Неправильная содержанка

— Дурдом какой–то! — произнесла, закатив глаза.

С Денисом пришлось серьёзно поговорить, тот воспринимал своё назначение едва ли не как отдых и развлечение, хотя и трудился не меньше меня.

— Рита, ну не злись, пожалуйста. У вас здесь так хорошо, спокойно, дружно. Это не наш серпентарий в головном офисе, где любой может накапать тебе клофелина в стакан, лишь бы подставить перед шефом. Я у тебя здесь как ребёнок в пионерском лагере. Иногда немного шалю. Но я же невинно.

Обаятельный мерзавец уже соблазнил несколько дам, в том числе замужних, о чём судачили на каждом шагу, так что его невинные шалости являлись невинными лишь по официальной версии самого Дениса.

Но коллектив не жаловался. Дамы наряжались и красились, весело щебетали в перерывах, не удивлюсь, если обсуждали между собой таланты нашего временного сотрудника без должности, а по сути — кризисного управляющего.

— Твоя удача на сексуальном поприще временно перешла в офис, притом сразу ко всем мало мальски симпатичным дамам, — попивая чай с вареньем у меня дома, заявила Машка, когда я рассказала ей историю лиса в курятнике.

— Хватит ржать, ты скоро с табурета свалишься.

— Ой, ой, ой, — тут же преувеличенно серьёзно всполошилась подруга, — мне нельзя головушкой биться, ей ещё бизнес–план соображать.

— Виктор попросил новый? Ты ведь писала его, насколько помню, ещё месяц назад, — проявила я любопытство.

— Дождёшься от него, как же. Нет, Ритуля, я решила всё обставить по–другому и даже присмотрела хорошенькое здание. Вообще, думаю, моё лечение нервной системы с Виктором закончено окончательно и бесповоротно.

— Как так? Еще недавно ты хотела от него детей и кольцо!

— Понимаешь, мужчина нужен женщине для чего?

— Ну, для семьи или секса, для здоровья и удовольствия. Для душевной близости. Я не знаю! Каждому для своего, наверное.

— Вот именно, Рит. Для удовольствия. А он, простите, делает мне нервы! Стал требовательным, ревнивым, ещё и контролирует меня постоянно. Недавно следилку мне на телефоне подключил.

— Может, это для твоей безопасности? — попыталась проявить я здравый смысл. — Он состоятельный человек, у него есть враги, а ты ему, выходит, дорога.

— Дорога ложка к обеду, а любовница в обиходе. Нет, Рит, я такой типаж мужчин знаю. Им только дай волю и завтра будешь сидеть в башне за семью замками, изображая принцессу. И скорее, это будет не версия а ля Рапунцель, а царевна Несмеяна. Может, и поколачивать начнёт. В задницу такой сценарий.

— Маша! — возмутилась я. — Не ругайся.

— В общем, мне нужно совершить что–то глупое, чтобы расстаться с Виктором по его воле, пока он окончательно ко мне не прилип.

— А нельзя просто сказать?

— С ума сошла? Мужчины вроде него не приемлют отказов. Если они что–то себе решили, пиши пропало. Так что нужно осторожно его к тому подвести. Ладно, забыли про Виктора. Рит, придумай мне всё для моего будущего женского клуба. Я хочу что–то элитное, но уютное. Что–то вроде мужского клуба в Англии, только у нас и для женщин. Место, где они смогут получить все процедуры, а так же пообщаться, позавтракать или поужинать, даже фильм посмотреть. В общем, придумай мне концепцию, а я организую.

— Сроки?

— Здание пока в аренде, обещали освободить через четыре месяца, так что пора брать свою ленивую жопку в руки и пахать, — весело произнесла Маша. — Будем с тобой молодые, независимые директрисы!

Мы звякнули чашками, словно бокалами с любимым красным вином, и рассмеялись. Только смех этот был немного грустным, а вкус варенья не перебивал горьковатый привкус разочарования.

— Думаю, сейчас просто не время для серьёзных отношений. У нас с тобой впереди другие победы, — поддержала я идею подруги, заодно успокаивая и себя.

Однако наутро всё моё спокойствие испарилось, точно его и не бывало.

«Доброе утро. Жду с отчётом сегодня к 20:00»

Одно сообщение. Короткое. Важное. Рабочее. Но оно выбило меня из колеи с точностью снайпера.

Чего ждать от встречи? И какой она будет?

С одной стороны, Святослав Дмитриевич славился любовью к поздним рабочим совещаниям. С другой, если бы оно было сто процентов рабочим, меня бы пригласил Глеб или кто–нибудь из остальных секретарей.

К обеду я сгрызла все ногти, к счастью, в переносном смысле. Маникюр был свежим, лицо тоже, Машка ушла довольно рано — она серьёзно занялась спортом и здоровьем, чтобы быть лицом собственного бренда в мире ЗОЖ *и ПП** — так что никаких отёков после неумеренных возлияний или тёмных кругов под глазами не наблюдалось, костюм сидел на мне отлично и был необычайно симпатичного оттенка, как сказали в магазине: «цвета бедра испуганной нимфы».

Машка тут же рассказала историю, что при императоре Павле Первом подкладка военной формы был именно этого цвета, но офицерский мундир шили из одних материалов, а солдатский — из других, на порядок более дешёвых, соответственно оттенки «цвета бедра» существенно отличались, так что их разделили на «цвет бедра испуганной нимфы» и «цвет ляжки испуганной Машки».

Подруга так весело и бойко просветила всех присутствующих в магазине о забавных тонкостях розового цвета, что размерный ряд костюмов улетел тут же. Хорошо, мой находился как раз на мне, и то пытались отобрать.

— Буду считать, это ляжка испуганной Машки, — сказала я подруге, — как–то так оно мне роднее.

— Машки тебе подходят! — авторитетно заявила будущая мисс Красота и Здоровье по версии мисс Красоты и Здоровья, разумеется, и весело расхохоталась.

Надеюсь, удача этого костюма сработает и сегодня.

Однако к вечеру я уже мысленно распрощалась с радужными надеждами. Не вылететь бы с работы. Или уже вылететь, перебеситься, перестрадать, найти новую работу и забыть всё?

Подгоняемая любопытством и умирающими в муках сотнями нервных клеток, выехала на час раньше запланированного, что оказалось весьма кстати — пробки ещё не рассосались.

В офис Драгомирова вошла вооруженная отчетами и заранее заготовленными фразами, вся из себя страшно деловая и важная, однако Глеб меня ошарашил с порога.


— Маргарита Сергеевна, здравствуйте. Какими судьбами?

— Велено явиться с отчётом к двадцати–ноль–ноль, — с несколько натянутой улыбкой ответила я.

— Простите, меня не уведомили. Святослав Дмитриевич лично вам написал?

— Да.

— Подождите, пожалуйста, на диванчике, я уточню, сможет ли он вас принять. Возникли… э… возникли некоторые неожиданные… трудности.

Сердце дрогнуло. Неужели эти трудности — девица с ногами от ушей и третьим размером груди, развлекающая сейчас Свята оральным сексом или играя в требовательную клиентку компании?

Стоп, Рита, успокойся. Ты пришла к начальнику, а не к любовнику. У тебя вообще нет любовника. Теперь точно нет.

Глеб не спешил заходить в кабинет руководителя, лишь что–то писал в телефоне, видимо информируя Драгомирова обо мне.

Вот и пришла пораньше. Какой, оказывается, плотный у Святослава Дмитриевича «сексуальный» график. Поди встрой его в напряжённый деловой!

Минута проходила за минутой, а я всё ждала и ждала. Напряжённый и немного взволнованный секретарь то и дело поглядывал в мою сторону, я же постаралась развеяться и переключиться. Достала телефон, проверила социальные сети, даже выложила пару фотографий в инстаграм и ответила каким–то мимо проходящим комментаторам, в одном из которых с удивлением узнала соседа по офису, Андрея.

Тот оказался в сети и тут же мне ответил, ещё и на кофе пригласил.

«Извини, я сижу в головном офисе и жду под дверью, когда мне соблаговолят открыть и принять отчёты. Главнюк занят».

«О, они это любят. Я потому и ушёл из большой корпорации. Бесился страшно. Никакого времени на личную жизнь. То ночью позвонят, то в выходные заставят ехать в офис из–за какой–нибудь ерунды. Лучше работать на себя».

«Я не настолько хороша и опытна, чтобы работать на себя», — ответила ему с улыбкой.

«Ты потрясающая, Рита!»

— Маргарита Сергеевна, — окликнул меня Глеб и я поспешила подойти, на ходу убирая телефон в сумочку.

— Да?

— Оставьте, пожалуйста, отчёты. Святослав Дмитриевич не сможет вас сегодня принять. Я вам сообщу о времени следующей встречи. Простите. Его задержали.

— Не извиняйтесь, Глеб. Всё хорошо.

Мы распрощались, и я бодрой походкой пошла к лифту. С улыбкой поблагодарила охранника за по–джентльменски открытую дверь, выпорхнула свободной птичкой наружу, прыгнула в первое попавшееся такси и почувствовала, как лицо превращается в маску.

Я ничего не чувствую.

Ничего. Не. Чувствую.

Всё хорошо. Хорошо.

Я спокойна. Абсолютно спокойна.

Мир не сошёл с ума. Катастрофы не случилось. Жизнь продолжается.

К дому подъехала уже затемно, однако бандформирование на лавочке вовсю наслаждалось хорошей погодой и не торопилось расходиться.

— Что за молодёжь пошла! Домой приходють чуть ли не за полночь, — начала атаку одна.

— И не говори! И не в короткой юбке, — возмутилась вторая.

— Добрый вечер. Простите, что не оправдала ваших ожиданий, я из офиса, а у нас строгие требования к форме одежды, но в выходные непременно надену юбку покороче, чтобы вас порадовать, — ответила бабульками и, стараясь не бежать, направилась к подъезду.

— Нахалка!

— Хамка!

— Какое воспитание!

— Да никакого воспитания!

Не выдержала, рассмеялась. Хоть где–то потрясающая стабильность.

Смех вышел несколько истеричным и перешёл в слёзы. Домой зашла, вовсю шмыгая носом и размазывая по лицу косметику.

Думать, что тебя бросили, и знать — не одно и то же. Никак не ожидала, что будет так горько и больно. Стоически верила в своё же враньё, убеждала, что ничего не чувствую, что это только секс, что я сильная и со всем справлюсь, что роман века — явление временное, но чёрт возьми, сейчас мне не помогала ни одна из этих глупых, дурных, идиотских фраз!

Сердце рвалось на части, душа стонала, меня колотило от отчаяния, от несбывшихся, глубоко–глубоко спрятанных надежд.