Никто, ничто, никогда!

На Саню было страшно смотреть, его лицо исказилось, он сжимал и разжимал кулаки, глубоко дышал. А в глазах нет, не злость, даже не ненависть. Некая звериная лютость, только остатки разума не давали ему начать рвать голыми руками гада. И все же такие рассказы не для него. Учитывая, что это далеко не вымысел, а реальность. Хотя, как иначе? Впереди не один допрос подобных тварей, кроме этого, я был уверен на двести, а то и четыреста процентов, нам предстояло не раз и не два столкнуться со следами деятельности подобных шакалов.

— Воды сходи попей, если не вывозишь, выйди на улицу, прогуляйся, воздухом подыши, — обратился к заму.

— Все нормально, старшой. Но раз… Раз ты спокоен, чисто танк, то и я справлюсь. Однако, убить эту тварь хочется… Одно не пойму, у тебя на лице даже ни один мускул не дрогнул… Будто и пофиг…

— Пока он нам нужен! — чуть резче, чем нужно ответил, но затем смягчил тон, — А не дрогнул, я почти каждый день такое вижу и слышу. Теперь понимаешь, что инопланетяне это проблема, но не самая главная? Главная — это вот такие ублюдки, которые несмотря ни на что, пытаются устроить пир во время чумы на осколках мира. И я тебе скажу так… нас не должен никто, ничто, никогда сбить с истинного пути! И запомни, Саня, мы будем давить эту мразь, всегда, везде и всюду!

Тот отчего-то вздохнул глубоко, щеки зарделись, а затем медленно-медленно кивнул головой, соглашаясь с моими словами.

Допрашиваемый в это время смотрел абсолютно пустым взором в одну точку и немного раскачивался. Я закурил, моему примеру последовал и заместитель, отрешившись немного, материализовал в руке довольно массивную хрустальную пепельницу.

— По случаю прихватил, — почему-то виновато сказал тот, выставляя хранилище пепла и окурков на середину стола.

Я пропустил реплику мимо ушей, вновь обратился к научному сотруднику.

— Теперь расскажи мне про «Вервольфов», — ни разу не слышал упоминаний про данный анклав, впрочем, уверен, что я и о девяносто девяти процентах ничего не знал на настоящий момент, но все течет, все меняется, — Кто такие? Где их поселение? Чем занимаются? Все что знаешь, выкладывай.

— От Надежды на юго-запад, сто сорок восемь километров, там городок был раньше — Сосновск, районный центр. На этой территории множество кадрированных частей, имелся склад Росрезерва. Подземный. Поговаривают, сам не видел, бункер Пентагона, по сравнению с ним — крохотный подвальчик. Вот его и застолбили люди Скальда, появившись рядом в первый же день. На настоящий момент там проживает три сотни сверхлюдей, около тысячи свободных представителей пусть не высшей, но близкой по духу расы, и пара тысяч рабов из недочеловеков. Все как обычно, но там не только евреи, цыгане, таджики, русские, белорусы… Каждой народности по паре. Определяет, кого во флот, а кого и в пехоту, совет «Последнего Рейха», Скальд — это глава поселения и за ним последнее слово, и его товарищи, появившиеся вместе с ним — это костяк. Довольно радикальные националисты, в большей части граждане России, от русских до башкир. Сорок два человека, слет у них какой-то был на природе с военными играми, ну там страйкбол, ножевой бой, делились прошедшие горячие точки планеты боевым опытом, учили минно-подрывному делу, организации засад, охранения и так далее. Все, несмотря на такую национальную солянку, отчего-то верные последователи идеям Гитлера и вдохновляются нацистской Германией, сами себя называют «немцами». Прикольно наблюдать на чисто азиатскую косую рожу, которая утверждает о принадлежности к сугубо европейской нации, это как белые в США, кричащие, что они таки черные.

— Без лирики, — оборвал монолог Ласки, все и без лишних пояснений ясно, там обосновалась другая ветвь бывшей подпольной российский жизни — неофашисты.

В который раз по матушке и батюшке про себя послал лучи добра Кураторам. «Рандом», его Величество, при отборе кандидатов на участие в проекте, учитывая количество отморози бледной всевозможных мастей, звучал эдакой насмешкой. Суки! Сколько их накопилось за пару недель. Убивать, убивать и не переубивать. Наш век, похоже, это бесконечная война со всеми. И в покое никто не оставит. Уже отмечал, что самые поганые, кровавые и бесчеловечные движения возрождают наши смотрители.

— Теперь рассказывай о том, какие у Алексеева и его присных уровни, броня, вооружение, как действует усыпляющий газ. Также мне нужна информация по Бесу и Соловью. Как вы связывайтесь с основными силами, что и когда должны передать, чтобы завтра состоялась встреча? Что за артефакт, что мои люди не могут уйти на перерождение и оказаться в поселении?

Учитывая, что следующим предстояло допрашивать Тормоза, про него не стал ничего уточнять. Еще следовало обдумать все, продумать внятный план по захвату террористов, нахождения их базы, а также не допустить бегства крыс. Всех на ноль! Показательно.

…Сейчас вместе с плещущейся внутри безмерной лютой-лютой ненавистью, мне очень-очень нравилась философия апокалипсиса: «ты сдохни сегодня, а я завтра», вот только сюда следовало приписать, «и я приложу все свои силы, чтобы помочь вам сукам перейти в мир иной пораньше». И их у меня, как в поговорке девяностых, немерено…



Уважаемые читатели! Помните от вашего отклика зависит многое. Нравится — ставим лайк и жмем репост, добавляемся в подписчики, комментируем! Всем добра!





4


— Я не понимаю, Сергей, каким образом такое могло произойти?! Как мы просмотрели эту мерзость?! Не заметили?! У нас и шериф, и Служба Безопасности, простые люди, наконец…, — Сан Саныч, в прямом смысле данного изречения, с неким ожесточением рвал волосы на голове левой рукой, запустив ее в зачесанную на бок челку с пробором. Отчего уже сейчас походил на какого-то дерзкого и дикого панка.

Немалую толику безумия и одержимости в закреплении образа маньяка-ученого вносил еще какой-то ошалелый блеск практически бесцветных глаз, которые зло и дико взирали на мир из-за линз очков.

А длинными худыми пальцами правой пятерни профессор побарабанил по столу, который раз отбивая нервный рваный ритм, мелодию ли, известную, похоже, только ему. Воцарившееся молчание минуты на три я воспринял с присущей мне подозрительностью. Видимо, сейчас тот мучительно искал ответ на два извечных русских вопроса, не раз и не два озвученных литераторами: «Кто виноват? И что делать?». Прошло еще секунд тридцать, а затем профессор заявил категорично и тоном, не терпящим возражений:

— Нужно все сообщить Главе! И немедленно! Мы не можем рисковать! Тот решит, как быть и какие необходимо предпринимать действия в данной сложной обстановке! Твоя же самодеятельность может выйти всем боком. Ты не профессиональный военный, у тебя нет соответствующего опыта, как и у твоих подопечных. У нас же в поселении имеется Любимов, спецназовец, который собаку съел на операциях подобного толка! У нас есть глава ВС, тот тоже до переноса был силовиком! И даже Осипов, не смотри на его имидж, имеет больше представлений о правильных действиях в таких ситуациях, нежели возомнивший себя СМЕРШем, человек, пусть и умеющий убивать и рисковать жизнью, как своей, так и чужой! Да, понимаю, мои слова звучат резко! Но это факт! На секунду представим, что ты влез со своим планом, я автоматически вместе с тобой, а все пошло не так. Полный провал… и кто отвечать за него будет?

Вот и приплыли.

Я отметил, что даже такая дурость не вызвала привычной ярости и ненависти. Воспринимал монолог холодно и спокойно. Скорее всего, немалую роль сыграл и тот аспект, что нечто подобное было мною учтено и просчитано. Добавлялась и некое эмоциональное выгорание, возникшее после допросов «уродов». Более мягко этих тварей язык не поворачивался называть. Да и уродов обижать не стоило.

Но самое главное, опять же, подтверждались многие мои выводы относительно развития клана. Как все должно выглядеть в идеальном исполнении. В голову пришла давняя поговорка: делай хорошо, плохо само получится, поэтому надо стараться достичь идеала. А это поиск материнского репликатора для создания собственного поселения. Его главой я становиться не собирался, но мало ли кандидатов? Кроме этого, прежде чем утверждать кого-либо, сначала необходимо озаботиться возможностью снятия мэра.

И сейчас Саныч не совещался, не пытался прийти к консенсусу, найти устраивающее все стороны решение. Он думал, только учитывая собственные интересы и интересы Надежды. Странно даже, что решил уведомить о будущих действиях, которые шли вразрез с задуманным мной.

В очередной раз я выругался про себя и на себя. Ибо, зачем злиться на представителя Совета Администрации? Он-то как раз действовал, действует и будет действовать согласно собственным парадигмам, внутренним правилам, истинность которых базировалась на вере в интеллектуальное превосходство над всеми остальными.

И ведь подозревал, да какой «подозревал»… примерно изначально знал, как сложится беседа. Для этого не нужно обладать характеристиками «чувство реальности», «восприятие», «интуиция» помноженных на «интеллект» в кап на данном уровне развития, дополняемые навыком «системный подход».

Но решил-таки ввести в курс дела научника, надеясь, точнее глупо и слепо веря в иное развитие событий. И как всегда, холодный разум оказался правее всех правых, тогда как вера, верой и осталась, в отличие от сложившихся довольно теплых отношений со светилом местной науки приоритеты последнего лежали совсем в другой плоскости. Дружба дружбой, взаимовыгодные отношения также, но есть нечто более ценное, ради чего можно пожертвовать первыми категориями.

Еще один довольно важный аспект, тот не захотел брать на себя ответственность. Все течет, все меняется, но желание любого гомо сапиенса переложить возможную вину на чужие плечи неистребимо. Зато при приближении виктории сразу всплывает очень много товарищей, которые на голубом глазу начинают утверждать, что именно их «вклад» и послужил ее основой, базисом, фундаментом.

Изречение, вошедшее в европейские культуры в виде поговорки, про кучу отцов у победы, как и то, что поражение обычно сирота, известно в той или иной интерпретации задолго даже до Публия Корнелия Тацита, жизненный путь которого начался в середине первого столетия и закончился в двадцатых второго. Но, как обычно, в той современной культуре, в той информационной среде, в коей воспитывали нас и наших детей, авторство афоризма закрепили СМИ и такие же научные деятели за тридцать пятым, если не ошибался, президентом самой свободной страны — Америки. Впрочем, не мое это дело, если люди хотят верить и не разбираться в истоках, кто я такой, чтобы мешать проявлению их инфантилизма?

А вот сама инициатива главы научного отдела, могла выйти боком. Моим людям. И грозить им страшной смертью, учитывая все узнанное за последний час — полтора.

— Ты хочешь, чтобы членов клана «Молот», наших товарищей, тех, кто принес немало пользы тебе и твоему отделу, убили? И отмечу, смерть их не будет легкой, скорее страшной. Готов взять на себя такой грех? — внимательно посмотрел в глаза Санычу.

— Конечно, не хочу, чтобы кто-то из них пострадал! — тот даже энергично отрицательно замотал головой, — Как ты можешь думать так?! — чуть не выкрикнул тот, — И как связано привлечение Главы поселения к таким последствиям?

На последнее даже не обратил внимания, хотя вертелась на языке грубость, про «каком» и «кверху». Вполне спокойно, спросил:


— Я должен воспринимать твои сентенции как-то иначе? Ты предлагаешь сейчас, когда мои люди в заложниках, растрезвонить на весь свет о том, что в Надежде раскрыли их подпольную сеть? Именно к такому итогу приведут действия слонов в посудной лавке, которым абсолютно плевать на моих людей.

Дальнейшие действия Алексеева с присными просчитывались на раз. Террористы — товарищи опытные, поэтому легко сложат два плюс два. Им станет абсолютно ясно, что теперь не удастся получить выкуп за заложников. Я тоже вряд ли окажусь в их лапах. Более того, уродам известно о препарате «правдоруб», и о том, о чем мне поведал не более получаса назад Матиас. Поэтому личности похитителей не будут для администрации Надежды неизвестной величиной, как и их планы на будущее, и пусть неясным оставался факт точного местоположения оперативной базы преступников, но вооруженные силы, СБ и спецгруппа, возглавляемая Любимовым, начнут шерстить в окрестностях, тогда как простые группы работяг и охотников временно прекратят вести какую-либо деятельность за пределами защитного купола. То есть, ни ресурсов, ни заложников. Одни риски. И в девяносто пяти процентах из ста, уверен, отморозки выдвинутся с уже нахапанным добром в логово волколаков.

Судьба большинства заложников и просто пойманных людей — рабство. Но, человека два — три, больше слишком расточительно, меньше не продемонстрирует серьезность намерений, уроды показательно убьют. И видеозапись мучительной смерти моих людей, скорее всего, разошлют на ASK всем, до кого смогут дотянуться.

Итоги в любом случае будут плачевны. Кроме явного раскола общества Надежды на почве — «надо было отдать ресурсы, человеческая жизнь бесценна» и другой стороны — «с террористами нельзя договариваться», все равно сформируется мнение, что во всем виноват лидер клана «Молот», кто-то пойдет дальше, обвинив Добрынина и Администрацию. Бурление г… пусть будет, масс, демонстрации, пикеты… Идиотизм в цвете, как обычно.

Не следовало забывать и о Токио, которое однозначно и двумя руками проголосует за «мирное решение проблемы», москвичей можно в расчет пока не принимать, но учитывая все вымуты Главного, он, подставляя меня под молотки, практически открещивался лично от всего происходящего.

И, вообще, ничего не знает, ни про что не ведает.

Я не сообщил. Поэтому торговля, обмен знаниями и прочее сотрудничество продолжится, так как выгодно обеим сторонам. Может такое быть?

Легко. Хотя что-то ставить за верность последних предположений не стал бы.

Основной минус для меня, как лидера, потеря людей, которые находились под прямой защитой, как кандидаты вступающие в клан. А, если не отмахиваться от разговора с Луаной, как от откровенной лжи, из Системы не выйти, поэтому оставался только один актив и та сила, которую необходимо увеличивать, взращивать, холить, лелеять — это моя организация. Но кто пойдет к тому, кто легко и просто готов отказаться от своих людей?..

Если только имбицил, или настолько пропащий человек, что из других мест его гоняли поганой метлой. И те, и этот сброд не та команда, на которую я рассчитывал.

Поэтому уточню детали, а там… а там, как кривая вывезет.

Во время раздумий настолько отрешился, что оказалось прослушал начало энергичного и импульсивного монолога:

— …даже в таком случае, не будут они их убивать! Ты меня, вообще, слушаешь?!… — дождавшись утвердительного кивка, продолжил, даже слова начал растягивать, по слогам говорить, — Не бу-дут у-би-вать! Сто! Про-цен-тов! Зачем? Они ведь понимают, что потом может последовать кара! И какая выгода? А им нужны ресурсы! — категорично заявил профессор, мотая отрицательно головой с такой ожесточенностью, того и гляди, очки в угол улетят, — Максимум продадут в рабство… Можно выкупить там потом, спасти как-то… Вариантов множество! Сейчас же есть вероятность утечки важнейшей информации! Понимаешь, что множество разработок, военного характера в том числе, могут попасть не в те руки!

— Я бы опасался другого, если они попадут именно в те, — медленно проговорил.

И это еще одно железное, стальное, титановое, алмазное ли доказательство правильности выводов, сделанных относительно независимого развития клана, как и того, что делиться всеми данными — нельзя. Должны, должны быть и козыри в рукаве, а также за нами быть сила. И сила реальная.

Приоритетная цель на данном этапе, кроме спасения людей, — необходимо узнать, каким образом можно убить главу поселения, или сместить, задвинуть в категорию простых граждан. На этот вопрос я знал, где искать ответ.

И он будет получен.

Попытался все же достучаться, последний раз.

— Легко, очень легко, Саныч, ты стал распоряжаться чужими жизнями. Этих в рабство… А если убьют, в целях демонстрации, чтобы в следующий раз все понимали, мол, мы никогда не шутим? Так вот, задаю вновь вопрос, ты готов нести ответственность за это лично, ты готов брать подобный грех на душу? Не валить потом вину на Главного, типа, он начальник, придумал, но план дерьмовый оказался, потому что… и еще тысячи причин? Но ты сделал все от тебя зависящее, мля, — последнюю фразу произнес издевательским тоном, однако нервы не выдержали и добавил ругательство в конце.

Не знаю, останутся ли у меня хорошие отношения с Санычем, но высказать это я был обязан.

— Возьму! — почти прорычал тот, — Вот увидишь! Полностью! Всю! А ты возьмешь на себя ответственность за жизни сотен, тысяч людей, если сведения уйдут на сторону, тем более даже не бандитам, но отъявленным нацистам?! Дело даже не в том, что потрачено на изучение немереное количество ресурсов, времени! У нас имеются уникальнейшие технологии. Но это ещецветочки! Химия, благодаря Анне, и той же артефакторной базе в единственном экземпляре в рамках проекта «Возрождение» на порядок опережает в развитии другие анклавы. Однако, получив готовые образцы, получив информацию о производственном цикле, завтра уже у наших врагов будет на вооружении, воспользуюсь твоей терминологией, и мозголом, и правдоруб, и снотворное. И многое другое. Кроме этого, сканы оружия, брони, техники и других приборов. И вот на одной чаше весов пусть даже жизнь десятка людей, а на другой на порядки больше! Нет, однозначно, решать такое нужно с Добрыниным!..

— Хорошо, — покладисто заявил я, закуривая.

— Я рад, что ты понял всю серьезность ситуации! — Саныч пусть и удивленно произнес эту фразу, но все же не удержался от победной и радостной улыбки, мол, вот оно наглядное проявление силы слова! Кое даже такого тупого чурбана, умеющего только убивать направо и налево, удалось без всякого принуждения заставить понять высшие мотивы и высшие же цели руководства Надежды…

— Хорошо…, — повторил усмехаясь, а скорее скривив губы.

И в этот момент, ускоряясь до предела, воткнул ученому в шею инъектор со снотворным. Тот даже не смог понять произошедшего, от убойной дозы пропуска в царство Морфея сразу же захрапел. Успел под диким и ошалевшим взглядом не вмешивающегося в разговор Сани, подхватить мудреца, а затем водрузить того на диван, оказавшийся довольно коротким для такой оглобли.

— Шеф, ты чего творишь?! Ты…

— Заткнись. И успокойся, — оборвал зама на полуслове, — Сооруди для него нормальные условия, чтобы отдохнул нормально. Будет спать, пока не закончим со всей этой бодягой. Вызовешь Аюми и свою девочку, пусть следят за его состоянием. Приказ понятен?

Тот кивнул.

— Раз так, выполняй. А мне еще нужно обдумать многое и решить пару вопросов. И пойми, другого выхода он не оставил. Сам все слышал, и можешь представить, что будет, если мразоты проведают о захвате их людей. Можешь у Лидии спросить, как необходимо с ними поступать.

— Да, все понятно… Только казалось мне, он-то должен понять… Эх…, — взмахнул как-то горестно рукой зам.

— Запомни, люди при власти, тем более, от решения которых зависит многое, мыслят другими категориями. Но хватит лирики, у нас еще дел вагон.

Итак. Саныч пока выведен из строя. Если все пройдет гладко — победителей не судят, хоть и отношения просядут, и очень-очень сильно. Но в любом случае, после его сегодняшних диалогов и монологов, они бы испортились, точнее, никогда уже не стали бы доверительными…

А не получится, то в любом случае последуют санкции. Но кто не рискует, тот не пьет шампанское. Более того, как отмечал еще Геродот: «Людям, решившимся действовать, обыкновенно бывают удачи; напротив, они редко удаются людям, которые только и занимаются тем, что взвешивают и медлят».

И ведь Администрация сама виновата в том, что моих и других людей бандиты захватили, позволив окопаться у себя на территории целой разбойничьей шайке. И оказалось, идиотам, изначально от Ситемы упал в качестве первоначального бонуса и части награды за возведение поселения уникальный артефакт поселкового типа — «Полиграф», в большей мере благодаря изучению которого и удалось создать правдоруб.

Подарок позволял допрашивать в сутки до двухсот человек, кои говорили только правду, правду и ничего кроме правды, работая в таком случае около десяти часов без остановки. Если же количество «уверенных пользователей» не превышало десятка, то артефакт в активной фазе мог находиться до двадцати двух часов. Но на все требовались ресурсы. В каждом отдельном случае своя цифра, но даже при максимальных нагрузках не более миллиона мутагена I и ста тысяч II-го. Один раз в неделю дополнительно заправлялся плазмой, величина зависела от сложности проводимых следственных мероприятий в течение положенного временного отрезка. Но тоже для такого анклава, как Надежда, она не представляла неподъемных величин.

Да с таким девайсом, ни один шпион, архаровец или бандит не мог бы чувствовать себя вольготно на территории анклава! Создай карантин, если наплыв людей, продумай правильные вопросы, а затем всех через «Полиграф». Кто не хочет, на заметку и все равно на допрос. Если он не совершил ничего тяжкого, не причинил ущерба, но же с душком — за ворота, перо в пятую точку, хороший добрый пинок по ней же, и досвидос.

Хотелось крыть матом всех, но сейчас больше всего начистить морду Добрынину. Тут в голову пришла другая мысль, совсем забыл о положении последнего. Не помог бы никакой детектор лжи от хантеров, пустили бы, приняли с распростертыми объятиями.

И тот же Любимов, он ведь сразу своим бойцам установку дал, не можем донести девочку — дочь Главы, есть вероятность, что может вновь оказаться в бандитском плену, убивать ее следовало сразу. В этот момент и с такими думами мне вдруг стало не просто понятно изречение, но пришло его осознание: королем быть нелегко, одиночке проще.