Нехорошее место

Со лба потекла кровь, мешая видеть. Джулия чуть придавила педаль тормоза и одновременно заползла обратно на сиденье. Убитый бандит застрял в проеме лобового стекла. Лицо его находилось напротив руля. Выбитые зубы, разбитые губы, рваные раны на подбородке и щеках, вытекший левый глаз. Сломанная нога свисала в салон с приборного щитка.

Джулия изо всех сил нажала на педаль тормоза. От резкого торможения мертвеца вышвырнуло из проема лобового стекла. Тело заскользило по капоту, а когда «Тойота», дернувшись, застыла, свалилось вниз.

С гулко бьющимся сердцем, отчаянно моргая, чтобы не дать крови залить правый глаз, Джулия вытащила «узи» из-под переднего сиденья, распахнула дверцу, согнувшись, выскочила из машины.

Второй бандит уже сидел за рулем синего «Форда». Он нажал на педаль газа до того, как включил передачу, так, что двигатель дико взвыл.

Джулия дала две короткие очереди, пробив колеса с обращенной к ней стороны фургона.

Но бандита это не остановило. Он включил передачу и попытался уехать, невзирая на два спущенных колеса.

Этот парень мог убить Бобби, а теперь собирался удрать. И его, возможно, никогда не найдут, если Джулия даст ему уйти.

С неохотой она приподняла «узи» и длинной очередью, выпустив все патроны, изрешетила боковое стекло кабины. «Форд» набрал скорость, потом внезапно сбросил ее, фургон повело вправо, он заехал на тротуар и остановился.

Из кабины никто не вышел.

Не выпуская из поля зрения «Форд», Джулия пошарила рукой под передним сиденьем, нашла запасной магазин, вставила в автомат, крадучись подошла к «Форду», потянула на себя дверцу кабины. Но осторожность была излишней, потому что за рулем сидел мертвец.

Она тут же отвернулась от «Форда» и поспешила к «Доджу», в белом борту которого чернели десятки пробоин. Сквозь шелест ветра в кронах деревьев до нее долетало тихое урчание работающего на холостых оборотах двигателя. И тут же она унюхала запах бензина и крикнула: «Бобби!»

Еще до того, как Джулия успела добежать до белого фургона, задние дверцы со скрипом распахнулись, и на асфальт спрыгнул Бобби, весь в кусочках металла, ошметках пластика, осколках стекла, деревянных щепках, клочках бумаги. Он жадно хватал ртом воздух, очищая легкие от паров бензина, которые, должно быть, в изрядном количестве скопились в заднем отсеке «Доджа».

Издалека донесся вой сирен.

Вместе они быстро отошли от белого фургона. И вовремя. От «Доджа» их отделял лишь десяток шагов, когда из заднего отсека вырвалось оранжевое пламя, вспыхнул разлитый по мостовой бензин, и тут же фургон превратился в огромный костер. Они отошли еще дальше, остановились на безопасном расстоянии, какое-то время смотрели на горящий автомобиль, потом повернулись друг к другу.

— Ты вся в крови, — заметил он.

— Чуть ободрала лоб.

— Правда?

— Сущий пустяк. Как ты?

Он глубоко вдохнул.

— В порядке.

— Точно?

— Да.

— Не ранен?

— Цел и невредим. Это какое-то чудо.

— Бобби?

— Что?

— Если бы тебя здесь убили, я бы этого не пережила.

— Меня не убили. Я прекрасно себя чувствую.

— Слава богу.

И ударила его в правую голень.

— Ой! Ты чего?

Она ударила его по левой голени.

— Джулия, черт бы тебя побрал!

— Разве ты не велел мне сматываться отсюда?

— Что?

— Я — твой полноправный партнер во всех смыслах этого слова.

— Но…

— Я умна, как ты, быстра, как ты…


Он глянул на труп, лежащий под передними колесами «Тойоты», на второй — в кабине «Форда».

— Это точно, крошка.

— …решительна, как ты…

— Знаю, знаю. Только не нужно больше меня пинать.

— А что Расмуссен? — спросила она.

Бобби посмотрел на здание «Декодайн корпорейшн».

— Ты думаешь, он все еще там?

— Единственный выезд с автомобильной стоянки — на Майклсон-драйв. Он не выезжал, а потому, если только не решил удрать на своих двоих, наверняка в здании. Мы должны взять его до того, как он выскользнет из западни вместе с дискетами.

— На дискетах все равно нет ничего ценного, — напомнил Бобби.

В «Декодайн» знали о Расмуссене с того самого момента, как он поступил на работу: частное детективное агентство «Дакота-и-Дакота инвестигейшн», которое по контракту проверяло всех желающих поработать в службе безопасности компании, смогло установить, что документы у хакера поддельные. Руководство «Декодайн» решило подыграть Расмуссену, чтобы установить, для кого он вознамерился добыть файлы «Волшебника». Они собирались подать в суд на тех, кто нанял Расмуссена, не сомневаясь, что за хакером стоит их основной конкурент. Они позволили Расмуссену думать, что ему удалось обмануть камеры слежения, хотя на самом деле он находился под постоянным наблюдением. Они также позволили ему взломать все коды и получить доступ к интересующей его информации, но при этом ввели в файлы секретные инструкции, о чем он знать не мог, которые гарантировали, что при копировании с жесткого диска на дискеты содержимое файлов превращается в никому не нужную белиберду.

Огонь ревел, пожирая все те части фургона, которые могли гореть. Джулия наблюдала, как отражения языков пламени пляшут на стеклянных стенах банка, расположенного на другой стороне улицы, подсвечивают темные окна здания «Декодайн».

— Мы думали, он не сомневался, что сумел перепрограммировать камеры слежения. — Она чуть возвысила голос, чтобы перекрыть рев огня и нарастающий вой сирен. — А на самом деле он знал, что мы следим за ним.

— Точно знал.

— Тогда ему могло хватить ума поискать директиву, запрещающую копирование, и обойти ее.

Бобби нахмурился:

— Ты права.

— Поэтому вполне возможно, что на дискетах у него все файлы «Волшебника».

— Черт, я не хочу туда идти. Сколько можно за одну ночь подставляться под пули?

Патрульная машина вырулила на Майклсон-драйв в двух кварталах от них и помчалась к ним, в вое сирены перемигиваясь сине-красными огнями.

— Вон едут профессионалы, — ответила Джулия. — Почему бы нам не отойти в сторону? Пусть теперь поработают они.

— Нас наняли на эту работу. Мы взяли на себя определенные обязательства. Честь частного детектива — это святое, ты знаешь. Что подумает о нас Сэм Спейд?

— Сэм Спейд может катиться ко всем чертям.

— Что подумает о нас Филипп Марлоу [2]?

— Филипп Марлоу может катиться ко всем чертям.

— Что подумает о нас наш клиент?

— Наш клиент может катиться ко всем чертям.

— Дорогая, ну почему так грубо?

— Иногда может сорваться и такая утонченная дама, как я.

— В том, что ты — утонченная дама, никто и не сомневается.

Черно-белый автомобиль остановился около них, вторая патрульная машина выскочила из-за угла следом, третья появилась на Майклсон-драйв с противоположной стороны.

Джулия положила «узи» на асфальт и подняла руки, чтобы избежать досадных случайностей.

— Я действительно рада, что ты жив, Бобби.

— Ты снова собираешься меня пнуть?

— Не сейчас.





Глава 7