Подари мне прошлое

Я стою, открыв рот и потеряв дар речи, чувствуя, как румянец заливает мои щеки и спускается ниже к шее. Не могу вспомнить, когда в последний раз я краснела, что делает меня ещё более безмолвной. Как только я собираюсь с мыслями, я наконец произношу:

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой.

Я мысленно аплодирую себе за свой спокойный и в каком-то роде высокомерный тон. Я убеждена, что это заставит его заткнуться и закрыть эту нелепую тему.

— Ты ведь знаешь, что этот голос "сексуальной библиотекарши" очень возбуждает, правда?

Теперь я настолько смущена, что не могу мыслить ясно. К счастью для меня, в этот момент возвращается Дарла, и Чейз отвлекается. Выражение его лица меняется, становясь взволнованным и серьезным. Я хочу спросить его об этом, докопаться до причины этой смены настроения. Но, это может побудить его сделать со мной то же самое, полагая, что ему дан зеленый свет.

Дарла швыряет банку с краской на прилавок и поворачивается к кассе, постукивая своими накладными ногтями по аппарату. Чейз нетерпеливо стучит костяшками пальцев по прилавку.

— Мне необходимо, чтобы вы открыли ее, пожалуйста.

Она закатывает глаза и снова поворачивается к банке с краской, с трудом открыв ее. Затем уперев руки в бока, выгибает бровь, излучая нетерпение. Мне хочется рявкнуть, чтобы она перестала быть такой стервой, но это битва Чейза, не моя. Поэтому, я молчу.

Он изучает краску, поворачивая вправо-влево, сверяя с образцом. Наконец, он, кажется, в какой-то степени удовлетворен и возвращает крышку на банку.

— Достаточно близко.

Она снова закатывает глаза — эта девица действует мне на нервы.

Я натягиваю на себя самое стервозное лицо Снежной Королевы и немного наклоняюсь вперед, довольная своим фактором устрашения, когда она неловко отступает назад.

— Я искренне надеюсь, что у вас сегодня просто плохой день, и вы не обращаетесь с клиентами таким образом постоянно. Тем не менее, ваша личная жизнь не должна влиять на профессиональную. А теперь, советую вам нацепить на свое чертово лицо улыбку и по крайней мере притвориться, что вы знакомы с тем, как нужно обслуживать клиентов, и отнестись к доктору Монро с уважением.

Дарла моргает, а затем робко улыбается.

— Позвольте мне только закрыть эту крышку обратно, доктор Монро. Я могу вам еще чем-то помочь сегодня? Или вам? — она нервно сглатывает и бросает на меня робкий взгляд. — Мэм?

— Не-е, нам больше ничего не нужно, Дарла, спасибо. — Голос Чейза звучит как-то странно, поэтому я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на него, и вижу, как он мужественно пытается не рассмеяться. Я прищуриваюсь, провоцируя его не сдерживаться и разрушить созданную мной атмосферу.

Он поджимает губы и возвращает свое внимание к банке с краской, которую Дарла только что поставила перед ним на прилавок. Заплатив, он благодарит ее, сверкая улыбкой, и подмигивает. Она краснеет, и я испытываю странное, болезненное чувство в груди. Растущее раздражение от их общения. Мне не нравится видеть, как он подмигивает другим женщинам. Я поражена, когда прихожу к пониманию этого. Черт возьми, я ревную. Недопустимо, Тор…- Виктория.

Мы покидаем магазин и возвращаемся к тачке Чейза. Даже для того, кто не так хорошо разбирается в машинах, я понимаю, насколько она сексапильна. Это оргазм на колесах, и с Чейзом за рулем — убийственная комбинация. Поездка обратно в мой офис проходит в молчании, но это комфортная тишина, без атмосферы неловкости, которую я ожидала.

Он подъезжает к тротуару и останавливается. Поворачивается ко мне и протягивает руку, заправляя пряди моих волос мне за ухо.

— Я бы проводил тебя, но мне кажется, что будет проще уговорить тебя, чтобы ты пришла сегодня вечером, если я не буду тебя злить.

Я почти смеюсь, но собираюсь с мыслями. Мне нужно дать ему ясно понять, что я не присоединюсь к нему сегодня вечером. До того, как я успеваю произнести хоть слово, он протягивает мне руку ладонью вверх. Я пялюсь на нее, не понимая его жеста.

— Телефон, детка.

Он улыбается мне, и прежде чем я понимаю, что делаю, мой телефон у него, и он что-то набирает на нем. Затем я слышу, как на его телефоне раздается мелодия "Highway to Hell".

Серьезно?

— Теперь у тебя есть мой номер, — говорит он, возвращая мне мой телефон. — Какой у тебя адрес? Я заеду за тобой в семь.

Я начинаю качать головой, но он прерывает любой мой возможный ответ,

— Нет, ты не встретишься со мной у меня дома. Я не собираюсь давать тебе шанс соскочить в последнюю минуту. Кроме того, я не хочу, чтобы ты ехала на метро поздно вечером. Я заеду за тобой в семь.

Недовольно вздохнув, я бубню свой адрес.

Затем он наклоняется и оставляет на моей щеке целомудренный поцелуй, прежде чем провести пальцем по моему носу и постучать по его кончику.

— Теперь беги, тебе надо работать, а у меня есть кое-какие дела.

И снова эта его улыбка...

Словно в тумане я хватаю свою сумочку и вылезаю из машины, встречаясь с ним взглядом еще раз, до того как развернуться и направиться ко входу в здание, где расположен мой офис. Не смотря на присутствие лакея и белый день, он ждет, пока я не зайду внутрь, а затем медленно уезжает на этом своем магните для цыпочек. Надеюсь, его скорость была показателем того, что он тоже пялился в мою сторону, по всей видимости, немного потерявшись в тумане, вызванным мной.

Спустя какое-то время после его ухода, эта туманная дымка в моей голове начинает рассеиваться, и я снова могу думать. Что только что произошло? Маленький дьявол на моем плече смеется и показывает на меня пальцем. Ты попала в переделку.





В шесть пятьдесят восемь звонит мой швейцар, сказав, что у меня посетитель. Я провела большую часть последних двух часов, пытаясь выяснить, как из этого выпутаться. Я почти не заметила, что на часах было уже шесть сорок пять, так как привыкла засиживаться допоздна на работе. К счастью, мой многоэтажный жилой дом находится менее чем в десяти минутах ходьбы от моего офиса. Я помчалась домой и надела более повседневный наряд: отутюженные брюки цвета хаки и темно-синий в белую полоску топ с рукавами три четверти и вырезом лодочкой. Закончив образ красивыми, темно-синими балетками, я проверила свой макияж и волосы, уложенные в моей обычной прическе.

Я говорю швейцару, что сейчас спущусь, и хватаю свою сумочку и ключи. По какой-то причине я не хочу, чтобы Чейз видел мою квартиру. Ладно, я точно знаю, почему. Моя квартира могла бы украсить страницы журнала, но даже у этих домов есть своя индивидуальность. Дизайн в моей квартире выполнен в кремовых тонах и различных оттенках коричневого. Все стены увешаны черно-белыми фотографиями города с различных ракурсов, но без людей. На самом деле, это не чьи-либо фотографии. У меня нет покрывал или подушек ручной работы, нет свеч, сентиментальных безделушек, ничего такого, что могло бы привнести в пространство что-то личное. У меня никогда не было проблем с моей квартирой, но по неизвестным мне причинам, я просто не хочу, чтобы Чейз понял, какой холодной и пустой я на самом деле являюсь.


Выйдя в коридор, я закрываю дверь на замок и спускаюсь в лифте в вестибюль. Чейз стоит у стойки, болтая с Гэри, моим швейцаром. Когда он замечает меня, его глаза загораются, и я таю словно масло. Он выпрямляется в полный рост, который, должно быть, на несколько дюймов выше шести футов, потому что даже на каблуках, он выше меня на несколько дюймов. А сейчас, когда я в балетках, он возвышается надо мной, и я ощущаю себя миниатюрной и женственной. (Шесть футов — примерно 183 см, один дюйм равен 2,54 см. Прим.пер.)

Он подходит ко мне и целует в щеку, а когда отходит назад, я вижу, как Гэри пялится на нас с открытым ртом. Я хмурюсь, и он сразу же закрывает рот и начинает хлопотать у своего стола. Я не понимаю его реакции, не то чтобы ко мне не приходят гости. Моя мать навещала меня пару раз, и Линдси заглядывала раз или два, прежде чем мы потеряли связь. Я напрягаю свой мозг, чтобы вспомнить, кто еще был у меня дома с тех пор, как я купила эту квартиру пять лет назад.

Ответ мне не нравится.

Чейз осматривает меня с головы до ног, ухмыляясь, но все, что он говорит,

— Поехали, детка.

Это проклятое прозвище смущает меня, как и в любое другое время, когда он меня так называет. Я должна возразить, настоять на том, чтобы остаться дома, пресечь это в зародыше, но не делаю этого. ''Я не хочу''. Впервые за почти десять лет я признаюсь себе, что одинока. Поэтому, позволяю ему вывести себя на улицу к его машине, которая работает на холостом ходу рядом с конторкой служащего парковки и практически кричит: "Повеселись, проведи час на заднем сиденье с моим хозяином".

Он придерживает для меня дверь, пока я забираюсь внутрь, закрывает ее и быстро направляется к водительской стороне. Забираясь внутрь, он кидает на меня быстрый взгляд,

— Ремень безопасности, Тори.

Тон его голоса настойчивый, немного даже грубый. Обычно, я не забываю пристегнуться, но обнаруживаю, что клетки моего мозга плавятся от жара, который он у меня вызывает. После того, как я пристегиваюсь, он отъезжает от круговой подъездной дорожки. Он с осторожностью управляет машиной, проезжая по улицам города, а ведь эта задача не из простых, когда встречаются шестиполосные перекрестки. Известный гангстер заплатил градостроителю за такой дизайн дорог, чтобы легче было улизнуть от полиции. К сожалению, это также ведет к большему количеству аварий, и я понимаю, что от волнения начинаю тяжело дышать. Спасибо, Аль Капоне. Чейз движется очень медленно между светофорами, пока не выезжает на автостраду, проехав небольшое расстояние, прежде чем повернуть в сторону жилых кварталов.

В конце концов он останавливается и паркуется на улице параллельно тротуару перед очаровательным таунхаусом из серого камня. Он выключает двигатель Челленджера, выходит из машины и обходит ее, открывая дверь с моей стороны, и предлагает свою руку, чтобы помочь мне выйти.

Рассматривая дом, я спрашиваю,

— Он твой?

Не могу подавить нотки восхищения в своем голосе. Определенно, я не представляла, что он живет в таком доме.

— Ага. Купил его, сделал перепланировку и теперь делаю ремонт. — Он смотрит на меня, — А что? Что ты ожидала увидеть?

Я издаю тихий смешок, мои щеки снова краснеют. Что ''это''?

— Я думала, что у тебя квартира в каком-то модном районе возле университета.

Чейз смеется, и звук его смеха отражается в моем теле, приводя мои гормоны в полную боевую готовность. Я подавляю стон раздражения.

— Ты много чего не знаешь обо мне, Тори. А я многого не знаю о тебе, но у меня есть цель исправить это печальное положение вещей.

Он ведёт меня к высокой кованной ограде, которая окружает крошечный дворик перед домом. Ворота очень высокие, с аркой наверху, в центре висит старинный газовый фонарь. Как только Чейз открывает калитку, и мы входим внутрь, я получаю полное представление о его доме. Справа — ступеньки, ведущие на небольшое крытое крыльцо, изогнутое сверху в виде каменной арки, а в глубине веранды располагается великолепная дверь из красного дерева с витражным стеклом в середине. Строение переходит на второй уровень, где прямоугольное окно нарушает целостность серого камня. Левая сторона дома расширяется наружу эркером, от земли до крыши. Каждая его секция имеет отдельный ряд, состоящий из трех окон, каждое из которых, в свою очередь, увенчано каменной аркой. Ближе к земле устроено еще одно довольно большое окно, указывающее на высокий цокольный этаж. Это потрясающе.

Чейз берет меня за руку, и мы поднимаемся по ступенькам. Он открывает дверь, и я снова потрясена и лишаюсь дара речи от красоты. Натуральное дерево везде: полы, декоративные украшения и на протяжении всей лестницы, которая занимает правую часть стены. Оно блестит и выглядит новым, хотя понятно, что оно было тут изначально, и с любовью восстановлено. Слева от лестницы располагается длинный коридор с множеством дверей, и мне непременно нужно узнать, что скрывается за каждой из них.

Чейз сжимает мою руку, и теперь я понимаю, что он не отпускал ее. На его лице горделивая улыбка, он явно забавляется моим восторгом.

— Хочешь проведу экскурсию?

— Да! — восклицаю я с волнением.

Он снова ухмыляется и начинает водить меня из комнаты в комнату. Первый этаж уже закончен, гостиная, которая когда-то была небольшой комнатой, теперь представляет собой уютное пространство, предназначенное для приема гостей. Настоящая столовая с массивной мебельной стенкой вокруг камина, туалет, рабочий кабинет, и...о, Боже. Кухня моей мечты, располагающаяся в задней части дома, потертые бежевые шкафчики, белые бытовые приборы, гранитные, песочного цвета столешницы. Каким-то образом, все это имеет винтажный вид. Все это занимает большую часть трех задних стен с кухонным островком в центре. Однако, именно большое окно над мойкой, которое выходит на огромный, огороженный задний двор, и красивая резная задняя дверь, выкрашенная в такой же цвет, как и кухонные шкафчики, повергли меня в полный восторг.

Двор великолепен, и однажды, дети Чейза будут играть там, резвясь и веселясь. И никакой калитки в изгороди, ему и его жене не придется беспокоиться. Грусть омрачает меня, я разворачиваюсь, отпуская руку Чейза, и ухожу из кухни.

- Куда? — спрашиваю я бойко.

Он смотрит на меня с непонятным выражением, но не высказывает свои мысли вслух. Кивком головы он показывает в сторону лестницы, и мы переходим к той части дома, которая находится в состоянии ремонта - четыре спальни и две ванные комнаты, и, наконец, подвал, который в конечном итоге станет "игровой зоной". Я поспешно ретируюсь и из этой комнаты тоже.

Снова поднявшись наверх в коридор, я спрашиваю,

— Итак, где будет происходить эта пытка?

Чейз усмехается и качает головой,

— Ты не можешь красить в этой одежде, Тори. Разве у тебя нет ничего поношенного для грязной работы?

Я с недоумением смотрю на него.

— Ладно, — говорит он, начиная понимать, что означает "нелюбитель испачкаться". Коварная улыбка появляется на его лице.

— Еще одна вещь, которую мы изменим. — Направляясь к лестнице, он хватает меня за запястье и тянет за собой наверх.

Мы входим в самую большую спальню с эркерным окном, выходящим на улицу, и он исчезает в дверях. Затем он снова появляется со старой, заляпанной краской футболкой и спортивными штанами.

Я цинично приподнимают бровь, глядя на него.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не ждёшь от меня, что я это надену?

Он радостно улыбается мне, и моя решимость слегка тает.