не уйду, – нахмурилась она. – У меня миссия.

– Оу, миссия… – вздохнул я.

– Она мне не нравится! Пусть она уйдет! – требовала невеста.

– Не прощаюсь! – гордо подняв подбородок, убежала китаянка по своим делам.

Еще и оттого, что к ней направилась встрепенувшаяся и только сейчас отреагировавшая на постороннюю княжеская охрана.

Ника же осталась недовольно шипеть.

– Ты погоди, – успокоил я невесту. – Кто знает? Быть может, имя для дочери нам тоже выдумывать не придется.

– Собака! Собаку держите! – охнули где-то позади, от скорой помощи.

Там отчего-то тоже решили обследовать пострадавших домашних животных, хотя что им будет, у Машка вон в ошейник такого накручено, что окрестные собаки гавкать боятся…

– Бруня, сюда! – строго произнесла Ника.

И даже радовалась какое-то время, с гордостью глядя, как несется к ней огромная собака. А потом с разочарованием вздохнула, когда Брунгильда пронеслась мимо, прямо в пыль и пепел пережженной земли.

– Переживает, – грустно констатировала жена. – Они ведь территориальные, а тут дом сожгли…

Собака действительно смотрелась смятенной – то срывалась к краю, то вынюхивала что-то в центре, то вновь мчалась странными зигзагами, жалостно поскуливая. И ладно бы обычных размеров, но в холке она была мне по пояс. Так что зрелище было печальное и тоскливое.

Пока Брунгильда наконец не остановилась в дальнем от нас пятачке, звучно гавкнула и принялась зарываться лапами в землю, громко лаять и снова рыть.

– Нашла что-то? – еще не понимая, произнесла Ника.

Но люди из поисковых групп, что были к собаке ближе, уже со всех ног неслись к находке – опережая меня, вскочившего и рванувшего вперед.

– Веня! – охнула жена и опрометью понеслась за мной.

– Тут труп, – чуть не сбила меня издали тусклая фраза.

– Уберите собаку, я проверю, – сказали ему.

– Не чувствую жизни, – ответили затем холодным тоном специалиста.

И вся суета разом остановилась.

Я раздвинул вставших полукругом людей, пробираясь ближе. Посмотрел на перекрученное тело, сломленное, будто игрушка. Обнял и прижал к себе Брунгильду, приседая с ней рядом и удерживая ее.

Рядом замерла Ника и с болью в глазах до крови прокусила нижнюю губу.

– Тело мы забираем, – вздохнув, обозначил мужчина в белой форме медика.

– Нет, – ответил я ему, глядя в запыленное сажей и покрытое коркой крови лицо.

– Вы же не собираетесь оставлять тут труп? – немного нервно отреагировал он.

Хотя с другим, наверное, даже разговаривать не стали бы, но отношение князя было продемонстрировано явно…

Я промолчал. Передал Брунгильду Нике, подошел к Вене ближе и присел у головы.

– Ты вообще как? – откашлявшись, произнес я, игнорируя осуждающие взгляды в спину. – Мороженое будешь?

Мертвый левый глаз, переборов прикипевшую корочку, заинтересованно открылся и посмотрел на меня.

Позади гулко рухнуло обморочное тело. Радостно гавкнула Брунгильда. Задумчиво почесала затылок китаянка.

– Откопать, покормить, – поймав ее взгляд, приказал ей. – Хотя нет, сначала покормить, потом откопать…

– Но постойте, ему надо в реанимацию! – возмутились позади.


– У меня тут Целитель в ранге «мастера» и бесплатная рабочая сила в качестве сиделки, – проворчал я. – Так что верните кота, и огромное вам спасибо. Хотя нет, стойте… У вас есть лопата?

– Да, разумеется.

– Ну так идите и накопайте себе другого пациента!





Эпилог




Поистине важные решения редко принимаются при большом стечении народа, в богатых палатах и звучных залах. Скорее уже по прошествии многих лет безымянное местечко обретет нарицательное имя, здание отремонтируют и примут поток туристов. Разумеется, если гриф секретности будет снят, а до того место останется самым обычным.

Как, к примеру, деловой центр средней руки в поселке Климово – того самого уровня, когда под ногами скрипят деревянные половицы, окрашенные охрой, а за дешевыми дверями слышны все разговоры работников несложного бизнеса вокруг складов и железной дороги, у которой тут была станция.

Собственно, по железной дороге, в зашторенном вагоне князь Черниговский и прибыл в поселение, был встречен на недорогих автомобилях с местными номерами и вместе со свитой препровожден в деловой центр.

Всего он взял с собой трех человек – двух клановых «виртуозов», пусть один недавно едва выжил под ударом Аймара и нуждался в отдыхе, но времена были не из легких… Третьим, в центре как-то случайно само по себе получившегося боевого клина, шел благообразный юрист с портфелем в руках – Семен Ааронович был поверенным в делах клана еще при отце, и новый глава смещать его не стал. Супруга хотела, в рамках обновления персонала, но у юриста был статус потомственного слуги и наследная должность. А убирать слугу-отца, чтобы потом работать с его озлобленными детьми, – это уже просто нерационально, и никакими новациями не оправдать.

– Мы будем говорить здесь? – все-таки выразил князь недоумение, когда сквозь дверь проник недовольный крик начальника на подчиненного – словно рядом стояли, в самом деле…

– Выше, – емко ответил ему сопровождающий, сворачивая на лестницу в конце коридора.

Впрочем, та была столь же невзрачная, как и дешево окрашенные стены – с уже потрескавшейся и местами отваливающейся штукатуркой. Неприятное и дешевое место.

Успокаивало, что молодой человек впереди хотя бы знал толк в хороших вещах – неброский костюм стоил как половина аренды всей этой халупы за год. Да и его свита тоже одевалась не в магазинах готового платья, предпочитая личных портных. В пандан гостям, их также было трое, хотя боевые ранги сам князь оценил бы как нулевые – впрочем, они тоже были молоды.

Вся банда этого Самойлова была неприлично молода, но с ними приходилось иметь дело. По счастью, раздражение возрастом смягчалось пониманием той неопытности, что соответствует небольшим годам, а значит, и не особой внимательностью к пунктам договора, который было решено составить на бумаге и скрепить большой княжеской печатью. В этом деле Семен Ааронович их сожрет и выплюнет. Еще должными могут остаться, с неустойками и прочими договорными пунктами… Но это, вероятнее всего, мысли от мандража, потому что князь был не в том положении, чтобы развернуться и уйти. Однако и просто молча принимать все условия он считал недопустимым.

Этаж сменился следующим, столь же непритязательным – и последним, если судить по счету. Но сопровождающий уверенным шагом прошел дальше, по металлической лестнице, ведущей на техэтаж.

– Надеюсь, вы подразумевали не крышу, – буркнул Черниговский, придерживаясь за перила при крутом подъеме.

Ступени неприятно пружинили под весом тела, навевая мысли о ненадежности конструкции.

Зато стоило пройти в невысокую дверь, предусмотрительно нагнув голову, как всякие мысли о дешевизне исчезли сами собой. Коридор, что предстал перед ними, был словно вырезан из неплохого офиса в центре столицы и перенесен в никому не известное Климово – гранит, лепнина и ненавязчивый дизайн, скрывающий своей задумкой не самые высокие потолки, которые особо даже не давили, хотя достать до них рукой не составило бы труда.

В коридоре, разумеется, имелись двери – числом три. Людей не было, да и свет на этаже включал перед этим сопровождающий самолично.

– Если вы не против, мы оставим профессионалов работать с документами, – указал юноша на дверь в дальнем кабинете.

– Не имею ничего против, – кивнул князь.

– В таком случае разрешите представить, – сопровождающий указал на первого из своей свиты. – Кашапов Ильдар, Садыков Нурлан.

Двое коротко поклонились князю.

– Семен Ааронович, – рекомендовал себя княжеский юрист сам и с ироничной миной позволил коллегам потрогать свою белую и мягкую ладонь. – Вы составили свой проект?

– По согласию господина, мы работаем над вашим проектом, – произнес сопровождающий.

И знал бы он, каких нервов Черниговскому это стоило… Пришлось перезванивать дважды.

– Ах да, конечно, – хмыкнул юрист, как само собой разумеющееся отреагировал на вежливо открытую перед ним дверь и скрылся в кабинете.

– Ваша охрана может подождать в соседней комнате, – указал сопровождающий на дверь рядом. – Вам, князь, я предлагаю скоротать время за беседой, – говорил он тем тоном, что предполагает уверенность в согласии.

Это все-таки цепляло раздражением опального князя, но ситуация… Ситуация бесила еще сильнее.

– Это ваш охранник? – хмыкнул Черниговский, не удержавшись от шпильки в адрес невысокого и хмурого юноши, стоявшего рядом.

– Наблюдатель охранного агентства, – кивнули ему.

– Вы полагаете охранное агентство уместным на такой встрече? – приподнял бровь князь.

– Если оно называется «Древичи». Вадим – сын конунга, – указал он вновь на мрачного паренька. – Отец полагает, что ему стоит набираться опыта.

Черниговский бросил чуть нервный взгляд на явного мальчишку, случайная смерть которого с гарантией растопчет и без того призрачные шансы на нормальную жизнь самого́ князя.

– Пожалуй, моей охране прибавится головной боли, – облизал князь пересохшие губы. – С вашей стороны было бы правильно предупредить заранее.