Проклятие на удачу

Я послушно дотянулась до ветки, взгромоздилась. На то, чтобы успокоиться и перевести дух, не было ни секунды, мы продолжили спуск. Когда подошвы коснулись земли, колени и руки дрожали, сердце бухало где-то в горле. Но желание очутиться подальше от темного охотника было сильнее усталости. Я неуверенно шагнула в сторону, противоположную вырубке. Ноги предательски подкосились. Эмрис ловко подпер меня сбоку и проворчал:

— Лезь на спину!

Я уселась на кота и вцепилась в жесткую шерсть, с удивлением заметив, что под теплой кожей перекатываются мышцы, а бока зверя вздымает дыхание.

— Скажи кому — засмеют, — бурчал Эмрис, длинными прыжками увеличивая расстояние между нами и опасностью. — Проклятие тащит проклятого!

Угу. Говорливое, вредное, подозрительно материальное проклятие с именем и собственными взглядами на жизнь!

На спине кота я проехала добрых пару миль. Затем Эмрис сгрузил меня в траву.

— Старею! — устало вздохнул он. — Всего ничего девицу протащил, а уже лапы отваливаются, хвост ломит!

И тут же:

— Ну, чего сидим? Охотника ждем? — Кот растаял, на его месте появился маленький хомячок уже знакомой окраски: золотистый в коричневое пятнышко.

— Тебе неудобно будет, лапки-то короткие. — Я поднялась на ноги, окинула унылым взором лес вокруг.

Дуб, ясень, клен… Орешник, бересклет. Все обычное.

— Лапки в самый раз! — Эмрис подбежал к моему сапогу, требовательно потрогал крохотными коготками, ярко-желтые глаза ехидно сощурились. — Должен же я тебе портить жизнь? Вот неси меня, рабыня проклятия!

— А по мордочке? — хмыкнула я, поднимая хомяка на руки и сажая в один из кармашков, приделанных к поясу.

— Куда катится мир! — по-стариковски сварливо воскликнул Эмрис. — Проклятию угрожают дать по морде!

— По мордочке! — поправила я.

— По мордочке можно только погладить!



Я шла до заката. Изучала деревья, кусты и траву, мысленно произносила названия растений. Это отвлекало от усталости и не давало впасть в панику, потому как ситуация — веселее некуда. Я в компании проклятия, тихо сидящего в кармане, топаю в никуда, а где-то позади — темный охотник. И вероятность, что он забыл о той, которая бесцеремонно одарила везением и была замечена в темной ворожбе, равна нулю.

Манжетка…

Белые лютики… Стоп! Они ведь растут только в…

Я резко остановилась, присела, раздвинула заросли белых цветов, выискивая прозрачные лепестки плетельницы, растущей в местах, где земли коснулся дух. Растение нашлось быстро.

Я поднялась с корточек, постучала пальцем по карману:

— Эмрис, ты там живой? У меня для тебя новость.

— Живой? Я — проклятие! Хотя… — донеслось из кармана. — Можно сказать, живой. А что? Хочешь сообщить мне, что мы все это время ходили кругами по парку какого-то поклонника дикой природы?

— Если бы. Кажется, мы в лесах гиан.

Гианы, духи-предсказатели, обитали в диких лесах, граничащих с землями сильфов. Хорошая новость: теперь я знаю, где мы. Плохая: гианы не только предсказывают будущее с помощью волшебных прялок, но и пьют кровь.

В кармане громко и со вкусом выругались. Оттуда выпал на траву хомяк, обернулся песчаным котом и сердито прорычал:

— Арвель, шпион недобитый! Какого лешего его сюда понесло?

Пока Эмрис возмущался, я искала пути спасения своего невезучего тела. К счастью, гианы появляются лишь ночью. К несчастью — она скоро настанет. Как укрыться от гиан? Спрятаться. Где? Лучше всего под землей, там их силы не действуют. Времени на поиски оврага или брошенной медведем берлоги нет. Значит, или забраться повыше, или срочно возвращаться к охотнику. Он хоть не кусается. Просто засунет меня в ловушку и отправит к законникам.

Опять на дерево?

Взгляд зацепился за высоченный дуб. Подойдет.

— Эмрис! — Я кивком показала на нашу лиственную гостиницу на эту ночь.

Кот пообещал оторвать Арвелю голову и поставить вместо нее тыкву, всяко в ней больше ума водится.

Я с ним была не согласна. Сильф хорошо придумал: отправиться творить темные дела в леса, куда никто в здравом уме не сунется. Охрана, от которой принц сбежал, точно его тут не ищет. А остаточная магия гиан, которая здесь повсюду, стерла следы запрещенной ворожбы. Теперь только темный охотник распознает ее отголоски на драгоценной шкурке принца. А их во дворцы приглашают лишь в случае крайней надобности. Если уж свои маги не справятся. К сожалению, именно охотник у нас на хвосте.

Под подошвами громко хрустнуло, зеленая трава ушла из-под ног. Взмахнув руками, я провалилась в закрытую живым растительным пологом медвежью яму, больно ударившись копчиком о твердую землю, и с ужасом оглядела поломанные колья, на которые приземлился Эмрис. Трава над головой с шорохом сомкнулась.

Потирая ушибленное место, я поднялась на ноги. Эмрис выбрался из-под кольев, отряхнулся. Мы переглянулись и рассмеялись.

Не знаю, что за самоубийца решил ловить медведей в лесах гиан, но спасибо ему огромное!


Теперь у нас есть убежище на ночь, осталось придумать, как из него утром выбраться. А еще безумно хотелось есть и пить. Если сознание уже привыкло к тому, что моя жизнь меняется, как стеклышки в калейдоскопе, то тело решило потребовать все, чего его лишили. Требование вполне законное. Провалилась в смолу я вечером, оказалась в компании Арвеля утром. И целый день лазила, бегала и скакала по лесу. Надо было вначале ручей искать, а потом на дуб лезть.

Я обошла наше временное убежище. Обычная яма, вырытая на совесть: глубокая и широкая, чтобы зверь не выбрался. Впрочем, судя по поломанным кольям, либо до нас сюда провалился пещерный медведь-гигант или еще кто покрупнее. Колья в щепы разломал. Причем они были не маленькие, почти бревна.

Выбрав несколько больших и широких щеп, я положила их на землю у стены и села. Вытянула ноги, давая натруженным мышцам отдых. Выбираться из ямы до утра в цепкие когти гиан было бы глупо, так что придется моему ненакормленному и ненапоенному животу потерпеть.

Эмрис улегся рядом. Я положила ладонь на пушистую спинку.

— Я проклятие, а не котик, — напомнил котик. Мягкий, теплый…

Я зевнула. От усталости слипались глаза.

— Ладно, побуду котиком, ложись. — Эмрис придвинулся вплотную, повернулся боком.

Я с улыбкой положила голову на шею «великого и ужасного» проклятия, обняла.

— Любопытно, кому так повезло, что мы сюда свалились? — проурчал Эмрис, убаюкивая.

Мысли путались, но я согнала их в кучу и выделила из слов проклятия главное.

— Думаешь, я не только могу одарить везением, но забираю чужое невезение?

— Да.

— А разве так бывает?

Ни разу не слышала, чтобы лепреконы или их полукровки забирали чужие проблемы.

— Нет. Но, знаешь, проклятия тоже не каждый день становятся материальными. Спи, Летта, у нас еще есть немного времени до заката.

— Мы под землей, гианы нас не найдут. А если и найдут, не смогут причинить вреда, под землей их силы не действуют.

— Спи.

Погружаясь в вязкий туман сна, я подумала: как там мои домашние? Волнуются, ищут. Или решили, что я провела ночь у подруги, а потом села на облачную колесницу и улетела, как и собиралась. Багаж я ведь отправила до феерического появления Соньи и портняжных ножниц. И как там Сонья?



Леса гиан — не место для прогулок. Особенно ночных. После захода солнца спастись от «радушия» духов можно только под землей, иначе не поможет ни сила фейри, ни быстрота оборотня. Но Кайден не боялся быть покусанным, скорее опасался получить в отместку за несъедобность размытое предсказание.

Светящиеся, точно гнилушки, ловкие тела стремительно растворялись в темноте ночного леса, освобождая путь охотнику, быстро идущему к границе их владений. Там ждет патруль, которому Кайден передаст пойманных темных. На этом миссия охотника будет выполнена. Он не запоминал лица и имена нарушителей. Названия поселков и городов, куда приводили магические вестники, тоже его мало волновали.

Его жизнь принадлежала богине ночи — Неназванной.

Неназванная, первая богиня… Та, что порождает тьму и несет вместе с новым днем свет. Она следит за тем, чтобы темные туманы не закрыли навечно земли. И потому Неназванная находит охотников. Она дает силу служить, но взамен отбирает часть души, у каждого — что-то свое. У Кайдена платой стала сила крови. Фейри не мог воспользоваться врожденной магией — лишь даром Неназванной.

В начале службы Кай мечтал узнать, кем был до того, как оказался у алтаря храма. Потому что не помнил. Совсем. И богиня тут ни при чем. Мечтал, но бесконечная охота не давала остановиться. А потом… минуло слишком много лет. А сейчас это его уже не интересовало.

Фонари, подвешенные к бокам воздушных колесниц, Кайден заметил издалека. Изящные, напоминающие ладьи летающие повозки радовали взгляд плавностью линий. Грозовые кони, сотканные из магии и облаков, были самой распространенной серой масти. Не светлые, что везут неторопливые грузовые телеги. Но и не темные, похожие на тучи, готовые разразиться ливнем. Таких сильфы оставляли себе. Если с темного грозового коня слетит магическая сбруя, то он превратится в ураган, справиться с которым под силу лишь тому, кому подвластна стихия воздуха.

Кай отвлекся от волшебных скакунов, созданных магией сильфов.

Лица законников могли вызвать оскомину не хуже уксуса. Но Кайдена это не раздражало. Привык. Охотники вне семьи, вне государств, вне войн и распрей. Их попросту опасаются.

Приблизившись к патрулю, Кайден специально начал наступать на сухие ветки. Мало ли… Законники — народ нервный, особенно те, кого вытащили посреди ночи вестником. А если они из маленького городка, то точно вначале ударят, а потом станут разбираться, кто вышел из сумрака. Серьезно навредить охотнику вряд ли смогут, но лес вокруг попортят, зверье распугают. Однако ждать до утра некогда: у Кая появилась новая цель, и ему срочно нужно избавиться от пойманных молодцов, томящихся в магической ловушке.

Цель весьма странная.

Обычно маги, замешанные в темной ворожбе, старались убраться с его пути прежде, чем попасться на глаза. А эта… Вместо того чтобы прикинуться шишкой или белочкой, а после тихо испариться, она бухнула по нему везением. Не знай он, что сила лепреконов не причиняет вреда, решил бы, что хотела убить. Но нет, темная полукровка пыталась ему помочь. Словно сперва не разобралась, кто он, а поняв, сбежала. Причем не из леса гиан, а в его глубь. Будто не ориентировалась, где находится, или слишком умна и понимала, где он будет искать ее в первую очередь. Именно поэтому, закрыв темных в ловушке, Кайден прошел по следам девушки и кота.

Еще и кот ее этот. В нем чувствовалась тьма. Бедное животное явно использовали в каком-то обряде. Жаль — освободить такого зверя от чар очень сложно.

И последнее, что не давало покоя охотнику, — какого лешего девушка и кот делали на дереве? Что забыли в лесу гиан? Впервые за много лет Кайден испытывал чувство, отдаленно напоминающее любопытство.

— Доброй ночи, господин охотник, — поздоровался плечистый глава патруля.

Кай кивнул в ответ, подошел к колеснице и без каких-либо пояснений вытащил из кармана фиолетовый кристалл ловушки. Приложил ладонь к рукояти ножа, дождался, когда сила заструится по жилам, вспыхнут руны. Передал частичку магии ловушке, открывая замок.

Из фиолетовой воронки один за другим к ногам патрульных выпали темные. За ними охотник гонялся несколько дней по одному из островов ундин. Им бы удалось уйти порталом, не успей он бросить аркан. Повезло: все живы, почти здоровы — Кай не любил долгих поединков и старался обездвиживать противников сразу — и готовы предстать перед судом.

Оставив патрульным темных, Кай направился обратно в лес. Пройдя четверть мили, понял, что у него появилась вторая тень: гиана, скрываясь за стволами деревьев, шла следом. Острый глаз охотника постоянно замечал то край платья, сотканного из листьев, то когтистую руку, то сияющую прядь волос. Дух боялся ночного гостя, но все равно не отставал. Это могло означать лишь одно — предсказание. Для него, для Кайдена. Гиана не могла его не озвучить, потому что иначе потеряет дар.

Кто-то специально, рискуя жизнью, лезет в леса духов, чтобы окопаться в какой-нибудь яме и, приманив гиану песней, получить пророчество. А охотнику даже закапываться не пришлось!

Кайден остановился.