Парящая для дракона
Часть 13 из 78 Информация о книге
– А, то есть если бы я сказала, что ждать придется две недели, ты бы не подождал? – Две недели – это слишком долго, Лаура. Обычно да или нет говорят сразу. Ответить я не успеваю, к нам подъезжают Рин с Сэфлом. У подруги горят щеки и губы, но если первое от мороза, то второе совершенно точно никак с морозом не связано. Назад мы возвращаемся вдоль катка, глядя на кружащихся и катающихся людей, болтаем о праздничном меню, и Сэфл с Рин спорят на тему марок веоланского. По большому счету их не так уж много, все веоланское производят в Веоле, это один из мегаполисов Раграна, и именно там впервые появился этот напиток, впоследствии завоевавший такую популярность и ставший символом любого праздника или успеха. – Хочешь шантвейна? – спрашивает Бен, когда мы проходим мимо магазинчика, откуда совершенно безумно пахнет специями и пряностями. Наверное, стоило отказаться, но мне не хочется. Не хочется заканчивать этот вечер, хочется продлить это зимнее волшебство. Пока нам готовят шантвейн, мы выбираем подарок: к каждому напитку полагается либо маленький пряник с рисунком, либо пакетик воздушных пирожных размером с подушечку пальца, тающих на языке. Я выбираю второе, Бен берет пряник. – Не каждый день отгрызаешь верхушку Айрлэнгер Харддарка, – говорит он. На глазури действительно один из символов Хайрмарга, и мне становится смешно. – Мне такой же, – тянусь за пряником, разворачиваю и кусаю. Представляя, что откусываю голову Ландерстергу. Нет, я не кровожадная, просто в последнее время у меня чувство, что он меня сожрет и не подавится. Вот и я тоже не подавлюсь! «Собираетесь вы за меня замуж, Лаура, или нет, мне все равно». Стоит вспомнить выражение драконьей морды и его непробиваемые интонации, как голову хочется отгрызть еще сильнее. Вторую часть пряника я съедаю с таким наслаждением, что хочется урчать от восторга. Вместо этого я запиваю Ландерстерга, то есть пряник, шантвейном, мы желаем улыбчивой девушке в форменном ярко-оранжевом платье и белом фартучке сказочного праздника и выходим из магазинчика. – Так, – говорит Рин, – если завтра я опоздаю на теорию вероятностей, я знаю, на кого все спихну. Я вопросительно на нее смотрю. – Скажу, что Хэдфенгер полчаса пила шантвейн на катке, поэтому я опоздала на последний аэроэкспресс и проспала. Я смеюсь. – Думаешь, прокатит? – Прокатит не прокатит, а попробовать стоит. Бену нужно вернуть коньки, и я иду вместе с ним. У самых дверей мы останавливаемся, чтобы выбросить пустые стаканчики, и он подается ко мне. Касается пальцами уголка моих губ. – У тебя здесь остатки Айрлэнгер Харддарка. – Большие? – Нет. Бен подается еще ближе, и в какой-то момент я чувствую, что он меня поцелует. Думаю, что этого делать нельзя, и в эту минуту за нашими спинами вырастают внушительные фигуры мергхандаров. Последнее я понимаю, когда мы Беном одновременно оборачиваемся на протянувшиеся к нам тени. Это не просто мергхандары, это – элита. Безопасность Айрлэнгер Харддарка и правительства. И возглавляет их стоящий впереди Ландерстерг. Глава 7 От него веет холодом (если можно так выразиться в самом центре ледяного сердца Ферверна), и этот холод заставляет чувствовать себя так, словно меня обнаженную выкинули на пик Рэгссом в Ледяной цепи. Голова начинает кружиться примерно так же, как от недостатка кислорода на высокогорье, на языке что-то горчит, а еще скоро глюки попрут, я думаю. – Лаура, – произносит наконец этот хмырь. Я прямо чувствую, как в его исполнении мое имя с хрустом разламывается на три части и замерзающими на лету буковками осыпается к ногам. – Идем. Это приказ. Не тот, который иртханы отдают драконам, потому что ментальное воздействие на людей запрещено, но тот, который нужно исполнить незамедлительно. От «никуда я с вами не пойду» меня отделяет секунда и мысль об отце. Кажется, еще Бен, который стоит рядом, и Рин, и Сэфл… и скандал. Часть меня заявляет – какое мне дело до скандала, вторая часть тут же привычно берет себя в руки, и лицо, по ощущениям, превращается в маску. – Прости, – говорю я совершенно ошарашенному Бену, а потом вкладываю руку в протянутую мне ладонь. Странно, что я не подумала о Даргеле, эта мысль приходит ко мне, когда я в сопровождении Ландерстерга и конвоя… то есть сопровождения конечно же, иду в сторону парковки. На нас смотрят все. Не просто все, а ВСЕ. Кажется, даже движение на катке остановилось, а еще я вдруг отчетливо понимаю, что Рин с Сэфлом тоже на меня смотрят. – Мне нужно забрать коньки, – говорю я совершенно не то, что собиралась. – Где? – Здесь! – Мне хочется треснуть его спортивной сумкой по голове, чтобы прочитать хоть одну эмоцию на этом лице, но ситуация как-то не располагает. Я вглядываюсь в лицо Рин – растерянное, шокированное, чтобы хоть как-то понять, что она сейчас чувствует, но подруга отводит глаза. Сэфл так вообще вытягивается в струну, но у него это военное, а Ландерстерг главнокомандующий Ферверна. – Это? – Дракон указывает на сумку, на которой изображен силуэт парящей девушки. – Да. Я хочу поговорить с друзьями. – Нет. Все это происходит так быстро, что я успеваю только вздохнуть, а спустя пару минут уже оказываюсь во флайсе. У отца довольно крутой флайс, но в таких я еще не летала. Двойное стекло, огнеупорное и светоотражающее, способное выдержать удар лазерного луча (над этой разработкой наши ученые долгое время трудились после покушения на семью Председателя в Аронгаре). Просторный салон, в котором при желании можно танцевать, сиденья, которые подстраиваются под изгибы твоего тела. – Вам обязательно было это делать? – Я складываю руки на груди, когда мы поднимаемся в воздух. – А тебе? – Вопрос он задает, глядя на меня в упор. Потом разворачивает ко мне смартфон, и на нем – я, летящая надо льдом под песню Сибриллы. Кажется, меня снимали все, кто только мог: не сразу, но с середины точно. Вот что за идиотская привычка – все снимать и тут же тащить в соцсеть?! – Я сразу сказала, что не хочу за вас замуж! – А я сразу сказал, что меня это не волнует. – У вас вообще сердце есть?! – Я выдыхаю это раньше, чем успеваю прикусить язык: нет мне никакого дела до драконьего сердца, а вот до оставшихся внизу друзей и до того, что они сейчас думают, – точно есть, но ему на это плевать! Ему вообще плевать на то, что я чувствую! – Вы могли сделать это иначе. – Я сжимаю пальцы, чтобы не наговорить лишнего. Хотя в случае с его драконейшеством лишнее точно лишним не будет! – Ты тоже. – Он по-прежнему держит смартфон так, чтобы я могла видеть подошедшего ко мне после танца Бена. – Не стоит играть со мной в игры, Лаура. Или ты думаешь, что я не в состоянии отследить, чем занята моя невеста? – Я. Не. Ваша. Невеста! – шиплю я. – Завтра станешь. – Да что вас на мне заклинило?! Неужели нет других желающих разделить эту сомнительную честь?! – Мой голос все-таки срывается, и тут же мгновенно поднимается перегородка, отделяющая нас от водителя. Дракон подается вперед одним резким движением, а может, едва движется – я не совсем улавливаю этот момент. Его пальцы сжимают мой подбородок, и он смотрит точно мне в глаза, а я будто вглядываюсь в прицелы ледяных пушек. Никогда бы не подумала, что синий цвет может быть таким холодным, но, оказывается, может, и сейчас он напоминает подступающие зимние сумерки в период Ледяной волны. – Я сказал, что не намерен играть с тобой в игры, и больше повторять не стану, – произносит Ландерстерг. – Мы друг друга поняли, Лаура? Я стряхиваю его руку. – Поняли, ферн Ландерстерг. – Вот и чудесно. В том, что это чудесно, я сомневаюсь, но продолжать этот разговор нет никакого желания. Я подаюсь назад и смотрю на мельтешащий огнями Хайрмарг. – Завтра ты сдаешь зачет, – произносит Ландерстерг. – К двум должна быть дома. В три приедут стилист и мой пресс-секретарь, вы обсудите детали завтрашнего вечера. В семь ты должна быть на месте, в семь тридцать сделаем заявление. Я сделала вид, что ничего не слышала, уставившись в окно. Сопровождающий нас кортеж маячил сбоку, впереди и сзади. Сейчас я думала о том, что могла бы сделать, если бы от меня не зависела карьера отца. Например, залепить снежком дракону в нос. А потом выразительно показать непристойный жест и пойти гулять с Беном. При мысли о Бене залепить в драконий нос снежком захотелось еще сильнее. – Если вздумаешь выкинуть что-то еще, отвечать будут все участники событий. Он говорит о моих друзьях?! Он говорит о моих друзьях! – Они не виноваты в том, что я сделала! – Хорошо, что ты это понимаешь. – А вы? – Я посмотрела на него. – Вы понимаете, что нельзя пользоваться властью направо и налево? – Властью можно и нужно пользоваться, Лаура. В противном случае ею воспользуется кто-то другой. – Да неужели? – язвительно поинтересовалась я. Дракон не ответил: наконец-то перестал демонстрировать мне свой элитный «Верт»[6] последней модели и уткнулся в него. – В постели вы тоже будете проверять новостные сводки? А вот это сработало. У него дернулась бровь и уголок губ, когда Ландерстерг поднял на меня голову, взгляд у него был тяжелый. – Не искушай меня.