#НенавистьЛюбовь
Часть 23 из 24 Информация о книге
– Нравишься. Очень, – ответил Влад, не отрывая от меня глаз. – И ты это знаешь. Зря потратила вопрос, Дарья. Но можешь задать другой. Моя очередь: правда или действие? – Правда. – О себе спрашивать смысла нет. Спрошу о нем – ты все еще его любишь? – Не знаю, – нахмурившись, ответила я. – Я пытаюсь его забыть. Вот и все. – Принимается, – кивнул Влад. Мы продолжили. Во второй раз Савицкий все-таки выбрал действие и полез на дерево, изрядно меня рассмешив. Зато третий раз он снова остановился на правде – наверное, из-за ободранных ладоней. – Из-за чего ты уехал? – спросила я, вспомнив слова Каролины. Мы уже были неподалеку от дома, а на улице стояли сумерки. – Неприятная история, – поморщился Влад, явно не ожидавший этого вопроса. – На самом деле, меня заставили уехать. Чтобы не мешался. И не создавал проблем. – А почему в наш город? – не поняла я. – Здесь живет моя тетка. Отец думал, что она будет контролировать меня, но ей плевать так же, как и всем остальным, – довольно жестко ответил он. – Извини, что спрашиваю, – потупила я взгляд. – Все в порядке, – отозвался Савицкий. – Ведь я сам выбрал правду. Я дико мешаю братьям из-за наследства. И они сделали все, чтобы подставить меня в глазах отца. Он решил, что я должен не отсвечивать некоторое время. – Но все-таки ты не ответил на вопрос – из-за чего ты уехал? – мягко вернулась я к теме. – Мне повредили машину, произошла авария, – сквозь зубы ответил Влад. – В ней обвинили меня. Но это был привет от братьев. Наверное, они хотели, чтобы я сдох. – Кто-то… пострадал, да? – осторожно спросила я. – Одна женщина. Сейчас с ней все в порядке. Дарья, мне повредили тормоза. Понимаешь? – Понимаю, – вздохнула я. Все-таки верно говорят: там, где большие деньги, всегда большие проблемы. – Может быть, еще по одному разу? Ты не против? – Давай, – согласился Савицкий. – Ты знаком с той девушкой, Каролиной? – спросила я. – Просто именно она намекнула на то, чтобы я спросила, из-за чего ты уехал из Москвы. Теперь мне интересно. 1.32 Я внимательно смотрела на Влада. – Знаком, – нехотя признался он. – Тогда почему ты не сказал мне сразу? – рассердилась я. Тогда мне казалось, что Каролина просто солгала мне. – Подумал, что это лишнее. Мы виделись несколько раз в одной компании, но я с ней почти не общался, – ответил Савицкий. – А потом увидел ее здесь, рядом с Матвеевым. Не сразу понял, что это он. – Кто – он? – растерялась я. – Даниил Матвеев. Моя бывшая девушка была ее хорошей приятельницей, – задумчиво отозвался Влад. – И я кое-что слышал о том, что эта Каролина давно влюблена в какого-то парня. С ума от него сходит со школы. Мне всегда казалось это дичью, особенно когда я слышал, как она рассказывает моей бывшей что-нибудь вроде: «Когда я была школьницей, то отваживала от него всех девчонок. Одной он решил признаться в любви, написал сообщение, но я успела прибежать к ней и стереть его», – писклявым голосом спародировал Серебрякову Влад. – Ну дичь же. – Дичь, – только и согласилась я, решив, что Каролина – еще более неприятное существо, чем казалось мне раньше. – Но надо было сразу сказать, что вы знакомы. – Извини, – покаялся Влад. – Я не подумал. Пока мы шли к моему дому, то молчали, каждый думая о своем. И уже около подъезда Влад вдруг вспомнил: – У меня ведь тоже осталась одна попытка. Правда или действие? – Действие, – вздохнула я. – Поцелуй меня, – попросил он. – Сама. Поцелуй меня. – Что? – не сразу поняла я. – Поцеловать? – Да, в губы. Или отказываешься? А ведь я лазил на дерево, – улыбнулся лукаво Влад. Целовать кого бы то ни было сейчас мне не хотелось – настроение было далеким от романтического, его травила осенняя хандра. Однако и отказываться было неправильно – я сама согласилась на эту игру. – Хорошо, – отозвалась я. Подошла к нему, обхватила за шею, заставляя немного нагнуться, и коснулась его чуть приоткрытых губ своими губами. Всего лишь прикосновение – ничего большего. Ни трепета в груди, ни искр в глазах, ни учащенного дыхания. После этого я отстранилась, и в это же время увидела краем глаза, как к подъезду идет Матвеев со спортивной сумкой наперевес. Во мне тут же вспыхнул знакомый огонь ревности. А еще – решимость. Решимость показать Клоуну, как он мне безразличен. Я снова поцеловала Влада, крепко обхватив его руками за пояс, – так раньше я обнимала Матвеева. Поцеловала настойчиво и чувственно. Первые пару секунд Влад явно был ошарашен, а потому замер, и я даже успела занервничать. Однако потом он вдруг стал отвечать на поцелуй, делая его все более глубоким. Влад обнимал меня за талию одной рукой, а второй зарылся в волосы. В каждом его касании была такая самозабвенность, что я поняла – Матвеева он не замечает. Мои глаза все это время были открыты. И я видела, как Клоун проходит мимо нас, останавливается, оглядывается и смотрит – с такой болезненной яростью, что мне стало не по себе. «Не делай этого», – говорили его глаза. «Пошел к черту», – отвечали мои. Едва только захлопнулась тяжелая подъездная дверь, как я моментально отстранилась от Влада. – Дарья, – прошептал он и снова потянулся ко мне, коснулся прохладными пальцами моей шеи. Но я помотала головой, неосознанно коснувшись костяшками губ. – Ты меня с ума сводишь, – признался Савицкий. Эти слова должны были вскружить мне голову, но почему-то напугали. За такие слова нужно нести ответственность. А я не хотела делать этого. – Мне пора домой, – сказала я, потому что не хотела продолжать этот поцелуй. То ли из-за появления Матвеева, который вздумал вмешиваться в мою жизнь тогда, когда ему этого хотелось, то ли из-за собственной глупости. – Я что-то сделал не так? – спросил Влад, сам отходя от меня на пару шагов и скрещивая руки на груди. – Нет, – покачала я головой. – Просто я немного устала. – Просто ты увидела его. – Влад оказался куда более внимательным, чем я думала. Он все-таки видел Матвеева. А может быть, попросил поцеловать его, потому что видел. – Мне стало неприятно, что он снова рядом, – устало ответила я. И, глядя в темное небо, на котором не было ни одной звезды, попыталась объяснить: – Видя этого человека, я вновь и вновь начинаю чувствовать себя обманутой. Вновь и вновь. Это мерзкое чувство, Влад. Раз за разом я чувствую себя грязной. Из-за того что так глупо доверилась ему. Из-за того что решила, что могу быть счастливой. Знаешь, буду честна – я хотела любви и думала, что она станет моим солнцем. Согреет сердце. Но она не согрела – она попыталась сжечь его. И мне до сих пор больно, понимаешь? Когда ты говоришь, что без ума, мне становится страшно. Я не хочу обжечься вновь. Понимаешь? – Понимаю, – тихо ответил Влад. – Я все понимаю. Но есть другие люди. Не такие, как он. Знаешь, Дарья, светить может не только солнце, но и луна. И даже если ее свет не так ярок, он никогда не оставит ожог. Я слабо улыбнулась, понимая, куда он клонит. – Хочешь стать моей луной? – полушутливо спросила я. – Как знать, – коротко рассмеялся Влад. – Любовь – это Вселенная, – я зачем-то сказала ему то, что никому не говорила. – Тогда я хочу стать твоей Вселенной. В его тихом голосе была уверенность. И я поверила ему. – Мы можем просто попробовать, – продолжал Влад. – Если не получится – я не буду удерживать тебя. – Попробовать?.. – я даже не знала, что ответить ему. – У меня есть идея, – вдруг улыбнулся он. – Сюрприз. – Какой? – Секрет. Узнаешь чуть позднее. А теперь иди домой. – Эй, что за идея? – стало интересно мне. Савицкий точно знал, как можно разжечь любопытство. – Узнаешь позднее, Дарья. – Влад снова подошел ко мне и положил руки на плечи. – Я хочу, чтобы ты думала обо мне, – прошептал он мне на ухо. Мне действительно пришлось пойти домой, так ничего и не узнав. Цель Савицкого заставить меня думать о нем была достигнута. Кроме того, из головы не выходили его слова про Каролину и про то, как она добивалась Даню. Я снова и снова вспоминала о том, что она отваживала от Матвеева девчонок. О том, что с телефона одной она даже удалила сообщение, в котором Клоун кому-то признавался в любви. В моей голове вдруг все медленно начало вставать на свои места. Когда мы еще «встречались», Матвеев говорил, что присылал мне какое-то сообщение, в котором то ли предлагал встречаться, то ли что-то говорил о чувствах. И по его словам я просто его послала и отправила блюющий смайл. Хотя ничего подобного я совершенно не помню. Но ведь в какой-то из тех дней ко мне приходила Каролина. Может быть, она удалила сообщение, адресованное… мне? Не может быть. Глупо же. Однако я никак не могла успокоиться и полезла в шкаф, нашла коробку со старыми блокнотами и исписанными ежедневниками и, вывалив все на пол, отыскала пыльный дневник, который пыталась вести в восьмом и девятом классе. Сначала я аккуратно записывала все события, что происходили со мной за день, затем стала описывать только важные события. Про Каролину я тоже, кажется, писала. Я сидела прямо на полу и листала дневник с округлым почерком прилежной девочки, который во время учебы в университете превратился непонятно во что. Где же это, где?.. 1.33