«Сандал», которого не было

Шумахер молча достал из-под куртки кинжал в обмотанных ремешками, для крепления к руке, ножнах, протянул Мухтарычу. На этот раз именно «тот кинжал» – кинжал ассасинов. Он с первого взгляда отличался от традиционных кавказских кинжалов – белой полупрозрачной рукояткой с золотистыми вьющимися стеблями.

– Э-э-э, Шум, это не по понятиям! – возмутился Змей. – Я с тобой и Десантом этот ножик захватывал! И потом, ты у братвы спросил? Миллион долларов должен в общак идти! А ты его отдаешь хрен знает кому!

У Шумахера дернулась щека, как всегда, когда он злился. Он всем телом развернулся к Змею. Десант и Хромой шарахнулись в стороны, чтобы не стоять между ними.

– Когда будешь боссом, будешь слово иметь! С братвой я решу, а сейчас заткнись, и можешь убираться на все четыре стороны!

– Зря ты так! – Змей прижал в кармане тангету рации и трижды надавил кнопку тонального вызова – дважды коротко и один длинно. Это был условный сигнал Татарину: «Гасить всех!»

– Тайсон так никогда не делал! А Индеец плевал на правила, и с него спросили! Кстати, я ему правду сказал, про то, что в тебе не нравится…

– Я знаю, – кивнул Шум. – Ты вполне мог не его, а меня слить. Если бы удалось!

В эту минуту послышался нарастающий рев моторов, и в парк ворвались под завязку загруженные серый «Опель» и белый «Хендай».

– Что за фигня?! – возмущенно крикнул Шумахер, выдергивая пистолет. – Это твоя работа?! А ну, брось ствол!

Минута неопределенности заканчивалась. Наступало время стрельбы. И очень важно было – кто и в кого станет целиться. Хотя полной ясности в этом ни у кого не было.

Змей и Шумахер выстрелили одновременно. С такого расстояния опытный боец не мог промахнуться, но Змей только отпрянул на шаг, однако это сбило его прицел, и короткая очередь прошла над головой Шума. Худой прицелился в Мухтарыча, Граф взмахнул рукой, кинжал полетел, вращаясь в воздухе. И хотя это был «не тот» кинжал, но он вполне годился для работы, которую обычно выполняют его собратья.

События происходили так стремительно, что сплелись в тугой временной клубок, и разобраться в них можно было, только замедлив бег секунд. Десант бросил «эфку» в приближающиеся машины. Хромой вскинул свой «ТТ», целясь в Змея, тот дал повторную очередь по Шуму. Айдамировский кинжал, подчиняясь умелой руке, сделал нужное количество оборотов и вонзился в горло Худого. «Гух!» – взорвалась граната прямо на капоте «Опеля». Шума развернуло очередью, оружие вылетело из рук. «Стрелка» не обещала кровавой развязки, но предусмотрительный Змей надел пулезащитный жилет, правда, от тэтэшника он защитить не мог, и вторая пуля опрокинула его на землю. Свистнули осколки, Десанта чиркнуло по шее, «Опель» отшвырнуло в сторону и ударило о дерево, задние дверцы машины распахнулись, и окровавленные, контуженные бойцы вывалились на землю. Передние двери остались закрытыми – трупы не открывают дверей… Резко затормозивший «Хендай» занесло, он ударился об изрешеченный «Опель», оглушенные, ошарашенные пассажиры вяло вылазили наружу.

Граф кувыркнувшись через голову, чтобы уйти от возможного огня, схватил «Кипарис» Змея, второй бросил Мухтарычу.

Пах-пах-пах! Пах-пах-пах! – сухо раскатились очереди.

Бах! бах! бах! – раздавались одиночные выстрелы.

Сандаловцы и Десант с Хромым расстреливали уцелевших бойцов из второй машины, те вяло огрызались редким огнем. Преимущество оказалось не на их стороне, командира бандиты потеряли, боевой дух был подорван, и потому по одному, по двое они стали отползать и в конце концов растворились в сгущающемся сумраке.

– Гляньте, что с Шумахером, – скомандовал Мухтарыч. – Надо его забрать.

Вдали раздался приближающийся звук милицейской сирены.

– Убит он, – сказал Лось, проверив пульс на шее. – И унести не успеем. Да и куда?

– Уходим! – приказал Мухтарыч. – Все целы?

– Целы, – буркнул Десант. – По шее вскользь задело.

Семеро опытных мужчин привычным маршевым бегом диверсионно-разведывательной группы бросились к противоположному выходу из парка.

К приезду милиции невредимых людей в парке уже не было. Убитые и раненые в «Опеле» и возле него, да лежащие рядом тела Шумахера, Худого и Змея.

– О, как кучно братков наваляли! – сказал милицейский майор, глядя на эту картину. – Ну, туда им и дорога!



Коцубенко

С тех пор как жена увлеклась здоровым питанием с уклоном в вегетарианство, генерал-майор Коцубенко стал заказывать вредную, но вкусную пищу в соседнем ресторане. Не лично, конечно, а через секретаря. Во-первых, чтобы вражеские диверсанты не отравили, разведав, для кого предназначаются порционные блюда. А во‑вторых, не генеральское это дело.

Отобедав в примыкающей к рабочему кабинету комнате отдыха острым харчо и расплющенным цыпленком-тапака, покрытым золотистой корочкой, он грузно повалился на скрипнувший кожаный диван и собрался было вздремнуть, когда раздался звук, похожий на сирену: звонил кто-то из руководителей министерства. Павел Васильевич специально установил такой сигнал, чтобы, находясь в комнате отдыха, не пропустить важного вызова. На все остальные звонки в обеденный перерыв он не реагировал.

Сирена успела провыть три раза, Коцубенко вскочил и, как был, в белой майке и брюках на подтяжках, подбежал к телефону.

– Слушаю, Коцубенко!

– Павел Васильевич, вас вызывает к себе Борис Борисович! – раздался знакомый голос референта замминистра. – Срочно.

– Принял! – по привычке ответил Коцубенко.

Он хотел уточнить, по какому вопросу, но референт уже отбил вызов, а перезванивать было неудобно.

Коцубенко нажал кнопку связи с секретарем. В отличие от шефа, Людочка не могла себе позволить игнорировать звонки и отвечала в любое время.

– Подготовьте мне срочно документы с данными по итогам работы за три месяца и сравнительный обзор с аналогичным периодом прошлого года! – распорядился генерал.

Положив трубку, он вздохнул и пошел одеваться. Через пять минут он уже ехал в министерство, а через сорок минут сидел в приемной в очередной раз пролистывая документы. Сравнительный анализ не радовал: за аналогичный период прошлого года, во время его предшественника – генерал-лейтенанта Дединца, – результаты были гораздо выше.

«Что за срочность такая? – размышлял Коцубенко. – И главное, кроме меня, никого не вызвал… Неужели пороть будет за снижение показателей? Так вроде времени еще мало прошло…»

В кабинет начальника Коцубенко вошел без присущей ему обычной уверенности.


– Присаживайтесь, Павел Васильевич! – пригласил замминистра.

Судя по благодушному тону, порка откладывалась. Коцубенко сел на ближний к столу хозяина кабинета стул. В тишине было слышно, как тикают часы на стене. Замминистра пошелестел лежащими перед ним листами с красной полосой наискосок – так оформлялись разведывательные донесения зарубежных резидентур. Потом прихлопнул их рукой – будто печать поставил.

– Мировая пресса рассказывает о наших успехах, – довольно улыбнулся он. Вот, смотри, что пишут: – «Ликвидация опаснейшего международного террориста Саббаха стала бесспорным успехом русских», – выразительно прочел замминистра. – И вот, дальше: «Комитет ООН отмечает большой успех русских подразделений антитеррора и выражает надежду, что у России появилась сила, способная противостоять мировому злу…»

Он закрыл папку с донесениями и посмотрел на Коцубенко.

– Что скажете, Павел Васильевич, правильно они надеются? Появилась у нас такая сила?

– Так точно! – Коцубенко встал по стойке смирно.

– Ни черта у вас не появилось! – вздохнув, сказал замминистра. – Группа, ликвидировавшая Саббаха, расформирована, и с тех пор ваше Управление не провело ни одной серьезной операции международного уровня. Кстати, зарубежные комментаторы отмечают, что успех в ликвидации Саббаха никак не был нами отмечен и сведения о награждении отличившихся отсутствуют, хотя обычно информация даже о секретных награждениях просачивается…

Коцубенко молчал. Перечить начальству было не в его характере. Но как бы не стать без вины виноватым…

– Товарищ заместитель министра, я принял дела, когда решение по группе было уже принято, – осторожно произнес он.

– Это я знаю! – Замминистра махнул рукой. – Но сейчас исправлять ситуацию придется вам!

Коцубенко воспрянул духом.

– Я готов!

– Садитесь! – не выдержал замминистра. – Готов он… Как группа называлась?

– Да… э-э-э… – замешкался Коцубенко, судорожно вспоминая. – Это же еще до меня было… Кажется, «Сандал»… Да, точно, «Сандал»!

– Где сейчас «Сандал»?

– Вертолет сбили при эксфильтрации из зоны боевых действий. Выжили четверо, но их приняли за членов НВФ… В общем, у них возникли проблемы. Я дал команду отыскать их и оказать всяческую помощь!

– Это похвально, что вы держите руку на пульсе! И что, их нашли?

– Мне должны доложить со дня на день. Я немедленно доведу до вашего сведения!

– В общем, нужно найти этих героев, воздать им заслуженные почести и возродить группу! Задача понятна?

– Так э-э-э… – растерянно признес Коцубенко вместо ожидаемого «Так точно!». – Не факт, что их найдут… И как же возродить группу, если все документы уничтожены…

– Товарищ генерал-майор! – сказал замминистра тоном, не предвещавшим ничего хорошего. – Скажите прямо, вы в состоянии выполнить порученное дело?

При такой постановке вопроса возможен только один ответ.

– Так точно, в состоянии! – на этот раз не вставая, ответил Коцубенко.

– Тогда действуйте!

Выйдя в приемную, Коцубенко вытер платком вспотевшее лицо.

«То в одну сторону ветер дует, то в другую! – думал он, идя по длинному, застланному красной ковровой дорожкой коридору. – Хорошо, что этот Вампир на меня вышел! И хорошо, что я ему помог! Правда, подробности тут никому не нужны, да он и сам, думаю, вспоминать про этот кинжал не станет… Теперь надо узнать, что у него получилось…»





* * *


Вернувшись в свой кабинет, Коцубенко сел в кресло и принялся листать блокнот с «необязательными» телефонами. Отыскав нужную запись, с облегчением вздохнул и набрал номер.

– Анатолий Сергеевич?

– Так точно!

Вампир не стал скрывать интонацию удивления.

– Начальник УСО генерал-майор Коцубенко Павел Васильевич!

– Я вас узнал!

– Вы в наши края не собираетесь в ближайшее время? – продолжал Коцубенко.

– Я сейчас в Москве.