Неоновые росчерки
Часть 143 из 184 Информация о книге
— Стоит, — сухо и сурово потребовал Стас. — Если это срочно и не касается… твоих талантов. Он ещё не знал, о чем собралась говорить Ника, но для себя решил приучить синеглазую рассказывать сразу, обо всём и вовремя, если это срочно и не связано с её необыкновенными способностями. Ника умница, но она всё же ребенок, подросток, склонный к импульсивным и далеко не всегда правильным решениям. — В общем, на МКАДе, там я встретила людей… В воспоминаниях одного я увидела, как они договариваются подкинуть наркотик братья Ожеровским. — Ожеровским? — удивленно Стас. — В воспоминаниях одного из них, — торопливо ответила Ника, — они говорили, что нужно подбросить наркотики во время обыска и, что Жанна не заплатит, если сопляки уйдут. Стас перестал идти по коридору и остановился. Нервозное чувство, на миг, кольнуло его сознание, заставив закрутится в голове водоворот мыслей и предположений. — Жанна? — медленно переспросил он. — Я ни на что не намекаю, — торопливо заговорила Ника, — просто… Не знаю Стас, но возможно именно Микадзе имеет к этому отношение. Пусть она судья, но ты сам мне говорил, что она замешана в махинациях с Токмаковым… И вполне вероятно, что эти полицейские как-то связаны с ней… — Это были полицейские? Которые собирались подбросить наркотики? — Да. — Где они сейчас? — Не знаю, их увезли патрульные, которым я рассказала. Ника помолчала и тут же поспешила спросить: — Стас а выходит, что братьев Ожеровских отпустили? — Да, — вздохнул Стас, — и Прохора Мечникова. А главный виновник теперь Даниил Меллин. — Значит, за Мечниковым Жанна тоже будет охотиться, — сделала вполне логичный вывод Ника. — Микадзе явно вознамерилась отомстить им за свою дочь и не собирается мириться с тем, что их выпустили из СИЗО. Корнилову ещё предстоит разобраться, что за катавасию задумали в СКР и зачем Датский привез Мечникова к Мирбаху и под каким предлогом Ожаровских отпустили, фактически, на все четыре стороны. — Ты думаешь, Жанна могла отправить полицейских не только к братьям, но и к Мечникову? Меллин был в коме и подкидывать ему порошки или вещества было бессмысленно — он и так никуда не денется. А вот создать формальный повод для нового задержания Ожеровских и Мечникова… Стасу казалось это вполне реальным: Жанна не тот человек, который смириться с гибелью дочери, не удостоверившись, что виновным получили по заслугам. Она вполне могла действовать незаконно, для достижения своих целей — ей с её зятем далеко не впервой. — Только к Ожеровским, — вздохнув, сказала Ника— Мечников, пока, ей не доступен. Стас хотел было спросить, о чем таком говорит Ника, но вспомнил, что сам велел ей не говорить лишнего по телефону: тот же СКР, с подачи Датчанина, вполне может прослушивать их разговоры. — Значит парням повезло, что ты помешала этим продажным полицейским добраться до них, — добродушно, но скупо, усмехнувшись, проговорил в трубку Стас. — Да, наверное… — неуверенно проговорила Ника. — Только, пожалуйста, Стас постарайся побыстрее освободиться. Мне очень многое нужно тебе рассказать. — Я бы с радостью, но он запер нас с Леркой в вашем кабинете и куда-то уехал, — голос Ники звучал слегка обиженно и разочарованно. Стас ухмыльнулся. Запереть обеих девчонок, чтобы они уж точно не нашли приключений на свои не зрелые головы, вполне в духе старого следака, каким до мозга костей оставался стареющий генерал. — Потерпите немного я, надеюсь, что скоро все закончу и приеду к вам, — пообещал Стас. — Хорошо, — вздохнула Ника. — Удачи тебе. — Она нам обоим очень крепко пригодиться, — заметил Стас. — Не сомневаюсь, — устало проговорила девушка. Стас усмехнулся. Они попрощались, и он прервал вызов Слова Ники застряли у него в голове, заставили стремительно раскручиваться условный маховик, продуцирующий догадки и версии. Несколько минут Стас не мог заставить себя думать о «Масках» — его мысли вновь и вновь вращались вокруг фигуры Жанны Микадзе. Что удумала эта баба? На что она готова ради мести за свою дочь? По-человечески, даже если она решила извести Ожеровских, Мечникова и Меллина, Стас мог её понять. Но, конечно, допустить, чтобы она совершала самосуд не мог. И, если это будет в его силах, то и не допустит. И вообще, кто же это там, в Следственном комитете, такой умный, что решил снять обвинение с малолетних бандитов? Стас чуть нахмурился, уже предвидя долгую, изматывающую и неприятную возню с мудрецами из Следственного комитета. Просто так предъявить им претензии не выйдет. Корнилов заставил себя не думать сейчас ни о возможном участии Жанны в деятельности грязных полицейских, ни о судьбе сопливых террористов, ни о грядущей «схватке» со Следственным комитетом. Сейчас его забота — «Маски» и безопасность Прокла Бельского. Стас обошел все три этажа лофта и, удостоверившись в выполнении всех его указаний по безопасности и обустройству западни для убийц, вернулся в зал для конференций. Бельский, в сопровождении двоих полицейских в униформе, был уже здесь. Мужчина старался держаться спокойно, сдержанно и даже немного бравируя. Но взгляд выдавал его переживания. Стас заметил, что Бельский испытал облегчение завидев его — гражданским спокойнее, когда Стас рядом. — Как вы? — спросил Стас, подойдя к Проклу. — Нормально, — соврал тот. — Скоро ведь все закончится. Так? В невинном вопросе проскользнула надежда. Стас не решился её разрушить. — Да, — негромко ответил он. — Помните всё, что я вам говорил? Бельский закивал, немного быстрее, чем требовалось. — Что делать, когда погаснет свет, вы запомнили? — продолжал допытываться Стас. — Бросаю охрану и бегу в сторону выхода, а потом бегу в пустой… — тут голос Бельского дрогнул. — Простите… Я бегу, на этаже выше, в п-пустой коридор… — Который, на самом деле, не пустой, — поспешил напомнить Стас. На лице у нервничающего Прокла выступили заметные капельки пота. Стас его не винил. В конце концов кто из гражданских чувствовал бы себя спокойно, зная, что сегодня, вероятнее всего, его придут убивать? И мысль о большом количестве полицейских вокруг, до конца не успокаивала. Потому, что ввиду дурацкой человеческой природы всегда и во всем есть эти злокозненные «если» и «а вдруг». Вдруг что-то пойдет не так? А если полицейские ошибутся? А вдруг кто-то из них растеряется? А если погасший, по сценарию, свет не получится включить заново? А вдруг на землю упадёт метеорит? А если завтра начнется зомби-апокалипсис?.. Стас хорошо знал, до каких безумств может довести человека паника и произрастающая из неё истерия. — Прокл, — проговорил Стас, положив руку на плечо Бельскому. — Самая большая опасность, которая вам сегодня грозит — это нервный срыв и обморок. Бельский вымученно улыбнулся, и снова несколько раз кивнул. — Конечно… я понимаю… Мне нечего опасаться… я знаю… я понимаю… Время до начала конференции пролетело невероятно быстро. Толпа журналистов, корреспондентов, операторов, фотографов и прочих лиц, собралась перед закрытыми дверями ещё до полчаса до начала пресс-конференции. И нечего было удивляться, что вся эта шумная и вооруженная объективами толпа заполнила помещение зала за каких-то несколько минут. Причем, к удивлению Стаса, народу набилось столько, что многим не хватило кресел, и они были вынуждены подпирать стены. Некоторые и вовсе сидели прямо на ступеньках вдоль возвышающихся зрительских рядов. Стас сидел на последнем ряду, внимательно осматривая всех присутствующих. Первым делом взгляд его фокусировался на гостях, чья комплекция соответствовала описаниям Масок из видений Лазовской. То есть мужчинах крупного телосложения, с избыточным весом. А таких здесь было аж шесть штук. И любой из них мог оказаться убийцей. А может быть и двое из них. А может быть и не одного… Сегодняшний день может стать поворотной точкой в деле Неоновых Масок, а может закончится ничем. Или, что ещё хуже, и вовсе трагедией, которая будет стоить Стасу минимум звания, а максимум — срока в колонии, для бывших полицейских. Но обо всем этом Корнилов сейчас не думал. Он полностью сосредоточился на задании и почувствовал то волнительное, но приятное, черт побери, чувство тревожного азарта. То ощущение, которое возникает, когда он вот-вот может, наконец-то, добраться до преступника, поймать его, арестовать и заставить сесть на скамью подсудимых. — …После похищение сына, я вынужден был продавать свои изделия Панкрату Рындину и боялся сообщать об этом полиции, — Бельский отвечал на один из многих вопросов собравшихся здесь журналистов. — Как долго вы работали на Рындина?