От стажера до ведьмы

Хочет, чтобы его поймали? Или наоборот, показать, какой он умный и крутой? Подтвердить свое превосходство над тупыми полицейскими? Покуражиться? Если бы не эта руна, никто бы долго не свел дела вместе. А тут как подсказка… Нет, что-то Ирина сомневалась, что этот конкретный негодяй хочет за решетку.

Или это его личный автограф? Принципиальная подпись? Здесь был Вася?

Ирина еще раз листнула телефон. Интернет на кладбище, что самое интересное, ловился лучше, чем в общаге.

Беда в том, что руны не употребляются в одиночку. Обычно в сочетании с чем-то и под конкретный вопрос. К примеру, в любви. В денежных делах. А тут – как?

В поиске?

Допустим, Одаль – это наследство и наследие. Может быть такое?

Ирина непроизвольно коснулась монетки под одеждой. А ведь… может. Но тогда получается, что наследие… Это прямой Одаль. А перевернутый – отказ от наследия? Или указание на то, что другие раньше подсуетились?

Или не нашел – отказался?

Кто-то претендует на наследство старушки? На монетку? На… ведьминскую силу, если называть вещи своими именами?

Или показывает, что не претендует? Отказывается?

Черт его знает… Было б хоть сочетание рун, можно б погадать, а так… все на чистой интуиции, а она сейчас молчит.

Но зачем так с парнем поступать? Ирина припомнила всю картину…

Что мы имеем?

Парень прикреплен к кресту, варварским способом. Он не сопротивлялся? Не орал? Скажите, пожалуйста, какой герой-мученик нашелся!

Быть такого не может! Уж не в нашей жизни точно… Ладно, Ирина не ставила под сомнение подвиги партизан и прочих святых великомучеников… но там-то экстремальные ситуации, а здесь наша жизнь. Веселая и интересная.

Вы бы стали терпеть, когда вас гвоздями прибивают? Да еще стоять смирно?

Ирина бы точно не стала. А парень терпел. Потому что если бы сопротивлялся, там бы песец что было. Следы борьбы, земля взрыхлена, да и орал бы он точно. Ладно, рот заткнуть можно, но остальное – как?

Какие там рисунки, на метр бы перепахали…

Вариантов было несколько. Наркота. Под хорошей дозой какой-нибудь убойной дури – от героина до той же конопли, наркоши – и в петлю полезут. И не заметят. Но… если это был ритуал? В принципе, важно ли, какую курицу жертвоприносить? Адекватную или одурманенную?

Где-то Ирина читала, что жрецы так и поступали. Доза наркотика, и пожалуйте на алтарь, в кайфе отдать свое сердце богу. Добровольно и не больно.

Может быть? Может, но нужна экспертиза.

Второе – парень был оглушен. Скажем, сильное снотворное или удар по голове. Тут тоже не вдруг проснешься, даже если тебя гвоздями прибивать начнут. Ирина знала…

Но тогда следы остались бы?

Это в кино героя могут полчаса бить башкой об пол, подтверждая старую истину – головы у героев дубовые. В реальности же сосудов на голове очень много, расположены они достаточно близко к коже, и крови будет… как на бойне. Нет, вряд ли там был удар по голове. Это было бы видно.

Третий вариант, который раньше не пришел бы ей в голову, а вот сейчас, после приключений в доме культуры, после срыва на кафедре (Ирина все больше убеждалась, что и там ее снесло не просто так, не с дурной истерики), был вполне допустим.

Гипноз или НЛП.

Боль может его разрушить? А может и не разрушить, времени хватит. И восприимчивость к гипнозу у всех разная, кстати говоря. Кому-то двух слов хватит, вокруг другого хоть ты упляшись – не поможет. Допустим, здесь помогло. Вколотить четыре гвоздя несложно, если жертва не сопротивляется. А вообще… Где-то Ирина читала, что большинство икон нарисовано неправильно. Ладони слишком тонкие, если в них загонять гвозди, плоть порвется и человек упадет с креста. Надо гвозди забивать в кисти рук или чуть повыше.

Вот, парень так и был распят. Не за ладони, за запястья, поэтому и майка. Чтобы удобнее было…

И крови там было достаточно, он определенно был жив.

Итак, его приколотили гвоздями, потом нарисовали пентаграмму, потом провели ритуал.

Время, время и еще раз время.

А помощники? И это допустимо.

– Интересно, водятся ли у нас по городу сатанисты?

Голос Феди отвлек от размышлений.

– Думаешь, сатанисты? – поддержала разговор девушка.

– А кому оно еще надо? Пакость такая… О, смотри, чья машина?

– Чья?

– Наш архиепископ местный. Отец Дмитрий.


Ирина покосилась в ту сторону. Ну, не «мерс», но и не шестерка-«жигуленок». Нечто среднее. «Тойота», судя по обводам-фарам, пятилетка. Но джип хороший, мощный.

Из него вылезли несколько человек и направились к месту происшествия.

– Стукнул кто-то, – кивнул Федя.

– Интересно, а зачем это архиепископу? – задумалась Ирина.

От церковных дел она была так же далека, как крокодил от высшей математики.

– Так на кладбище же…

– И что? Они его теперь заново освящать будут? – припомнила огрызки школьных знаний Ирина.

– Наверное…

Ирина глядела на идущих за архиепископом людей.

Интересные кадры. Один – типичный секретарь, как она их представляла. Худощавый, достаточно молодой, с козлиной бородкой песочного цвета и такими же волосами, в рясе. Но все равно типичный секретарь. И папка у него под мышкой, такая… деловая. Органайзерная, вроде ее планшетки. Сразу ясно, что там куча всего полезно канцелярского.

А вот второй… Сходство ограничивалось волосами и бородкой. Тоже русыми, только посветлее, с таким, серым оттенком. А в остальном…

Ирина подумала, что такого товарища очень хорошо выпускать для увещеваний. Типа опомнитесь, покайтесь, одумайтесь…

Очень убедительно выглядели и мышцы, вырисовывавшиеся под рясой, и моторика, как у тренированного бойца. Явно обучен рукопашному бою, и серьезно обучен. Уж очень плавно он шел.

Плавно, легко… словно волк по тропе за добычей.

И лицо худое, хищное… волчье какое-то. Жесткое, словно из дерева вырезанное…

Это не зайчик плюшевый. Это хищник.

Словно почувствовал взгляд, посмотрел в ту сторону, где стояли Федя и Ирина. Повезло, их удачно закрывали деревья. Они видеть могли, а вот их с этого ракурса видно не было.

Найда тихо заворчала. Собаке этот человек (Ирина была уверена, что именно этот, а не все трое) тоже чем-то не нравился. А животные – умные.

– Интересные у нас батюшки водятся, – вслух подумала Ирина.

– Ага… Ты знаешь, не хотел бы с ним поспорить за богословие, – кивнул Федя.

Ирина вспомнила трех мушкетеров и фыркнула.

– Ага, обсудить одно место из блаженного Августина…

– Зароет он любого. Хоть с Августином, хоть с Сентябрином.

Ирина кивнула. Вот с чем она была согласна полностью. И дорого бы дала, чтобы послушать разговор у могилы.

Но что-то подсказывало ей, лучше не попадаться на глаза этим людям. Тому, с хищными повадками, так уж точно. Обойдемся, потом расспросим кого-нибудь. А пока…

– Федь, тут должны быть или бомжи, или кто-то в этом духе, нет? Кладбища без них не бывает…

– Ну да.

– Думаешь, к нам они выйдут?

Ответом было фырканье.

Ирина посмотрела на Федю, на Найду, опять на Федю.

– Найда – собака умная, неужели не объяснишь, что надо искать?

Федя пожал плечами.

– Попробую.

Найда действительно оказалась очень умной собакой. Потому что бомж-убежище она нашла достаточно быстро, всего через десять минут. И то дольше шли, чем искали.

Кладбище в этом месте плавно переходило в овраг, местные не растерялись и принялись делать из него помойку, сваливая туда всякие венки, цветки и прочий мусор, который образуется на кладбище после зимы.

Туда-то и пришла умная псина.

Ирина в жизни не догадалась бы, что в таком месте могут люди жить. А люди – жили.