Невеста по службе

— Очень боюсь. Бруниса крупнее меня, в три раза злее, как итог, мне может быть очень больно. Все? Вопрос исчерпан?

— Почему вы поругались? — Мирана хитро прищурившись, взяла со столика яблоко и принялась вертеть его в руках. Невесты не знали, что я присутствовала при задержании Вудтир. Велаш даже журналистам этого не говорил, а Бруниса тем более молчала, не желая акцентировать внимание на моем участии в их свидании.

— Еще вчера она и слова плохого про тебя не говорила, даже после того, как ты ей туфли не дала, а сегодня проклинала и убить готова была.

— Значит, все-таки говорила, раз про мой отказ дать ей эти туфли ты знаешь, — пожала я плечами и, поняв, что помузицировать не удастся, принялась собирать ноты в папку.

— Ходят слухи, что это ты сказала принцу выгнать Брунису.

— От кого они пошли?

— Это неважно, но я с ними согласны. И со слухами, и с теми, кто их распространяет.

— Аа, так значит, выгнали ее не из-за того, что она взялась сочинять небылицы о Его Высочестве, а исключительно по моей наводке? Мирана, давай говорить серьезно — ты всерьез считаешь, что слова о том, что она спала с Максимилианом, вложила в ее голову я? Или что принц после такой возмутительной клеветы должен был махнуть рукой и сказать: «Да ладно, Брун, со всеми бывает, оставайся. Немного поспешила — мы завтра с тобой обязательно переспим».

— Не так, — расхохоталась Мирана. — Скорее, «Эээ, Бруниса? Пойдем с тобой переспим сейчас, чтоб тебя во лжи нельзя было обвинить».

Я немного успокоилась.

— Вот видишь…

— Но что-то же произошло? Почему она ополчилась не на меня, не на Ильфеину, а на тебя?

— Ты меня бесишь, — честно ответила я. — И если сейчас же не уберешься, между нами сложится точно такая же ситуация, как и с Брунисой. Что за привычка ходить и все выспрашивать?

— Сущность у меня такая, — вздохнула Мирана, но к двери все же направилась. — Любознательная.

«Конечно», фыркнула я, правда мысленно. «Любопытная сплетница — определение более точное».

Я заспешила к телефону. Девушки, уже отчаявшиеся ждать, но не желающие нарушать договоренность первыми, выглядывали из своих дверей, и при виде меня, с облегчением, щедро приправленным специями недовольства, вздохнули. Я сделала вид, что ничего не заметила, и набрала номер Икера.

— Наконец-то, я уж начал волноваться, — обрадовался сослуживец.

— Тебе не угодишь, — шутливо проворчала я. — Звоню — ты недоволен, не звоню — опять не согласен.

— Кабы ты звонила не по делу, ждал бы каждого звонка, как зарплаты, — заверил Икер.

— А зачем же тогда?

— Например, продиктовать номер телефона невест, которых выгнали, твой коллега до сих пор не женат, если ты помнишь… Или рассказать факты, за которые журналисты отвалят кучу денег, ну ты понимаешь.

— А можно одним звонком убить двух зайцев, — подхватила я. — За номера телефонов самых красивых девушек империи тоже могут заплатить.

— Да не думаю, что много, — Икер задумался. — Все ж таки из дворца, по мнению многих, отправляют некондицию…

— Не разбрасывайся словами, — предупредила я. — Скоро, возможно, подобная некондиция будет опять работать с тобой рядом. Но вообще, ты прав, я звоню по делу.

— Кто бы сомневался…

— В деле, которое меня очень интересует, не злись, это быстро… Так вот, в этом деле посмотри протокол допроса Якколы Уви, это одна из жертв, и скажи мне, кто его составлял.

В Икере я была уверена, главным образом из-за того, что на обучение мы ездили вместе, и допрашивать девушку он никак не мог. В трубке слышала тяжелое сопение сослуживца, и шум, с которым он открывал сейф, доставал папку, и листал страницы.

— Не может быть, — ахнул вдруг Икер, а я напряглась.

— Что такое?

— Этого протокола нет!

Я чуть не села, но вовремя вспомнила, что стул возле телефона никто поставить не удосужился.

— Ты же уверял, что пропали только справки! — тишина в трубке дала мне повод заподозрить, что никто тщательно дело не проверял. — Или ты сам не знаешь?

— Рэйя, я пролистал папку, но не проверять же мне по описи все страницы…

— Вообще-то, именно так ты и должен был сделать! — зарычала я. — Иди к капитану!

Икер так громко сопел, что, казалось, в отделение СИБ начался ураган.

— Ты слышишь?

— Я, Рэйечка, с работой попрощаться не хочу. Сегодня же заеду к этой девушке и запишу ее показания. Никто и не узнает, что они другие. Дата напишу, которая в описи стоит.


— Это подделка документов!

— Пока-пока, Рэйя, — быстро закончил Икер и положил трубку. Услышав гудки, я едва сдержала желание закричать и разбить телефон. Ругалась я на Икера зря — что-то подсказывало мне, что протокол исчез гораздо позднее первых документов, а значит, мои телодвижения, направленные на дополнительное расследование не остались без внимания. Это наводило на определенные мысли, и немного пожевав губы, и рассматривая стену напротив, я сделала некоторые выводы и наметила дальнейшие действия. Прежде всего, нужно было отыскать Виктора.

Отправляться к нему посреди белого дня было рискованно, и поэтому пришлось облачиться в наряд горничной, заботливо припрятанный мной после той памятной прогулки. Видно, я настолько вжилась в роль, что даже Кесалия прошла рядом со мной в коридоре, и совершенно не обратила внимания. Хоть наряд и был уже опробован, все равно я немного нервничала, а такой успех обрадовал и успокоил. Но когда я, пряча лицо от каждой горничной, добралась до кабинета Виктора, то чуть не расплакалась от досады — дверь была закрыта. Что же делать? Я погуляла по коридору, надеясь, что сейчас он выйдет из соседнего кабинета, но нет. Судьба будто бы издевалась, решив, что хватит с меня удачи. Подтверждая мои мысли, с лестницы послышались мужской кашель и быстрые шаги. Я заметалась по коридору — мужчина был один, но что если это не Виктор? Как я тогда буду выглядеть? Надо было хотя бы тряпку взять, стены протирать. И тут меня осенило — я, как могла бесшумно, бросилась в туалет. В отделении СИБ, да и во всех общественных местах, в которых мне приходилось бывать, уборщицы оставляли свое добро — ведро и тряпки, в туалете, но, по-видимому, во дворце таких порядков не было. Я заметалась по небольшому помещению, стены которого были обложены молочного цвета плиткой с замысловатыми рисунками, но мне до его красоты не было дела: судя по шагам, мужчину интересовала именно та комната, в которой я пыталась скрыться.

Проблема была в том, что помимо кабинки, умывальника и зеркала, в туалете больше ничего не было. В кабинке спрятаться было нельзя — вряд ли мужчина спешит просто посмотреть на свое отражение, и потому я отвернулась к раковине, делая вид, что мою руки.

Дверь хлопнула. Я пониже опустила голову, пряча лицо. На двери не было таблички, указывающий, что туалет обязательно мужской, но присутствие горничной в уборной, которой обычно пользовались отнюдь не слуги, вполне могло кого-то смутить, а с другой стороны, что уж теперь — приспичило, значит, раз я в господский туалет забралась.

Мужчина уже прошел к кабинке, как дернула меня нечистая поднять голову и посмотреть в зеркало, висящее над раковинам. Увидев, кем является мужчина, я похолодела: уже взявшись за ручку кабинки, стоял Велаш. А хуже всего было то, что именно в этот момент в зеркало посмотрел и он, и мое лицо, безусловно, разглядел.

— Адальстан? — не поверил он своим глазам. Схватил меня за плечи и повернул, вглядываясь в лицо.

— Велаш Бруни? — скопировала я его интонацию и точно так же выпучила глаза.

— Что ты здесь делаешь? — он вполне ощутимо меня тряхнул. — Да еще в таком виде!

Мысли мои метались, словно обезумевшие. Но, наверное, стрессовая ситуация и адреналин сыграли свою роль, потому что я, внезапно, успокоилась, поняв, как нужно себя вести.

Надменно приподняла брови и уверенно заявила:

— Собираю информацию.

— Какую информацию? Ты с ума сошла?

— А вы думали откуда у регента появились сведения об участии Марио Шоки и Вудтир Гвинон в покушении на невест?

— Что? — то ли начальник охраны притворялся, то ли и правда медленно соображал, но плечи мои на всякий случай отпустил. Я демонстративно потерла их и пояснила:

— О заговоре министра и невесты, Его Величеству сказала я. И он просил и в дальнейшем оказывать посильную помощь следствию, если уж ваши охранники не справляются.

Велаш еще больше выпучил глаза и приоткрыл рот.

— Позвольте-ка, — наконец оправился он. — О заговоре понятно, что-то такое я подозревал, когда на задержание мне приказали взять вас. Но что вы делаете здесь и сейчас, и, опять же, в таком виде?!

— Так по дворцу мне свободно передвигаться нельзя! Вот и приходится переодеваться в горничную, чтобы кое-что рассказать Его Величеству.

— Что именно?

— Вроде бы в моих словах ваше имя не фигурировало, — удивилась я. — Так с чего вы взяли, что я скажу вам причину, по какой разыскиваю регента?

Велаш немного подумал, сверля меня глазами.

— И Виктор сможет подтвердить ваши слова?

— Разумеется, — я презрительно фыркнула. — Можете у него спросить.

— Обязательно спрошу, — заверил начальник охраны и опять схватил меня за плечо, правда, теперь гораздо нежнее. — Пойдем.

Я покорно двинулась следом за начальником охраны, надеясь, что Клариссу или Максимилиана мы по пути не встретим. Вряд ли сваху мое объяснение удовлетворит, скорее всего, вылечу я из дворца пробкой. Я и так и сяк размышляла об этом, а к концу нашего шествия с Велашем, которое более всего походило на волочение, решила, что не так уж это и страшно. В конце концов, на Хопсвуда можно найти управу; расследование будет удобнее проводить, находясь за пределами дворца; роль ночной нимфы оказалась не столь грандиозной, как я предполагала, а о заговоре уже и речь не идет. Только вот Виктор…

Велаш привел меня к огромным двустворчатым дверям, по краю обрамленным вязью из черного золота, и нерешительно постучал. Ответил нам, вопреки моим ожиданиям, не Виктор, а женский голос. Я сразу же напряглась — богатство, которое прямо-таки дышало из-за дверей, навевало на мысли, что мы перед официальным кабинетом регента, но женщина в нем заставляла меня придумывать различные способы убийства наглого изменника. Правда, когда мы открыли дверь и вошли, за свои мысли мне стало стыдно. Перед кабинетом Виктора имелась приемная, хозяйкой которой была небольшая сухонькая старушка, подслеповато щурившаяся из-за очков, разглядывая нас.

— Велаш, — неожиданно чистым и звонким голосом, сказала она. — Его Величество занят, просил не беспокоить.

Начальник охраны тут же отпустил мою руку и, достав из внутреннего кармана пиджака, положил на стол секретарше сверток.

— Очень надо, — серьезно сказал он. — Надеюсь, вы войдете в мою ситуацию…

Так-так, господин Велаш, значит, взятку секретарю принесли? Ай-ай, а еще на законопослушность невест проверяли. Мне с трудом удалось сдержать смешок. К тому же, к Виктору действительно нужно было попасть, так что задерживать решение деликатного вопроса между секретарем и начальником охраны не стоило.

Старушка с интересом осмотрела сверток, обнюхала (она, кстати, здорово походила на ниршефтсхуттов — они тоже любители все понюхать), и уставилась на меня.

— К тебе вопросов нет — проходи, Его Величество сказал пропускать тебя в любое время, — а зачем тогда взятка? — А вот насчет этой девицы распоряжений не было.

— Это свидетельница преступления, — с готовностью заявил Велаш, но старушка покачала головой и любовно погладила сверток.

— Ничего не знаю. Его Величество очень занят.

Велаш беспомощно заскрежетал зубами, но впечатления на мирную с виду старушку не произвел.

— Может быть, договоримся?

— Да вы что? — испугалась секретарша. — Разве я дала хотя бы повод, усомниться в моем профессионализме?