Победитель должен умереть

* * *


— Вам письмо.

Мало ли в дворцовую канцелярию приходит писем. Тысячи. Всякая сволочь пишет кляузы на другую сволочь, жалуясь и требуя принять к ней меры. А та сволочь тем же отвечает. Изъять бы в стране все ручки и бумагу и закрыть почты!

Но тогда чиновники без прикорма останутся, потому что с каждой жалобы мзду имеют с той или другой стороны. Смотря, кто больше даст.

— Пожалуйста, сами с перепиской разберитесь.

— Но это письмо лично вам.

— От кого?

— От Помощника Галиба.

— От кого?! — Вот это сюрприз! — Дайте сюда.

В письме распечатанный на принтере текст. «Мне нужно с Вами переговорить по важному делу. Готов к любым формам взаимодействия. Мейл…»

Интересно. Очень интересно…

— Пошлите по этому адресу письмо следующего содержания… Впрочем, нет, не надо, я сам. Есть дела, которые лучше никому не передоверять… Это уж точно.

— Клюнул?

— Клюнул.

— Когда связь?

— Завтра в полдень.

На экран ноутбука лицо. Второй собеседник предпочитает оставаться в тени. Помощник? Он?

— Не могли бы вы повернуться в профиль?

Да, пожалуйста. Смотри, узнавай…

Точно! Помощник Галиба. Без обмана! Его лицо!

— Я слушаю вас.

Вначале подобающие столь высокой персоне приветствия — поклоны и расшаркивания.

— Я безмерно рад, что такой великий человек снизошёл до того, чтобы…

Ну, и всё в таком роде. Без этого никак.

— Что вы хотели мне сказать?

— Я хотел сообщить вам, многоуважаемый, что на вас готовится покушение.

— На меня было много покушений, но Аллах отводит руку убийц.

— На этот раз всё очень серьёзно.

— Вы хотите меня напугать?

— Нет, предупредить.

— Зачем вам это надо? Зачем помогать мне?

— Я не хочу лишнего кровопролития. И хочу иметь вас, многоуважаемый, в друзьях. При этом я прошу, чтобы никто о нашем разговоре не узнал и в первую очередь Галиб.

Чего он добивается? Что ему нужно? Ну, не просто же так…

— Что вы хотите мне предложить?

— Передать власть Галибу добровольно, оставшись на политическом поле.


— А если я откажусь?

— Это будет очень печально для меня лично, для вашего рода и для вас, многоуважаемый. Галиб добьётся своего. Может быть, не сразу, но обязательно. Вы же знаете — он никогда не отступает.

Молчание. Сомнения.

— Поймите, я рискую головой… Я очень уважаю вас и хочу спасти…

— Как он может добраться до меня? У меня охрана, войска…

— Я не знаю, что он задумал, но есть множество способов. Можно нанять снайпера, обстрелять дворец из реактивных установок. Отравить вас, многоуважаемый. Или взорвать ваш автомобиль. Вас могут убить близкие вам люди, например врачи.

— При чём здесь врачи?

— При том, что они назначают вам лекарства. А у врачей есть дети и внуки, и если врачу пригрозить… Своя рубашка ближе к телу.

— Что?

— Это русская пословица. В вашем варианте она может звучать так: «Свой верблюд милее соседского».

Да, это так. Ближнее окружение — самое опасное. Находясь рядом, можно подсыпать, подбросить, пырнуть, накинуть удавку, ударить табакеркой по голове. Да мало ли ещё что. От близких охраной не отгородишься…

— Чтобы вы поверили в мои добрые намерения, я перешлю вам один документ.

— Что за документ?

— Расписание ваших встреч на ближайший месяц. Как видите, заговорщики осведомлены, где вы будете находится в ближайшее время, знают ваши маршруты и могут подготовить покушение.

— Оттуда… это у вас?!

— От вашего ближнего окружения. И обошёлся документ не так дорого, как можно представить. Вы мало платите вашим людям, а у них очень большие потребности.

— Я разберусь с изменниками.

— Это ни к чему не приведёт. Вы всё равно проиграете. В ближайшие дни народно-освободительная армия под командованием Галиба захватит очередной стратегически важный населённый пункт, перерезав транспортный коридор с одной из провинций. Там может начаться голод, если они не примут помощь от Галиба. Я уверен, они её примут. Вы потеряете провинцию и получите нависающий над столицей плацдарм. Через месяц, максимум два вы будете контролировать лишь центральные, примыкающие к столице районы. А через три повиснете в петле, по приговору народного суда. Бежать-то вам некуда. Ваши союзники предпочтут поставить на победителя, а не на проигравшего. Зачем вам это надо? Я хочу спасти вашу жизнь и тогда, возможно, спустя какое-то время, вы вернёте власть.

— Я не верю вам.

— Почему?

— Потому что вы от Галиба! А он мой враг!

— Хорошо, я постараюсь подтвердить свои слова делом в самое ближайшее время. Подумайте, примите решение и сообщите мне о нём. И ещё одна просьба — берегите себя!





* * *


Это был удивительный дождь. С ясного чистого неба летели… деньги. Настоящие доллары! К каждой упавшей на город однодолларовой купюре был прикреплён листок с текстом обращения Галиба. Он предлагал жителям открыть ему город, обещая вручить каждому по пятьдесят долларов и устроить грандиозный пир на площади с раздачей подарков. Солдатам гарнизона, сложившим оружие, он предлагал триста долларов, младшим командирам — пятьсот, старшим — тысячу, высшему командному составу — пять тысяч. Всем несогласным разрешалось беспрепятственно покинуть город. Им гарантировалась безопасность и коридор для ухода. В случае сопротивления Галиб обещал солдат расстрелять, а старших офицеров повесить на базарной площади. Слову Галиба можно было верить. Он всегда держал свои обещания! В заключение все жители, военнослужащие и их гости приглашались на вечерний фейерверк в честь предстоящего освобождения города, который состоится в один из ближайших вечеров…

Какой фейерверк? При чём здесь фейерверк? Все были в недоумении, но были заинтригованы.

И точно, в одну из ночей тишину и темноту разорвал салют. Да ещё какой!..

Сотни рассредоточенных вокруг города стрелков Галиба открыли одновременный огонь из автоматов и пулемётов. Они стреляли трассирующими пулями над крышами зданий и тысячи огненных пунктиров перечеркнули небо. Они отстреливали рожок и втыкали в автоматы следующий. Разом взорвались десятки сигнальных ракет. По пустыне, по незаселённым окраинам ударили миномёты и артиллерия и ослепительные взрывы огненным кольцом окружили город. Огонь был всюду — сверху, справа, слева. Вокруг!

Это было незабываемое и многозначительное зрелище. Ночь стала словно день. Пули на излёте сыпались на землю как горячий град, дробно стуча по крышам и мостовым. «Салют» длился минут пять, после чего выстрелы и взрывы оборвались.

Примчавшиеся на место полицейские и воинские подразделения обнаружили лишь горы стреляных гильз. Впрочем, они не очень-то спешили. Город замер в ожидании.

К командиру гарнизона пришла делегация старейшин, которым хорошо заплатили.

— Уважаемый, — сказал один из них. — Мы не хотим погибнуть при штурме. И не желаем, чтобы погибли наши дети. Галиб силён, мы это видели своими глазами. Галиба любит Аллах, он всё равно захватит город, но будет много крови. Мы против крови. Мы просим тебя, уважаемый, увести своих солдат. Живыми…

Командир гарнизона задумался. Все дороги и подъезды к городу были блокированы боевиками и на быструю помощь армии рассчитывать не приходилось. А Галиб… он точно держит своё слово, чего бы это ни касалось — хоть денег, хоть расстрелов…

В назначенное время гарнизон выстроился на площади. Подразделения стояли ровными коробками во главе своих командиров. Все чего-то ждали, но недолго. На площадь выскочили грузовики со счетверёнными пулемётами на бортах. Крутанули, упёрли дула в солдат. Следом выехал белый джип со снятым верхом, в котором стоял Галиб.

Жители города восторженно взревели.

Солдаты стояли молча. В стороне возвышалась гора сданного оружия.