Путь офицера

– То есть ходить по лесам умеешь? Это хорошо, осталось научиться ходить по горам, надеюсь – сможешь, с таким-то опытом.

– Итак, – комендант подошел к висящей на стене карте, – крепость Сен-Беа построена для защиты от возможного прорыва противника в долину Гаронны. Найдется ли в Кастилии идиот, который решится штурмовать это ущелье, или нет, я не знаю, но не дай тебе бог, парень, распустить своих подчиненных. Поверь, я страшнее всей кастильской армии… Далее, гарнизон состоит из четырех пехотных взводов, артиллерийского и тылового капральств и санчасти. Офицеров трое – я, мой заместитель лейтенант де Фье и командир артиллеристов, если эти пять несчастных пушек можно назвать артиллерией. Есть еще должность офицера-мага. Жаль, что самого мага нет и, скорее всего, не будет.

Все командные должности заняты, но на днях я стал майором, а майору уже положен ординарец с неплохим, кстати, окладом. Ты для такой синекуры молод, а вот нынешний капрал из четвертого взвода за двадцать лет ее, безусловно, заслужил. А взвод я тебе не доверю, сперва покомандуй капральством, покажи себя. Ну, пойдем, сержант, буду радовать личный состав. А вечером посмотрим, как ты железяками ковырять умеешь.

Через пять минут солдаты рассматривали своего нового командира. За годы службы все привыкли, что в четвертый взвод ссылают либо самых старых, либо самых бестолковых. Вот и капрал Жаме, отрабатывая свой последний контракт, думал только о пенсии и старался не попадаться начальству на глаза. Потому и народ лишний раз не дергал – нет к капральству серьезных претензий и ладно. А этот щенок, интересно, за какие заслуги сержантские нашивки получил? Да в крепости все капралы лет на десять его старше. Что капралы – солдат моложе его нет.

А Жан смотрел на подчиненных и видел на их лицах ту нехорошую усмешку, которую надо стирать немедленно.

– Капральство, по расписанию сейчас занятия с холодным оружием. Сегодня только работа в парах!

Да, слава богу, что это была учеба. На доклад коменданту Жан шел мимо фехтовального поля и отметил, что солдаты, похоже, шпагами владеют. Но это были не его солдаты. Теперь же… вроде взрослые люди, должны понимать, что оружие – это шанс остаться живым. И откуда эта лень? Или это демонстрация отношения к нему? Дескать, кто ты такой, чтобы мы напрягались? Ну что же, воспитание надо начинать с самых ленивых.

Жан взял в руки две палки.

– Ты и ты, – он указал на пару, вяло изображающую фехтование, – работаете со мной. Каждый нанесший укол получает по динарию.

В глазах халтурщиков зажегся азарт. Чтобы они вдвоем не обобрали этого выскочку? Да и проучить его не грех, чтобы знал, щенок, как со старшими разговаривать!

Бой был не очень долгим – минуты две-три. За это время Жан не только не пропустил ни одного укола, но буквально избил противников, орудуя палками именно как палками, чтобы больно было. А в заключение отправил их в глубокий сон двумя ударами ногой с разворота в челюсть. Для эстетики.

– Пострадавших в санчасть. Если еще увижу плохую работу – буду заниматься индивидуально, как с этими. Или есть еще желающие денег заработать?

– С вашего разрешения, господин сержант, я хотел бы попробовать, только без оружия, – по Уставу обратился один из солдат – высокий, жилистый, пластичный, с крепкими кулаками.

– Сейчас работа только с оружием. Завтра посмотрю, чего ты стоишь.

А вечером гарнизон крепости наслаждался изысканным зрелищем – фехтовальным поединком коменданта и нового сержанта. Противники испробовали разное оружие и разошлись довольные друг другом. К радости солдат, де Баон победил, но отнюдь не с разгромным счетом, так что авторитет Жана, как мастера клинка, с тех пор сомнению не подвергался.





Глава II




С этой охоты майор де Баон возвращался в самом скверном настроении. Вроде бы и здорового секача завалили, и серн набили – будет у солдат на столе свежее мясо. Только мысли коменданта были невеселые. Он вообще охоту ненавидел, не видел удовольствия в убийстве зверей. Но эта забава позволяла мотивированно покидать крепость и долго оставаться в горах одному. Вроде как пошел офицер следы посмотреть.

А вот горы де Баон любил. Завораживают они, манят к себе. И службе помогают. Удобно здесь встречаться с людьми, не стремящимися к популярности. И ради встречи именно с таким человеком была сегодня организована эта охота.

Когда-то влюбился молоденький кастильский солдатик в девушку из Сен-Беа. Влюбился без памяти и взаимно. В другой ситуации проблем бы не было, ну из разных они стран, так на границе это дело обычное, в гарнизоне многие на кастильках женаты и никого это особо не волнует – для жены муж главный, а не король. Только молодая была из семьи упертых реформистов, так что ни о каком родительском благословении речи в принципе не было. И страдали бы ребята от неразделенной любви, если бы не де Баон.

Поймали его молодцы горе-жениха на своем берегу, да еще и в кастильской военной форме. Можно было такой скандал устроить – мечта дипломатов, но молодой комендант дело замял, парня отпустил, да еще и с родителями девчонки поговорил. Что пообещал, чем припугнул – о том история умалчивает, только согласились они на свадьбу. Невеста перешла в Святую Церковь и сейчас живет с мужем в ближайшем кастильском поселке.

А тот солдатик стал ординарцем у командира пограничного гарнизона и раз в месяц встречается с де Баоном в горах, вдали от любопытных глаз, где рассказывает всякое интересное о своей службе.

В этот раз он рассказал о приезде к командиру гарнизона троих человек из самого Мадрида. Один, сразу видно – важный вельможа, на следующий день уехал, а оставшиеся сняли целый дом на окраине поселка, наняли проводника из местных контрабандистов и неделю шастали по пограничным горам. Одеты небогато, по поведению – не дворяне, платят всегда не торгуясь, что в этих местах считается неуважением к продавцу. С местными не общаются, но пару раз заходили к командиру гарнизона и беседовали с ним подолгу.

А вчера все трое ушли в Галлию. До границы их провожали четверо солдат. Где был переход – неизвестно, но солдаты отсутствовали два часа и Гаронну не пересекали.

Вот эти сведения и испортили настроение господину майору. Ясно, что соседи провернули какую-то операцию, но какую? Не напишешь же в докладе, мол, что-то произошло, а что – и сам не знаю. В этих горах трое ловких людей пройдут куда угодно, де Баон это точно знает, сам умеет.

Можно направить в горы дополнительные наряды, только толку от них… У него солдаты, а не следопыты. Их задача – защита крепости в случае войны. Ходят, конечно, в патрули, но больше для порядка, как и кастильцы. Да, ловят контрабандистов, но, как правило, случайно, если на маршруте на кого наткнутся. А найти позавчерашние следы, увы, этому его люди не обучены. Хотя… мальчишка из Клиссона… ведь ловил же он курсантов по лесам, Бог даст, и сейчас справится. И местность, поди, уже выучил, за три-то месяца.

Приехав в крепость и приведя себя в порядок, де Баон вызвал сержанта Ажана.

А он молодец, этот парень, стоит твердо, смотрит уверенно и в тупого служаку играть уже не пытается. Видать, знает себе цену. Только вот синяк под глазом картину портит.

– Сержант, доложите о боеготовности капральства.

– До уровня Клиссона солдатам, конечно, далеко, но к уровню первого взвода приближаемся уверенно, через пару месяцев можем и перегнать. За два месяца ни одного нарушения дисциплины, на занятиях бойцы стараются. У некоторых есть проблемы с физической подготовкой, но это дело поправимое, было бы желание.

– А оно, похоже, есть, – усмехнулся майор и показал на синяк. – Никак кто-то динарий заработал?

– Не дождутся, я слишком жадный, – хитро улыбнулся сержант, – занимаюсь с одним солдатом безоружным боем. Вот тут действительно сплоховал, виноват. Готов понести.

Интересного мне подчиненного де Ри прислал, подумал комендант. Безродный мальчишка разговаривает с дворянином, майором не просто без робости. Нет, все по Уставу, все уважительно, не придерешься, но почему я чувствую себя как минимум ему ровней? Ладно, потом разберемся, сейчас дело поважнее.

– Сержант, ты знаешь, что такое тайна Академии?

– Конечно, господин майор, все служащие роты охраны Клиссона при поступлении проводятся через это заклятие. Только когда господин полевой маршал направлял меня к вам, он как-то его изменил. На разговоры с вами оно не распространяется.


– Слава богу, хоть здесь проблемы не будет. Ты говорил, что на учениях искал курсантов. Значит, организацию патрулирования знаешь и следы читать умеешь?

– Я, конечно, не Дерсу Узала[1], но опыт поиска действительно имею.

– Не кто?!



Сержант неожиданно смутился, закашлялся…

– Виноват, господин майор, у нас в деревне один старик жил, кхм… не галлиец, м-да, даже не знаю кто… Только он здорово следы читал, вот его так и звали… А вы что-то хотите мне поручить?

– Вчера с той стороны к нам пришли гости. Не контрабандисты. Куда идут и зачем – не знаю, а узнать надо.

– Какими силами? – сержант посмотрел с откровенной насмешкой.

– Твоими, мой юный друг, твоими. – Майор перешел на неуставной тон, каким до этого разговаривал только с Жаном и только во время фехтовальных занятий. – Захватить их на маршруте, пожалуй, действительно нереально. Но вот отследить, где они перешли границу и куда пойдут – надо попробовать. Вероятно, переход был в пределах пяти-семи километров южнее реки, но не факт, могли уйти и дальше. Так что подбирай людей в патрульную группу и с рассветом вперед – Родина ждет от тебя подвига, – потянувшись и зевая во весь рот, приказал де Баон.

– Сделаем, господин майор. Если сегодня и завтра не будет дождя – найдем. Цель – явно не Сен-Беа, зачем тогда этот огород городить. По дороге они не пошли – чужого на ней сразу заметят. Так что ребята рванули через горы как минимум до Сен-Годенса, а то и дальше. А что, господин майор, удобных маршрутов вглубь Галлии у них два-три. И на всех есть участки, где следов не спрятать. Прошу разрешения создать патрульную группу из своего капральства.

– А твои справятся? Может, из других взводов лучше людей набрать?

– Я бы предпочел своих. Я их знаю, а к другим пока притрешься… Могут, конечно, ошибиться, ну так кто без греха… Прошу разрешения использовать своих.

– Ладно, как знаешь. Да, ваше преследование должно выглядеть как обычный рейд, так что с собой брать как обычно – не более пяти человек. Это требование категорическое. Лучше упустить, чем дать им понять, что мы знаем, кого ловим.

С рассветом Жан и пятеро солдат вышли в поиск. Оружие – шпаги и пистолеты, все как обычно, именно в таких рейдах и отлавливали солдаты контрабандистов. В горах следы остаются не хуже, чем на равнине. Человек не по воздуху летает. Где паутинку сорвал, где камушек сдвинул, где росу с травы сбил. Только умей смотреть, а Ажан, похоже, умел. Шел не торопясь, словно прогуливался, но смотрел внимательно. Дважды находил чьи-то следы, внимательно рассматривал, разочарованно сплевывал и продолжал путь.

Только километрах в пяти от крепости обнаружились следы троих человек. Шли уверенно, налегке или с небольшим грузом. Все, прогулка кончилась. Одного солдата отправили в крепость с докладом, а остальные начали преследование. Гости оказались людьми опытными – на открытые участки почти не выходили, привалов не устраивали. Тридцать пять километров по горам до Сен-Годенса отмахали без остановки.

А ближе к вечеру на самом подходе к поселку в небольшой лощинке группа Жана наткнулась на свежесобранную кучу камней, а под ней обнаружилось тело мужчины. Обветренное лицо, грубые натруженные руки, недорогая, но крепкая одежда и короткие изношенные сапоги. Недалеко от этой могилы, у ручья, следы гостей хорошо отпечатались. Сапоги жертвы четко совпали с одним из следов. Стало быть, от одного, скорее всего проводника, гости избавились сами. А это значит, что либо кастильцы дорогу запомнили, либо назад пойдут другим путем, если вообще будут возвращаться.

Проводника убили сзади, точным ударом кинжала в левую почку, потом для верности сломали шею. В правом кулаке жертвы обнаружились зажатыми несколько вьющихся длинных черных волос. В лощину труп затаскивали, а убили чуть в стороне. Убивал тот, у кого шаг пошире и ступня побольше. Другой, тот, что пониже, в это время стоял прямо перед жертвой и, видимо, волосы принадлежат ему. Что же, хоть какие-то приметы.

– Двое остаются здесь, – приказал Жан, – спрятаться, наблюдать, дождаться нас, себя не обнаруживать. А мы в Сен-Годенс, сообщим о находке. На будущее, если кто спросит, повторяю еще раз – мы были в обычном рейде, обнаружили следы контрабандистов, начали преследование. Все остальные вопросы – ко мне.

Раньше Жану в Сен-Годенсе бывать не приходилось. Впрочем, самый обычный провинциальный городок, не хуже и не лучше других. Грязные улицы, пьяные крики из таверны. Только неожиданно много военных, причем офицеров и одетых довольно богато. Все выяснилось в комендатуре – вчера прибыла инспекция из Тулузы, по каковой причине, во-первых, все местные находились в состоянии обалдения, а, во-вторых, ни в одной из двух гостиниц не было свободных мест.

С огромным трудом Жану удалось попасть на доклад к коменданту, в кабинете которого в этот момент сидело несколько офицеров в дорожной, но достаточно дорогой одежде. Впоследствии Жан и сам не мог понять почему, но он представился командиром патруля, преследовавшего обычных контрабандистов. Вот не понравилось ему что-то в гостях коменданта. Вроде и новость не рядовая, да и совпадение прорыва с приездом инспекции вряд ли могло быть случайным. Но всего не сказал, потому захолустного сержанта с ходу отправили в местную полицию и забыли о нем.

Таким образом, Жан Ажан впервые в жизни имел честь беседовать с настоящим галлийским полицейским. Основываясь на рассказах знакомых, он ожидал встретить толстого и усатого дядьку, больше думающего о хорошем застолье и доброй выпивке, чем о службе закону. Однако сержант Жерар был невысок, жилист и явно вымотан. На вошедшего вояку он смотрел с неодобрением, как на еще одно препятствие между собой и желанным отдыхом. И уж тем более его не обрадовала перспектива потемну тащиться в горы за каким-то трупом.

– Сержант Ажан, говоришь, из Сен-Беа? Вот на кой черт ты сюда приперся? Тебе что, за этот труп награда светит? Нет? А какого дьявола ты тогда ноги бил по горам, да еще сюда заявился на ночь глядя, когда добрые люди должны уже о Боге думать и спать готовиться? Ну, в конце концов, если уж так хотел мне нагадить, хоть я не и понимаю за что, ну приди ты хотя бы утром. Нет же, давай, Жерар, собирайся, Жерар, тащись в горы, Жерар, ты ведь об этом всю жизнь мечтал, Жерар. А у меня, между прочим, жена есть, и она меня по ночам желает видеть дома, в своей постели. Гастон, Пепе – взять факелы и носилки, выдвигаемся! Идем надолго, захватите чем перекусить.

По окончании этого жалостливого монолога начальник полицейского участка и двое его подчиненных были готовы к выходу. И в этот момент в участок вошел запыхавшийся вельможа.

– Ну, слава богу, успел. Господа полицейские, я представитель маркиза де Шутта в Тулузе шевалье де Ворг. Именем графа тулузского забираю дело с найденным трупом себе. Сержант, полицейские, прошу проводить меня на место преступления.

От такого напора служивые обалдели. Нет, Жан еще по прошлой жизни знал, что маркиз де Шутт возглавляет галлийскую политическую разведку, и значит этот де Ворг, видимо, его резидент в Тулузе. Но имеет ли он право командовать, и, собственно, откуда такой пыл?

Однако Жерар не растерялся:

– Как прикажете, ваша милость, только, если не возражаете, единственный представитель графа здесь – прево. Мы можем обратиться к нему за подтверждением ваших полномочий?

– Какой, к черту, прево?! Десяток солдат, полицейский, что стоят у твоего участка, вот лучшее подтверждение. А надо будет – поставлю роту. Еще одно возражение, и в этой дыре будет новый начальник полиции!

– Что вы, что вы, ваша милость, я и не думал возражать, кто я такой, – голос Жерара звучал жалко, даже заискивающе, – просто есть процедура… вас ведь нам не представляли…

– Ладно, время дорого, – немного успокоившись, сказал де Ворг, – пошли кого-нибудь к коменданту, он знает мои полномочия. А сами – вперед, пока дождь не начался.

Один из полицейских был направлен к коменданту и нагнал группу уже на выходе из поселка. О результатах его разговора с воинским начальством красноречиво свидетельствовал огромный синяк. Жерар только понимающе вздохнул:

– Подтвердил?

– Подтвердил, – грустно ответил полицейский, потирая подбитый глаз.

А когда прибыли на место… Жан со своими солдатами стоял в стороне, с недоумением взирая на творящееся действо. Де Ворг развил кипучую деятельность, заставив солдат обыскать местность вокруг трупа. Ночью, при слабом свете факелов.

К Жану и его солдатам подошел Жерар с открытой бутылкой вина и котомкой со снедью.

– Подкрепитесь, служивые. От нас здесь все равно толку не будет. Если какие следы и остались, то сейчас их затоптали окончательно. Об убийце мы уже никогда и ничего не узнаем.

– Ну почему, – возразил Жан, – не все так безнадежно, кое-что мы успели рассмотреть днем. Убийц двое. Первый высок ростом, около 180 сантиметров, оставляет след длиной тридцать три с половиной сантиметра, носит обувь на небольшом каблуке. Комплекцией похож на меня – я ставил свой след рядом – глубина одинаковая. Вероятно, левша. Второй сантиметров на десять пониже, худощав, волосы черные, длинные, вьющиеся. Обувь без каблука, длиной сорок один сантиметр. При ходьбе они ставят ногу на пятку, что в горах не принято. Оба либо впервые в Сен-Годенсе, либо долго отсутствовали. Появились только сегодня. Что, мало для поиска? Здесь не Париж, поди, все друг друга знают.