Пасть. Трилогия

Неясное нечто приближается. Через несколько мгновений он видит. Видит всё. И не удивляется крику Наташи лишь так и можно отреагировать на увиденное.

Это действительно знакомая полоса на куртке. Это Игорь. Но он не возвращается. Его тащат. Обмякшие ноги чертят по снегу. Руки тоже. За вывернутой назад головой густой тёмный след. Сломанная марионетка тела подпрыгивает, приближается короткими скачками.

На следующем лунном пятне Гена разглядел носильщика жуткого груза.

Наташка уже не кричит. Воздуха в лёгких нет, она задыхается. Наружу выходит слабое бульканье

Она не видела, что приближалось к ним в лунном свете. Не смотрела туда. Её внимание привлёк предмет в углу. Смутно видимый, ни на что не похожий. Но совершенно не характерный для здешнего антуража.

Второго фонаря не захватили, она нерешительно шагнула в темноту, нагнулась и Дальше не было ничего. Она, похоже, потеряла сознание. Отключилась. Самым странным образом оставшись на ногах и продолжая кричать. Но больше не было ничего ни мыслей, ни чувств.

Был крик, крик-всхлип, крик-выдох вдохнуть она не могла. Были пальцы, сведённые судорогой. И была голова покачивалась на длинных окровавленных волосах, мёртво зажатых в Наташкиной руке. Голова с лицом, искажённым таким же криком, но мёртвым, безмолвным. Голова Ирины

Пощёчина. Вторая, третья Перед глазами вспышки, но она наконец вдыхает холодный воздух раздирает лёгкие. Генка бьёт по скрюченным пальцам резко, больно, вышибает страшную находку. Хватает за рукав и буквально волокит за собой.

Она едва переставляет ноги, спотыкается. Не понимает, откуда и куда он её тащит. Память о последних двух минутах стёрта начисто. Тёмное пятно.

Фонаря нет, фонарь где-то брошен. Тесные каменные закутки, низкие своды. Она не успевает пригнуться кирпичи притолоки ударяют в лоб боли не чувствует, всё тело становится мягким и невесомым. Звуков нет, она обвисает на Генке губы его дёргаются, но Наташа не слышит ничего. Тут же прорывом из памяти Иркино лицо, так же беззвучно вопящее. И снизу, где должна быть шея, раскромсанные лохмотья. Кровь.

Кровь на губах её кровь. Течёт с разбитого лба. Она одна, Генка исчез. Сползает по стене, хочется лечь и закрыть глаза. Тогда всё кончится.

Откуда-то выныривает Гена, тащит её, с силой пригибает, втискивает в узкую и низкую щель. Башня. Огромная вертикальная труба, на дне ровный восьмиугольник снега. И она. Тёмные стены сдвигаются пятно снега всё меньше, сходятся и поглощают Наташу. Чернота

Снег с кирпичной крошкой, до крови дерёт кожу. Гена не обращает внимания зачерпывает полные ладони и втирает в её лицо. Это помогает. Возвращается боль, возвращаются звуки. Яростный шёпот: лезь!!! уходим!!! Показывает в стене башни дыра, не очень высоко. Дыра наружу.

Что?! Что это?! спрашивает она. Или ей кажется, что спрашивает. Он торопит: лезь, лезь!!! Некогда, после разберёмся!!! Она неловко дотягивается до края дыры, Генка толкает снизу. Отдёргивает руку её джинсы тепло-мокрые.

Кровь? Ранена?! Темно, приближает ладонь к лицу. Не кровь, моча. Он сплёвывает. Не страшно, нормальная реакция. Видывал. Подсаживает, ей никак не подтянуться, не перевалиться через край дыры.

Рычание. Возможно где-то рядом, в каменном лабиринте не понять. Низкое, вроде негромкое. Но кажется дрожат стены. Кажется, рычит сам замок из каменной утробы, сквозь пасть-провал.

Обмякшее тело Наташки валится ему на руки.

Они в зале. Как, когда там очутились она не помнит. Последний оставленный тут фонарь погас, но телевизор ещё работает. Напомаженный инопланетянин Филя из другого мира, из другой Вселенной поёт о своей неземной любви к Алле. Генке мимолётно, на ходу хочется разнести экран. Кулаком.

Он волочит её к пролому, там стена развалена почти до земли. Там он сможет перетащить Наташку. А потом Что потом, он и сам не знает. Добраться до машины и уехать. И пусть те, кому положено, разбираются со здешними кровавыми чудесами. Мысли короткие, рваные но чёткие. Затмевающей всё паники нет. Ему плевать, что за хищник возник ниоткуда на стыке тысячелетий. Главное выжить, не стать ему кормом. И спасти свою женщину. Вот так, просто и ясно.

Анализировать после.

Сейчас добежать до машины.

Успеть.

Они не успели.

Зверю плохо. Бунтует всё: мышцы, связки, суставы убитый Оса продолжает мстить за себя. Зверь еле передвигается. Он бы думал, что умирает, если бы умел думать. Но зверь умеет только убивать.

Ликантроп едва тащится по замку так кажется ему. Со стороны движение быстрое, хотя до былой стремительности далеко. Впереди добыча. Сил на неё пока достаточно. И в подвал, надолго. Еды хватит, еды тут много. Сейчас будет ещё больше.

Зрением и слухом оборотень почти не пользуется, его ведёт запах. Чужой запах ужаса, запах предчувствия смерти.

Мохнатая груда мышц беззвучно скользит к залу.

Они не успели.

Совсем чуть-чуть. Рык за спиной раздался, когда он буквально подтащил Наташку к пролому стены. Несколько секунд и они выйдут из замка. Казалось там безопасно, казалось неведомая тварь порождена этими стенами и наружу вырваться не сможет

Не успели. Самому можно ещё выпрыгнуть. Наташку не вытащить. Его рука дёрнулась к карману, за выкидным ножом. Смешно, конечно, против махины, тащившей здорового парня легко, как загрызенного котёнка. Сработала привычка барахтаться до конца.

Наташка удивила. Падала в обморок, не видя зверя, даже не слыша просто от ауры места. А сейчас один взгляд назад встрепенулась и дикой кошкой вскарабкалась по крутому наклонному торцу стены быстро и молча, ни визга, ни крика. Гена за ней, нож в руке мешал хвататься за выступающие кирпичи Им потребовались секунды две, три? Зверю, чтобы пересечь зал и прыгнуть, меньше.

По правому бедру полоснуло, когда он был в двух метрах над землёй. Сверху вниз, почти без боли. И почти без звука он слышал, как трещит кожа куртки и ткань джинсов. Штанина тут же намокла горячим не обращая внимания, он рванулся выше нога тут же подломилась, Генка едва удержался на гребне. Неуклюже, медленно, опираясь на одну левую, пополз вверх.

Зверь опять прыгнул тяжело, устало, как делал всё этой ночью. Не увидев почувствовав прыжок, Генка махнул ножом назад не глядя, наугад. Чуть не свалился, но попал. Лезвие резануло по живому.

Вой снизу почти жалобный. Не оглядываясь, он подполз к Наташке, вцепившейся в гребень стены в самом высоком месте. Четыре с лишним метра не допрыгнет. Нога быстро немела, на лбу высыхал холодный пот. Он стиснул артерию у самого паха высоко, ох высоко зацепили клыки! прохрипел ей: ремень! выдерни мой ремень!!!

Бесполезно ничего не слышит, смотрит вниз, глаза безумные, судорожно, с всхлипом, выдыхает. Снизу залитая кровью морда в лунном свете, зверь сидит на задних лапах неподвижно, громадная пасть беззвучно открывается и закрывается. Гене кажется, что глаз у хищника остался один. А может, и нет луна светит с другой стороны. Артерия бьётся под пальцами, слабость во всём теле нарастает.

Он расстёгивает пряжку левой рукой, выдёргивает, едва не рухнув вниз. Двойную петлю как можно выше и туже, окровавленная плетёная кожа скользит в пальцах готово! Комкает нашаренный в кармане платок, запихивает под ремень. Истечь кровью в ближайшие минуты не грозит, но резкие движения не рекомендуются. Теперь стоит посмотреть вокруг. И подумать что дальше?

Глава VII

Впервые у него есть время задуматься с тех пор как началось. Совсем немного времени.


Они в ловушке, в простом, но эффективном капкане. Неровный, выщербленный гребень стены. Узкий меньше полуметра. Слева стену замыкает башня десяток метров отвесного кирпича высится над головой. Один и со здоровой ногой он мог бы попробовать

Справа разрушенная стена опускается почти до земли. Там они залезли и там их ждут. Сзади практически от основания замка высокий береговой обрыв, даже отсюда и в лунном свете видны сползшие сверху глыбы. Одни внизу, другие застряли на полпути, торчат из склона. Катиться будет весело Оставим как запасной вариант.

Впереди зверь. Какой? Таких тварей он нигде и никогда не видел. Даже похожих. Жуткий, облепленный переразвитыми мышцами гибрид пса и гориллы Застыл неподвижно, ждёт Неподвижно?

Генка замечает, что голова зверя движется лёгкие, плавные покачивания вправо-влево. Ритм потихоньку убыстряется, амплитуда растёт. Движение притягивает. Гипнотизирует. И боковым зрением Наташка! Чёрт!

Она скорчилась на четвереньках, вцепившись в стену руками и ногами. Смотрит вниз. Голова болтается, повторяя движения зверя. И наклоняется всё ниже.

Он орёт на неё грубо и громко. Не слышит, не реагирует. Срывая ногти, немеющими пальцами он выдирает из гребня обломок кирпича. Бросок. Зверь не реагирует, не уклоняется обломок попадает в лоб. В высокий лоб, почти человеческий. И в раздавшемся рычании почти человеческая ненависть.

Генка вытягивает руку, распластавшись на гребне, вцепляется в её волосы, рвёт. Пряди остаются в руке но ритм бездумного движения сбит, глаза проясняются. Под животом холодный камень, приподняться сил нет. Генка смотрит вниз, скалит зубы и тоже рычит торжествующе. Рычит, чтобы заглушить стон.

Один один.

Ничья.

Пат.

Они перебивают друг друга:

Послушай, есть

Ирка Там Ирка Голова шанс выскочить

Смотрела смотрела на меня хотела сказать

Да слушай же меня!

Она жива жива надо

Заткнись, дура!!!!

Она замолкает. У него немеет всё, даже губы. Поздно, слишком поздно наложил жгут. Говорит медленно, слова плывут, теряют чёткость. Фразы короткие, на длинные нет сил.

Не гляди вниз. Опасно. Посмотри через плечо осторожно Видишь обломок стены? Больше центнера Если удачно сбросим

Бесполезно. Ничего не видит, не понимает. У неё перед глазами мёртвая голова и оскаленная зверя. Генку она не слышит.

Придётся всё самому. Он с трудом приподнимается. Правый бок колет в кармане разложенный нож. Ещё пригодится. Снова терзает гребень обломок, другой больше не выковырять. Достаточно.

Теперь подманить в нужную точку. И не свалить ненароком Наташку. Она слабое звено во всём плане.

Да и самому бы не сверзиться. Последнее вполне вероятно конечности нагло двинули куда-то в самоволку. Он сплюнул вниз, стиснул выломанный кирпич Второй гейм, моя подача Проигравший выбывает.

Не успел.

Зверь начал первым. Ничьи бывают в играх, придуманных людьми. Зверь о существовании таковых не помнил. Он немного восстановил силы и прыгнул. Высоко, гораздо выше, чем раньше.

Гена среагировал. Но медленно, вяло, как чужая, поднималась рука с камнем. И бросок получился не сильный, не способный сбить прицел огромной туше

Оборотень не дотянулся. Не хватило нескольких сантиметров до скрючившейся на гребне добычи. Но он добился своего Наташка дёрнулась, попыталась вскочить на ноги, увеличить расстояние до несущейся к ней распахнутой пасти. Потеряла равновесие и рухнула со стены как раз туда, куда Гена хотел заманить зверюгу.

Не кричала, все запасы крика иссякли раз и навсегда, когда в руке покачивалась на длинных волосах голова подруги.

Кончилось для неё всё быстро.

Генка не глядит вниз. Не вслушивается в звуки кошмарной трапезы. Ему надо проползти полтора метра и это самый длинный путь в его жизни.

Кажется, что он тащится целую вечность к нависшему над залом огромному куску стены. Зачем Гена и сам уже плохо понимает. Все мысли и желания спастись и спасти, выжить и поквитаться с тварью куда-то ушли, вытекли вместе с кровью. Он ползёт из чистого упрямства. И доползает.

Смотрит вниз впервые. Там зрелище не для слабых желудком и нервами, но ему уже всё равно. Волнует одно: Наташка рухнула чуть в сторону. Обидно. Ничего у них не получилось И даже приманки из неё не получилось.

Он приваливается всем телом чужим, ватным к монолиту из полутора сотен сцементированных кирпичей. Глыбища. Центнеры. Кажется не столкнуть, не стронуть.

Он столкнёт. Если надо вместе с собой.

Голоса нет, из губ слабое сипение. Но зверь его слышит, поднимает башку, чуть перемещается Пора!

Наверное, ему помог сам замок. Откуда иначе взялись силы? Эти стены строили люди и для людей. Тут смеялись и ненавидели, любили и умирали люди. Монстр здесь чужой.

Глыба рушится. Удар негромкий. Хрусткий. Попал. Снизу вой? вопль? рёв? нечто не человеческое и не звериное. Но оглушительное.