Ректор моего сердца

Неведомым способом Саору удалось взять верх. По преданию, Трайдор вдруг просто потерял силы – почти как мои родители три тысячи лет спустя, – и Саору не составило труда выйти победителем.

Никто не знал, какой магический прием испльзовал Саор, но это произошло на глазах у министров, придворных и Хранителей с их драконами. Саор мог бы просто взять власть, его признали бы королем, как сильнейшего мага. Но ему этого было мало.

Вероятно, Саор понимал, что Трайдор может в любой момент бросить ему ответный вызов. Понимал, что, даже потеряв королевскую власть, он сохранит главное – свой статус главного Хранителя. Саор и его приспешники замахнулись выше – изменить ход вещей, уничтожить Хранителей.

Поэтому Саор не остановился, одержав победу. Неизвестным способом на глазах у всех он лишил Трайдора половины стихий. Говорят, ему и его приспешникам удалось активировать какое-то древнее проклятие, но механизм до сих пор неизвестен.

Король бился от боли на арене перед всеми, а Саора быстро окружили его приспешники. Они взяли короля в заложники, занесли над ним меч. И, угрожая ему расправой, объявили Хранителей вне закона. Всем Хранителям было велено явиться на площадь, где их лишат половины силы, в противном случае их король умрет.

И Хранители, верные своему сюзерену, спускались на арену, чтобы потерять половину магии. И тоже становились заложниками – ведь Саору со сторонниками нужно было избавиться еще и от драконов. Теряя половину стихий, Хранители теряли энергетическую, целостную связь со своими драконами. Но верность оставалась. Драконы не стали сжигать то место, где в руках негодяев находились их братья.

Говорят, злодеяние продолжалось несколько дней. Саор приказал доставить в столицу всех родственников Хранителей, унаследовавших их кровь. Жен, дочерей, сыновей – всех. Всех теперь по закону Гайварда ждала смерть или лишение половины магии.

Все больше магов оказывалось в руках негодяев. Все больше драконов слеталось и кружило вокруг, но не могли нанести удар – ведь внизу были их напарники. И огромные ящеры ревели от бессилия, проклиная амбиции людей.

А когда все было кончено и в мире не осталось наделенных полной стихийной магией Хранителей, Саор объявил, что сохраняет всем им жизнь. Ибо теперь восстановилась справедливость – каждый маг может владеть лишь половиной стихий, никто не может стать первым по праву рождения в семье Хранителей. Он, Саор Справедливый – так стал он величать себя, – сохранит жизнь и бывшему королю Трайдору, даже дарует ему герцогство. Одно из отдаленных герцогств. Позднее оно получило имя Сампрэ.

Но всякий, кто пойдет против воли короля, кто попробует возродить древние силы Хранителей либо попробует летать на драконе, будет казнен. Бывшие Хранители должны принять уклад вещей – или умереть.

Несколько одиноких Хранителей, не имевших ни жен, ни детей, предпочли умереть. И их драконы взвыли в небе, когда меч палача сносил их головы.

У Трайдора и других Хранителей были семьи, ставшие заложниками. Им пришлось принять то, что Саор назвал новым укладом жизни.

Драконы же, видя творящееся… Что могли они? Уничтожить, сжечь всех, не разбираясь где кто? Нет, драконы не убивают людей, кроме как ради баланса.

Но потеряв своих братьев они потеряли половину себя и смысл своего почти бесконечного существования.

Саор стоял, глядя в небо, и орал, что теперь драконы вольны выбирать любых магов. Что теперь все равны, молил выбрать его и его семью. Но в семье Саора не было крови Хранителя, а половина силы не дает сформироваться связи между всадником и драконом.

Ведомые Гайниром драконы улетели, чтобы заснуть до лучших времен. До тех времен, когда люди познают истинный ход вещей. До тех времен, когда вернется хотя бы один истинный Хранитель. Тот, в ком течет кровь Гайнори или других Хранителей и вернувший себе полную силу.

Так обещал (а может быть, просто предсказал) Гайнир. Только вот что еще нужно сделать, кроме обретения полной силы, он не сказал. А может быть, легенды давних дней не донесли до нас этой информации. Ведь с тех пор прошло около четырех тысяч лет.

…Самое удивительное, что я получила ответ. Это были не фразы в голове. Это были образы, ощущения, которые уже я сама могла перевести на свой, человеческий язык.

Он ответил легко, словно дуновение ветерка донеслось до меня из глубин космоса, где бродит его душа. «Ты поймешь, когда придет время», был ответ дракона.

Мудрые, хитрые, иногда лукавые – драконы. Я улыбнулась сквозь слезы и погладила его.

Видимо, время еще не пришло.

Неважно, что его ответ не дал мне ответа, как разбудить его. Важно, что дракон ответил. Важно, что он – настоящий.

На мгновение мне показалось, что камень у меня под руками нагрелся. Но нет, спустя мгновение это снова был теплый, но не горячий камень.

– Я узнаю, в свое время… – пояснила я Герату. – Он ответил мне это.

– Нисколько не сомневался, что дракон не даст прямого ответа! – краем губ улыбнулся Герат и протянул мне руку.





Глава 46




Сразу наверх мы не пошли, снова сидели и разговаривали в тайных подземных апартаментах Герата. Порой я просто плавилась от его горячей настойчивой нежности и мечтала лишь о том, чтобы прямо сейчас принадлежать ему. Но мы не имели права на риск. Кокон и так бился и стонал, когда Герат прикасался ко мне.

Заснула у себя в комнате счастливая. Потому что Герат сидел на краю кровати, сжимал мою ладонь и с задумчивым жаром смотрел на меня.

А поутру вместо ректора меня ждал другой сюрприз. Под дверь положили записку: «Буду рада выразить свою благодарность лично. Я живу в юго-западной воздушной галерее. С глубокой признательностью. Тария Крейган».

Ничего не понимая, я смотрела на записку. Принц Клаус все же последовал моему совету и даровал внимание Тарии? Может, мы вообще зря тревожимся, принц переключил свое внимание на другую девушку?

Когда я пришла, Тария в длинном белом пеньюаре, с распущенными волосами сновала вокруг маленького столика с двумя комплектами стаканов и тарелок.

– Как я рада, что ты пришла! – искренне сказала она и взяла меня за руку. – Если бы ты не уехала с ректором, даже не знаю, что было бы! А так… Я всерьез опасалась, что принц Клаус, земной маг, может заинтересоваться такой сильной и красивой водной, как ты. Поэтому и предложила соглашение. Спасибо огромное! Ты даже пожертвовала праздничной ночью ради меня!

Я невольно опустила глаза. Развеять ее иллюзии я не могла. Но чувствовала себя неудобно.

– Я просто очень устала, а ректор предложил поехать домой, – улыбнулась я. – Но я рада, что тебе повезло на балу.


Мы принялись завтракать яичницей с нежнейшим сыром, поставлявшимся в столицу с юга.

– Повезло – не то слово! – рассмеялась Тария. Она была возбуждена. – Как только вы уехали, появился Клаус. Я была первой, с кем он танцевал! – продолжила воздушная. – И потом он приглашал меня три раза. Мы беседовали с ним на террасе. Мне кажется, я ему понравилась, ни одна другая дама не получила столько внимания от него! Думаю, он пригласит меня на отбор…

– Очень рада за тебя! – я вымученно улыбнулась. Мне нравилась Тария. А как понимать действия принца, который прямо заявил мне, что она не произвела на него впечатления, я не знала. А еще, самое главное, Клаус – жестокий убийца. Не хочу, чтобы эта замечательная красавица досталась ему!

– Но, Тария, послушай, – замявшись, сказала я. – Я хочу предостеречь тебя. Мне кажется, принц Клаус… не очень хороший человек!

– Я знаю, – спокойно ответила Тария.

– Знаешь?!

– Конечно, знаю. Я готова к этому, – спокойно продолжила она. Кажется, возвышенный восторг в ней пошел на убыль, она превращалась в хорошо знакомую мне разумную «королеву». – А каким может быть наследник престола? Разумеется, он избалован, нагл. Возможно, упивается властью. Жизнь и благополучие обычных людей ничего для него не значат – уверена этом. Наверняка у него за плечами есть неблаговидные поступки. А может, он мечтает свергнуть отца и править сам. Все это не исключено. Но, уверена, я смогу жить с большей частью его недостатков.

Я в ужасе смотрела на Тарию. Знала, что она расчетлива. Знала, что ищет не большую любовь, а взлет наверх. Но не ожидала, что настолько!

– А если он настоящее чудовище?! – резко спросила я.

– Думаешь, он привязывает женщин к кровати и развлекается с плетками и ножами? – совершенно спокойно переспросила Тария. – Ничего страшного. Большая часть этих игр нравится мне самой. А к тем, что не нравятся, я смогу привыкнуть. Или ты не об этом, Илона? – меня Тария, похоже, подозревала лишь в излишней наивности и заботе о ней.

– Не это, конечно! Что, если он убил много людей? Если у него за плечами настоящие преступления? Что, если он как…

«Король Саор!» – чуть не вырвалось у меня. Вовремя остановилась. Тария не посвящена в тайны истории.

– Как диктатор Гаорин? Да, такое может быть. У них в роду были тираны и деспоты. Тут ты права. Стать кровавой королевой при кровавом короле я не хочу. Уверена, что смогу разгадать такие замашки, прежде чем станет слишком поздно.

«Потрясающая самоуверенность!» – подумала я.

– И если так, то есть другой вариант, – Тария доверительно наклонилась в мою сторону. – Младший принц тоже три раза приглашал меня на танец, отчаянно смущаясь. Милый мальчик…

«О господи!» – пронеслось у меня. Потрясающая карьеристка! Будь на моем месте Тария, наверняка пошла бы путем, упомянутым Гератом.

Но зато после этих откровений я больше не переживала за нее. Эта дама знает, что делает.

В этот день была смена года и новогодний вечер в самой академии. Герат сказал на нем пару фраз, поздравил всех, поднял бокал… и ушел. Так он поступал каждый год, все знали, что ректор не очень любит праздники.

Мы с друзьями побыли там недолго и ушли посидеть в комнате у Тэи с Виктором. К тому же я собиралась незаметно ускользнуть к Герату. Должно быть, это что-то детское, глупое. Но в волшебную ночь смены года мне хотелось побыть с любимым человеком.

Герат опередил меня. Дверь неожиданно просигналила, и, когда Виктор открыл, к нам заглянул Герат.

– Молодые люди, с наступлением Нового года! Приношу свои извинения, но я должен похитить у вас свою фаворитку, – в огненных глазах светилось лукавство.

В полном молчании Герат (загадочно улыбающийся уголком губ) повел меня куда-то по коридорам. Под куполом невидимости. Мне стало и смешно, и приятно. Он явно задумал что-то романтичное для своей фаворитки и сам улыбается этой выходке.

– И куда вы меня ведете? – спросила я, когда любопытство стало уже просто нестерпимым.

– Я предпочел бы сад, – уклончиво ответил он. – Но даже в самых укромных уголках обязательно уже обжимаются парочки разгоряченных адептов. Не думаю, что нам следует прикинуться одной из них.

– Да, вы не пройдете ментальную проверку на этот счет, – пошутила я. – Герат! Ну куда тогда?!

– Увидишь, моя маленькая любопытная… речка.

Я счастливо вздохнула. Среди стихийников уменьшительно-ласкательные прозвища, обозначающие что-то из стихии партнера, – высшее проявление нежности.

Невидимые, мы кружили по коридорам. Когда прошли земной корпус, Герат остановился, достал из кармана темно-синюю широкую ленту и потянулся ко мне с явным намерением завязать мне глаза.

Я сделала шаг назад.

– Что это вы задумали?

В голове вдруг пронеслись слова Тарии про всякие игры с привязыванием. Дурацкие мысли, но… Я знала, что Герат может быть не только страстным, но и нежным, что его пламя дарит потрясающее желание одновременно с невероятным покоем. Но кто знает, какие у него пристрастия в постели?! Герат усмехнулся, видимо, догадавшись о моих мыслях.

– Всего лишь хочу сохранить сюрприз до последнего.

– Ладно! – рассмеялась я и позволила аккуратно завязать себе глаза. Куда лучше, чем закрыть зрение магией, приятнее.

Стало темно, лишь редкие отблески светильников мелькали сквозь повязку. А меня не оставляло пикантное ощущение происходящего волшебства. Герат твердо взял меня за плечи, покрутил, и вдруг…

– Ой! – я резко ощутила его руку под коленом, меня опрокинуло и подняло вверх – он подхватил меня на руки. – Что вы делаете! Вы… сумасшедший ректор!

– Не совсем сумасшедший, – улыбнулся он в мои волосы. – Во многом – благодаря тебе.

Я понимала, что он имеет в виду свое внутреннее пламя, порой выходившее из-под контроля. То, что я умела тушить.

Нес он меня долго. Не знаю, использовал ли приемы общей магии, позволяющие сделать более легким то, что держишь в руках. Я никаких следов магии не ощутила.