Невеста для Хана. Книга 1

Он повел меня по коридору в какие-то подсобные помещения, открыл одно из них с тремя компьютерами и узким топчаном.

— Посидите здесь. Я улажу несколько дел и вернусь. Мы все решим. Я вас закрою снаружи. Так безопаснее.

— Я домой хочу. Вызовите мне такси.

— Непременно. Но сначала надо разобраться что произошло, верно?

Я кивнула, сжимая стакан с водой, и чувствуя, как меня трясет еще сильнее. К маме Свете хочу, голову у нее на коленях спрятать и плакать, рыдать, выть. Чтоб она своими ручками боль мою забрала. Чтоб утешила меня. Какая же я дураааа… какая я идиотка тупоголовая. Двери закрылись и снаружи повернулся ключ. Я прилегла на топчан и закрыла воспаленные глаза. Между ног все еще саднило и ощущалось жжение, напоминая о том, что все происходящее правда.

Сил почти не осталось и ужасно хотелось спать после ужасной ночи и моря пролитых слез. Ненадолго закрыла глаза и вздрогнула, когда ключ опять повернули, подскочила в надежде, что сейчас все закончится. Вернулся Дмитрий Алексеевич, ободряюще мне улыбнулся.

— Вас отвезет в полицию наш водитель, а потом уже мы во всем разберемся. Нам бы не хотелось, чтобы сюда пришли полицейские. Репутация отеля, вы же понимаете?

— А… а как же заявление? Вы даже не выслушали, что произошло. Вся эта свадьба… это шоу…

— Выслушаем обязательно. — прервал меня и взял под руку, выводя с подсобки, — Сначала поезжайте в участок. Там все расскажете. Идемте.

Он повел меня коридорами не к главному выходу, а куда-то вглубь здания.

— Куда мы идем?

— Ну вы же в халате и босиком. Вас увидят люди. Зачем огласка? Выйдем с черного хода. Машина вас уже ждет.

Но едва мы вышли на улицу я увидела черный джип с тонированными до черноты стеклами. Появилось странное ощущение в груди, попятилась назад, но Дмитрий Алексеевич вдруг схватил мою руку, выкрутил назад и закрыв мне рот ладонью, потащил к машине, дверь распахнулась и меня буквально зашвырнули на заднее сидение, упав на живот, я уткнулась лицом в чье-то колено, тут же резко поднялась на руках и задохнулась от ужаса — на меня смотрели узкие черные глаза Хана.

— Ты принадлежишь мне, Птичка. Ты забыла? — и повернувшись к водителю скомандовал, — Поехали!





Глава 6




Так и стою на коленях, не в силах справиться с дрожью и с паникой, и посмотреть на него снова. Мне страшно. А он отвел с моего лица волосы, погладил их. Медленно, перебирая пряди, опускаясь к затылку. И это не успокаивает, а наоборот, заставляет затаиться, очень тяжело дыша.

— Зачем? — едва шевеля губами, — Зачем я вам?

Мне жутко услышать ответ, а он и не торопится отвечать. Все еще гладит мой затылок, потом вдруг сжимает волосы в кулак и сильно подтягивает к себе, наклоняя над своим пахом и расстегивая ширинку. Попыталась отпрянуть, но его рука огромная, сильная, как будто железная, от ощущения, что он и правда сломает мне шею темнеет перед глазами.

— Вот за этим. — ткнул меня еще ниже, — за тем, что ты должна делать молча и покорно. Будешь послушная — не пострадаешь! Поняла?

Я смотрела как пальцы чуть приспускают штаны, он слегка тряхнул меня, выводя из оцепенения и требуя реакции.

— Поняла? — в голосе сталь, и тон не терпит возражений.

— Ддда, поняла.

Подняла на него глаза полные слез, но наткнулась на полное, холодное равнодушие. Ни одной эмоции. Мрак. Без единого проблеска света. Он психопат или маньяк, а может просто зверь. И он может сделать со мной что угодно.

Протянул руку и распахнул полы халата так что стала видна моя грудь, колыхающаяся от движения машины. Хан смотрел на нее остановившимся взглядом потом протянул руку и потрогал мои соски. Покрутил сначала один, потом другой. Что-то пробормотал себе под нос. А я бросила взгляд на переднее сидение, но между нами и водителем была затемненная перегородка.

— Подвинься ближе ко мне, — подалась вперед, опираясь на руки и не понимая, чего он хочет. А потом задохнулась, когда увидела, как его смуглые пальцы извлекают член. Он еще не стоит, и Хан сжимает его у основания рукой, и нагибает меня так, чтоб моя грудь коснулась его органа, который слегка дергается когда соски скользят по головке. Он трется им о мою грудь, по самым кончикам. Пока не рычит недовольно:

— Покрути свои соски — они не стоят.

На автомате трогаю свою грудь, сжимаю пальцами, пощипываю.

— Сильнее крути, чтоб встали.

Отбросил мою руку и сдавил сосок так, что я тихо всхлипнула и почувствовала, как он запульсировал и заныл.

— Вот так, наклонись ниже, — теперь его член скользил между моих грудей и цеплял головкой соски, я видела сильное запястье, вены, вздувающиеся в такт сжимающемуся кулаку и это орудие пытки, которым он чуть не разорвал меня ночью. Сейчас оно казалось мне еще больше и толще, чем несколько часов назад. Каждая вена добавляет объем, а отсутствие крайней плоти обнажает адскую мощь. Внутри словно в ответ снова засаднило и стало страшно, что там все разорвалось. Наклоняет меня ниже, и я чувствую, как усиливается мускусный запах.

— Возьми его в рот.

Нет. Только не это. Пожалуйста не это. Он не поместится, и я не умею. Я задохнусь. Меня стошнит… и это чудовище убьет за это.

— Я не могу…

Пальцы на затылке стали жестче, и он наклонил меня над самым органом, почти касаясь головкой моих губ.


— Это никого не волнует. — и вдруг приподнял мое лицо, заставляя смотреть на себя, — послушай, как тебя там, Вера, хватит ломаться и играть в какую-то сопливую игру. Тебе заплатили за твою целку, за твой рот и за все дырки на твоем теле, которые я собираюсь оттарахать как захочу и когда захочу. Поэтому открывай рот и соси так чтоб мне понравилось. Мне хорошо — тебе хорошо. Поняла? Иначе просто порву.

— Вы меня с кем-то перепутали… я не …мне не платили. Я …на шоу пришла. Я за Па… шу, — и слезы при одном упоминании его имени на глаза навернулись. — замуж вышла… мне не платили…

— Открой рот. — чуть раздраженно, совершенно меня не слушая.

Почему? Что я говорю или делаю не так? Это же насилие… человека нельзя вот так выкрасть, нельзя вот так использовать. Я не вещь!

— Я не шлюха… слышите? Не шлюха!

— Мне плевать кто ты. Я заплатил. Для меня шлюха. Соси.

Тычком вниз, так что горячая головка ткнулась в подбородок, я невольно хотела схватить глоток воздуха, и в ту же секунду ощутила, как его член погрузился так глубоко, что я невольно дернулась вверх, чтобы избавиться от вторжения, но огромная ладонь удержала меня за затылок, наклоняя еще ниже. Услышала тихий гортанный стон и слово на чужом языке. Тело Хана чуть выгнулось навстречу ко мне. От солоноватого вкуса рот наполнился слюной, а от осознания, что его орган у меня во рту ощутила легкий спазм тошноты в горле. Наклонил еще ниже, толкаясь глубже и я чуть не подавалась, из глаз потекли слезы, а горло вспыхнуло болью, руки хаотично шарили по сидению, по его паху в инстинктивных попытках оттолкнуть и с каждым толчком я впадала в панику все сильнее, крутилась, задыхаясь, захлебываясь. Пока не начала отталкивать его изо всех сил, ничего не видя из-за слез, давясь и выгибаясь из-за судорожных позывов.

Хан сжал мои волосы и потянул наверх, выходя из моего рта и пристально глядя мне в глаза.

— Где они тебя откопали, блядь? В какой глуши? Ты бездарна настолько-насколько красива. Не стоишь таких денег.

— Отпустите… пожалуйста… я никому ничего не скажу.

Судорожно сглатывая смотрю на него и мысленно умоляю чтоб все это прекратилось. Пусть отпустит. Я же бездарная, не такая. Пусть отпустит меня. О Божеее пуууусть.

— Бери руками. Давай. Не зли меня. Я хочу кончить.

Обхватила толстый ствол двумя ладонями.

— Трись об него грудью. Она мне нравится.

Я старалась, терлась изо всех сил, скользила по члену сосками, пыталась сжать его между грудей. Когда-то видела такое в интернете. Мужчина задышал чаще, глядя на мои руки, на свой член скользящий по моей коже протянул руки и сдавил его моей грудью сам, начал толкаться приподнимая бедра, хватаясь то за соски, то за сами полушария. А я смотрела на его лицо. Вблизи оно было еще более устрашающим. Тяжелые веки то закрывались, то открывались, обнажая этот дьявольский взгляд. Он дышал все чаще, давил на мою грудь сильнее и его красный красивый рот открывался все шире, по мере того как он ускорял свои движения.

— Красивый птичка, — акцент усилился от возбуждения, он двигался яростней, жестче и я вижу, как налилась головка его члена, как стала багрово красной и на самой вершине показалась мутноватая капля. Это сейчас закончится… На каком-то подсознательном уровне… про себя. Я точно знала, что закончится.

Хан выдохнул рычанием какое-то длинное слово еще раз и на мою грудь брызнула белая струя. Пока он кончал я продолжала смотреть на его лицо… Какой же он жуткий, огромный и дикий. Не человек. Животное, не брезгующее сырым мясом и кровью. А по венам разливалось облегчение… В ближайшие несколько часов он меня не тронет.

Хан откинулся на спинку сидения и посмотрел на меня осоловевшими глазами.

— Еще раз попытаешься сбежать — выдеру, как последнюю суку.

— Вы… вы меня отпустите?

Он прикрыл глаза, потом швырнул мне салфетки.

— Вытрись и замолчи.

На мой вопрос так и не ответил и я очень тихо задала его снова.

— Когда вы меня отпустите?

— Через тридцать дней если не осточертеешь мне раньше.

— Куда мы едем?

Он не ответил, закрыл глаза и расслабился, а я забилась в другой угол сидения. Я должна попытаться выжить, продержаться. Это не может продолжаться долго. Тетя будет меня искать… наверное. И тут же понимание, что нет, не будет. Никто не будет. Для всех меня нет на тридцать дней… А за это время он меня уничтожит.

Джип подъехал к огромному дому в пять этажей. Он напоминал старинный особняк, какие рисуют на картинах или показывают в кино. Гротескное здание черного цвета, окруженное косматым, разросшимся садом. Широкие окна, разбитые на узкие секторы, сверкают начищенными до зеркального блеска стеклам, отражая блики фонарей. Которые горят повсюду, возвышаясь на витых столбах, они освещают здание и придают ему еще большей мрачности. Хан идет впереди меня своей тяжелой поступью, его иссиня-черные волосы так же отливают в свете фонарей. Костюм сидит на нем, как влитой, и широкая спина заслоняет от меня центральный вход, который маячит далеко впереди. Я плетусь сзади все так же босиком в махровом халате с отеля. По сравнению с ним и с этим огромным домом я кажусь себе маленькой молью, с оборванными крылышками. Повсюду царит тишина. Справа между деревьями виднеется искусственный пруд, а слева два огромных вольера и в них мечутся туда-сюда черные тигры. Их желтые глаза сверкают и светятся фосфором в полумраке. Мускулистые, сильные, смертоносные твари казались игрушечно смешными по сравнению с тем, кто шел впереди меня. И я ни секунды не сомневалась, что стоит ему на них взглянуть и они подожмут хвосты.

Где-то вдалеке раздается странное поскрипывание, присмотрелась вдалеке раскачивается детская качеля. Это она издает отвратительный скрип.

Когда мы вошли внутрь здания Хан молча отдал пиджак немому слуге, который склонился перед ним в поклоне и не поднимал головы пока хозяин дома не прошел мимо и не бросил.

— Как всегда.

Слегка обернулся на меня.

— Ко мне ее отведи. — посмотрел мне в глаза своими мертвыми глазами — будь послушной и жди меня в комнате.

Ничего другого я делать и не собиралась. Если и было что-то страшнее этого человека, так это его ужасный дом похожий на чудовище, заглотившее меня в свое чрево и собирающееся сожрать.

— Голая жди, — добавил и свернул в узкий темный коридор, а я пошла следом за немым слугой в странных черных одеяниях, расшитых вышивкой по краю длинной рубахи подпоясанной широким поясом. Я не могла определить на каком языке они говорят, откуда они. Не грузины, не азербайджанцы точно. И с теми и другими мы жили по соседству, и я даже кое-что знала на их языке. И эти узкие глаза…

Я поднималась по широкой лестнице разглядывая черные головы тигров на лакированных перилах. Со стен смотрят картины в черных рамках с завитками, на них изображены хищные звери, холодное оружие на шкурах животных, украшенное сухими ветками. Жуткие композиции из перьев и сухих цветов. Мы прошли мимо огромной библиотеки со стеллажами книг до самого потолка и мимо домашнего кинотеатра с экраном на всю стену и кожаными креслами, стоящими полукругом и блестящими черной кожей при свете красноватых рамп.

Меня провели на второй этаж, распахнули двустворчатую дверь с массивными ручками, пропуская вперед.