Паучья Королева

– Давай побыстрей, – сказала Кара. – У нас же не целый день впереди.

И, не обращая внимания на неодобрительный взгляд Лукаса, Кара принялась наполнять фляги. Неизвестно, сильно ли изменился замок Долроуз за две тысячи лет, но пустыня есть пустыня, и вряд ли там найдётся питьевая вода. Уложив вещи, она призвала величавого сокола и сунула ему в когти письмо для папы. Она убедилась, что птица поняла задачу: отдать записку только тогда, когда отец будет один. Если его увидят с заколдованной птицей, это вряд ли пойдёт на пользу репутации охотника на ведьм, ненавидящего магию.

Куда более сложным вопросом было, что делать с Тенепляской и Дарно.

Скорпионо-волка, предположим, ещё можно было бы привязать к спине Погремушки верёвками, но всё равно это было рискованно, и Кара понимала, что Дарно это будет совсем не по душе. Ну а Тенепляску и подавно нельзя было взять с собой без какой-нибудь специальной сбруи. Тафф немедленно предложил полдюжины идей, как именно это можно сделать, но Кару беспокоило не только то, сколько времени потребуется, чтобы раздобыть нужные материалы и соорудить такую сбрую, но и то, как поведёт себя Тенепляска, когда её ноги повиснут в воздухе.

Лучшее решение нашла Грейс.

– Тенепляска ведь какое-то время провела у серых плащей, верно? Как ты думаешь, сумеет она отыскать их сама?

– Бегать она умеет, а вот по следу ходить – не очень, – задумалась Кара. – Но если Дарно её проводит – да, полагаю, это возможно.

Грейс провела ладонью над серебристым пятном на груди Тенепляски, почти не касаясь шерсти.

– Кобыла приметная. Я уверена, что серые плащи её узнают. У них Тенепляска будет в безопасности, пока вы не встретитесь снова. Ну а Дарно может просто следовать за ними, держась на расстоянии.

Кара передала эту идею животным. Дарно был уверен, что серых плащей он найдёт без труда, но считал, что его место – рядом с Карой, чтобы её защищать.

«К тому времени, как ты найдёшь моего папу, – подумала Кара, – у него, возможно, будет грим. Если это случится, он окажется в куда большей опасности, чем я. И к тому же Тенепляска тоже нуждается в защите! Она мне очень дорога, я хочу, чтобы с ней ничего не случилось».

«Если таково твоё желание, – подумал Дарно, склонив голову, – я повинуюсь».

«Не надо мне повиноваться, – сказала Кара, приподняв голову волка, чтобы заглянуть ему в глаза. – Я не хозяйка тебе. Мы же с тобой друзья! И мы ещё увидимся».

Она поцеловала скорпионо-волка в нос, и он потрусил прочь, чтобы заранее разведать самую безопасную дорогу. Кара обернулась к Тенепляске и запустила пальцы в гриву кобылы.

– Береги себя! – шепнула Кара. Тенепляска заржала и галопом умчалась прочь. Ей всегда нравилось носиться на воле.



Сверившись с картой и компасом, которые Лукас «позаимствовал» у серых плащей, он направил шуршелапку в сторону замка Долроуз. Земли внизу становились всё более и более бесплодными, почва и деревья уступали место пескам пустыни. Ребята смачивали тряпки и обвязывали головы, но их лица всё равно обгорели на солнце и обветрились, а ноги жутко гудели от долгого полёта верхом. Ночь они проспали крепко, без снов.

И как раз, когда начало казаться, что цивилизация осталась позади и достигнут край света, они, наконец, прибыли на место.

Изменения, произошедшие с тех времён, когда Кара впервые увидела это место, заставили её улыбнуться: «Как бы суров ни был климат, жизнь всё равно пробьётся!» По красной корке, что покрывала землю в окрестностях замка, разбежалось бесчисленное множество трещин, открывая дорогу к солнцу пустынным цветам с колючими узкими листьями и тоненьким гейзерам. Существа, одетые в панцири, жадно лакали из получившихся лужиц; крохотные птички с клювиками алмазной прочности клевали корку, добывая еду.

При появлении Погремушки все бросились врассыпную. Шуршелапка приземлилась аккуратно, стараясь не оступиться, и Кара соскользнула на землю.

Перед ней высился замок Долроуз.

Кладка древних стен всё ещё держалась, но с трудом: магия, что не давала им развалиться на куски, наконец начинала слабеть. Самая северная из башен рухнула в песок, только отдельные её обломки болтались на полосах красной корки, будто болячки, которые пора бы содрать.

Кара направилась было к замку. Погремушка мягко толкнула её назад.

«Не ходи».

– Почему?

«Там, внутри большого красного дома. Скверно пахнет, смертью пахнет».

– Там произошла великая трагедия, – объяснила Кара. – Множество людей погибло. Этого следовало ожидать.

«Нет. Не мёртвая смерть. Живая смерть».

– Фаэникс… – пробормотала Кара.

Она потянулась вовне чутьём вексари, вслушиваясь в звуки потаённого мира, как учила её Мэри-Котелок. Поначалу она перехватила мысли существ в панцирях: им надоела вода, им хотелось отведать жидкости, что течёт в жилах этих новоприбывших. Кара быстренько выстроив мысленный мостик, заставила броненосцев отказаться от этих идей, и сосредоточилась на руинах. Внутри замка чувствовалось лишь одно существо, но внутри этого единственного существа, точно паучата в коконе, шевелились тысячи голосов, и каждый чуточку отличался от оригинала. Все они на разные лады повторяли одну и ту же мысль, внушённый магией приказ, который был важнее, чем еда или дыхание.

«Защищать шкатулку. Защищать шкатулку. Защищать шкатулку».

– Что ты слышишь? – спросил Лукас, видя, что Кара побелела как кость.

– Внутри замка только одно создание, но его там достаточно, чтобы заполнить весь мир.

– Ты с ума сошла? – спросила Грейс. – Нет, я тебя не осуждаю. Мне просто интересно.

– По правде сказать, я на самом деле не понимаю, что именно я слышу.

– Это же чудовище! – заметила Грейс, сдержанно зевая. – Разве ты не специалист по чудовищам? Просто прикажи ему выйти сюда и положить шкатулку к твоим ногам. Может быть, ты его угостишь чем-нибудь вкусненьким и почешешь за ушком.

Тафф рассмеялся.

– Ну а чего? – спросил он, видя возмущённое лицо Кары. – Правда же смешно!


– Я не могу просто взять и подчинить любое существо, какое захочу, – объяснила Кара Грейс. – Это тебе не гримуар читать, тут требуются определённые навыки и умения. А то, что сидит в этом замке, может оказаться слишком могущественным для меня. Я не уверена, как нам следует поступить.

– Отвлеките его, – предложила Грейс. – Ты – с помощью магии, Лукас – с помощью лука. И пока фаэникс будет занят вами, щенок сможет украсть гримуар.

– А неплохая мысль, вообще-то, – сказал Тафф.

Грейс сделала реверанс.

Кара была не в восторге от идеи посылать Таффа туда, где фаэникс, однако идея расстаться с ним ей тоже не нравилась. С тех пор как он вырезал своё имя на Нижней Двери, Кара не спускала с брата глаз. Откуда ей знать, возможно, Кверин прямо сейчас наблюдает за ними и только и ждёт, чтобы она оставила Таффа одного.

«Если Кверин явится за ним, пока я буду в замке, я не сумею его защитить. Если действовать по плану Грейс, мы, по крайней мере, останемся вместе».

Как часто бывало, весь выбор Кары свёлся к тому, чтобы определить, какое из двух зол меньшее.

– Ну ладно, – согласилась Кара. – Давайте попробуем.

– А ты, Грейс? – спросил Лукас. – Какая твоя роль в этом блестящем плане?

– А я останусь здесь и буду присматривать за Погремушкой, – ответила Грейс. – А то вдруг с нею случится что-нибудь ужасное! Мы ж тогда застрянем тут, посреди нигде, и лишимся возможности вернуться домой.

Всё это звучало достаточно логично, но при этом немного угрожающе, поскольку слова принадлежали Грейс – как будто именно она и собирается причинить зло Погремушке. «Но это уж совсем ерунда, – подумала Кара. – Ведь тогда она и сама застрянет тут». Однако побуждения Грейс были неуловимы, как чёрная кошка в тёмной комнате. Каре вдруг стало страшно оставлять шуршелапку одну.

«Прав был Лукас. Расстаться с Грейс было бы куда безопаснее».

Безопаснее, это наверняка. Но могла ли Кара так поступить? «У неё же не осталось никого на свете. Если я её брошу, кем я буду после этого?» А с другой стороны, – подвергать опасности Лукаса и брата ради отдалённой вероятности вернуть своего врага к свету, – стоит ли оно того? «Не всякий хочет быть спасённым», как сказал Лукас. Если это правда – а Кара не была уверена, правда это или нет, – порвать с Грейс было бы очевидным решением. Простым решением.

Это не значит, что оно верное.

«То, что я позволила Грейс отправиться с нами, может оказаться ужасающей ошибкой, – думала Кара, – но всё равно, это был правильный выбор».

Тем не менее она велела остроклювым птичкам приглядывать за Погремушкой и следить, чтобы голубоглазая девочка вела себя как следует. Немного осторожности ещё никому не повредило.





12





В лучшие свои годы замок Долроуз, несомненно, был воистину великолепен. Арки, ведущие из одного просторного чертога в другой, были расписаны золотыми узорами. В центре каждого зала красовались мраморные фонтаны. Стены, отделанные самоцветными камнями, отражали солнечные лучи, превращая полы в ослепительные яркие мозаики. Однако теперь и арки, и фонтаны были покрыты всё той же прочной коркой, что и внешние стены, и солнечные лучи, пробивавшиеся в замок, окрашивались багровым. Это было всё равно, что смотреть на мир сквозь рубиновую призму.

На каменном полу корка растрескалась, и пурпурное крошево хрустело под ногами, словно толчёный лёд. Кара, которая надеялась застать фаэникса врасплох, быстро поняла, что ничего не выйдет.

– А что это такое, вообще? – спросил Тафф, подобрав осколок. Вещество было тонким, как бумага, но сломать его руками у Таффа не получилось. – Оно прочнее, чем кажется на вид. Как лёд, только не холодное.

– Видимо, одно из заклинаний Евангелины, – предположила Кара.

– Ей, наверное, не нравилось быть принцессой, – сказал Лукас. – Вот я этого не понимаю. Если бы я вырос в таком месте, я был бы счастлив.

– Наверняка ты этого знать не можешь, – возразила Кара. – Тебе же не приходилось расти в таком месте.

– И то верно, – согласился Лукас. – Я рос рабом и каждый день рисковал жизнью, сжигая ядовитые растения.

Он слегка улыбнулся и обвёл рукой некогда роскошные покои.

– Мне кажется, тут намного лучше!

Кара готова была поспорить, но невольно улыбнулась в ответ. У Лукаса было специфическое чувство юмора, которое проявлялось в самые серьёзные моменты. Кара так соскучилась по его шуткам…

– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил Тафф, по-прежнему размахивая красным осколком. – Из чего оно сделано? Почему именно такое заклинание? Евангелина могла бы просто спалить замок дотла, если уж она его так ненавидела.

– А я не знаю, сама ли Евангелина так решила, – смутилась Кара. – Наверное, под конец гримуар полностью подчинил её себе.

– Но как же такое могло быть? – спросил Лукас. – Если то, что говорил Сордус, – правда, и гримуар был просто безобидной игрушкой…

– Сордус не стал бы лгать, – сказала Кара, сама удивившись тому, как решительно она взялась его защищать. – Он совершенно не рассчитывал, что такое может случиться.

– Ну хорошо, – произнёс Лукас. – Однако нельзя отрицать, что гримуары оказывают дурное влияние. Если не Сордус сделал их такими, значит, это была принцесса. А это означает, что она контролировала ситуацию до самого конца.

– Наверное, да, – кивнула Кара, хотя ей до сих пор не верилось, что это может быть правдой. Что говорили о ней Минот и король Пента? «Славная малышка»? «Её берегли как зеницу ока»? Кара окинула взглядом руины замка.