Пепел на ветру

Руслан потер помятое со сна лицо и сказал:

– Надо проверить обстановку, послушать… заодно и тебе помогу.

– Руслан, ты с одной рукой не справишься, а на разведку, если так действительно надо, можешь сходить. Но лучше лишний раз полежать и руку не дергать, чтобы быстрее зажило. А то ты всю работу Инессы испортишь.

Мужчина хмыкнул, потер уже шею, а потом, махнул здоровой рукой:

– Нет, все равно надо проверить окрестности.

– Ну, тебе виднее.

Прошла к кабинету, тихонько приоткрыла дверь, чтобы проверить Свена. Этот спал, раскинувшись в позе звезды, и громко сопел. Бедная Инесса…

Закончив с утренними делами, переоделась в более легкую домашнюю одежду, причем, странное дело, именно сегодня выбрала легкое трикотажное платье и старательно убеждала себя, что это не для Кирилла, а для собственного удобства. Приготовила завтрак и пошла проведать своих.

На площадке второго этажа перед туалетом увидела Кирилла, который нетвердой походкой возвращался в спальню. Подлетев к нему и подставив плечо, обняла за талию и заворчала:

– А что, меня подождать никак нельзя было или Руслана крикнуть?

Сур бросил скептический взгляд и мрачно ответил:

– Поверь, такими делами я привык заниматься в одиночестве… – потом, видимо мой внешний вид не давал покоя, сочувствующе с болью в голосе спросил, – Кирюш, сама-то как, щека очень болит?

– А, ерунда, – заверила я, – мне Инесса вчера помогла, до свадьбы заживет, добавила со смешком, и мы, наконец, добрались до кровати, на которую он осторожно улегся.

Лиза заворочалась и, открыв заспанные глазки, сладко зевнула. От вида пробуждения маленького солнечного Лисенка у меня сердце защемило, и всепоглощающая любовь разлилась в душе, грозя перелиться через край. Кирилл тоже с нежностью и любопытством смотрел на девочку, откинувшись на спинку кровати. Лиза тем временем окончательно проснулась и спросила:

– Ну что, пап, тебе лучше? А то ты вчера так напугал маму, что она забыла меня у тети Зины.

Мне стало стыдно, ведь я действительно в тот момент совсем не думала о своем ребенке. Села рядом и, притянув Лизу к себе, прошептала:

– Прости, доча, я виновата!

– Я понимаю, мам, Олег сказал, что мы должны не мешать взрослым, потому что зевают неприятности.

– Что делают? Зевают? – переспросил Кирилл и, хохотнув, поправил: – Назревают, Лисенок. Олежек, конечно, молодец и парень умный, но сейчас не совсем прав. Неприятности закончились, теперь начнутся приятности. Мы еще пару проблемок решим, и все будет отлично. Иди, буди Олежку, завтракать пора. Я по запаху чую.

Лиза подпрыгнула, обняла нас обоих и рванула из комнаты, только на минуту задержавшись, когда я предложила потихоньку забрать из соседней комнаты костюм и переодеться, чтобы гостей не разбудить. И тоже вышла за ней, сказав Кириллу, попытавшемуся меня ухватить за руку: «Отдыхай, я скоро вернусь».

Быстро спустившись, набрала поднос еды и пошла наверх. Под пристальным взглядом Кирилла закрыла дверь спальни и присела рядом, предварительно поставив поднос на тумбочку. Как только я освободилась, меня притянули к горячему большому телу и впились в губы жестким поцелуем. Непередаваемо голодным и собственническим. Его руки прошлись по моему телу, забрались под юбку, а потом и в трусики – убедиться, что я для него уже влажная и жаждущая. Удовлетворенный рык, и я вмиг оказалась под ним, лежа поперек кровати. Изогнулась, помогая ему стянуть с себя трусики, свои пижамные штаны он приспустил, а потом резко, одним движением до самого конца вошел в меня. Мы словно сошли с ума от желания быстрее получить обоюдную разрядку, уж слишком долго мы играли и ходили вокруг да около.

Мои пальцы впивались в его плечи, впрочем, как и зубы, чтобы не кричать в голос.

Я стонала в его плечо, чувствуя как нарастает томительное, болезненное напряжение, сводящее с ума и заставляющее вскидывать бедра ему навстречу, стремясь вобрать его глубже, плотнее. Ощущения были острыми, непривычно глубокими и, вообще, не такими, как с Савелием. С Кириллом секс был словно открытие новой вселенной: острый, жаркий, раскованный, без ложного стеснения, липших мыслей и с полным набором ощущений и наслаждения, которое нас обоих настигло довольно быстро.

Я буквально впилась в него всем телом, переживая свой взрыв, а он сжал мои плечи так сильно, что, казалось, они вот-вот затрещат, но больно не было, стало еще приятнее. Мы соединились не только там – в средоточии наслаждения, но и на более глубоком уровне. Разделили волшебное, ни с чем не сравнимое удовольствие физической и душевной близости. Это была последняя мысль, которая на миг мелькнула где-то на периферии сознания, но тут же испарилась, потому что я ощутила твердеющую плоть и толчок.

– Что, опять? – удивленно прохрипела.

Кирилл ткнулся носом в шею, лизнул мою вспотевшую кожу, и прошептал, скорее извиняясь, чем констатируя:

– У меня уже год секса не было, прости, но я тебя слишком сильно хочу с первой минуты, как увидел, – новый толчок, и я в ответ раскрываюсь, приглашая к продолжению.

– У меня тоже больше года никого не было, так что я только за, любимый.

Второй раз был неторопливым и чувственным. Глядя глаза в глаза. Как мне показалось, после первого оргазма у мужа явно прибавилось сил. В этот раз мы еще и целовались, с удовольствием изучая вкус губ, кожи, выясняя как и где больше нравится. Я зализала укусы на его плече и после этого его движения усилились и стали резче, мощнее, а ощущения – острее. Новый пик, и я снова кусаю его плечо, подавляя стон, а он тихо рычит от удовольствия и восторга:

– Моя волчица! Да, моя девочка! Никому не отдам…

Через пару минут он откатился в сторону, давая мне возможность перевести дыхание, все же он слишком массивный и тяжелый. Но тут же подгреб меня поближе и уткнулся в ложбинку между плечом и шеей. Большая широкая ладонь забралась в ворот моего платья, расстегнула пару пуговичек и нашла мою грудь. Руки успевали всюду – они сжимали, гладили, ласкали, а губы жадно целовали и пробовали на вкус. А потом его руки начали сводящий с ума путь вниз, задирая уже смятый и местами влажный подол многострадального платья. Его губы накрывают вершинку моей груди, а пальцы творят волшебство внутри меня, и я тоже проникаю руками в его штаны, чтобы поблагодарить за полученное наслаждение. Моему изумлению не было предела, потому что он вновь твердый и готов продолжить…

– Мама, папа, а чего это вы там делаете? – Стук в дверь застает нас в самый неподходящий момент.

Мы, тяжело дыша, замерли, видимо на пару судорожно решая, что ответить Лизе. И неожиданно, одновременно беззвучно хмыкнув, рассмеялись, отчаянно стараясь не издавать звуков. И я почувствовала, как он пульсирует у меня в руке, а сама изнываю под его ладонью, так хочется вновь ощутить себя наполненной им.

– Попались… – едва слышно выдавил Кирилл, продолжая беззвучно трястись от смеха.

– Тсссс… может сейчас уйдет? – с надеждой вторю ему, сдерживая рвущийся наружу хохот.

Но Лиза неумолимо вновь постучала в дверь и уже взволнованным голосом спросила:

– Мама, папа, вы не заболели?

– Поверь, эта болезнь не страшная, – в этот момент на площадке послышался хохот, и голос Руслана включился в разговор, – они друг другом болеют, и боюсь, это неизлечимо. Пошли вниз, сейчас они лекарства побольше примут, и им немного полегчает.


Быстрый топот детских ног, бегущих вниз по лестнице, а затем мы услышали приглушенный голос Руслана, обращенный к нам:

– Только вы недолго лечитесь, болезные, а то дел многовато, да и Кириллу все же лучше спать больше, а не трудиться… усердно… – затем мы услышали удаляющиеся шаги.

– Заботливый наш…

– Зато своевременно…

Кирилл убрал мою руку от себя, коленом раздвинул мои ноги и устроился между бедер. И снова томительное наполнение, и потом уже в ускоренном режиме, словно конец света не за горами, и хочется успеть в последний раз насладиться самым любимым делом.

Несколько минут полежали, после того, как смогли прийти в себя от третьего раза, а потом я мышкой скользнула в санузел и ополоснулась холодной водой. Кириллу принесла влажное полотенце и сама с огромным удовольствием поухаживала за ним. Он сопротивлялся, конечно, мотивируя тем, что раз у него сил на ТАКОЕ хватило, причем три раза, то уж до душа он как-нибудь доберется, но я попросила потерпеть до вечера, а уж тогда сама его в бане помою, лично. Это стало самым убедительным аргументом. Чувствую я, что баня у нас станет очень любимым местом, и посещать мы ее будем более чем регулярно.

Пока мой любимый, сидя на стуле, с аппетитом уничтожал завтрак, быстро перестелила кровать, а потом, чмокнув мужа в щеку, уложила его отдохнуть после столь бурного утра. Пострадавшее платье я тоже сменила, пообещав мужу далеко не прятать приглянувшуюся ему вещицу. Вниз спускалась на подрагивающих ногах, все же такие утренние занятия мне непривычны, да и случались давно, мышцы отвыкли, но как же приятно снова их к этому приучать, кто бы знал…

– О, болезные соизволили появиться! – мое благодушие смыло волной смущения и раздражения, а Руслан продолжил: – Судя по тебе, хорошо полечились. Везет же, прямо завидно.

В гостиную вошли Павел и Лидия.

– Чему завидуешь? – спросила Лида, весело рассматривая нас и стряхивая с волос капельки от растаявших снежинок.

Ее муж, подойдя к нам, неожиданно повел носом рядом со мной, и с веселым изумлением ответил жене:

– Они закрепили брачные отношения… физически. Так что можешь поздравить подругу, а я пойду пошепчусь с Киром.

Придержала Павла рукой и твердо сказала:

– Он отдыхает… спит, – покраснела по самые уши, но все равно уперто смотрела ему в глаза. Руслан хохотнул, и удостоился моего гневного вопроса: – Так, ты уже здоров, я смотрю. Когда к себе переедешь?

Руслан замер, потом, нарисовав на лице просительную мину, выдал:

– А кто будет в щекотливый момент отвечать твоей дочери на вопрос: «Мама, папа, а что это вы за закрытыми дверями делаете?»

Слушать его писклявый голос, подражающий Лизе, было уморительно, но брать свои слова обратно не стала. Руслан меня за пару недель буквально до белого каления довел. Но не оставлять же последнее слово за ним?

– Да-а-а, без тебя нам, несомненно, не справиться, любезный ты наш! – иронично похвалила я.

– Вот и я о том же! – сразу нашелся неутомимый насмешник. – Кир, ну так я пойду чего-нибудь перекушу?

Видимо услышав наши разговоры, со второго этажа спустилась Инесса, и я, наконец, при дневном свете и без нервов смогла неторопливо и подробно ее рассмотреть. Стройная, но как говорят, ширококостная женщина. С крутыми бедрами и крупными руками. Натуральная блондинка с толстой пшеничной косой и яркими синими глазами. Уголки полных губ смотрели вверх, а мимические лучики-морщинки возле глаз указывали, что эта женщина любит смеяться.

Мы дружно с ней поздоровались, и она, еще позевывая, тщательно закрывая рот, уселась на диван и накрыла ладонью свой внушительный живот. Лида тут же поинтересовалась:

– Какой срок?

– Шесть! – Инесса с нежностью погладила живот. – Мы пару месяцев назад пробрались в мою больницу, и я сделала себе УЗИ. У нас мальчик, причем в мою породу, крупный.

– Ты хочешь сказать, что тебе в мужья дохляк достался непутевый? – В комнату вошел Свен Карсун, с веселым ехидством интересуясь у жены.

Он, немного ссутулившись, прижимал руку к груди, наверное, ребра болят. Инесса тяжело поднялась, хотя Свен и попытался остановить ее жестом, но она упрямо подошла к мужу и заставила сесть на рядом стоящий стул. Ловкими профессиональными движениями начала водить по его телу руками, и я сразу почувствовала всплеск магии. И только закончив с утренними лечебными процедурами, Инесса ответила мужу, обнимая за шею и прижимаясь лицом к его небритой щеке.

– Нет, любимый! Я сказала то, что хотела, а ты у меня самый лучший. И ты это знаешь, только каждый раз напрашиваешься на комплименты.

Я с любопытством смотрела на эту парочку, пытаясь разглядеть под синяками лицо Свена, но пока безуспешно. Единственное, что четко увидела – это зеленые глаза и темно– русые волосы. В целом он похож на Руслана: высокий, сухощавый и подвижный.

Скоро к нам присоединились и хавшики с Михалычем. Мальчишки только проснулись и сейчас, словно голодные зверьки, накинулись на еду. Мой недельный запас яиц был уничтожен в один присест, хлеб снова придется замешивать и, вообще, готовая еда таяла, как прошлогодний снег. За завтраком решили, что Паша отвезет хавшиков к Михалычу на фургоне, там выгрузит и их вещи, и детскую кроватку для Зины, вчера не до этого было. А завтра, когда всем нам станет немного лучше, да и отойдем после вчерашнего, приедем с остальными знакомиться на ферму.

Мы с Инессой пошли собирать им со Свеном одежду на первое время, потому что сейчас ехать в город опасно, да и некому. Но сходить и выбрать дом поблизости они могли запросто, что и сделали, когда вернулся Павел. Правда, сначала он все выгрузил в своем доме. Пока Кирилл спал, а Олежек с Лизой играли с Федом во дворе, мы с Лидой пошли наслаждаться разбором детских вещичек. Делили уже на три части и лишний раз порадовались, что привезли несколько детских кроваток: Инессе пригодится.

К ужину мы переделали массу дел, позаботились о своих животных, выбрали дом, и Паша сразу привез туда часть продуктов и кое-что по мелочи. Свен потом с мужчинами съездит в город и привезет их личные вещи, как попросила Инесса. Ей будет легче осваиваться в новом доме в окружении своих привычных вещей. И разве кто-то может ей в этом отказать?

За столом в гостиной собрались всем составом, лишь хавшики отсутствовали. Кирилл чувствовал себя гораздо лучше, потому что к ужину спустился сам, перед этим побрившись и переодевшись в джинсы с футболкой. Шел вполне уверенно, не шатаясь да еще сияя радостным оскалом, от которого у новеньких слегка побледнели лица.

Кирилл подошел к Свену и протянул руку, представляясь. Карсун, вернув первоначальный цвет лица, а точнее, снова наливаясь синюшным оттенком из-за гематом, ответил ему с мягкой улыбкой:

– А мы про вас уже наслышаны. Самый лучший, самый сильный, самый добрый и справедливый и так далее, и тому подобное.

Кирилл с веселым изумлением повернулся ко мне, потом переключился на Инессу и быстро за руку поздоровался с ней. Причем уважительно, как с партнером, а не как с красивой женщиной. И, похоже, это ей очень понравилось, она тут же расслабилась и уже более раскованно и дружелюбно смотрела на сура. Кирилл присел на стул и уставился на меня голодным взглядом. Мы с Лидой уже накрыли и всем налили наваристого супчика, поэтому я быстро уселась рядом с Кириллом. Лисенок уже привычно устроилась рядом с Олегом, между Павлом и Русланом. Она вообще теперь следовала за парнишкой тенью.

Я даже не сразу поняла, что скользнуло у меня по ноге под подол платья. Другого уже платья… Тут же уставилась в тарелку, чтобы глаза меня не выдали, когда дошло, чья горячая левая ладонь сжала мое бедро и, поглаживая, двинулась вверх. Мои щеки вспыхнули, словно их кипятком обдали, ясное дело, что это не прошло не замеченным. Опять шутник Руслан, негромко хохотнув, «посочувствовал»:

– Кир, ты ей хоть поесть-то дай, а потом она вся твоя будет.

Рука медленно вылезла из-под юбки и легла на край стола, постукивая по столешнице. При этом Кирилл, как ни в чем не бывало, поглощал суп.