Предсказатель смерти

По дороге в Главк он позвонил Суркову и попросил срочно собрать всю информацию на Сидорчука и найти его, где бы владелец «БМВ» ни находился. Молодой аналитик пообещал немедленно это сделать. Проверку Астахова он закончил и отправил все данные на банкира, а также предварительную информацию по зеленому «Brilliance» на электронную почту Гурова. Лев добрался до ближайшего кафе, усевшись в углу, заказал себе кофе и принялся изучать данные по Астахову.

Подозрения подруги потерпевшей, Анны Николаевны Фроловой, о том, что банкир мог быть замешан в связях с преступниками, косвенно подтвердились. Лучший друг Астахова, некто Николай Васильевич Чернов, с которым банкир до сих пор поддерживал отношения, несколько лет отсидел за перевозку наркотиков, но впоследствии больше преступлений не совершал. По крайней мере, ни в чем противозаконном уличен не был. А вот его другая связь с преступным миром была куда интереснее.

Двоюродный брат банкира, Ларионов Антон Витальевич, несколько раз был судим за экономические преступления. В частности, обвинялся в ненадлежащей регистрации банковской деятельности, нанесшей ущерб клиентам, а также в преднамеренном банкротстве. В обоих случаях Ларионов отделался штрафами и запретами заниматься финансовой деятельностью, но реальных сроков не получал. Гуров пока не видел очевидных связей между ним и похищением Астаховой, но побеседовать с банкиром о его родственнике все же счел необходимым.

Еще одной деталью биографии Астахова было то, что в том отделении банка, который он возглавлял, финансовые проверки проводились куда чаще, чем во всех остальных, ему подобных. Этот факт умница Сурков раскопал из внутренних отчетов центрального офиса банка, которые хоть и были в открытом доступе, но такую деталь в них еще нужно было суметь найти. По какой бы причине эти проверки ни назначались, говорили они об одном: высшее руководство не слишком доверяет Астахову. И на этот счет тоже стоило разузнать подробности.

В предположение Фроловой, будто муж Астаховой сам организовал нападение на супругу, чтобы потом попрекать ее неумением беречь деньги, Лев, конечно, не верил ни секунды, но сейчас ему не давала покоя мысль о том, что банкир каким-то образом с этим связан и что зеленый «Brilliance», на котором неизвестно куда поехал из банка Астахов, здорово похож на «БМВ».

Пока все указывало на то, что к преступлению был причастен Сидорчук, но как-то уж слишком легко Гуров на него вышел, словно кто-то вел его в поисках преступника за руку. Конечно, в преступном мире встречаются всякие дураки, даже не заботящиеся о том, чтобы хоть как-то замести за собой следы, но эта легкость слегка настораживала. Возможно, это действительно было банальным разбоем, но появление трупов, пусть и никак не связанных с делом, на каждом этапе следствия наводило на мысль, что все не так-то просто.

Прежде чем отправиться назад в столицу, Лев решил обдумать свои следующие шаги. С одной стороны, два убийства и самоубийство (если оно было таковым), случившиеся за последние три дня в тех местах, где в это время должен был находиться именно он, требовали немедленного расследования. А с другой – все эти случаи не связывало ничего, кроме странных надписей и посторонних предметов на месте происшествия. И чтобы попытаться понять, чем еще они связаны и почему все случаи произошли в тех местах, где вскоре должен был появиться Гуров, нужно, по крайней мере, сравнить результаты всех экспертиз, а по последнему случаю ее закончат в лучшем случае завтра к утру. Поэтому, чтобы не разрываться между двумя задачами, Лев решил пока выкинуть из головы три странных совпадения.

Предпринимать какие-либо действия в отношении Сидорчука он тоже не мог, элементарно из-за того, что не знал, где его искать. И пока Сурков не раздобудет необходимую информацию, единственное, что мог сделать Гуров, это объявить в розыск зеленый «БМВ» Е 30 с номерным знаком «С084МК 50 RUS», что он и сделал, позвонив начальнику столичной ГИБДД. И теперь из всех возможных действий у него оставалось только два варианта: либо пообщаться с Астаховым относительно его двоюродного брата, либо прощупать владельца зеленого «Brilliance».

Конечно, заявиться к Сердарову Эмомали Расуловичу, который значился владельцем этой машины, можно было под любым предлогом, не связанным с разбойным нападением на Астахову. Но в этом случае любые вопросы о контактах Сердарова с банкиром или о его местонахождении в момент похищения Астаховой были бы неуместны и бессмысленны. Взвесив все «за» и «против», Гуров все-таки решил отправиться к Астахову.

Разговор с банкиром мог закончиться чем угодно. В том числе и его спешным отъездом к двоюродному брату, если оба родственника затеяли какую-то махинацию и были замешаны в нападении на Астахову. Поэтому Лев позвонил по дороге начальнику Ломоносовского отдела полиции с просьбой прислать одного из оперативников последить в этот день за Астаховым. К тому времени, когда он доехал до филиала банка, который возглавлял Астахов, оперативник уже ждал его там. Лаврентьев оказался классическим персонажем для слежки – неприметным человеком неопределенных лет, которого даже при третьей встрече запомнить трудно.

– Лев Иванович, меня шеф к вам откомандировал, – доложился оперативник.

– Задача простая, – пояснил Гуров, показывая на планшете фотографию Астахова. – Нужно проследить, с кем и где сегодня будет встречаться этот человек. По Москве он может передвигаться на зеленом «Brilliance» или черном «Опеле». Если будет возможность, постарайся проследить и за машинами. Давай я тебе данные по объекту на «электронку» скину.

– Не нужно. Я уже все запомнил, – покачал головой Лаврентьев. – Что-нибудь особое об объекте знать нужно?

– Для выполнения этого задания – ничего.

– Тогда вопросов больше нет, – произнес опер и покинул машину Гурова.

Лев подождал пару минут, пока Лаврентьев сядет в свою машину, такую же неприметную, как и он сам, а затем отправился в банк. Никому из охранников, естественно, и в голову не пришло пытаться задержать полковника, но о его визите Астахову доложили. Банкир ждал его в своем кабинете и, к удивлению Гурова, выглядел взволнованным и нервным. И разговаривал он в этот раз без привычного снобизма и пренебрежения. Видимо, одного урока Гурова ему оказалось достаточно.

– Вы что-нибудь узнали о нападении на Наташу? – даже забыв поздороваться, поинтересовался банкир.

– А почему это вы так нервничаете? – вопросом на вопрос ответил Лев, без приглашения уселся за стол и достал блокнот с ручкой. – Присаживайтесь. Разговор у нас не короткий будет. Так почему вы все-таки нервничаете?

– Я нервничаю? Ничуть, – отрезал банкир, но тут же сдался. – Вы правы. Нервничаю немного. Намечается внеплановая проверка, а у нас сейчас главный экономист на больничном, а аккредитивные счета без ее участия ревизировать будет очень трудно…

– Не мой курятник! – отмахнулся Гуров, и Астахов удивленно уставился на него. – Давайте отложим в сторону все вопросы, касающиеся вашей трудовой деятельности. Пока они меня мало интересуют. Какие у вас отношения с Ларионовым?

– С Антохой, что ли? А он тут при чем? – слегка вздрогнул банкир.

– Федор Валерьевич, мне не хочется одну и ту же пластинку по-новому заводить, – устало вздохнул Лев. – Вам снова объяснить, кто в нашей беседе должен задавать вопросы, кто – на них отвечать?

– Извините, – выдавил Астахов, стараясь взять себя в руки. – Ну, они скорее приятельские, чем родственные.

Банкир рассказал, что с Ларионовым они дружили с детства. Астахов рос единственным ребенком в семье, а Антон был из многодетной. Их матери были родными сестрами, и мама Астахова старалась всячески помогать своей старшей сестре. В том числе забирала иногда к себе ее детей. Почему-то из всех родственников Астахов сдружился именно с Антоном, хотя тот и был на два года старше. С годами дружба ослабла, но они до сих пор ходят иногда друг к другу в гости.

Наблюдая за тем, как банкир отвечал на его вопросы, Гуров отметил про себя, что тот постепенно успокаивается, но никак не мог понять, почему это происходит. Или Астахов обладал достаточно большой силой воли, чтобы удерживать себя в руках даже в стрессовой ситуации, или он сам стрелял в пустоту, и ни банкир, ни его братец-махинатор не имели никакого отношения к нападению на Наталью Астахову.

– А что Ларионов знал о финансовом состоянии вашей семьи и о ваших отношениях с супругой? – поинтересовался Гуров, когда банкир закончил с экскурсом в детство и юность.

– О финансах – немногое, а о жене – почти все, – пожал плечами Астахов. – Мы в хозяйственные дела друг друга не лезли, а о личной жизни рассказывали многое. Но, уверяю вас, к нападению на Наташку Антоха точно отношения не имеет. Я, конечно, не знаю, на какие средства он живет, но явно не бедствует. Не посмел бы он ее грабить, да и никого другого тоже. Не того склада человек.

– Позвольте мне самому решать, кто и на что способен, – жестко осадил его Лев. – Расскажите мне, где Ларионов сейчас работает, с кем дружит, где любит проводить свободное время, чем увлекается? В общем, все, что вам о нем известно.

Оказалось, что банкиру о личной жизни двоюродного брата известно не так уж и много. Общих друзей у братьев нет, да и приятелей почти не осталось: кто-то уехал, кто-то умер, с кем-то поссорились. Если Астахов с Ларионовым встречались не семьями (что случалось не слишком часто), то проводили время вдвоем в каком-нибудь баре или ресторане. При этом Астахов с удивлением отметил, что почти всегда за выпивку и закуску платил именно он.

Банкир даже толком не знал, где именно работал Ларионов, не говоря уже о его увлечениях. Он с трудом вспомнил, что Антон называл в качестве места работы какую-то консалтинговую компанию, но говорил, что собирается найти место получше. Однако ни названия компании, ни того, действительно ли Ларионову удалось найти более прибыльную должность, вспомнить так и не смог. А из увлечений брата назвал женщин, бильярд и покер. Астахов считал, что его двоюродный брат большой ловелас и не пропускает ни одной юбки. По крайней мере, тот сам рассказывал о своих многочисленных любовных похождениях. Вот только увидеть его с какой-то другой женщиной, кроме собственной жены, банкиру так ни разу и не пришлось. В бильярд Ларионов действительно играл неплохо. А вот про покерные победы только хвалился. Хотя теперь Астахов уже не был уверен, что это не было таким же трепом, как завоеванные женские сердца.

– Странно, – с каким-то грустным удивлением произнес он, когда Гуров закончил его опрашивать. – Я и не предполагал, что практически ничего об Антохе не знаю. Всегда думал, что мы друг от друга ничего не скрываем, а о работе просто предпочитаем не говорить. Оказалось, я знаю его меньше, чем своего заместителя, с которым вне рабочей обстановки общаюсь два-три раза в год на корпоративах.

– Что выросло, то выросло! – усмехнулся Лев, убирая блокнот в портфель. – Адресок мне вашего брата дайте, пожалуйста.

– Улица Доватора, дом 17, – ответил Астахов. – По крайней мере, он там жил полгода назад, когда мы к ним с женой в гости приезжали. Сейчас даже не знаю, там ли он до сих пор или переехал куда.

То, что Гуров узнал о Ларионове в беседе с Астаховым, ничуть ему не помогло. Все, что он узнал о Ларионове, говорило о том, что эта личность вряд ли была способна на какое-то серьезное преступление. Да и на финансовых махинациях хвастун и пустобрех Ларионов, скорее всего, попадался в качестве «свадебного генерала», отдувающегося за те грехи, о которых даже ничего и не знал. Ларионова можно было представить в роли шута на детской вечеринке, а вот вообразить, что он с оружием в руках совершает разбойное нападение или кого-то убивает в подъезде, было абсолютно невозможно. И все же проверить Ларионова следовало, и Лев намеревался поручить это Суркову.

Возвращаться в Главк он не стал. После опроса Астахова позвонил Орлову и Крячко, приглашая их вечером к себе домой. Станислав с удовольствием согласился, а генерал, по привычке, поворчал, обвиняя Гурова в том, что ему рабочего дня не хватает, чтобы служебными делами заниматься, и порекомендовал больше жене внимания уделять.

– Поучи отца шнурки завязывать! – рассмеялся в ответ Лев. – Если у тебя нет желания узнать, зачем мне дела из московских отделов полиции понадобились, можешь дома сидеть и носки вязать.

– Какие носки? – оторопел Орлов.


– Шерстяные! Ты прямо как старая бабка брюзжать стал, поэтому ни на что другое, кроме вязания носков, скоро непригоден будешь.

– Я тебе дам старую бабку! Опять в отпуск отправлю! – пригрозил генерал, но обещал приехать.

Честно говоря, Гуров не понимал, что именно связывает его самого, три смерти, косвенно связанные между собой, и дело об ограблении Астаховой, которое он вел. То, что они каким-то образом связаны, было очевидно, но он не видел в этом ни логики, ни последовательности. Именно для того, чтобы как можно полнее проанализировать все события, случившиеся за последние три дня, он и решил просто изложить друзьям факты, не пытаясь рассказывать о тех домыслах, которые у него появились.

Перед тем как поехать домой, Лев позвонил Марии, рассказал про ожидаемых гостей и поинтересовался, не нужно ли что-то купить к столу. Он знал, что вечный холостяк Крячко опять съест все, что есть в холодильнике, а Орлов предпочитает литрами проглатывать черный чай с конфетами, поэтому и решил подстраховаться.

– Лева, дома есть все, что нужно, и даже больше! Даже армянский коньяк еще остался, если вы по рюмочке пожелаете выпить для аппетита, – выслушав его, рассмеялась Мария.

На Третьем транспортном кольце Гуров попал в пробку, из которой пришлось выбираться через Большую Пироговскую. Поэтому дома он оказался намного позже друзей, которые из Главка добрались к нему куда быстрее. Когда Лев пришел домой, они уже беззаботно беседовали с Марией, прихлебывая чай.

– Лева, где тебя черти носят? – проворчал Орлов. – Мы тут уже битый час сидим, и я, если честно, устал от Стаса холодильник защищать. Стоит Машеньке отвернуться, этот хмырь что-нибудь съедобное норовит скоммуниздить.

– Это тебе, старому пеньку, хватит корочки хлеба на весь день, а у меня организм хоть уже и не растущий, но еще молодой. Он нормальной пищи требует, в нормальных количествах, – парировал Крячко.

– Вижу, вам тут весело! – усмехнулся Лев, целуя жену в щеку. – Маша, ты зачем вообще этих оболтусов в дом пустила? Пусть бы ждали у дверей. Не зима на улице.

– Ну как можно?! – наигранно возмутилась Строева. – У нас в подъезде людей убивать начали. Ты бы ни себе, ни мне не простил, если бы Пете со Стасиком кто-нибудь навредил.

– Это им-то? Да этим ментам даже взвод спецназа вреда не причинит. Петр их одними генеральскими погонами на лопатки уложит…

Дружеская пикировка продолжалась недолго, поскольку Мария сразу же загнала всех на кухню. Она не любила, когда во время еды беспрерывно болтают, поэтому все четверо поужинали практически безмолвно, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. Впрочем, и сам Гуров торопить события не спешил, ожидая, пока друзья расслабятся и освободятся от всех забот, которыми заваливают полицейских каждый день.

– Лева, я понимаю, что ты вечно на свою задницу приключений ищешь, но что могло произойти во время расследования банального ограбления, что ты сторонние дела потребовал в Главк забрать? – поинтересовался Орлов, когда Мария разлила друзьям чай, налив себе и мужу кофе. – Тем более что два дела уже закрывают следователи.

– Да не все тут так просто, Петр, как на первый взгляд кажется, – покачал головой Гуров. – Скорее, все совсем непросто.

Он рассказал друзьям о том, что произошло за последние три дня, не вдаваясь в подробности и не излагая свои выводы о происходящем. Лишь перечислил факты, особо не касаясь расследования дела Астаховой и умолчав о зеленом «Brilliance», который совсем не вписывался в сложившуюся схему и выглядел простым совпадением. Крячко и Орлов слушали его не перебивая, и лишь Мария однажды спросила:

– А почему ты связываешь все события именно с Астаховыми? Тебе не кажется, что все могло начаться задолго до того, как ты приступил к этому расследованию?

– Маша, я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, – удивленно посмотрел на нее Гуров. – Не разбегайся, прыгай!

– Если предположить, что все эти события подготовлены и подстроены одним человеком и они действительно связаны исключительно с тобой, то готовили их не один день, – пояснила Строева. – Покопайся в прошлом. Кому ты настолько насолил, что человек пошел на убийства, и кто настолько умен, чтобы спланировать и осуществить это?

– Ну, Лева у нас насолил столько, что половина преступного мира в столице спит и видит, чтобы наш супермен свои сверхспособности растерял и в лужу сел, – рассмеялся Крячко. – Да и умников среди них найдется немало. Но я пока не уверен, что все это сделано специально для него. Связь между событиями определенно есть. Но, застрелите меня, не могу понять какая!

– Давайте-ка все разложим по порядку, – предложил Орлов. – Я начну, а вы поправите, если я что-то пропущу. Все смерти произошли там, где должен был появиться Лева. Само по себе это ни о чем не говорит. Карта так легла, звезды сложились, в любом случае это не больше, чем простые совпадения. Это раз! Во-вторых, во всех трех случаях Лева нашел рядом с трупами мусор, которого, по его предположению, там просто не могло быть. Тоже сомнительный вывод. В первом случае вообще все объяснимо: бомж намусорил. Рассыпал что-то по пьянке, а потом и не вспомнил ничего. Да и в остальных нет ничего сверхъестественного. Иконку в асфальт воткнул мужик, перед тем как повеситься. Знал, что грешит, вот и решил напоследок помолиться. А с машиной и вовсе ничего удивительного. Я у себя в автомобиле однажды зубную щетку нашел, но, убей, не помню, как она туда попала. Мне тоже в этом знак судьбы нужно рассмотреть?

Остаются только надписи. Тоже ничего странного в этом нет. С чего ты, Лева, взял, что они там именно в момент смертей появлялись? Ты же на верх лестничной площадки сто лет не поднимался. Может, эти слова там с прошлого года написаны? И не говори мне, что краска свежая. Сейчас такие краски пошли, что без экспертизы не отличишь, вчера они написаны или пять лет назад.

Да и Астаховы тут ни при чем! Сам сказал, что соседа убили еще до того, как ты за это дело взялся. Даже я еще не знал, что это дело тебе поручу, когда ты на службу в тот день приходил. А предположить, что кто-то точно заранее знает, где ты будешь, это и вовсе из области фантастики! Ты еще в чертей и домовых верить начни или на кофейной гуще погадай.

– Как ни странно, но зерно разумного в твоих доводах есть, – хмыкнул Крячко, когда генерал, выдохнув, закончил свой монолог. – Но одними совпадениями тут ничего не объяснишь. Я тоже не думаю, что с Астаховыми эти смерти как-то связаны, но между ними самими связь наверняка есть. Лева, ты помнишь, что именно около трупов находил?

– В первом случае – осколок автомобильного плафона, розовый обмылок, обрывок от коробки из-под сока и студенческий билет. Во втором – коробка из-под молока с камешками, картонная икона Казанской Божьей Матери и старая газета. В третьем – моток провода, значок с какой-то птицей, игрушечная сабля и старый билет в кино. Может быть, там есть и еще что-то, но экспертизу пока не сделали, и список изъятого из машины я еще не видел.

– Н-да, – протянул Стас. – Ничего общего. А что было написано, не помнишь?

– Последнюю абракадабру я запомнил, а остальное – нет. Нужно в материалах дела смотреть. Если честно, ничего разумного и связного я в этих надписях не увидел.

– Может быть, это какая-то анаграмма? – предположила Мария.

– Вряд ли это можно назвать анаграммой, – ответил Гуров. – В анаграммах обычно буквы в словах переставляют. А тут слова целые, а смысла нет, как их ни переставляй. Сами попробуйте: «два человек нормальный мотива».

– Действительно, из этого огрызка ничего сложить не получится, как ни крути, – проворчал Орлов после нескольких секунд раздумья.

– А если эти три набора слов не по отдельности рассматривать, а как часть одного предложения? – выдвинула новое предположение Строева.

– А в этом есть логика, – согласился генерал, еще несколько минут назад отрицавший какую-либо связь между тремя смертями.

– Петр Николаевич, такого комплимента мне еще никто и никогда не делал! – рассмеялась Мария.

– Машенька, я не хотел сказать, что ты обычно нелогична, – покраснел Орлов. – То есть обычно ты логична, а сегодня… Тьфу ты! Ну, это не о том я говорю…

– Петр, забудь! Шучу я, – снова рассмеялась Строева.

Гуров две первые надписи не помнил. А поскольку сейчас возможности добраться до них не было, пытаться составить цельную фразу из разрозненных слов друзья даже пытаться не стали. Новых предположений о том, как связать вместе три непохожие смерти, ни у кого не появилось. И после того как Крячко глубокомысленно изрек: «Утро ночера мудренее!» – компания решила расходиться, и каждый сам себе пообещал завтра подумать над необычной загадкой, чтобы найти происходящему хоть какое-то объяснение.





Глава 4