Семь камней

Тогда у Грея возник новый вопрос: почему этого капитана Кресвела не позвали сюда для встречи с ним? Ведь он сообщил о своем прибытии, как только их корабль пристал к берегу, не желая застигнуть Дервента Уоррена врасплох.

– Где сейчас капитан Кресвел? – спросил он все еще вежливо. Мистер Дауэс огорченно пожал плечами.

– Я, хм, боюсь, что не знаю, сэр, – ответил он, опустив глаза за стеклами очков.

Наступила тишина, и Грей услышал крик какой-то птицы в джунглях.

– Где он обычно находится? – спросил Грей чуть менее вежливо.

Дауэс заморгал.

– Не знаю, сэр. Кажется, у него дом возле ущелья Гатри – там есть маленькая деревня. Но, конечно, время от времени он поднимается в горы и посещает селения маронов, встречается там с… – Он махнул маленькой жирной ручкой, не в силах найти подходящее слово. – С вождями. В начале этого месяца он купил новую шляпу в Испанском городке, – добавил Дауэс таким тоном, словно сообщал важную информацию.

– Шляпу?

– Да. О, но вы ведь не знаете этого. У маронов есть обычай – в случае важной сделки люди, заключившие ее, меняются шляпами. Так что вы видите…

– Да, вижу, – ответил Грей, стараясь не показывать свою досаду. – Будьте так любезны, мистер Дауэс, пошлите кого-нибудь в ущелье Гатри либо в любое другое место, где, по вашему мнению, может находиться капитан Кресвел. Мне ясно, что я должен как можно скорее поговорить с ним.

Дауэс энергично закивал, но ничего не успел сказать, потому что откуда-то из недр дома донесся зычный звук небольшого гонга. Словно услышав сигнал, желудок Грея громко заурчал.

– Обед будет через полчаса, – сообщил Дауэс, мгновенно повеселев, и стремглав засеменил к двери. Грей поспешил за ним.

– Мистер Дауэс, – спросил он, догнав его возле лестницы. – Губернатор Уоррен. Как вы думаете…

– О, он будет присутствовать на обеде, – заверил его Дауэс. – Я уверен, что он уже пришел в себя, такие приступы длятся недолго.

– Отчего они бывают? – До лестницы донеслись соблазнительные запахи лука, смородины, специй и заставили Грея ускорить шаг.

– О… – Дауэс почти бежал рядом, искоса поглядывая на него. – Ничего серьезного. Просто его превосходительство… хм… страдает от мрачных фантазий в отношении рептилий. Он увидел змею в гостиной или услышал что-либо про змей?

– Да, хотя она была удивительно маленькая и безобидная. – Грей мимоходом подумал, куда же делась желтая змейка. Вероятно, он уронил ее, наблюдая бегство губернатора. Он понадеялся, что она не пострадала.

Мистер Дауэс удрученно пробормотал что-то вроде «Боже мой, ох…», но потом просто покачал головой и вздохнул.



Грей направился в свою комнату, чтобы освежиться перед обедом. День был жаркий, и Грей чувствовал, что к нему прилипла корабельная вонь, состоявшая в равных долях из пота, продуктов морской болезни и туалета, основательно замаринованных в морской воде, – а еще запах лошади, на которой он скакал от порта до Испанского городка. Он надеялся, что его слуга уже проветрил к этому времени чистое белье и даст ему что-нибудь.

Кингс-Хаус, названный точно так же, как и все резиденции королевских губернаторов на разных континентах, стоял на горке на краю Испанского городка. Это был старинный, ветхий особняк. Планировали построить в центре городка огромный новый палладианский дворец, но до начала строительства было долго – год, не меньше. Тем временем делались попытки поддержать престиж его величества при помощи полировки пчелиным воском, серебра и безупречных скатертей, но по углам комнат отслаивались выцветшие обои, а деревянные части интерьера дышали плесенью, и Грей, войдя в дом, невольно задержал собственное дыхание.

Впрочем, приятной чертой дома было то, что он был окружен со всех четырех сторон широкой террасой и огромными, раскидистыми деревьями, бросавшими кружевную тень на каменную плитку дорожек. Многие комнаты открывались прямо на террасу – комната Грея тоже, – и поэтому можно было выйти наружу и вдохнуть чистый воздух, приправленный запахами недалекого моря и джунглей. Его слуги нигде не было, но на кровати лежала чистая сорочка. Грей сбросил мундир, переменил сорочку и распахнул настежь французские двери.

Он постоял в середине комнаты, глядя на лучи солнца и наслаждаясь ощущением твердой земли под ногами после семи недель плавания и семи часов езды верхом на лошади. Еще больше он радовался своему недолгому одиночеству. У командной должности были свои минусы, и одним из них стала почти полная невозможность побыть наедине с собой. Поэтому он хватался за такой шанс, когда находил его, зная, что он продлится лишь считаные минуты, но еще больше ценил его за это.

И точно, в этот раз уединение продлилось не больше двух минут. В ответ на стук в дверной косяк он крикнул «Входите» и, повернувшись, был застигнут сильным висцеральным влечением, какого не испытывал много месяцев.

Парень, одетый в синюю с золотом ливрею, был молод, вероятно, лет двадцати, стройный, но с широкими плечами, говорившими о его силе, а его голова и шея украсили бы любую греческую скульптуру. Он был без парика, возможно, из-за жары, и его тугие завитки волос были острижены так коротко, что можно было любоваться прекрасной формой его черепа.

– К вашим услугам, саа, – сказал он Грею с почтительным поклоном. – Губернатор приветствует вас. Обед будет подан через десять минут. Могу я проводить вас в столовую?

– Можешь, – ответил Грей, торопливо хватая свой мундир. У него не было сомнений, что он и сам бы нашел столовую, но тут ему представился шанс понаблюдать по пути за этим молодым человеком…

– Ты сможешь, – поправил его Том Бёрд, входя с охапкой всевозможных инструментов для груминга, – когда я приведу в порядок волосы его светлости лорда. – Он пригвоздил Грея сердитым взглядом. – Ведь вы не собираетесь пойти на обед в таком виде, милорд? Даже и не думайте. Сядьте сюда. – Он строго показал на скамейку с мягким верхом возле туалетного столика, и подполковник Грей, командир всех войск Его Величества на Ямайке, кротко подчинился диктату своего двадцатиоднолетнего слуги. Он не всегда позволял Тому командовать, но в данных обстоятельствах был даже доволен возможности посидеть в обществе молодого чернокожего слуги.

Том аккуратно, с заботой и вниманием хирурга, раскладывающего ланцеты и щипцы, выложил на туалетный столик все свои инструменты, начиная от пары серебряных щеток до коробки с пудрой и щипцов для завивки волос. Взяв щетку для волос, он наклонился ближе, посмотрел на голову Грея и ахнул.

– Милорд! Там огромный паук – ползет прямо по вашему темени!

Грей сразу хлопнул себя по голове, и паук – бурое существо длиной в полдюйма – подскочил в воздух, задел с легким стуком зеркало, упал на столик и помчался наутек.

Том и чернокожий слуга издали идентичные возгласы ужаса и бросились к насекомому, но столкнулись перед туалетным столиком и упали, запутавшись в конечностях друг друга. Грей, подавляя безумное желание расхохотаться, наклонился над ними и аккуратно придавил убегавшего паука ручкой второй щетки для волос.

Он поставил Тома на ноги, стряхнул с него пыль, предоставив чернокожему слуге подняться самому. Отмахнулся от всех извинений, но поинтересовался, опасный ли тот паук.

– О да, саа, – горячо заверил его слуга. – Если такой укусит вас, саа, вы сразу почувствуете страшную боль. Кожа вокруг ранки начнет гнить, через час у вас начнется лихорадка, и, по всей вероятности, вы не доживете до нового дня.

– О, понятно, – мягко ответил Грей, и по его спине побежали мурашки. – Что ж, ладно. Тогда осмотри эту комнату, пока Том делает свое дело. На случай, если тут бегают и другие пауки.

Грей сел и позволил Тому причесывать и заплетать его волосы, а сам наблюдал, как молодой человек старательно осматривал пол под кроватью и туалетным столиком, приподнимал и встряхивал длинные шторы, осматривал сундук Грея.

– Как твое имя? – спросил он у парня, заметив, что у Тома ужасно дрожат пальцы, и надеясь отвлечь его от мыслей о враждебных существах, которых, несомненно, было полно на Ямайке. Том был бесстрашным на лондонских улицах, он не боялся встреч со свирепыми собаками и обезумевшими лошадьми. Но вот пауки – дело другое.


– Родриго, саа, – ответил парень с поклоном, на миг прекратив вытряхивать шторы. – Ваш покорный слуга, саа.

Он держал себя непринужденно, беседовал с ними о городе, погоде – он уверенно предсказал дождь вечером, примерно в десять часов, и Грей сделал вывод, что он, скорее всего, был какое-то время слугой в хороших домах. Вот интересно, раб он или свободный чернокожий?

Грей заверял себя, что любовался Родриго так же, как мог бы любоваться прекрасной скульптурой или изысканной живописью. Один из его друзей в самом деле собрал коллекцию греческих амфор, украшенных сценами, которые вызывали в нем такое же чувство. Грей слегка поерзал на стуле и скрестил ноги. Скоро он пойдет на обед. Он заставил себя думать о больших, волосатых пауках и даже погрузился в эти мысли, но тут что-то огромное и черное упало по дымоходу и выскочило из камина.

Теперь уже они втроем вскочили на ноги и бешено топали ногами. Родриго первым настиг насекомое и раздавил его башмаком.

– А это что за дьявол? – спросил Грей, наклонившись и разглядывая существо. Оно было добрых три дюйма в длину, с блестящей, черной спинкой и ужасно длинными, шевелившимися усиками-антеннами.

– Всего лишь таракан, саа, – заверил его Родриго, вытирая ладонью вспотевший черный лоб. – Они не причинят вам вреда, но ужасно неприятные. Если они заберутся к вам в постель, то могут обгрызть вам брови.

Том издал тихий, сдавленный крик. Таракан вовсе не пострадал, лишь был чуточку помят башмаком. Он поднялся на своих мохнатых лапках и направился дальше по своим делам, хотя чуть медленнее. Грей, у которого встали дыбом волоски на руках, схватил каминный совок для золы, подцепил на него таракана, вышел за дверь и бросил отвратительное существо как можно дальше от дома.

Когда Грей вернулся, Том был бледным как горчица, но все равно взял дрожащими руками мундир. Но тут же уронил его и, бормоча извинения, наклонился за ним, сдавленно взвизгнул, отскочил назад и так сильно ударился о стену, что Грей услышал треск досок и штукатурки.

– Что за дьявол? – Он нагнулся и осторожно протянул руки к упавшему мундиру.

– Не прикасайтесь к нему, милорд! – крикнул Том, но Грей увидел, в чем дело: крошечная желтая змейка выскользнула из красных бархатных складок и с любопытством медленно шевелила головой.

– Эй, привет. – Он протянул руку, и змейка попробовала его кожу мелькавшим языком, а после этого заползла на его ладонь. Он выпрямился, осторожно держа ее.

Том и Родриго, окаменев, таращились на него.

– Она совершенно безобидная, – заверил он их. – Во всяком случае, я так думаю. Должно быть, она недавно упала ко мне в карман.

Родриго сохранил чуточку хладнокровия. Он подошел, посмотрел на змейку, но отклонил предложение дотронуться до нее и решительно спрятал руки за спиной.

– Эта змея любит вас, саа, – сообщил он, с любопытством глядя то за змейку, то на лицо Грея, словно пытался определить причину такого странного выбора.

– Возможно. – Змейка поползла кверху и обвилась вокруг двух пальцев Грея, сдавив их с заметной силой. – С другой стороны, я допускаю, что она пытается задушить и съесть меня. Ты знаешь, чем она питается в природе?

Родриго засмеялся, обнажив прекрасные белые зубы. Грей представил себе, как эти зубы, эти мягкие, как у мула, губы касаются… э-э… Он закашлялся и отвел глаза.

– Она съест что угодно, все, что не опередит ее и не съест ее раньше, саа, – заверил его Родриго. – Возможно, шорох таракана заставил ее вылезти наружу. Она охотится на них.

– Какая замечательная змея. Мы можем покормить ее чем-нибудь, как ты думаешь? Ну, чтобы она захотела остаться у нас.

На лице Тома было ясно написано, что если змейка останется, то его ноги тут не будет. С другой стороны… он покосился на дверь, за которой скрылся таракан, и содрогнулся. С большой неохотой он сунул руку в карман и вынул раздавленный хлеб с окороком и кусочком маринованного перца.

Змейку и хлеб положили на пол. Она осторожно обследовала угощение, хлеб и овощ ее не заинтересовали, но зато она обвилась вокруг куска окорока и крепко сдавила его, размяв. Потом, неожиданно широко раскрыв пасть, под всеобщее ликование проглотила свою добычу. Даже Том захлопал в ладоши, и хоть и не проявил экстаза, когда Грей предложил ради целости своих бровей поселить змейку в темном месте под кроватью, но и не стал возражать. Змейку торжественно поселили на новом месте и оставили переваривать окорок. Грей собирался задать Родриго новые вопросы насчет природной фауны острова, но тут его опередил слабый звук удаленного гонга.

– Обед! – воскликнул он, протянув руку за своим освобожденным от змеи мундиром.

– Милорд! Я даже не напудрил ваши волосы!

Грей отказывался носить парик, к постоянному недовольству Тома, но тут ему пришлось подчиниться и позволить нанести на волосы пудру. Процедуру торопливо закончили, Грей влез в свой мундир и сбежал, прежде чем Том успел предложить дальнейшие меры по улучшению его внешности.



Губернатор явился к обеденному столу, как и предсказывал мистер Дауэс, спокойный и чинный. Все следы пота, истерики и пьянства исчезли, и кроме скупого извинения за свое внезапное исчезновение о недавнем инциденте не было сказано ни слова.

Майор Феттес и адъютант Грея, капитан Черри, тоже сидели за столом. Быстрый взгляд на них показал Грею, что с войском все нормально. Феттес и Черри были совершенно разными в физическом отношении – второй напоминал хорька, а первый деревянный чурбан, – но оба были весьма компетентными и пользовались авторитетом у солдат.

Говорили за столом мало: все три офицера питались много недель солониной и сухарями и теперь набросились на угощение с целеустремленностью муравьев, нашедших кусок хлеба; величина задачи не влияла на их серьезные намерения. Но по мере насыщения Грей стал затевать беседу – это была его прерогатива, как старшего из гостей и командующего войском.

– Мистер Дауэс объяснил мне задачи суперинтенданта, – начал он приятным и легким тоном. – Скажите, сэр, капитан Кресвел долго занимает эту должность?

– Около шести месяцев, полковник, – ответил губернатор, вытирая льняной салфеткой крошки с губ. Он был совершенно спокоен, но Грей посмотрел краем глаза на Дауэса и решил, что секретарь слегка напрягся. Это было интересно, надо будет снова поговорить с Дауэсом наедине и более подробно расспросить об обязанностях суперинтенданта.

– А был ли кто-то суперинтендантом до капитана Кресвела?

– Да… фактически их было двое, не так ли, мистер Дауэс?

– Да, сэр. Капитан Ладгит и капитан Перриман. – Дауэс старался не встречаться взглядом с Греем.

– Мне очень хотелось бы побеседовать с обоими джентльменами, – заявил с приятной улыбкой Грей.

Дауэс дернулся, словно кто-то всадил ему шпильку в ягодицу. Губернатор закончил жевать виноград, проглотил его и сказал:

– Весьма сожалею, полковник. Ладгит и Перриман оставили свои должности.

– Почему? – прямо спросил Джон Феттес. Губернатор не ожидал этого и заморгал.

– Вероятно, майор Феттес хочет знать, не уволены ли те джентльмены из-за растраты или коррупции, – вмешался Боб Черри. – И если это так, может, им позволили уехать с острова, вместо того чтобы подвергнуть судебному преследованию? И если так…