Неоновые росчерки
Часть 170 из 184 Информация о книге
— Не всё сразу, — качнула головой Амалия. — Для начала, ты должна понять, что… ты такая не одна. И, на всякий случай, ты не экстрасенс, не медиум, и не ясновидящая. — А кто же? — опасливо спросила я. — И кто вы? — Такие, как я, — вздохнула Амалия, — мы называем себя Знающими, Посвященными, но древние греки называли нас Софитиды, и именно это прозвище прижилось к нам, взамен того, которым наградили нас шумеры и ассирийцы… Хотя, в народе нас, издревле, называли по-другому. — Ведьмами, — буркнул Стас. — Именно, — улыбнулась Амалия. — Хотя это слово не имеет ничего общего ни с нами, ни с теми безумными бабками-затворницами, балующимися алхимией и варящими психотропные зелья. Хотя, именно они больше всего подходят под описание этого оскорбительного прозвища. Она фыркнул. — Было время, и люди называли вампиром больного фотофобией человека. А таких, после эпидемий обыкновенной краснухи, в Европе было немало, особенно в середине восемнадцатого века. Я не могла до конца сосредоточится на её словах. В моей голове гремело слово, оброненное Стасом — «Ведьма». Будоражащее тело и разум лихорадящее ощущение стремительно наполняло меня, заставляя меня дышать чаще и глубже. От затылка, вниз по шее, к лопаткам спустилась колкая пульсирующая щекотка. Упругое волнительное чувство раздувалось в груди. — Подождите, — боязливо и тихо проговорила, — вы хотите сказать, что я… я тоже… — Ведьма? — засмеялась Амалия. — Нет, успокойся. Ты нечто гораздо более могущественное, сильное и… опасное. Последнее слово заставило меня нервно сглотнуть. — Ника, — голос Амалии посерьёзнел, — основная разница между тобой и мной, заключается в том, что я принадлежу к тем, кто получил Знания и стал Обладающими Знаниями, Мудрыми… Софитидами*(София др. греч. — Мудрость, Мастерство). Амалия выждала странную паузу, словно не зная, стоит ли ей договаривать. — А ты, — продолжила она изменившимся голосом, — принадлежишь к Великому Роду тех, кто дал моему народу эти Знания, научил, как обращаться с таящимися в Природе Силами, как призывать их к себе и использовать во благо… Я жадно и настороженно внимала ей. Стас замер за рулем, с хмурым и пристальным взглядом он изучал лицо Амалии. — Ты одна из Первых, Ника, — продолжала Амалия. — Одна из тех, кто первыми знал о скрытых возможностях нашего мира, из тех кто первыми начал изучать их и кто вообще, первыми был здесь… — Здесь это, где? — уточнил Стас. — В России? Амалия захохотала. — Прости, подполковник… Нет, конечно. Когда Первые строили свою Цивилизацию, на этой планете не было ещё даже динозавров. Этот мир был другой… Молодой, новорожденный, с только что разлившимися морями и первыми ростками гигантских лесов… То, что говорила Амалия казалось не просто невероятным, это было диким сюрреализмом, её рассказ мог быть стать идей для какого-нибудь фантастического блокбастера! Но… почему-то я верила ей. Я чувствовала, что она говорит правду. — Амалия, — осторожно проговорила я, — значит… если я… Но… Мне было тяжело говорить, тяжело собрать мысли в кучу и сформировать из них слова. — Если Первые были в этом мире раньше всех… — проговорила я осторожно, — где… Они были до этого? К моему удивлению Амалия засмеялась. — А ты умеешь задавать правильные вопросы, синеглазая. Она пожала плечами и хитро, но скупо улыбнулась. — Ну, а какие могут быть варианты? Особенно если учесть, что до их Прибытия на месте нашей планеты не было… ничего. — Прибытия?! — не выдержал Стас. — Ты, что хочешь сказать… — Да, да, — захихикала Амалия, — у нас с тобой за спиной, подполковник, сидит уникальная гораздо более совершенная форма жизни, по своему развитию, генетике, анатомическому строению и общему потенциалу ушедшая далеко вперёд от нашей цивилизации. Я поймала в зеркале ошарашенный взгляд Стаса. Впервые за все время нашего знакомства, я увидела в глазах Корниловаа нечто похожее не шок и даже… страх. — Но, Ника… похожа на людей, — сохраняя невообразимое самообладание, проговорил Стас. — А вот и нет! — громко воскликнув, Амалия неожиданно хлопнула ладонью по правому колену. Я вздрогнула от неожиданного звука хлопка. — Ника не похожа не людей, — громко прошептала Амалия, чуть наклонившись к лицу Стаса, и затем в упор посмотрела на меня между сидений, — Это люди, внешне, похожи на Нику… и Первых. От её слов я замерла, обратившись на несколько мгновений, в изваяние. Меня захватило, поглотило и скомкало напряженное оцепенение. Мое сознание взорвалось, мои мысли окончательно опьянели от полученной информации и запутались в конец. Я не могла переварить и принять услышанное. Ну, бред же! Бред полнейший! Идиотизм! Что она несёт?! Что она такое вообще городит?! Что хочет сказать эта женщина?! Что я… Я, Вероника Лазовская, я что…. Я… не человек?! Мысль эта казалось по истине, устрашающей. Нет, ну казалось бы и что такого? Кто из нас, читая разную фэнтези-фантастику, не мечтал самой стать вампиром, эльфом, оборотнем и так далее. Но… Чёрт побери! Уверенна, мало кто представлял, как он окажется… — Если я все правильно понял, — медленно проговорил Стас, справившись с первичным стрессом. — Ника… представительница иной разумной цивилизации? Судя по проскальзывающим в его голосе интонациям, Корнилову было тяжело, невероятно трудно и невозможно дико принять подобную истину. — Если ты не можешь сказать это сам, — слегка раздраженно и нетерпеливо проговорила Амалия, — я скажу это за тебя. Она откинулась на спинку сидения и выдала: — Наша Ника… если коротко и грубо, самая настоящая инопланетянка. Без обид, синеглазая. Но лучше ты будешь знать простую, хоть нелегкую для тебя истину, чем вы все время будете подбирать выражения и слова. Ты согласна? Согласна ли я? Не знаю… А у меня есть выбор? Похоже, что нет. Потому, что слова Амалии, каким бы дикими и пугающими они не были, во многом объяснили всё, что я умею, и всё, что происходит со мной последние девять с лишним лет. Я испытывала странные ощущения. Хм… Надо же… Я… я не человек… Чёрт возьми… Я не человек… Нет, ну это же надо!.. Но, как же… — Амалия, — осторожно и кротко проговорила я, — но у меня есть родители… Отец и мать. Что, тогда выходит… Я не могла это произнести. Это было выше моих сил. — Нет, тебя не удочеряли. Твои родители настоящие. Но они… хм… Таких, как они называют Скованными. — Скованными? — суть скривившись, переспросила я. — В каком смысле? — Им от рождения заблокировали почти все сверх естественные умения, которые присущи Первым. Сделать это можно лишь в младенческом возрасте, потом уже невозможно. Это было ещё бредовее, чем версия о том, откуда я родом. — Мои родители ничего подобного мне не рассказывали. — И не могут, — хмыкнула Амалия, — они вряд ли даже подозревают, кто они на самом деле. — А кто же их запечатал? — Твоего отца, насколько мне известно, запечатала твоя прабабушка. — Моя прабабушка умерла в сорок третьем году! — попыталась оспорить я. — Нет, — усмехнулась Амалия, — она оставила твою бабушку, потому что… появились неотложные дела, которые требовали её вмешательства. Она помолчала, я увидела в зеркала заднего вида её таинственную и лукавую улыбку. — Я присутствовала при этих самых обстоятельствах, Ника. И лично знаю твою прабабушку. — Может быть вы тогда знаете и моего прадеда? — слегка холодновато спросила я. Её заносчивость меня несколько коробила и раздражала. Амалия внезапно погрустнела. — Ты уверена, синеглазая, что хочешь говорить об этом в присутствии Стаса? Корнилов непонимающе оглянулся на меня, затем посмотрел на Амалию. — Вы, о чем, черт побери? Я понимала, что после этого вопроса пути назад у меня нет. Да и вообще скрывать от Стаса какие— то личные тайны почти не имеет смысла. — Ника, — голос Стаса звучал настойчиво и даже требовательно. — Я знала и твоего прадеда, — вздохнула Амалия. — А что с ним было? — спросил Корнилов. — Он тоже из этих… Первых?