Первый удар за мной

 * * * 





Москва, Лубянка

Полковник Виктор Логинов бросил на стол ручку, откинулся на спинку кресла и потянулся так, что хрустнули суставы. За долгие годы службы в ФСБ он поневоле свыкся с канцелярщиной. Каждую мало-мальски серьезную операцию после завершения приходилось в обязательном порядке тщательно описывать в отчете. И не просто описывать, а потом еще и править этот отчет до тех пор, пока его не утверждало начальство. Однако на этот раз даже поднаторевший в подобных упражнениях Логинов умаялся.

Поднявшись из кресла, он прошел к окну своего кабинета, открыл форточку настежь и закурил. После чего со вздохом оглянулся на укрытый ворохом исписанных листов стол.

На этот раз описывать Логинову приходилось свою командировку в Украину, в ходе которой он принимал участие в предотвращении покушения на украинского президента и российского премьера. А такие дела находились в ведении Службы безопасности президента, которая их немедленно и начисто засекречивала. Из-за этого отчет Логинову и приходилось писать вручную, а не набирать на компьютере – таким было одно из правил работы с совсекретными документами. Только после окончательной правки и утверждения отчет должна была распечатать в единственном экземпляре сотрудница секретной части. На обычной печатной машинке.

Посмотрев на стол, Виктор вздохнул и повернулся к окну. Глядя в него, он думал, как бы отделаться от писания этого чертового отчета – хотя бы на пару дней. И в этот момент в кабинете зазвонил телефон внутренней связи.

Виктор поспешно прошел к столу и ответил:

– Полковник Логинов!

– Это я, – послышался в трубке голос замдиректора. – Зайди!

– Есть, товарищ генерал!



Чеченская Республика, неподалеку от границы с Грузией

Руслан Байсогулов сидел на заднем сиденье внедорожника «Ниссан Патрол». Машина была большая, но сидеть сзади рослому Руслану все равно было довольно тесновато. Зато намного безопаснее, чем впереди.

«Ниссан» двигался вверх по горной дороге всего в нескольких километрах от границы с Грузией. На его фарах были установлены специальные светомаскировочные колпаки. Плюс впереди примерно в полукилометре шел еще один внедорожник с охраной, который в случае засады должен был вызвать огонь на себя. Но при этих мерах предосторожности район был слишком опасным. Именно поэтому Руслан Байсогулов и расположился на заднем сиденье «Ниссана».

Глядя в окно, за которым проплывали едва различимые силуэты темных валунов, Руслан думал о том, что эта опасная поездка должна стать поворотным пунктом в его биографии. Биографии, которая пока что, мягко говоря, не слишком удовлетворяла его.

Руслану Байсогулову недавно исполнилось тридцать три года. Как истинный чеченец, он был честолюбив и с детских лет мечтал о власти. Однако его мечты очень-очень долго оставались всего лишь мечтами – из-за того что тейп, к которому принадлежал Руслан, был слишком слабым и бедным. В результате у Байсогулова не было ни единого более-менее влиятельного родственника, к которому можно было бы пристроиться и попытаться сделать быструю карьеру. По той же причине – из-за маловлиятельности своего тейпа – Руслан не мог рассчитывать и на то, чтобы поправить свое незавидное положение удачной женитьбой.

Так что единственное, что оставалось Руслану, – проявить себя в качестве воина. И он начал воевать с семнадцати лет – с уже далекого тысяча девятьсот девяносто третьего года, когда в Чечне возник вооруженный конфликт между тогдашним президентом Дудаевым и парламентом.

И тогда же Руслан совершил огромную ошибку, поскольку не угадал и присоединился не к сторонникам Дудаева, а к его противникам. Эта ошибка привела к тому, что Байсогулов так и не смог существенно продвинуться по военной карьерной лестнице ни во время первой чеченской войны, ни во время второй, ни в период между ними.

В результате к тридцати годам у Руслана Байсогулова имелось в сухом остатке несколько ранений, огромный опыт боевика да небольшая горстка бойцов в подчинении, которые, как и Руслан, умели только воевать. Довольно долгое время Байсогулов со своим небольшим мобильным отрядом занимался на территории послевоенной Чечни хищением и перепродажей нефтепродуктов, а также воровством с грузовых поездов. Однако в конце концов их группой всерьез занялись силовые структуры республики, так что Руслану со своими бойцами пришлось спешно уйти в Дагестан.

Там Байсогулов вошел в контакт с лидерами местного мусульманского подполья, в частности с Магомедали Вагабовым. Вагабов на тот момент весьма нуждался в опытных боевиках. И небольшому, но крепко сколоченному отряду Руслана Байсогулова нашлась работа по профилю.

По заданию Вагабова Руслан со своими бойцами провел несколько успешных нападений на посты дагестанской полиции, за которые Вагабов исправно расплатился с Байсогуловым долларами. Также он помог Руслану и его людям с новыми документами. В общем, все складывалось очень удачно, но потом вдруг случайно обнаружилось, что часть выплаченных Вагабовым долларов фальшивые.

Байсогулов находился не в том положении, чтобы предъявлять Вагабову категорические ультиматумы. Однако он все же затронул эту тему при встрече. Вагабов спокойно ответил Руслану, что деньги он получает у представителя исламских фондов, поэтому передаст претензии Байсогулова по назначению.

Так Руслан впервые узнал, что непосредственно финансирует все действия мусульманского подполья в Дагестане какой-то представитель исламских фондов…



Москва, Лубянка

– Разрешите, товарищ генерал? – просунулся в дверь Логинов.

– Да, – кивнул замдиректора, метнув на Виктора быстрый взгляд поверх очков.

Перед генералом лежала тонкая папка с каким-то документом. Пока Логинов прошел к приставному столу и присел, замдиректора этот документ дочитал, захлопнул папку и снял очки.

Потерев двумя пальцами переносицу, он спросил:

– Как там твой отчет по Одессе? Двигается?

– Так точно, товарищ генерал, – устало кивнул Логинов, – двигается. Но не очень. На компьютере было бы намного быстрее…

– Никаких компьютеров, Логинов! – метнул на Виктора суровый взгляд замдиректора. – В этом деле режим секретности нарушать ни в коем случае нельзя!

– Да я просто сказал, товарищ генерал, – пожал плечами Логинов. – Пишу вручную в соответствии с правилами. Только не знаю, когда закончу…

– Ну, скорость в этом деле – не главное, Логинов, – снова нацепил очки замдиректора. – Главное в этом деле – секретность… – Потянувшись к своему ежедневнику, генерал открыл его и вдруг спросил: – Ты как к кино относишься, Логинов?

– К какому кино, товарищ генерал?


– К остросюжетному. В котором в художественной форме показывается наша нелегкая работа. Так сказать, освещаются суровые будни сотрудников ФСБ.

– А-а… В смысле, к отечественным боевикам? Никак не отношусь, товарищ генерал. Просто нет времени, чтобы их смотреть. Да и особого желания…

– Понятно, – кивнул генерал. – Ну, тогда можешь считать, что тебе повезло.

– В каком смысле?

– В том, что теперь ты сможешь восполнить этот пробел… Есть такая актриса, Логинов, – Инга Воротникова. Довольно известная, кстати. В этом году она, например, стала лауретом специальной премии ФСБ. За лучшее художественное воплощение образа сотрудника спецслужб, – посмотрел в ежедневник генерал.

– Здорово, конечно… Только я-то тут при чем, товарищ генерал? – удивленно спросил Логинов.

– Ты, Логинов, при том, что этой Инге Воротниковой угрожают расправой. Прямо на съемочной площадке. Что юридически вполне можно квалифицировать как террористический акт… Теперь понял?



Чеченская Республика, неподалеку от границы с Грузией

Переднее колесо «Ниссана» резко подпрыгнуло на каком-то камне. Это вывело Руслана Байсогулова из задумчивости. Повернув голову, он посмотрел вперед. Слегка освещенная фарами горная дорога медленно вползала под капот автомобиля под мерное урчание мотора. Рация молчала, что означало: у идущей впереди машины охранения тоже все в порядке.

И Руслан, снова отвернувшись к окну, возвратился к своим мыслям. Вскоре после разговора о фальшивых долларах Магомедали Вагабов поручил группе Байсогулова напасть на отделение полиции в довольно крупном дагестанском селении.

Руслан, как всегда, очень тщательно спланировал и подготовил акцию. Однако на этот раз все пошло наперекосяк. На окраине селения группа Руслана нарвалась на выставленный полицейскими «секрет» и, таким образом, обнаружила себя. Байсогулов принял решение об отходе, однако оказалось, что в селении находится целый отряд республиканского МВД.

В результате отход превратился в затяжное массированное преследование. В течение ночи группу Байсогулова несколько раз пытались заблокировать. Однако, потеряв троих бойцов и получив ранение, Руслан все же оторвался под утро от преследователей. Вместе с ним вышли двое оставшихся в живых боевиков его группы. Они спрятали Руслана в горах и связались с Вагабовым.

Вообще-то, Руслан при этом здорово рисковал. Случившееся ночью очень напоминало засаду и выглядело так, как будто Вагабов после разговора о фальшивых долларах просто решил избавиться от Руслана руками дагестанских полицейских. Однако Руслан был серьезно ранен, и ему требовалась срочная помощь квалифицированного врача. Поэтому Байсогулову пришлось рискнуть. И, надо сказать, он не прогадал.

Магомедали организовал и квалифицированного врача, и переезд в надежное место, где этот самый врач сделал Руслану операцию по удалению осколков. Мало того, спустя три дня прооперированного Байсогулова вывезли в Азербайджан, а уже оттуда переправили в Турцию, где положили в очень дорогую частную клинику. После долгих лет военных скитаний пребывание в ней было похоже на сказку.

Выздоравливая, Руслан много раз прокручивал в голове события той злосчастной ночи, в которую он был ранен. С одной стороны, случившееся действительно очень и очень походило на засаду. Однако, с другой, никаких фактов в пользу того, что информацию дагестанской полиции подбросил именно Вагабов, не было.

Кроме того, в турецкой больнице Руслан впервые за многие годы получил возможность регулярно смотреть телевизор. И неожиданно узнал из новостных передач, что организатором двух взрывов в московском метро, которые произошли 29 марта 2010 года, ФСБ считает дагестанское подполье. А руководил им как раз Магомедали Вагабов, который вскоре после этих взрывов был назначен верховным кадием Имарата Кавказ. То есть самым главным шариатским судьей.

Таким образом, Байсогулов окончательно так и не смог определиться в своем отношении к Вагабову. С одной стороны, история с засадой после разговора о фальшивых долларах выглядела очень подозрительной. С другой стороны, именно Вагабов устроил эвакуацию раненого Байсогулова и его лечение. Но главное, конечно, заключалось в том, что Магомедали единолично распоряжался деньгами, поступавшими от представителя исламских фондов в Дагестан. Из-за этого Руслан был просто обречен и дальше иметь с ним дело.

Пройдя курс лечения, Байсогулов выписался из турецкой больницы. Но только для того, чтобы переехать в санаторий. Так порекомендовали лечившие его врачи, и неизвестные мусульманские благодетели эту рекомендацию исполнили. В результате Руслан провел в Турции еще один сказочный месяц. И вернулся в Дагестан вылечившимся, отдохнувшим и полным сил…



Москва, Лубянка

– Теперь понял, – вздохнул Логинов.

– Ну вот и молодец! – кивнул замдиректора. – Значит, ситуация такая. Насколько можно понять из имеющихся сведений, этой Воротниковой уже угрожали прежде, так что ее продюсер даже нанимал охрану и обращался в полицию…

– Но полиция угрожавшего Воротниковой не нашла, так? – вздохнул Виктор.

– Да. Скорее всего, просто спугнула, – кивнул замдиректора. – Но вчера ночью у Воротниковой что-то случилось – экстраординарное. Подробностей не знаю, но она обратилась напрямую к директору ФСБ, который ей недавно лично вручал премию и диплом лауреата. Ну и тут, учитывая, что речь идет об известной актрисе, поручил заняться этим делом нам… Так что вот тебе ее телефон, Логинов. Созванивайся, встречайся и уточняй детали. Как уяснишь ситуацию, обращайся ко мне в рабочем порядке насчет необходимых мероприятий. Если нужно будет ставить ее на прослушку, значит, будем ставить. Если нужно будет организовывать контрнаблюдение, значит, будем организовывать… В общем, твоя задача: во-первых, обеспечить безопасность Воротниковой; во-вторых, того, кто ей угрожает, вычислить и задержать. Все ясно?

– Не совсем, товарищ генерал… А мой отчет?

– А отчет твой, Логинов, пока подождет. Сроков по нему нам никто не устанавливал. А вот с Воротниковой ситуация срочная, при том что более-менее свободных сотрудников у меня, кроме тебя, нет. Поэтому ты и займешься Воротниковой. А как закончишь с ней, продолжишь с отчетом. Теперь уяснил?

– Так точно, товарищ генерал! – кивнул Логинов, засовывая в карман листок с телефоном Инги Воротниковой.

– Ну, тогда вперед! За работу! И смотри, чтоб с головы Воротниковой и волосок не упал. За ее безопасность отвечаешь лично!

– Есть, товарищ генерал! – поднялся Виктор.



Чеченская Республика, неподалеку от границы с Грузией

Взбиравшийся в гору «Ниссан» слегка притормозил у огромного валуна. Смотревший в окно Руслан Байсогулов повернул голову. Сразу за валуном горная дорога резко уходила вправо. Водитель осторожно свернул и медленно увеличил скорость.

Руслан снова углубился в воспоминания.

После длительного лечения в Турции он вернулся в Дагестан в конце лета – окончательно выздоровевшим и полным сил. С ним для Вагабова передали какие-то документы в запечатанном конверте. Вручить их Магомедали Руслан должен был в ночь на 21 августа 2010 года.

Как и было условлено, в одиннадцать часов вечера на границе Карабудахкентского района Байсогулова подобрал на «Ниве» Асламбек – один из двоих телохранителей Вагабова. Он, знавший местность как свои пять пальцев, направил «Ниву» проселочной дорогой к селению Гуниб.

В пути Асламбеку вдруг позвонил второй телохранитель Вагабова, Маграб. Он сообщил, что федералы неожиданно оцепили дом, в котором находился Магомедали, и в результате последовавшей скоротечной перестрелки лидер дагестанского подполья был ранен. В настоящий момент федералы немного отошли в ожидании подкрепления для штурма. Маграб хотел воспользоваться этой паузой, чтобы попытаться вырваться из кольца и вывезти раненого Вагабова.