Расплата
Часть 16 из 48 Информация о книге
Обвинитель подошел к столику, взял из коробки небольшой пакет и показал свидетелю: – Можете сказать, что это такое? – Конечно. Те три пули, которые убили священника. – Как вы можете это утверждать? – Я посылал оружие и пули в криминалистическую лабораторию. Там провели баллистическую экспертизу и прислали мне отчет. Труитт сделал шаг к своему столу, взял бумаги и махнул ими в сторону судьи. – Ваша честь, у меня два отчета: один от эксперта по баллистике, другой от проводившего вскрытия врача. Прошу присовокупить к уликам. – Мистер Уилбэнкс, у вас есть возражения? – Да, ваша честь. Те, что я высказывал на прошлой неделе. Я бы предпочел, чтобы эти два эксперта присутствовали в зале суда и я мог бы подвергнуть их перекрестному допросу. По отчетам этого сделать нельзя. Нет никаких причин против того, чтобы вызвать этих людей в суд, где они лично дадут показания. В противном случае это несправедливо по отношению к стороне защиты. – Отклоняется. Отчеты приняты в качестве улик. Продолжайте, мистер Труитт. – Вопрос такой, шериф Гридли. Присяжные получат возможность ознакомиться с документами. Но не могли бы вы обобщить, что говорится в отчете баллистического эксперта? – Конечно. Три стреляные гильзы по-прежнему находились в барабанных ячейках, поэтому экспертиза не представляла трудности. Их сравнили с пулями, затем отстреляли оружие. По мнению эксперта, три смертельных выстрела были сделаны из «кольта», найденного нами в машине подсудимого. Никаких сомнений. – Можете обобщить выводы проводившего вскрытие врача? – Здесь тоже никаких неожиданностей. Три выпущенные из пистолета Пита Бэннинга пули вошли в тело потерпевшего и стали причиной смерти. Все это есть в отчете. – Спасибо, шериф. Передаю свидетеля защите. Джон Уилбэнкс встал и взглянул на Гридли так, словно собирался швырнуть в него камень. Ступил на подиум и отчеканил первый вопрос. Вот уже несколько недель каждой живой душе в округе Форд было известно, что Пит Бэннинг стрелял в Декстера Белла и убил его. Если бы он подверг сомнению этот факт, то потерял бы присущую ему способность внушать доверие. И еще показался бы нелепым, чего не стерпела бы его гордость. Поэтому Уилбэнкс решил немного пощипать противоположную сторону, возможно, нагнать подозрений и, помимо прочего, поддержать свой высокий статус. – Шериф, кто ваш эксперт по баллистике? – Его зовут Дэн Крэнуэлл, он работает в Джексоне. – Считаете, что он достаточно опытен в этом деле? – Полагаю, что да. Сотрудники правоохранительных органов часто пользуются его услугами. – Прошу прощения за вопрос, но поскольку эксперта здесь нет, я не могу убедиться в его компетентности. Почему он не явился сюда, чтобы лично изложить присяжным вопрос? – Спросите об этом мистера Труитта. Я не отвечаю за организацию судебных процессов. – Гридли улыбнулся присяжным, довольный, что те оценили легкость его ответа. – Понятно. А что за врач выполнял вскрытие? – Доктор Фред Брайли, тоже из Джексона. К нему обращаются многие шерифы. – А он почему не здесь и не выступает перед присяжными? – Думаю, запросил бы очень большой гонорар. – Значит, расследование, которое вы проводили, можно назвать малобюджетным? Оценка исходя из незначительности преступления? – Бюджет формируется мистером Труиттом, так что задавайте вопросы ему. – Не кажется ли вам странным, шериф, что ни один из упомянутых экспертов не явился сюда, чтобы ответить на скрупулезные вопросы защиты? – Протестую, ваша честь. Данный свидетель не руководит процессом обвинения по этому делу. – Принимается. Никс, испытывая удовольствия от своего недолгого пребывания на свидетельском месте, продолжил: – Дело, на мой взгляд, очевидное, и мистеру Труитту не требуется много экспертов. – Довольно, шериф, – поморщился Освальд. – Вы-то сами, шериф, сколько расследовали убийств? – усмехнулся адвокат. – У меня тут строгая дисциплина, преступлений мало. – А как насчет убийств? Гридли понял, что отвечать придется, помялся с ноги на ногу, секунду помедлил и спросил: – Черных или белых? – Адвокат раздраженно отвернулся. – Вы их расследуете по-разному? – Нет. В Лоутауне случилось три поножовщины, и в Бокс-Хилл повесили черного парня. Кроме этого, обнаружили в реке Джесса Грина, но так и не выяснили, то ли его убили, то ли он сам утонул. Тело сильно разложилось. Таким образом, до сегодняшнего дня всего одно убийство. – Как долго вы служите шерифом? – Восьмой год. – Спасибо, шериф, – произнес Уилбэнкс и вернулся к своему столу. Судью Освальда буквально трясло от желания закурить. Он стукнул по столу молотком и провозгласил: – Объявляется перерыв на обед! Продолжим работу в четырнадцать часов. Глава 15 Покурив и поев сандвичей, Освальд встретился приватно с юристами. Труитт сказал, что больше не имеет свидетелей и, по его ощущениям, вполне доказал обвинение. Судья согласился. Уилбэнкс не нашел ничего возразить и поздравил окружного прокурора с тем, как тот выстроил улики. Что до защиты, до сих пор оставались сомнения, станет ли Бэннинг давать показания. Один день он собирался объясняться с присяжными, на следующий – едва говорил со своим адвокатом. Уилбэнкс считал, что его клиент умственно нестабилен, но заявления о невменяемости не последует. Пит категорически против, да и сроки давно прошли. – Кто ваш первый свидетель? – спросил судья. – Майор Рускони, армия США. – Смысл его показаний? – Хочу установить факт, что мой клиент, сражаясь на Филиппинах против японцев, был взят в плен и считался погибшим. В мае 1942 года так и написали его родным. – Не понимаю, Джон, какую связь это имеет с данным преступлением? – удивился Труитт. – Ожидаемый вопрос. Собираюсь заложить основу для показаний клиента, если он пожелает выступить. – Да, сомнительно, – поддержал обвинителя судья Освальд. – Вы хотите доказать, что случай во время исполнения вашим клиентом военного долга, когда родные и священник считали его пропавшим без вести или погибшим, его извиняет? Таковы ваши рассуждения? Труитт неодобрительно покачал головой. – Больше мне нечего предложить, кроме самого подсудимого, – ответил Уилбэнкс. – Позвольте мне, ваша честь, строить защиту, пусть даже такую шаткую. – Попытайтесь. А вы, Майлз протестуйте. Я дам ему несколько минут, чтобы проверить, куда это нас заведет, однако к эксперименту отношусь скептически. – Спасибо, судья, – произнес Уилбэнкс. Когда после обеденного перерыва присяжные расселись по местам, судья Освальд сообщил им, что выступления со стороны обвинения закончены и слово для вступительной речи имеет защита. Пригласили майора Энтони Рускони, и тот явился при всех регалиях и полном параде. Сам из Нового Орлеана, он обладал узнаваемым выговором и легкой улыбкой. Офицер, воевал на Тихом океане. После нескольких предварительных вопросов поднялся Майлз Труитт и вежливо начал: – Ваша честь, с должным уважением к свидетелю, считаю, что его показания не имеют и не будут иметь отношения к фактам и предмету обсуждения по данному делу, и поэтому намерен объявить постоянный протест. – Принято к сведению. Продолжайте, мистер Уилбэнкс. Перед войной Рускони находился в Маниле и служил в штабе генерала Дугласа Макартура, командующего Вооруженными силами США на Дальнем Востоке. На следующий день после нападения на Перл-Харбор японцы бомбили американскую военную базу на Филиппинах, и это стало началом войны. В то время лейтенант Пит Бэннинг служил офицером в двадцать шестом кавалерийском полку, расквартированном в Форт-Стотсенберг рядом с Кларк-Филд в шестидесяти милях к северу от Манилы. Японцы быстро уничтожили американские воздушные и морские силы и повели наступление пятидесятитысячным, закаленным в боях, хорошо вооруженным контингентом. Американцы и их союзники, филиппинские скауты и регулярная армия, героически сопротивлялись, но японцы сжимали вокруг острова петлю, и у них заканчивалось продовольствие, медикаменты, топливо и боеприпасы. Без поддержки с воздуха, обеспечения с моря, невозможности вырваться из кольца, американцам пришлось отступить на полуостров Батаан, поросший джунглями, выдающийся в Южно-Китайское море недоступный клочок земли. Рускони оказался красноречив и, видимо, обрадовался возможности рассказать о войне. Майлз Труитт качал головой и пытался встретиться взглядом с судьей, но тот отвернулся. Присяжные завороженно слушали, зрители затаили дыхание. Осада длилась четыре месяца, и когда американцы сдались намного превосходящим их силам противника, это стало крупнейшим в истории поражением армии США. Однако у людей не было выбора: они голодали, болели и так быстро умирали от истощения, что трупы не успевали хоронить. Солдат косила малярия, лихорадка денге, дизентерия, цинга, авитаминоз и тропические болезни, о которых американские врачи прежде не слышали. Положение с каждым днем становилось все хуже. Сам Рускони сдался в Маниле в феврале 1942 года. Генерал Макартур уехал в марте и перенес командование в Австралию. Рускони с его людьми поместили в лагерь для военнопленных под Манилой, но им разрешили сохранить кое-какие документы, которые японцы посчитали не важными. С ними обращались относительно сносно, однако держали впроголодь. На Батаане положение было совершенно иным. Согласно разрозненным данным, которые сумел сохранить и свести воедино Рускони, лейтенант Бэннинг сдался со своим подразделением 10 апреля 1942 года на южной оконечности полуострова Батаан. Он был одним из семидесяти тысяч военнопленных, которых целыми днями заставляли идти без еды и питья. Тысячи умерли под палящим солнцем, и их тела бросили в придорожные канавы.