Подлинное искупление

— Не жди, пока он на тебя нападет. Вы в меньшинстве. Цель Иуды — вы, но что еще хуже, это и ваши женщины… и моя женщина тоже. Он хочет, чтобы они заплатили за то, что все испортили. Он искренне верит, что они слуги дьявола. Если мы не нападем, то всё, что мы сделали, быстро обнаружится. Мои друзья погибнут, а Иуда нападет.

Я сделал два шага вперед и посмотрел на козла, который устроил моему клубу столько гребаного дерьма. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не сжать руку в кулак. Чтобы устоять перед нестерпимым желанием врезать ему прямо в лицо.

— Сделай это. И дай мне тебе в этом помочь… потом… потом делай со мной все, что захочешь. Я не буду сопротивляться. Я… знаю, что всё это заслужил, — он сглотнул, и его лицо приняло спокойное выражение. — В этой общине есть ни в чем не повинные женщины и дети, и некоторые мужчины тоже. Им нужна помощь. Они не хотят воевать, они до смерти напуганы, но у них нет другого выхода.

Его взгляд стал более пристальным. Он обвёл глазами всех братьев.

— Я знаю, что всех вас на*бал, — он посмотрел на Кая. — И допустил, что с вашими женщинами случилось все это дерьмо, которому я должен был помешать. Но единственный способ остановить Иуду — это добраться до него первыми… и для этого вам нужен я.

— Зачем? Когда мы можем просто напасть и разнести там всё на куски? — прищурившись, спросил АК.

— Там есть мои люди, у которых для вас припрятан Иуда. Потом я, как Пророк Каин, могу безопасно вывести оттуда ни в чем не повинных людей. Могу собрать всех охранников и старейшин, чтобы вы их прикончили. И тогда у этой «веры» больше не останется ни одного последователя.

— Твой брат мой, — прорычал Кай, не сводя с Райдера своих голубых глаз.

Я увидел промелькнувшую на лице Райдера боль от того, что он подписывает своему брату смертный приговор, но он согласился.

Всем было ясно, что эту тварь необходимо остановить.

Не в состоянии выговорить эти слова, Райдер кивнул головой. В сарай ворвался Таннер и коротко кивнул мне в подтверждение. Райдер повалился на землю.

Повернувшись к своим людям, я сказал жестами:

«Церковь. Сейчас же.»

— А с Пророком что будем делать? — спросил Викинг, указав на Райдера.

Я уставился на лежащего на полу, сломленного и закованного в тяжелые цепи Райдера.

«Оставим этого говнюка здесь. Он никуда не денется… пока мы не решим, взять ли его с собой, чтобы он помог нам раз и навсегда покончить с этим сектантским дерьмом, или воткнуть ему в сердце мачете. Что сделать раньше.»

Я вышел из сарая и направился через двор к клубу. Братья один за другим последовали за мной, и мы заняли наши привычные места в Церкви.

Кай облокотился на стол и уронил голову на руки.

— Ты можешь поверить в это гребаное дерьмо?

Я ударил молотком по деревянному столу, и все братья посмотрели на меня.

«Итак, — жестами сказал я, — что, черт возьми, будем делать?»

Кай перевёл, и в комнате воцарилось молчание. Первым заговорил АК. В таких вещах брат всегда брал инициативу на себя.

— Мы идем. На этот раз — и я сам не верю, что это говорю — думаю, Райдер не врёт. Я предлагаю сделать так, как он сказал. Там есть люди, которых я не люблю убивать — дети, женщины…, — он откашлялся. — Людям, которые вернули Беллу, нужно свалить, особенно отцу. Затем мы прикончим всех оставшихся ублюдков. Любой, кто встанет у нас на пути, умрет. Мужчина, женщина, ребенок. Мы нападаем, предполагая что, все, кого Райдер не вывел — это наши враги, и будем придерживаться этой херни.

— Боеприпасы у них серьезные. Если они действительно готовятся к нападению так, как сказал этот засранец, мы должны появиться, когда они нас не ожидают, — произнес Таннер.

— Лучшая защита — нападение, — протянул Ковбой со своим жутким каджунским акцентом и откинулся на спинку стула с таким видом, словно ему на все на свете плевать.

Я обвел взглядом сидевших вокруг стола. Все братья согласно кивнули.

— А потом? — спросил Кай.

Я знал, о чем он спрашивает. Поэтому я рассказал ему свой собственный план того, что, бл*дь, произойдёт, когда мы вернемся в клуб. С этим тоже все согласились.

— Дерьмо, — сказал Булл и налил себе текилы. — Поверить не могу, что мы снова полезем в этот конченый ад.

Он опрокинул в себя стакан и ударил им по столу.

Викинг взял текилу и отхлебнул прямо из бутылки.

— Ну, не знаю, лично у меня сейчас нефиговый стояк. В последнее время здесь слишком тихо. Когда у нас нет на примете никакого помешанного ублюдка, которому нужно надрать задницу, это уже не то. Да это просто ох*ительная вишенка на гребаном мороженом, что это будут именно фанатики. Обожаю смотреть, как эти пидоры убегают от нас в своих длинных белых платьях. Большинство из них подыхает, потому что просто не может быстро передвигать ногами под всеми этими длинными тряпками. Бл*дь. Весело ж!

— Это не платья, а туники, — сухо сообщил Викингу Хаш.

— Да? — Викинг развернулся к Хашу. — Туники, да? Ну, что-то мы не видим, чтобы твоя смазливая упругая попка расхаживала в платье. А, синеглазка?

Викинг улыбнулся и многозначительно подмигнул.

— Хотя, вы же с Ковбоем трахаете друг друга, разве нет? Друзья, пидоры и все такое? Если вы назначите одного из вас спермосборником, туника очень облегчит вам дело. С ней, скажем так, розовому кию будет легче пробраться к черной лузе.

— Твою ж мать, да не трахаемся мы! Я, бл*дь, сыт по горло твоим гребаным длинным языком! — взревел в ответ Хаш.

— Я хочу убивать, — прорычал Флейм.


Только его внезапный выпад остановил Хаша от того, чтобы не сорваться со стула и не надрать Викингу его тупую бледную задницу. Флейм водил ножом по рукам. Но не до крови. Он только царапал руку по одиннадцать раз. Он взглянул на меня, и его глаза, казалось, стали еще темнее.

— Я хочу убить их, през. За то, что они сделали с моей Мэдди. Хочу почувствовать, как у меня в руках останавливаются их сердца.

«Ты их убьёшь, — жестами сказал я. — Мы все их убьем».

Флейм улыбнулся. Оскалом грёбаного психопата.

— Значит, мы идём? — спросил Кай.

— Да, — поочередно произнесли все братья.

«Значит, бл*дь, идём».

— Завтра, — объявил АК. — Сегодня ночью я придумаю план получше. Но мы отправимся туда завтра. Я бы не стал испытывать удачу. Если мы хотим напасть на эту секту, то должны идти завтра, пока кто-нибудь не обнаружил в камере его брата и не поменял все правила игры.

«Значит, мы пойдем завтра, — жестами сказал я. — АК, скажи братьям, что нам нужно взять с оружейного склада. Стволы там и прочее дерьмо. Если понадобится, мы будем готовиться всю ночь».

— А Райдер?

Я оглянулся на голос. На меня смотрел Смайлер. Брат опять заговорил. Второй раз за одну ночь. Новый, бл*дь, рекорд.

— А что с ним? — спросил Кай.

— Он идёт первым?

Я посмотрел на АК, чтобы он ответил.

— Я просмотрю планы общины. Они все еще у меня в комнате. Я займусь этим вопросом. Но предлагаю дать ему часа три или четыре на то, чтобы туда добраться, сделать всю свою пророческую хрень и вытащить ни в чем не повинных людей.

— А что потом? — спросил Смайлер.

Кай улыбнулся.

— А потом мы приведем к их дверям гончих Аида.

Братья загалдели от нарастающего возбуждения и жажды крови. Я ударил молотком по столу и закончил Церковь. АК вывел братьев на улицу, чтобы распределить обязанности.

Кай не двинулся с места, как и я.

Как только дверь закрылась, он сказал:

— Ты веришь в это дерьмо, мужик? С Райдером и Беллой… Их, нахрен, отец?

Я покачал головой и провел рукой по лицу.

— Ты им расскажешь? — спросил он.

— П-пока н-н-нет, — запинаясь ответил я. — Н-нет п-п-причин им р-р-рассказывать, если о-он не в-в-выберется оттуда ж-ж-живым.

— Да, — произнес Кай.

Он вздохнул и, откинувшись на спинку стула, сказал:

— Поверить не могу, что уже послезавтра с этим сектантским дерьмом может быть покончено. Все они, наконец, будут мертвы. До сегодняшнего вечера я и не предполагал, как сильно меня бесит, что эти твари все еще живы. Черт возьми, Стикс, мне нужно снова свободно вздохнуть. А это произойдет только тогда, когда мы спалим это место дотла.

— Д-да, — согласился я.

Кай встал со своего места и положил руку мне на плечо.

— Я помогу им там. Сегодня я уже не усну, да и Ли, наверняка, будет с Беллой. Мне, бл*дь, необходимо чем-то себя занять, чтобы не вернуться в сарай и не проломить Райдеру башку топором.

Мой ВП ушел, но я еще хрен знает сколько сидел в Церкви. Я прокручивал в голове все, что сказал Райдер. Если все пойдет наперекосяк, на нас обрушатся сотни и сотни этих выродков.

Одно я знал точно. Не все из нас вернутся живыми. Я не сказал об этом ни слова, когда говорил Райдер. И ни хрена не сказал, когда все мы согласились вернуться в это гребаное место. Но от правды не уйдёшь. Одиннадцать человек против сотен вооруженных до зубов отморозков с промытыми мозгами? Шансы были очень невелики, даже для нас.

Я знал, что сейчас мой авторитет, как президента МК, подвергнется испытанию более чем когда-либо. Но что бы я ни делал, я не мог допустить, чтобы мы потерпели неудачу.

У меня есть сучка, которую я люблю больше жизни, и скоро у нас родится ребенок.

Все, что мне нужно, это выжить…

…Я просто обязан выжить.