Счет
Часть 42 из 80 Информация о книге
– Уходи. Его ноздри раздуваются. – Нет. – Ну и ладно, оставайся здесь. А я поеду домой. Я неловко дергаю замок клатча – мне нужно вызвать такси и сказать Ханне, что я уезжаю. Но Дин выхватывает сумочку из моих рук, вызывая в свой адрес несколько сердитых ругательств. – Верни мне мою сумочку, пожалуйста. – Нет. Сначала расскажи, почему злишься на меня. Я ничего не отвечаю. – Хватит вести себя как избалованный ребенок. Поговори со мной, черт побери! – Почему бы тебе не вернуться к Пенелопе? – предлагаю я. – Уверена, она с радостью поговорит с тобой. А если повезет, то еще и засунет свой язык в твою глотку. Он ошеломленно смотрит на меня, а потом начинает смеяться. – Ты ревнуешь меня к Пенелопе? – Я не ревную, – отвечаю я холодным тоном. – Мне просто не нравится, когда меня обманывают. – И когда это я тебя обманывал? – искренне изумляется Дин. Мое лицо вспыхивает. Будь все оно проклято. Будь проклят он. И я – за то, что дала ему власть вызывать во мне… Боже, я уже даже не знаю, что сейчас чувствую. – Ты обещал, что сообщишь мне, если решишь переспать с кем-то другим, – обвиняющим тоном говорю я. – Но я не спал с ней. – Ханна сказала, что ты целовал ее. – Нет, это она целовала меня. Или, по крайней мере, пыталась. Я сказал ей, что мне это не нужно. – Ты так сказал? Мой гнев немного утихает, и я борюсь с собой, чтобы не смягчиться. Неважно, что сделал или не сделал Дин. Наш роман все равно развивается в некомфортном для меня направлении, так что пришло время вернуть все на круги своя. – Да, так и сказал, – отвечает он, – потому что вопреки тому, что ты думаешь, я человек слова. И я обещал тебе, что не буду спать с другими девушками. – Хорошо, я тебе верю. – Я сглатываю ком в горле. – Теперь мне можно уйти? Я пытаюсь забрать у него свой клатч, но Дин отводит руку. – Ты все еще злишься, – ровным голосом говорит он. – Нет, не злюсь. – Обманщика не обманешь, куколка, – резко говорит он. – То есть ты хочешь сказать, вся эта история про «это она меня поцеловала» – обман? – огрызаюсь я. – Нет, я хочу сказать… – он сердито матерится, а затем медленно выдыхает, – что ты никуда не пойдешь, пока не объяснишь, что происходит. И знаешь, уж если кто-то и должен злиться, так это я. Я с удивлением смотрю на него. – С чего это? – Из-за твоего фокуса в стиле Гудини меня стебут на протяжении двух дней, – мрачно говорит Дин. – Прошлым вечером под моей подушкой обнаружилась бутылочка со смазкой и запиской от Гаррета: «Для твоей попки». Логан купил упаковку розового лимонада и теперь каждый раз показывает мне большой палец, когда пьет его. Грейс не может смотреть на меня, не захихикав. А теперь и ты так странно ведешь себя, но не хочешь объяснить, почему. – Я… я… р-р-р, с меня хватит! – Слова слетают с языка раньше, чем мне удается остановить их. – Нашему роману пришел конец, ясно? Все кончено. Плечи Дина напрягаются. – Почему? – Потому что я так сказала. – А меня никто слушать не собирается? – Нет! – Чушь, – снова произносит Дин. – Нельзя вот так, без убедительной причины, все прекратить. Во мне начинает расти ощущение беспомощности, ведь у меня и правда нет убедительной причины. У меня был плохой день, и ты был первым, кому я позвонила. Если сказать это вслух, прозвучит глупее не придумаешь. Но я себя знаю. Я вот-вот попаду в капкан этих отношений, и мне нужно поскорее вылезти из него, пока эта штуковина не захлопнулась и не оставила меня с разбитым сердцем. – Ты хочешь сказать, что тебя больше ко мне не влечет? Это так? – Нет, это не так. Ты прекрасно знаешь, что меня по-прежнему к тебе тянет, но… – Никаких «но». Дин встает совсем близко ко мне, и у меня перехватывает дыхание. Его глаза полыхают гневом, точеные черты лица стали жестче. Я еще никогда не видела Дина в ярости, и это обалдеть как сексуально. – Давай-ка коротко пробежимся по событиям сегодняшнего вечера. Как тебе идея? В мгновение ока я оказываюсь прижатой к кирпичной стене, его рот нависает над моим. Мы стоим между грудой ящиков из-под молока и, к счастью, пустым мусорным контейнером, которые скрывают нас от случайных прохожих. Но даже если бы контейнер был завален отходами, я все равно бы чувствовала лишь пряный, мускусный запах Дина. С каждым вдохом его соблазнительный аромат опьяняет меня все больше и больше. – Ты услышала, что я в баре, с другой девушкой, и в тебе проснулась ревность. Ну как, пока все правильно? Я стискиваю челюсти. – Потом ты разозлилась на себя из-за этой ревности, верно? Я не ошибаюсь? – Когда я не отвечаю, он обхватывает рукой мой подбородок. – Что происходит в твоей прелестной головке? Ты решила, что влюбляешься в меня? Хочешь, чтобы я принадлежал только тебе, и, по-твоему, это значит, что мы на пути к браку и детям? Его издевательский тон жутко бесит. – Не будь такой скотиной. Он не обращает внимания на мои слова. – Что ж, куколка, это совсем ничего не значит. Ладно, ты приревновала меня. Подумаешь! Ты хоть представляешь, как я сейчас тебя ревную? Думаешь, мне понравилось смотреть, как все парни в этом баре пускали слюни на твои сиськи и засовывали руки в карманы, чтобы поправить себя? Мне хочется вырвать им глаза уже только за то, что они просто смотрят на тебя! Я поднимаю изумленные глаза. – Честно. Но разве я злюсь из-за этого? Нет! Потому что это ничего не значит. А только то, что мы продолжаем волновать друг друга. Дин разводит своим бедром мои ноги и трется о меня, чтобы я почувствовала его эрекцию. – Я все еще завожу тебя, да? Твердая выпуклость, упирающаяся в мой живот, отвлекает меня от того, чтобы ответить. Мои трусики намокли. Боже, я невероятно возбуждена. Мои соски вдруг стали невозможно чувствительными и ноют от томления, упираясь в кружево лифчика. – Ладно, можешь не отвечать. Я знаю, что по-прежнему возбуждаю тебя. – Губы Дина касаются моего уха, вызывая легкую дрожь во всем теле. – Мы оба знаем, что будет, если я сейчас засуну руку под твое платье. Твоя киска будет очень мокренькой. Я не могу дышать. Мне не хватает воздуха, потому что Дин забирает его своими развратными словами. Его руки снимают пальто с моих плеч. Я замираю на месте, зачарованная неистовым блеском его глаз. Пальто падает на грязный асфальт. Дин задирает подол моего платья и обхватывает рукой мое лоно. Вспышка наслаждения выводит меня из транса. Проклятье, мы же в общественном месте! Но Дина, похоже, это ничуть не заботит. На улице холодно, но его на удивление теплые пальцы проскальзывают в мои трусики. Усмехнувшись, он поглаживает утопающую во влаге плоть. – Да, так я и думал. Он снова поддразнивает меня, и ко мне снова возвращается злость. – Ты слишком много о себе возомнил, – бурчу я. – Я была бы мокренькой от ласк любого другого парня. – Чушь собачья. – Его большой палец касается моего клитора. У меня подгибаются колени. – Ты хочешь меня, и только меня. Он просовывает в меня один палец, и мое тело предает меня, сжимаясь вокруг него. – И пока твоя ненасытная киска будет влажной только для меня, между нами ничего не кончено. Боже мой! Его палец двигается все быстрее. Мучительное наслаждение сосредоточилось между моих ног, пульсирует в моих венах. Все остальное уже неважно. – Дин… – Каким-то чудом я вспомнила, как говорить. – Кто-нибудь может выйти в любую минуту. – Ну и пусть. Пусть они увидят, какая ты плохая девочка. В ответ я стону так громко, что даже стыдно. Дин засунул в меня второй палец, и когда они находят нужную точку, у меня перед глазами мелькают белые искры. Я двигаюсь в такт его руке, больше не возражая, а с жадностью принимая то, что он мне дает. – Может, устроим им настоящее шоу? Что если мне взять тебя прямо здесь, у этой стены?