Ее вишенка
Часть 26 из 34 Информация о книге
Я немного задумалась. Я знала, что сейчас скажу кое-что не совсем правдивое, но я еще не была готова во всеуслышание простить Уильяма. Даже самую малость. — Нет. Думаю, пока нет. На самом деле прямо сейчас мне хочется швырнуть ему в лицо свой фирменный пирог. — Так сделай это, — рассмеялся Брюс. — Хотелось бы. — Я серьезно, — сказал он. — Я предупрежу охрану о твоем приходе. Тебя пропустят прямо в его кабинет. * * * Я бросила взгляд на вишневый пирог в своей руке. Сейчас я чувствовала себя немного более, чем сумасшедшей. Прошел почти час после встречи с Брюсом и Наташей, и я поднималась на лифте на этаж Уильяма. Мне с трудом верилось, что я действительно собираюсь это сделать. Но что-то во мне говорило, что это правильно. Да пошел он ко всем чертям. За то, что заставил открыть ему свое сердце и довериться. За то, что убедил меня, что он не такой, как все. За то, что лишил меня девственности и на следующий же день отвернулся от меня. Я решительно прошла мимо его секретарши, наблюдавшей за мной с веселой улыбкой, которая напомнила мне злую ухмылку персонажа Обри Плаза. Я кивнула ей, и женщина кивнула в ответ. Скорее всего, или Брюс, или Наташа рассказали ей о моем плане. И по ее реакции было видно, что я завоевала ее уважение. Я открыла дверь и зашла в кабинет Уильяма. Он сидел за своим столом с мрачным выражением на лице и разбитыми костяшками пальцев. Уильям выглядел злым и грустным одновременно. Но я не позволила себе остановиться, хотя значительная часть меня захотела немедленно протянуть к нему руки, обнять и утешить. Я не собиралась поддаваться слабости. Уильям должен быть расстроенным. Из-за своей тупости. Нечего вести себя как непростительная чертова задница. Уильям, увидев меня, в недоумении поднял брови. — Ты так сильно хотел мою чертову вишенку? Получи ее, придурок! — закричала я и со всей дури бросила в него пирог. По какой-то неизвестной мне причине я предполагала, что мой десерт волшебным образом проплывет к мужчине по воздуху боком, но неожиданно для меня он перевернулся. Железная форма врезалась в лицо парня, и по комнате разлетелся металлический лязг. Уильям как в замедленной съемке откинулся на спинку стула, а пирог, еще раз перевернувшись, шлепнулся ему на колени. Последнее, что я увидела перед уходом, опрокинутый стул и взлетевшие в воздух ноги. Я закрыла за собой дверь и посмотрела на его секретаршу со смешанным чувством ужаса и удовлетворения. — И каково это? — спросила она сквозь стиснутые зубы. В ее глазах отражался такой голод, что мне стало почти страшно. — Гм, как будто я только что случайно убила человека пирогом? — Да, черт возьми, — прошептала она. — Да, черт возьми! Я обошла ее по широкому кругу, быстро вернулась к лифту и поспешила как можно быстрее покинуть здание. * * * Выйдя на улицу, я услышала вой полицейских сирен. Я бросилась бежать, пытаясь скрыться в ближайшем переулке, и не сразу поняла, что полицейские проехали мимо. Разумеется, они проехали мимо. Я откашлялась, разгладила руками свою рубашку и постаралась ни с кем не встречаться взглядом. Я только что убила человека. Уильям мертв. Причина смерти: вишенка на лице. Глава 12 Уильям Я уставился в потолок, а мое лицо пульсировало, словно меня только что сбил грузовик. Иисусе! Похоже, Хейли соскучилась по своему призванию квотербека. Не знаю, видел ли я когда-нибудь, чтобы что-то двигалось с такой молниеносной скоростью, как этот пирог. Он был прямо из печи, и я ощущал его тепло там, где он размазался по моим коленям. Я не был уверен, как долго пролежал на полу, но мне совершенно не хотелось вставать. Это я точно знал. Скорее всего, я это заслужил. Хейли была риском, на который мне не хотелось идти. Было слишком много улик, указывающих на ее золотоискательную жилку. К тому же, все они разом всплыли, что убедило меня в ее намеренной и продуманной скрытности. А чек? Ведь она не отвергла его? И это стало последним гвоздем в крышке гроба. Хейли сколько угодно могла изображать из себя невинность, но я подозревал, что она, вероятней всего, уже положила деньги на хранение и начала строить планы, как распорядиться своей добычей. Обычно я не давал женщинам ни цента, если узнавал, что меня использовали, но Хейли слишком нравилась мне независимо от того, золотоискательница она или нет. Мысль о том, что я смог ей, по крайней мере, помочь, сделала меня немного счастливым. Хотя, к моему большому сожалению, я не мог поверить в искренность ее чувств ко мне. * * * Дверь тихонечко отворилась, но с того места, где я лежал, невозможно было разглядеть вошедшего. — Ты ведь жив, правда? — раздался испуганный голос Хейли. — О, боже, Хейли, — простонал я. — Я ухожу, — сказала она неожиданно твердо. — Мне просто нужно было убедиться, что я тебя не убила. Хотя, думаю, своим поступком ты заслуживаешь смерти. Дверь тут же захлопнулась. Я чуть громко не рассмеялся от удовольствия. Прошло довольно много времени с тех пор, как Хейли покинула мой кабинет. А ведь она должна была проделать весь путь по улице туда и обратно, прежде чем вернуться, чтобы проверить меня. * * * Полежав еще немного, я с облегчением вздохнул и убрал пирог с живота. Поднявшись, я почувствовал себя немного разбитым, но, разумеется, не из-за ушиба. Подойдя к валявшемуся на полу пирогу, я увидел клочок бумаги, застрявший в вишневой начинке. Я осторожно вытащил его и старательно оттряхнул как можно больше остатков пищи. Это был чек. Мой чек. «Черт!» Осознание этого ударило меня больнее, чем форма для пирога по лицу. Я частенько тупил, но с Хейли я превзошел самую высокую планку собственный тупости. Гнев и стыд, словно огненный яд, перемешались в моем желудке. А еще добавилась злость на моих родителей, которые, скорее всего, добивались именно этого. Мне стало стыдно за свою предвзятость и скоропалительность. Ведь я обвинил Хейли прежде, чем успел спросить себя: а станет ли она — девушка, которую я успел немного узнать, — водить меня за нос ради моих денег? Глава 13 Хейли — Ты сказала ему «hasta la vista» (прим. исп.: до свидания), детка? — хихикая, спросила бабушка. Приступы ее смеха были такими бурными и затяжными, что она просто захлебывалась ими, и я с трудом понимала ее речь. Я улыбнулась ей, слегка скривив губы. — Нет. Когда я бросала пирог, то думала о десяти более крутых фразах, которые в тот момент я могла бы сказать ему. Она засмеялась еще громче. — Молодец, детка! Горжусь тобой! — Хотелось бы мне испытывать большее удовлетворение от того, что я это сделала. Но мой поступок больше похож на то, что я старалась заставить себя ненавидеть Уильяма. Хотя при этом мне очень хотелось простить его и исправить ситуацию. Такое ощущение, что я точно знаю, что должна злиться на него, но в действительности не чувствую этого. — Позволь мне дать тебе совет, детка, — сказала бабуля и начала сдавать карты группе пожилых людей с остекленевшими глазами. Они все расположились за покерным столом, который стоял в центре игровой комнаты в доме престарелых. А я сидела рядом с ней на раскладном стульчике. — Если он заслуживает твоего прощения, то постарается сделать это правильно. — Что ты имеешь в виду? — Слушай меня внимательно, потому что с каждым шагом, приближающим меня к смерти, любое мое слово приобретает особый вес. И пойми, дорогая, мои советы не смогут пережить меня, так что все, что я говорю сейчас, — чистое золото. Я усмехнулась. — Я понимаю, Грэмми, и поэтому внимательно слушаю тебя. Хотя, надо заметить, ты слишком упряма, чтобы умереть. Так что твое высказывание неуместно.