Ее вишенка

— Уильям? Советую вам быть более конкретной. Фамилия?

— Генеральный директор, — пробормотала я. — Уильям Чемберсон.

Пауза.

— Вы хотите, чтобы я соединила вас с Уильямом Чемберсом?

— Да, — сказала я, на этот раз более уверенно. — Он оставил мне свою визитку.

— Ммм, — сказала она. — Оставил вам свою визитку. Правда? Вы, должно быть, о-о-очень особенная.

Я с трудом могла поверить, что эта женщина была такой высокомерной. Очевидно, «Галлеон» не был маленькой хот-договой лачугой, о которой мы шутили с Райаном. Иначе у них не было бы секретаря. Но все же этой даме стоило слезть с ее пьедестала.

— Откуда вы знаете, что я не какая-нибудь важная деловая особа? А что если я собираюсь заключить сделку на миллион долларов? — мое сердце бешено колотилось, а щеки пылали от негодования. Эта женщина меня раздражала так, что мне нестерпимо хотелось что-нибудь ударить. Где мой дурацкий старый учебник, когда он мне так нужен?

Еще одна пауза.

— А вы деловая женщина?

— Нет, но дело не в этом…

— Нет. Вы не деловая женщина. Потому что этот номер Уильям дает только тем, на кого хочет произвести впечатление. Я поставлю вас на удержание, скажу ему, что вы звоните, а он посоветует мне повесить трубку. Ему нравится заставлять вас, бедных дурочек, гоняться за ним, — вздохнула она. — Ждите.

Телефон щелкнул, и заиграла нудная, приводящая в бешенство музыка. Прямо как в лифте. Я раздраженно постукивала ногой, уставившись в пустоту, и ожидала ответа. Меня так и подмывало позвать Райана, чтобы он прикрыл меня, пока я буду маршировать в «Галлеон Энтерпрайз». Чего бы это мне ни стоило, но я найду эту женщину. Может, она пользовалась старинным телефоном со шнуром, тогда я смогла бы задушить ее им. Затем я прибила бы Уильяма пресс-папье за его дурацкие игры.

Я вздохнула. Я бы не стала душить ее или бить Уильяма. Но в одном я была чертовски уверена: если красавчик не ответит на мой звонок, я не буду гоняться за ним. Даже эта попытка уже было испытанием для моей гордости.





* * *


Музыка оборвалась, и на линии раздался щелчок.

— Черри? — голос был бархатным и низким. Его голос.

— Да, — выдохнула я. Я не гордилась тем, как колотилось мое сердце. Он собирался повесить трубку, не так ли? Я поморщилась и покачала головой. — Нет, я имею в виду... Я та, кто продала тебе вишневый пирог, да. Но меня зовут Хейли.

— Хорошо, Хейли. Я чертовски занят сегодня. Встречи, на которых хочется спать. Игнорирование звонков. Ну, знаешь, дела генерального директора. Если ты так сильно хочешь поговорить, приходи сегодня на маскарадную вечеринку. Мы устраиваем ее для раскрутки нового фильма. Скажи парням на дверях, что тебя зовут Черри. Они тут же впустят тебя. О, и не забудь, что у меня в заложниках твои цветы. Так что если хочешь их забрать, тебе лучше показаться там.

Я пробормотала несколько бессмысленных слогов, но он повесил трубку прежде, чем я успела что-либо сказать. Я уставилась на свой телефон, словно у него только что выросли рога. Этот человек был отвратителен. И он хорошо это знал. Но еще лучше он знал, что выглядит так отвратительно хорошо, что ему все сойдет с рук. Чуть-чуть. Только чуть-чуть.

День тянулся слишком медленно. Мысль о том, чтобы действительно пойти на вечеринку, также медленно проникала в мой мозг. Затем также медленно начала укореняться. Я ничего не сказала об этом Райану. Уверена, он просто попытался бы уговорить меня пойти туда. Но мне не нужны были ни его уговоры, ни его мольбы. Только недавно я жаловалась, что жизнь проходит мимо меня, не так ли? Но кто сказал, что мне придется искать Уильяма на этой вечеринке? Возможно, я могла бы просто надеть глупую маску, веселое платье и оторваться по полной.

В кои-то веки у меня возникло искушение сделать что-нибудь спонтанное и, возможно, даже немного опасное. Меня так и подмывало окунуться в неведомое.





Глава 2




Уильям

В моем офисе было укромное место, о котором никто не знал. Даже мой брат-близнец, который разделял со мной должность генерального директора и любил думать, что знает все. Прости, Брюси, но это только мое.

Я подошел к книжному стеллажу, расположенному возле моего стола. Он выглядел ооочень дорогим — и это было лучшее из того, к чему я стремился. Я заплатил какой-то француженке целое состояние, чтобы облагородить свой кабинет. Мои воспоминания немного туманны. Деталей я, естественно, не помню. Но думаю, что мои инструкции были чем-то вроде: «Если люди — в момент, когда вошли сюда, — не обмочились из чистого уважения, вы сделали все неправильно».

К счастью, женщина проделала хорошую работу. Если бы стены в моем кабинете могли говорить — они бы не сказали ни слова. Они были убеждены, что слишком хороши для общения с вами. Итак, мой кабинет — это зона процветания, роскоши и комфорта.

Внушительный книжный стеллаж доставал почти до потолка. Если бы вам понадобилась книга с самой верхней полки, вы могли бы воспользоваться скользящей на колесиках лестницей. Она была сделана по особому заказу и дожидалась своего звездного часа в дальнем углу. Когда я опускал жалюзи, мне иногда нравилось представлять, как далеко проскользнула бы лестница, если бы я вскочил на нее с разбегу.

Надо заметить, я не прочитал ни одной из этих книг.

Я взял стеклянное, в форме шара пресс-папье и поставил его на книжную полку. Внизу был закреплен магнит, активирующий дверной механизм. Спустя несколько минут, раздалась серия тяжелых, греющих душу металлических щелчков, и дверь распахнулась. Да!.. У меня было собственное тайное логово злодея. Прямо в моем офисе! Оно было таким же потрясающим, каким я его и планировал.

Мне нравилось называть свое убежище комнатой трофеев. Это было довольно небольшое помещение — вынужденная мера — мой личный трофей, что я сумел увести из-под носа моего дотошного кичливого братца. Слишком большая комната отхватила бы приличный кусок от моего офиса, и он бы сразу заметил это. Я предпринял все необходимые меры, чтобы Брюс никогда не смог найти ее.


В моей обители трофеев было специальное отделение, заполненное вещами, которые я стащил у этого ОКР-скряги (прим. обсессивно-компульсивное расстройство). А он до сих пор называет себя моим братом. Я обустроил это пространство как художественную галерею — с мраморными пьедесталами и стеклянными витринами. Самый любимый предмет моей гордости — абсолютно желтый банан — я поместил в центре комнаты. На самом деле я заплатил химику, чтобы он придумал некое прозрачное лаковое покрытие, которое сохранило бы банан и не изменило бы его цвета. Любой, взглянувший на этот шедевр, увидел бы имя моего брата, написанное на нем черным маркером. «Брюс».

Я нежно провел рукой по витрине и улыбнулся. Да... У меня было слишком много времени и достаточно денег на руках. Нет, я не чувствовал себя плохо. Да, у меня была небольшая проблема с кражей вещей. Нет, я не планировал меняться. И да, официальный диагноз был бы клептомания, если бы вы, как придурок, стали бы настаивать на этом.

Мне просто нравилось брать вещи. Это началось, когда мы с Брюсом росли в бедности, и наше положение оправдывало мои поступки. В конце же концов, я понял, что крал вещи просто потому, что мне это нравилось, а отнюдь не из-за денег. И тогда мне понадобилось место, где я бы прятал свои странные непрезентабельные сокровища. Тайник с трофеями — воплощение мечты всей моей жизни.

Здесь были собраны самые лучшие вещи. Жемчужиной короны стал банан Брюса, но не менее значимым для меня было полотенце, которое брат хранил, чтобы не испачкать потом свою машину после матча по ракетболу (прим. спортивная игра с мячом, проходящая на прямоугольном закрытом корте). О-о-о, как же братец был зол, когда не смог найти его. Это воспоминание… вызвало счастливую улыбку на моем лице.

Так же у меня были его солнцезащитные очки и витринная рамка с носками, которые я украл из его комода. Но прежде я убедился, что каждый из них был лишь частью пары. Брюс обязательно получил бы оргазм, если бы его день прошел точно по расписанию. И я знал, что сама мысль о неполной паре носков, вероятней всего, закоротит мозг бедного парня. И я даже чувствовал себя немного виноватым из-за этого.

Ну, что ж. Это было хорошо для него.

Я родился на минуту и семь секунд до него. И это возложило на мои плечи ответственность старшего брата. Поэтому мой долг — возиться с ним. Некоторые братья с легким сердцем могли бы назвать это работой. Но вы никогда не работали ни дня в своей жизни, если вам нравилась ваша работа, не так ли?

Затем у меня были степлеры. Их я собрал со столов всего офиса. В основном они принадлежали людям, которые крайне разозлили меня. У меня были ручки, которые я выхватил из пальцев грубых официанток, и даже значок «Я перерабатываю», который какой-то придурок прикрепил к своему рюкзаку... Серьезно?! Из всех вещей, которыми можно хвастаться, он выбрал именно это? Он перерабатывал?! Я почти поддался искушению выбросить значок в мусорное ведро просто ради иронии. Но моя потребность сохранить трофей все же победила.

Хочу заметить, что не все шло в коллекцию. Иногда я хватал что-нибудь по прихоти, а потом просто выбрасывал. Если бы я чувствовал себя авантюристом, то, вероятно, попытался бы их вернуть владельцам. Но это бы уже означало проникновение в чужой дом без ведома хозяев.

Мой взгляд задержался на новом экспонате. Ваза с цветами из пекарни. Я захватил ее сегодня утром и поставил на один из мраморных пьедесталов у задней стены. Я прищурился и с удивлением посмотрел на нее. Все остальные экземпляры попали в мою коллекцию, потому что их владельцы каким-либо образом разозлили меня. Может, это была моя тщетная попытка уравновесить Вселенную? А, может, мне просто нравилось злить людей, которые заслужили это?

Ваза была другой.

Черри меня не разозлила. Напротив, она мне понравилась. У нее была какая-то неудовлетворенно-сексуальная, подавленная, неуклюжая библиотечная вибрация, которую я мог получить… буквально или фигурально. Она и сама была сексуальной. И это было плюсом. И в то же время она не была скучной. Чаще всего я привлекал скучный вид горячих девушек. Таких, как девушки в штанах для йоги в «Старбакс». Как армия Барби с совершенными задницами и лицами, которые никогда не видели ни капли солнечного света. Если только не были под слоем солнцезащитного крема SPF 200. Большинство из них имело лишь одно хобби: они сами. Они заботились лишь о себе и следили за своими телами, словно это была работа на полную ставку. И это было хорошо, ну, со стороны. Я попытался встречаться с несколькими. Все они были одинаковы.

Скучные. Предсказуемые. Глупые.

А вот девушка из пекарни... Она была из тех девушек, которые меня могли заинтересовать. Ее внутренняя борьба для меня была ясной как белый день. Ей понравилось то, что она увидела. Но она была достаточно умна, чтобы понять, что я был мудаком. Другими словами — она стала для меня вызовом. Так что я уже был в деле.

Оставив свою карточку, я почувствовал себя немного отчаявшимся. Обычно мне нравилось заманивать женщин к себе, но что-то в ней заставило меня сделать лишний шаг. Вероятно, я не был уверен, что она придет, если я не подтолкну ее. И мне это в ней очень понравилось. Я даже нарушил свое главное правило — холодный прием секретаря — и принял ее звонок.

Я не был уверен, что она придет на вечеринку. Это зависело лишь от нее. В конце концов, я знал, где ее найти. И если моя интуиция была права насчет этой девушки, цветы были не последней вещью, которую я хотел бы украсть у нее. Было кое-что еще. И это стало бы вишенкой сверху… или между ее ног… если вас интересует более конкретная информация.





Глава 3




Хейли

Все же нужно было остановиться и дважды подумать. А затем спросить себя, действительно ли это хорошая идея. К тому времени, как мое такси подъехало к зданию, где проходила вечеринка Уильяма, я успела обдумать все дважды. Две тысячи мыслей пролетело в моей голове. Не совсем «две тысячи мыслей». Но каждая вторая не казалась мне достаточно серьезной, чтобы отразить все мои сомнения.

Я хотела пойти. Я знала это. Но гордая и упрямая часть меня требовала пренебречь приглашением и доказать Уильяму, что я не из тех девушек, которые гоняются за красивыми мужчинами. Но, эй, это было мое первое в жизни приглашение на вечеринку.

Кроме того, в моем впечатлительном сердце с детства глубоко укоренилась фантазия о маскарадах. Я была заинтригована самой идеей скрывающих лица масок и причудливой одежды. Я представляла, что меня окружили бархатные, атласные, серебряные и золотые маски, элегантные старинные смокинги, роскошные бальные платья. Везде, куда бы я ни посмотрела, бескрайнее море переливающихся блесток и драгоценностей. Сверкающая и мерцающая разноцветными неоновыми огнями ночь, словно ожившая фантазия из голливудских фильмов. Это была бы особенная ночь. И я вспоминала бы ее вечно. Яркий луч света в ночном небе, полном тусклых и выцветших звезд.

В эту ночь я могла бы позволить себе притвориться, что это — моя жизнь, а не тех, за кем я лишь наблюдала издалека. Воздух был бы наполнен обещаниями, что даже маленький выбор мог привести к чему-то невероятному. В конце концов, именно эти мысли и победили. Я получу свою сказочную ночь! А Уильям… всего лишь второстепенный персонаж в этой волшебной пьесе.

Это моя история. И я буду ее придерживаться.





* * *


После работы я подобрала себе наряд в рамках своего бюджета. Лишь маску я не смогла найти в том дешевом магазине, где купила платье и туфли. Пришлось отважиться посетить один из тех бутиков, которые умудрялись оставаться открытыми круглый год. Хотя я была уверена, что люди заходят в них только за костюмами на Хэллоуин.

Девушка за прилавком, когда я положила перед ней маску, бросила на меня такой ошарашенный взгляд, словно только что посмотрела фильм «С широко закрытыми глазами». Казалось, это единственная возможная причина для покупки такой вещи. Ну, и черт с ней. Я собиралась на шикарную вечеринку-маскарад, где будут непринужденно прогуливаться кинозвезды и миллиардеры. И, насколько я понимала, в подвале меня не караулил культ голых, любящих оргии людей. Кстати, это была моя первая из двух тысяч мыслей. Если я увижу малейшие признаки оргийного культа, то стану пробиваться наружу, используя свои каблуки вместо дубинки. По крайней мере, это был предварительный план. Предполагалось, что лучшего оружия поблизости я просто не успею найти.

Я ожидала увидеть телохранителей с крепким телосложением, но по адресу, который дал мне Уильям, находилось обычное для центра города здание. Я вышла из машины и огляделась. Было уже больше девяти вечера. Но в Нью-Йорке — независимо от времени суток — улицы всегда казались оживленными. Во всяком случае, в ночные часы жизнь не замирала.

Я уже почти решила, что ошиблась местом, когда увидела подъехавший лимузин. Из него выбралась небольшая группа мужчин в элегантных черных смокингах и женщин в шикарных кружевных платьях. Все они были в масках. Просто у мужчин были мини-маски оперного стиля — в основном закрывавшие лишь глаза и половину носа. Женские же поражали воображение. Чего здесь только не было… от вычурных масок из перьев птиц до кружевных и изящных, едва прикрывающих лица.

Я нервно поправила свою простенькую двухдолларовую маску, прикрепленную к моему лицу дешевыми эластичными ремнями. Ну, что ж. Богатые люди платят много денег, чтобы выглядеть бедными, верно? Не моя вина, что я знала способ одеваться бедно: вложить все свои деньги в пекарню, которая едва сводила концы с концами, чтобы оплачивать счета. Иногда я даже позволяла себе тратить деньги на такие глупости, как еда или вода.

Я выпрямила спину, храбро вдохнула и провальсировала прямо к входной двери. Словно я принадлежала этому месту. Я пересмотрела достаточно фильмов о кражах. И я не затратила много времени, чтобы выяснить главную фишку — притворись, что ты точно знаешь, что делаешь.

Я без происшествий добралась до двери, в которую прошла компания из лимузина. Но когда попыталась открыть ее, та не сдвинулась с места. Я бросила быстрый взгляд через плечо и сверкнула улыбкой, напомнив себе: «Это постоянно происходит, потому что я постоянно прихожу сюда». Затем я дернула еще раз. По-прежнему ничего.

Я отступила назад и подняла ладонь вверх, нервно рассмеявшись.