Не оставляй меня
Часть 31 из 67 Информация о книге
Я подбросил Оскара и Дену к их дому, к юго-западу от полосы. – Не забудь, – сказал Оскар, схватив меня за руку и притянув к себе, чтобы обнять, прежде чем уйти, – поход в Большой Басссейн через три недели. Убедись, что освободишь время. – Уже, – сказал я. Бодрость в моем голосе была искусственной: я беспокоился о потере времени для работы в мастерской и потере чаевых в А-1, но Оскар и Дена планировали эту поездку в течение нескольких месяцев. Они хотели провести со мной время, а я не мог отказать. Они были моими самыми старыми друзьями, единственными друзьями, которых я не смог оттолкнуть, когда стали известны результаты моей последней биопсии. Они прочно укоренились в моей жизни, какой бы короткой она ни была. Дена подошла к моему водительскому сиденью с материнским выражением на лице, которое означало, что мне предстоит лекция, обычно подкрепляемая цитатами из стихов ее любимого поэта Руми[19]. – То, что ложно – тревожит сердце, но истина приносит радостное спокойствие, – сказала она. – И что это значит, милая? – Это значит, что ты скучаешь по этой девушке. Не притворяйся, что это не так, ты почувствуешь себя лучше, если будешь честен перед собой, – она положила руки на открытое окно, – я не люблю говорить о твоем расписании, ты же знаешь. Я молча кивнул. «Мое расписание» стало эвфемизмом для обозначения времени, которое я оставил себе. Открытие галереи было финишной чертой, которую мне нужно было пересечь. – Знаю, ты хочешь оставить после себя прекрасное произведение искусства. Твое внимание сосредоточено исключительно на пункте назначения, а не на путешествии – Дена положила ладонь мне на щеку, – но разве ты не должен попытаться сделать самое важное на этом пути? Я накрыл ее руку своей. – Что же? – Быть счастливым. Глава 20. Кейси Солт-Лейк-Сити День девятый без Джоны. День пятый без выпивки. Я смотрела, как пузыри танцуют в моем бокале с шампанским, но не пила. Ни капли с той последней пьяной ночи в номере Денверского отеля. Каждый нерв в моем теле требовал хотя бы глотка, но я только вертела хрупкий бокал в руках. Мне дадут фишки трезвости за то, что я выступала пять дней без выпивки? Я сомневалась, но они должны были. Каждый гребаный час, когда я не поддавалась желанию, был битвой. Я сидела в огромной кабинке с десятью другими людьми в VIP-секции какого-то клуба. Музыка ревела громко и безжалостно; я чувствовала, как биты глухо стучали у меня в груди. Тела корчились на танцполе этажом ниже. В нашей кабинке вокруг меня зигзагами крутились разговоры и смех. Девушки из моей группы флиртовали с парнями из нашего нового разогрева. Все были счастливы, что наше последнее шоу в этом городе прошло хорошо, но все, о чем я могла думать, описывалось фразой – «я в неправильном месте, делаю неправильные вещи с неправильными людьми». Я сидела, зажатая между Джимми Рэем и Филом Миллером, владельцем этого клуба и, совсем неслучайно, клуба Pony в Лас-Вегасе. Теперь он развернулся ко мне. От него несло потом и одеколоном. – Значит, ты мой маленький смутьян, да? – сказал он. Он курил сигару, от которой пахло лакрицей. Я ненавидела лакрицу. Мои плечи вздрогнули и остались поднятыми. Справа от меня сидели четверо, слева – пятеро. Я крепко застряла в середине клетки. – Знаешь, ремонт моей зеленой комнаты обойдется мне в целое состояние. – Извини, – пробормотала я. Джимми повернулся в нашу сторону. – Да ладно тебе, Фил. Давайте не будем сразу переходить к делу без небольшого удовольствия перед этим, м? – он обнял меня одной рукой, его ладонь задела мою голую руку. Я была одета в шелковую майку поверх другой, более плотной майки, обе с глубоким вырезом. Взгляд Фила, казалось, приклеился к моему декольте. – Кейси любит повеселиться, вот и все. Иногда даже слишком. Владелец клуба Pony жевал влажный кончик сигары. – Черт возьми, я не могу винить тебя, дорогая. Мне тоже нравится веселиться. – Его правая рука легла мне на бедро поверх кожаных штанов. Я отмахнулась от него, унижение и гнев обожгли лицо. Фил и Джимми обменялись взглядами, которые мне не понравились, а потом Джимми прошептал мне на ухо: – Сейчас нам совсем не нужно, чтобы он подавал в суд, котенок. У нашего лейбла нет глубоких карманов Sony или Interscope, – он сжал мое плечо, – ты окажешь нам всем большую услугу, если сделаешь так, чтобы у Фила Миллера было хорошее настроение. Моя голова медленно повернулась к нему. – И как именно ты хочешь, чтобы я это сделала, Джимми? Он слегка откинулся назад, смеясь. – Что это за стальной взгляд? Просто выпей с ним немного. Может быть, один или два танца. Посмотрим, что получится. «Посмотрим, что получится». Внезапно, сидя в этой кабинке, окруженная людьми в переполненном клубе, я почувствовала себя совершенно одинокой. «Если бы Джона был здесь, он бы сломал Джимми нос и пальцы Фила. Вот что получилось бы». Но его здесь не было. Мне пришлось постоять за себя. Я не стала бить Джимми по носу, не хотела поранить собственную руку, мне нужно было играть на гитаре и писать песни. Вместо этого я схватила джин с тоником Джимми и плеснула ему в лицо. Остальные за столом прекратили свои крикливые разговоры и замолчали, уставившись на нас, только парни с разогрева смеялись. Джимми вытащил носовой платок. Маленькие кубики льда и джин блестели на лацканах его пиджака. – Это было немного поспешно, котенок… – Напротив, слишком поздно, – сказала я и повесила на плечо свою сумочку. Я вскарабкалась на стул, прорыв каблуками ботинок острые борозды в обивке, а затем на стол. Бокалы опрокинулись и их содержимое разлилось, когда я пробиралась через них. – Какого черта ты делаешь? – Я ухожу, а ты что подумал? – Я спрыгнула со стола и приземлилась, чудом не переломав лодыжки, это могло бы серьезно помешать устроенному представлению, и вышла из клуба. Голоса кричали мне вслед, Лола – громче всех, но я продолжала идти, не оглядываясь. Я вышла из клуба и поймала такси. Поездка в отель казалась вечностью, минуты тикали – все больше времени без Джоны. Ни слова за девять дней, даже сообщения. Мой телефон светился множеством сообщений от Лолы, от Джимми, а затем телефонными звонками от них. Я проигнорировала их все. В своем номере, закрыв и заперев дверь, я сидела на кровати, и сердце мое бешено колотилось. Держа телефон в руке, я посмотрела на фиолетовый флакон на прикроватной тумбочке. Теперь в нем было несколько миллилитров моих любимых духов. Я вдохнула, когда мой палец завис над кнопкой вызова номера Джоны. Было два часа ночи, пятница. Возможно, он все еще на работе. Возможно, он не сможет говорить. Я могла бы написать вместо этого. Что, если сейчас ему стало лучше? Может быть, он двинулся дальше, вернулся к своему расписанию, сосредоточился и пытается не думать обо мне. Может быть, он имел в виду, будет лучше, если я больше не буду с ним связываться? Мой взгляд вернулся к флакону духов – крошечному стеклянному шарику, моему талисману силы и воли последние девять дней. Мне приходилось сказать Джоне, что я ухожу из группы, но я решила дать ему выбор: сообщение было легко игнорировать, и если бы он это сделал, я бы не послала другого. Я ушла из группы. Надеюсь, у тебя все хорошо. <3 Кейси Я нажала отправить, прежде чем смогла передумать насчет эмодзи сердца. Я наблюдала, как статус текста изменился на «доставлено», а затем «прочитано». И никаких маленьких перекатывающихся точек, указывающих, что собеседник отвечает. – Окей. Все в порядке, – сказала я дрожащим голосом, а потом испуганно вскрикнула, когда телефон загорелся номером Джоны. – Привет, – сказала я, смахивая странные и внезапные слезы. – Ты в порядке? – в его глубоком голосе звучали беспокойство и, я была уверена, счастье. – Так и есть. Я действительно в порядке. Я сделала это. Ушла из группы. Прямо сейчас. Сегодня вечером. Джимми пытался свести меня с парнем из клуба Pony, но… – Он что? – …но я плеснула ему в лицо коктейль. Серьезно. Это было потрясающе. – Рад за тебя, – сказал Джона, но я слышала гнев в его голосе. – Так что теперь я могу быть разорена, или это может стать моим спасением. Я еще не знаю, но уверена, это было правильно. Чувствую это. И у меня не хватило бы сил сделать что-то, если бы не ты. – Нет, – ответил он, – ты бы дошла до этого сама. Я знал, в тебе это есть. Слезливый смех вырвался из меня. – Я действительно рад за тебя, Кейси, – тихо сказал Джона, и мне показалось, что я могу представить его стоящим у своего лимузина, ожидающим оплаты, он повернулся спиной ко всему миру, чтобы поговорить со мной. И он улыбался. – Я тоже, – сказала я, – но теперь я бездомная бродячая нищенка. Я глубоко вздохнула, когда слезы, вызванные приливом эмоций, которые я едва могла сдержать, снова наполнили глаза. – Есть какие-нибудь полезные советы по недвижимости? Джона некоторое время молчал, а когда заговорил, его голос был хриплым и низким. – Слышал, в это время года в Лас-Вегасе хорошо. Моя рука взлетела к сердцу, и мне потребовалась секунда, прежде чем я смогла ответить шепотом. – Я надеялась, что ты это скажешь. – Я надеялся, что ты спросишь. – Все еще боюсь, что подведу тебя, как это сделала Одри. – Ты меня не подведешь, – сказал он, – ты совсем не похожа на Одри. Сила его слов поразила меня в сердце, и по телу пробежала дрожь. Я вытерла слезы, воодушевленная его верой в меня. – В любом случае, ошибки не будет, – сказал Джона, – ты будешь моим другом, а я твоим, и мы будем проживать один день за другим. Ладно? – Я кивнула в телефонную трубку. – День за днем. Момент за моментом. – Ладно, – сказала я и тяжело вздохнула. – Я могу это сделать. – Я тоже, – сказал он, – мой пассажир сейчас выйдет. Я должен идти…