Семь братьев для Белоснежки

Алена натянуто улыбнулась.

«Книги с заклинаниями. Хотела узнать, каким приворотом твоя мамочка задурила голову моему папочке», — подумала она, но вслух сказала:

— Ничего особенного. Просто хотела взять что-нибудь почитать. Перед сном. Прошлой ночью плохо спала.

Это она зря сказала.

Артур поднял стремянку, вернул ее в нормальное положение и, облокотившись обеими руками об одну из перекладин, положил подбородок на руки. Его глаза улыбались, а обращенный на Алену взгляд, трудно было трактовать неправильно. Впрочем, Артур сам же поспешил перевести его в слова.

— Старший брат всегда готов навестить тебя вечером в твоей комнате и нежно держать за руку, пока не уснешь. Только скажи — и я приду.

Его томный низкий голос опять пробудил бабочек в воображении Алены, но она мысленно их прихлопнула. Без всякой жалости. Им повезло, что они были воображаемыми.

Алене не приходилось до этого момента общаться с мужчинами, похожими на Артура. Она, конечно, догадывалась, что в школе были мальчишки, которым она нравилась. Один парень с параллельного потока как-то даже предложил ей встречаться и получил мгновенный отказ. Но никто еще никогда не пытался так откровенно ее соблазнять. Причем в Артуре совершенно все — от внешности и манер до интонаций в голосе, — было словно создано для того, чтобы женщины всех возрастов начинали таять, как воск, и пускать на него слюни, как на аппетитное блюдо.

По правде говоря, Алена растерялась. Стоило ему только посмотреть на нее теплым и сладким, как шоколад, взглядом карих глаз, и, протянув руку, ласково заправить ей за ухо выбившийся из хвоста локон, как прихлопнутые бабочки в воображении Алены возродились к жизни и опять начали порхать.

Переоценить его внешность было сложно: высокий, стройный, длинноногий, движения непринужденные, немного вальяжные, как у сытого льва, ну а лицо… Знойный брюнет с высокими скулами и чувственным ртом. С таким лицом прямая дорога в актеры — играть роковых мужчин.

Что правда, Алена, не большой киноман, припоминала всего один фильм с его участием. Его героем там был молодой следователь: он стрелял, попадал в передряги, получал ранения и переживал предательство старшего коллеги, которого сильно уважал. А еще в него влюбилась красавица с модельной внешностью, главная подозреваемая в убийстве. Разумеется, в конце она тоже его предала, пытаясь обвести вокруг пальца, но он не поддался ее чарам, и остался верен своей работе. В конце всех плохих посадили, а главный герой ушел в ночь, как одинокий волк.

Если у него все роли такие, подумала Алена, то режиссеры явно используют этого красавца не по назначению. Дон Жуанов ему играть.

«Надо носить с собой совок для бабочек», — решила она, а вслух сказала:

— Мне бы книгу.

Она и сама догадывалась, что прозвучало это у нее не слишком убедительно. Соблазнитель с глазами цвета шоколада тоже это понял, отчего его улыбка стала еще более многообещающей.

Алена не успела отреагировать, когда он ласково обнял ее одной рукой за плечи и повел вдоль стеллажей.

— Желание сестренки — закон для меня. Попробуем найти тебе книгу. Кстати, что тебе не позволило сладко спать прошедшей ночью? Приснился плохой сон?

Задуматься над ответом у Алены не получалось — горячая ладонь на ее предплечье очень мешала мыслить трезво, — поэтому ответила машинально:

— Мне снился этот дом.

Ее вдруг осенило спросить:

— А здесь, на этом месте, раньше не было другого дома? Старого одноэтажного с чердаком и низкими окнами.

Артур заглянул ей в лицо. Смотрел заинтересованно несколько секунд, потом хмыкнул.

— Надо же. И так бывает? А ну-ка постой немного, сейчас кое-что принесу.

Алена испытала облегчение, когда рука Артура отпустила ее плечо. Вернулся он со стопкой больших альбомов в кожаных переплетах.

— Пойдем-ка, сядем за стол, познакомлю тебя поближе с историей нашей семьи.

Алена молча послушалась.

Они сели друг напротив друга. Хотя Артур жестом приглашал ее сесть на стул рядом с ним, но Алена предпочитала держаться от этого соблазнителя на приличном расстоянии. Какое-то время Артур листал альбом, потом издал короткий звук, словно нашел, что искал, и повернул альбом к Алене.

— Дом, который ты видела во сне, случайно не похож на этот?

Беглого взгляда на фото в альбоме хватило, чтобы ответ вырвался сам собой:

— Похож. — И тотчас захотелось добавить: — Да это он и есть, вроде.

Артур уронил голову в подставленную ладонь, с интересом изучая Алену.

— Любопытно. Похоже, ты особенная девушка, сестренка.

В очередной раз поморщившись от «сестренки», Алена хмыкнула:

— Всю жизнь была обычной.

Она снова посмотрела на фото, и в этот раз сосредоточила внимание на людях, стоящих перед домом.

Снимок был цветной, но старый, сильно выцветший — не цифровой, сделанный на пленочном фотоаппарате. В женщине на фото Алена сразу узнала Альму — совсем молодую. На руках у нее был годовалый ребенок. Рядом с Альмой стоял мужчина. Высокий, крупный, на целую голову выше нее. В отличие от Альмы, уже не молодой. Глубокие складки на лбу и прореженные сединой волосы выдавали его возраст. Он смотрел на Алену с фотографии, и ей казалось, что она чувствует на себе его взгляд — столько в нем было живой, кипучей энергии. Должно быть, этот человек при жизни был весьма неординарной личностью, подумала Алена, и почти тотчас ее озарило — да ведь его сходство с этим Казановой, который сейчас сидит напротив нее, просто очевидно!

— Это наш с Родионом отец, — подтвердил ее предположение Артур. — Виктор Измайлов. Маститый режиссер, между прочим. Но ты, похоже, не увлекаешься кино.

Алена почувствовала легкую неловкость. Он угадал — кино она не увлекалась. Имя отца Артура было ей знакомо, но в этом мужчине рядом с Альмой известного режиссера она бы ни за что самостоятельно не узнала. Даже если и видела его фото по ТВ или в интернете, никогда не заостряла внимания.


— А ребенок — это?.. — спросила она, чтобы сменить тему.

— Это Родион, — ответил Артур. — Ему здесь год.

— Твой отец был намного старше Альмы?

— Да, — подтвердил Артур. — На тридцать три года. На этом фото маме двадцать, а отцу пятьдесят три. Через год у них родился я, а еще год спустя отец умер от сердечного приступа.

Путем несложных арифметических действий Алена без труда подсчитала, что Артуру сейчас должно быть двадцать семь лет.

На языке крутились вопросы. Некоторые из них озвучивать было наверняка невежливо, но, когда речь заходила о ее отце, нарушить нормы приличия Алене не казалось таким уж зазорным делом. Ей нужно выяснить об Альме как можно больше, а там хоть потоп.

— Почему она вышла за него замуж? Разве он не был для нее слишком старым?

Артур склонил голову набок и улыбнулся.

— Потому что любила, видимо. Я его совсем не знал, но по рассказам, Виктор Измайлов был весьма харизматичной и одаренной личностью. Знаешь… из тех, кому чуть ли не поклоняются из чувства восхищения. Этот дом, — Артур поднял вверх указательный палец, — построил отец, когда они с мамой решили, что их дети должны жить здесь. Правда, сначала дом был меньше. Оба крыла были пристроены уже при отце Егора и Славы.

— А этот старый дом на фото — он чей? — спросила Алена.

Домишко выглядел приземистым: чтобы залезть в окно, не нужно было даже подпрыгивать. Это мог сделать и ребенок. Судя по размерам, комнат там было мало — для небольшой семьи. В кадр попала часть яблоневого сада — несмотря на плохое качество снимка, угадывались розоватые бока крупных яблок.

— Это дом бабушки. Ее звали Аглая. Мама выросла в этом доме вместе со своей матерью и бабкой.

Алена снова посмотрела на снимок.

— Хм, не понимаю. Зачем твой отец построил здесь этот дом? Это место — дикая глухомань. Сейчас еще ничего, но в те времена не было ни интернета, ни сотовой связи. Как ни крути, а для твоего отца, известного режиссера, жить здесь должно было быть очень неудобно. К тому же… я бы на его месте, наверное, хотела бы, чтобы мои дети учились в столичной школе, а не в сельской.

Она подняла глаза на Артура и озадаченно моргнула. Он смотрел на нее очень пристально и как будто о чем-то размышлял. Длилось это долгие несколько секунд. Потом он вдруг улыбнулся, слегка привстал и навис над столом, облокотившись о столешницу одной рукой. Когда свободной рукой Артур взял руку Алены и внезапно поднес к своему лицу, прижав ладонью к своей щеке, девушка застыла от неожиданности.

— Как приятно, — прошептал он, — у тебя такая прохладная ладошка.

Не обращая внимания на то, что Алена от его действий впала в оторопь, Артур сплел свои пальцы с ее пальцами и поцеловал тыльную сторону ее ладони. Красивое лицо знаменитости с обложек глянцевых журналов было очень близко. Глаза цвета шоколада смотрели так, как будто шоколадкой была она, Алена, а чувственная улыбка почему-то заставляла девушку испытывать ужасную неловкость.

«Мне не показалось, — подумала Алена. — Он со мной флиртует. Развратник… Он же на десять лет старше меня! Хотя о чем я? Его отец был старше его матери на тридцать три года. Все-таки гены — страшная вещь».

— А-а-а-а, — протянула Алена. — Спасибо за рассказ о своей семье. Мне было очень интересно, правда.

Она высвободила свои пальцы из его руки, подалась назад и поспешно встала из-за стола. Артур напротив — сел обратно на стул и откинулся на спинку.

— Я пойду… дом посмотрю, — сказала она и развернулась, чтобы уйти, но не успела сделать и трех шагов, как ее остановили:

— Сестренка, если опять не сможешь уснуть ночью — позови меня, я почитаю тебе перед сном сказку.

Алена бросила взгляд через плечо — улыбка Артура была полна лукавства, а в карих глазах играли бесенята.

«Да он со мной играет!» — с яростью подумала она, поспешно покидая библиотеку.

Решив, вернуться к себе в комнату, Алена поднялась по лестнице на второй этаж. Интересно, какую сказку он собирался ей читать на ночь? «Спящая красавица»? «Волк и семеро козлят»? «Белоснежка и семь гномов»?

Алена вдруг резко остановилась.

— «Белоснежка и семь гномов»? — вслух повторила она. — Любопытно. У меня теперь семеро братьев. А я, выходит, Белоснежка. Забавно. Теперь я, по крайней мере, знаю, в какую сказку я попала.



Глава 10. МИКЕЛАНДЖЕЛО

Двигаясь по коридору, она вдруг услышала негромкие звуки — до ее ушей долетало звонкое мерное постукивание. Уже во второй раз в этом доме ей показалось, что она столкнулась с волшебством. В первый раз это была музыка, которую играл Митя. Она словно заманивала и завлекала. Вот и эти тонкие, звенящие в воздухе постукивания, отдающиеся эхом от стен, манили ее, будто колдовские чары. Она вдруг вспомнила, что вчера, перед тем как уснуть, слышала похожее постукивание, но звук был глуше и тише, к тому же она была уставшей и не заострила на нем внимания. Но сейчас ей стало любопытно.

Звук доносился из правого крыла дома. Что же это? Алена прошла мимо своей комнаты. Следующей, судя по ее вчерашней встрече на веранде, была комната Егора. Дальше была еще одна дверь, поворот за угол, и снова дверь — лишь самую малость приоткрытая. Алена потянула ее на себя и осторожно заглянула. Одного взгляда хватило, чтобы понять — перед ней мастерская скульптора.

Вдоль стен пристроились столики с баночками, маленькими статуэтками из разного материала, незнакомыми Алене инструментами. По всей площади помещения стояли приспособления, похожие на очень высокие табуретки: треногие и с четырьмя ножками. Ножки, видимо, для устойчивости, расходились книзу в стороны. Возле одного из них стоял уже знакомый Алене парень с медовыми волосами — Ярослав. Он был в странных очках на пол-лица, как у рабочих. На горизонтальной поверхности треноги напротив него стояла, судя по всему, недавно начатая скульптура из камня. Небольшая. Алена не знала, что это будет, лишь угадывала контуры фигуры, похожей на человеческую, только странно непропорциональной.

Тем временем звуки, которые привели Алену сюда, смолкли, а значит, ее появление не осталось незамеченным. Ярослав смотрел на нее с улыбкой, чуть приподняв вопросительно брови.

Алена на секунду растерялась. Когда она бралась за дверную ручку, она не подумала, что будет говорить, так что пришлось импровизировать.

— А… извини, если помешала. Мне просто было интересно, что это за звуки.

Ярослав отложил инструменты, снял очки, закрывающие пол-лица и направился к ней.

— Заходи, не стесняйся, — сказал он. — Ты же теперь живешь в этом доме, конечно, тебе интересно все здесь посмотреть.