Особые обстоятельства

— Что-то не так? — нахмурился он.

— Ты цены видел? Боюсь, мне здесь даже на «Саате ля толь» с соусом из фицуни не хватит, — прочитала первое попавшееся название, понятия не имея, что это такое.

Риграсс улыбнулся уголками губ и подался ко мне, говоря так же, шепотом:

— Не советую тебе это заказывать. Соус повару совсем не удается. А вот «Риате де мон» — его коронное блюдо.

— Риг! — шикнула на него, чтобы перестал шутить.

— Арджана, не думай о деньгах.

— Как не думать? — повысила голос я. — А чем расплачиваться? Моя лошадь столько не стоит.

— Ничего, если что, я своего коня продам, — пошутил капитан, но мне было не смешно. Под моим взглядом и он оставил шутливый тон, враз став серьезным.

— Арджана, неужели ты думала, что я позволю тебе платить на нашем свидании?

Дзинь! Это упала моя челюсть.

«А разве у нас свидание?» — чуть не спросила у него, но вырвалось лишь:

— А-а-а…

Дальше я буквально прикусила язык, стоило почувствовать, как под столом его нога вновь прижалась к моей.

— Ты не против, если я сделаю заказ на свое усмотрение?

— Делай, — выдохнула я, в изнеможении откидываясь на высокую спинку мягкого кресла и сжимая подлокотники повлажневшими ладонями. С ума сойти! У нас, оказывается, свидание. Только осознание этого почему-то не принесло радости, а заставило нервничать. Наверное, всему виной его нога, которая едва ощутимо терлась о мою, нервируя.

Отодвигаться уже было некуда, и я, радуясь тому, что в штанах, закинула ногу на ногу. Хотела избежать касаний, но немного не рассчитала и в итоге сама носком сапога коснулась голени капитана.

Риг поднял взгляд от меню и довольно улыбнулся мне. Я же готова была провалиться сквозь землю и тут же убрала ногу, сев прямо. К счастью, он не обратил внимания на мое смущение, захлопнув меню и быстро сделав заказ.

— Нам знаменитый крем-суп «Кариень» с гренками, но без острой приправы. Затем «Риазо» и фирменный десерт от шеф-повара моей спутнице. Адынейское вино. И не могу не заказать «Ритано ля соен».

— Превосходный выбор! — одобрил официант.

Ха! За те деньги, сколько стоят эти блюда, он должен в стихах воспевать гениальный выбор любого забредшего сюда идиота. Признаться, действительность превзошла все ожидания. Раньше, когда я с замиранием сердца фантазировала о нашем свидании, в мечтах ограничивалась совместным ужином в таверне. Здесь же он за один обед отдаст столько, сколько стоит купить таверну. Пусть не в столице, но в любом прилегающем городе точно.

Нет, я раньше бывала в приличных местах. И друзья отца при наших встречах, когда передавали мне послания от него, приглашали в ресторации, но там было попроще и не настолько пафосно. Удивляло, что Риграсс в таком месте чувствовал себя вполне уверенно и комфортно.

Сделав заказ, он удобно расположился в кресле и покровительственно взглянул на меня.

— Не тушуйся. Здесь никому нет ни до кого дела.

Я непонимающе взглянула на него, а он пояснил:

— Твоя одежда не имеет значения. Понимаю, что тебе, как и любой женщине, хотелось бы выглядеть понаряднее, но для меня ты в любой одежде прекрасна, — отвесил Риг сомнительный комплимент.

— Я и не собиралась стыдиться военной формы! — возмутилась я, больше смущенная домогательствами его конечности под столом. Зато появился повод отодвинуться.

— Не дуйся. Мне приятно, что тебе не чуждо женское тщеславие.

Испытываемые чувства были далеки от тщеславия, но его слова помогли собраться и спросить прямо:

— Риг, а почему сейчас все это? — обвела глазами зал. Мы на задании, и любые свидания и шуры-муры неуместны.

Он помедлил с ответом, скользя взглядом от моего лица вниз и обратно.

— Хочу дать понять, что у меня на тебя серьезные планы, детка. — Капитан одарил меня многозначительным взглядом.

Внутренне скривилась от «детки». Я и за меньшее зубы выбивала. Возникшее напряжение разбавил официант, принесший вино. Странно, я раньше перед Риграссом робела. Завидовала вешающимся на него женщинам, которым удавалось привлечь его внимание и с которыми он поднимался для утех на второй этаж таверны. Мечтала, чтобы и во мне увидел женщину, а теперь я сижу в самом дорогом ресторане, куда он пригласил меня на свидание, и не чувствую ничего, кроме недоумения. С чего такие перемены?

Подождав, пока официант наполнит бокалы и отойдет, спросила:

— И все же не понимаю. Мы с тобой давно знакомы. Почему только сейчас ты пригласил меня на свидание?

Риграсс, который собирался в этот момент произнести тост, едва заметно поморщился, недовольный моей настойчивостью. Ну извините, прыгать от радости почему-то не хотелось. Наверное, еще свежи были воспоминания, как его руки беспардонно шарили по моему телу.

Странные мы женщины, все нам не так. Вроде и сбылись мечты, он воспылал ко мне желанием, но хотелось не похоти, а чего-то красивого. Пригласил на свидание в дорогой ресторан, но и это меня почему-то счастливой не сделало.

— Птичка, хочешь откровенно?


Я кивнула.

— Ты мне всегда была симпатична, но у тебя вроде в городе кто-то был. Зачем лезть в чужие отношения, когда я и сам вниманием не обделен? К тому же мне по вкусу женственные девушки, а ты предпочитала вести себя как мужчина и давать в зубы всем, кто напоминал тебе о том, что ты женщина.

Во рту стало горько, а запах благовоний, казалось, осел на языке, и я пригубила вина. Надо же, оказывается, я сама виновата, что у нас не складывалось, но Риг продолжил:

— Я же не знал, что это маска и в увольнительных ты преображаешься, становясь горячей штучкой с внушительными достоинствами.

Эти самые два достоинства он, не стесняясь, обласкал взглядом.

«Не знал или не хотел знать?» — задалась вопросом я. Права была Ильсира, тысячу раз права, ругая меня за мой гардероб и требуя, чтобы я не утягивала свою грудь. Стоило одеться по-другому — и капитан взглянул на меня другими глазами. Но от этого внутри неприятно саднило. Неужели я не интересна сама по себе?

— Хочу предупредить, что я собираюсь отбить тебя у твоего приятеля и в столицу мы уже вернемся вместе.

Я вскинула на него удивленный взгляд. Сначала не поняла, у кого он собрался меня отбивать, а потом вспомнила о мифическом любовнике, которого мне все приписывали.

— Ты знала, что наш старик идет на повышение? Он уже намекнул, что будет рекомендовать меня на свое место, и я понял, что пора что-то менять. Надоела казарма. Хочу свой дом, где меня будет ждать любящая женщина.

Я отстраненно отметила, что не «любимая», а «любящая». Его! И «женщина», а не «жена». Расставаться со свободой он пока не намерен. А капитан продолжал делиться сокровенным:

— Как ты заметила, мы уже давно знакомы. Ты умна, с тобой хоть поговорить можно, не представляешь, как надоело слушать в постели глупый треп. Не будешь выпрашивать подарки и денег на всякую ерунду. Не начнешь пилить меня за то, что я где-то пропадаю, зная нашу службу. Конечно, тебе придется с нее уйти, но не беспокойся, моего жалованья хватит, чтобы нас обеспечить.

Стало душно, и я залпом допила вино.

— Вижу, что ты все уже продумал, — голос сел.

Надо же, как он ловко все распланировал! А мне отводилась незавидная роль: сидеть дома и ждать его у окошка, ублажать и предупреждать каждое желание. При таком раскладе мне выгоднее было бы остаться дома. Отец бы хоть замуж выдал, подобрав кандидата из благородных. Мне бы все равно пришлось угождать мужу и рожать детей, но хотя бы была уважаемой женщиной, вела дом, управляла слугами, а не была заодно и бесплатной служанкой.

— У меня было время подумать, — самодовольно произнес Риг, а потом все же обратил внимание на мое кислое лицо. — А ты чего поникла? Не хочешь покидать службу?

Я издала неопределенный звук.

— Птичка, посмотри трезво — ты достигла своего предела. Капитана тебе никогда не дадут. Какой смысл прозябать, муштруя новобранцев? Лучше подумай о том, что у тебя буду я, — произнес таким тоном, будто преподносил мне дорогой подарок.

Я опять потянулась к бокалу, но он оказался пуст.

— Понравилось? — улыбнулся Риграсс. — Давай налью.

Мне щедро плеснули в бокал, продолжая разговор:

— И знаешь, у меня как будто глаза раскрылись…

Да-а-а? Что уж обо мне говорить! Глаза раскрылись так раскрылись, и я взглянула на капитана трезвым взглядом, без мишуры придуманных чувств и восхищения.

— Ты идеальна! Не подвержена бабским истерикам, не жеманна, красивая, умная. Хочу поднять этот бокал за тебя, — отсалютовал мне Риг.

На меня накатило веселье. Он буквально слово в слово повторил то, что я сама себе говорила, сравнивая с его пассиями. Надо же, и до него дошло! Но почему после всех этих откровений единственное, чего хочется, это огреть его бутылкой по голове?

«Нет, вино действительно хорошее. Жалко. Лучше пустой», — решила я, растягивая губы в улыбке и салютуя Ригу. Плохо, что нельзя уйти отсюда. Чтобы не торчать возле портальной станции, Риграсс дал мелочь мальчишке, крутящемуся там, велев сообщить нам в ресторан о возвращении Иррилия.

— Ваш крем-суп. — Возле столика возник официант, поставив передо мной… эм-м… тарелку с широкими краями, по которым вился узор из какого-то зеленого соуса, а на донышке была странная субстанция бледно-фиолетового цвета с веточкой зелени. И небольшую пиалу с гренками, нарезанными маленькими квадратиками.

— Из чего он? — Я с подозрением покосилась на блюдо. Зачерпнув ложкой, проследила, как стекает обратно в тарелку густая субстанция. Пробовать что-то не хотелось.

— Из каракатицы. Это морской моллюск. Цвет такой благодаря жидкости из чернильного мешка, она проходит специальную обработку, чтобы можно было употреблять в пищу. На всю страну лишь несколько поваров, которые умеют правильно готовить это блюдо, — пояснил Риг.

Я сглотнула. Наверное, супа так мало подают, чтобы клиент не отравился или хотя бы дожил до конца трапезы, чтобы расплатиться.

— А зеленое что? — указала на края тарелки.

— Соус из водорослей, — пояснил Риграсс, деловито маленькими щипчиками беря гренку, обмакивая ее в соус и добавляя в суп. Было видно, что такое блюдо он употребляет не впервые.

С опаской подцепила щипчиками гренку, которая казалась наиболее безопасной, и, макнув ее в соус, положила не в тарелку, а в рот. Соус и пах водорослями, и на вкус был как они, воскрешая неприятные воспоминания: однажды я чуть не утонула, и меня выбросило на берег как раз в кучу водорослей лицом. Как и тогда, захотелось выплюнуть гадость, но я стоически проглотила и поспешила запить все это вином. Бе-е-е!

Риграсс же с огромным удовольствием смаковал каждую ложку супа. Поймав мой взгляд, признался:

— Люблю его. Ингредиенты как ноты, а в смешении позволяют ощутить божественную музыку вкуса.

«Ого! И когда Риграсс успел стать таким гурманом?!» — неподдельно изумилась я. Это точно тот самый Риг, который с аппетитом ел похлебку, приготовленную на костре, или зубами рвал сырую рыбу, потому что огонь разводить было нельзя в целях конспирации.

А вот насчет сырой рыбы я напророчила. Ностальгия его замучила, что ли? После того как незаметно съела пустые гренки, а соус и суп размазала по тарелке, нам принесли «Риазо». Опять же на большой тарелке, только на этот раз плоской. В середине находилась маленькая порция разной зелени, на которой выложены куски филе сырой рыбы. К этому подавался соус. Зеленый.

Надо же, за те цены, что они требуют за блюда, я думала, большими будут порции, а не тарелки. Желудок, раззадоренный перепавшими ему гренками, жалобно сжался, понимая, что надеяться особо не на что.

Хорошо, что хоть один из нас получал от обеда удовольствие. Риграсс с аппетитом принялся за новое блюдо и не донимал меня разговорами. Я же от безнадежности кромсала кусочки филе, но жевала лишь листья салата. Оставалась надежда на «Ритано ля соен», но и она пошла прахом, когда нам принесли устриц. Я тоскливо цедила вино, мечтая даже не о тарелке наваристой похлебки, а хотя бы о кусочке сдобы, запах которой разносился по улице, когда мы шли по городу.