Семья по соседству

Эсси переступала с ноги на ногу, не в силах устоять на месте. Она чувствовала, как у нее перехватило дыхание и сердце заколотилось в груди. Было ли нормально чувствовать себя так при мысли о визите подруги? У нее было немного друзей в жизни, поэтому она не была уверена. Она также не была уверена в некоторых из своих… мыслей. Женщины, конечно, восхищались телами друг друга. («Ты тощая сучка» или «Я сделаю все что угодно ради твоих сисек»). Но было ли нормально думать о том, чтобы протянуть руку и погладить скулу своей подруги? Нормально ли задаваться вопросом, на что похож поцелуй ее розовых, как лепестки, губ?

На улице зажглись огни, и Эсси увидела, как к дому Изабелль подъехал мотоцикл.

– На что ты смотришь? – спросила Миа, появившись рядом с ней. Она забыла свой бутерброд с ветчиной и сыром на маленьком столике.

– Ни на что, милая. Ешь свой бутерброд.

Эсси вытянула шею, чтобы увидеть человека, стоящего у входной двери Изабелль.

– Мама! Можно посмотреть? – Миа потянула занавеску.

– Миа! – Эсси вернула занавеску на место.

Это была небольшая улица, и даже маленький шум мог привлечь внимание соседей. Эсси снова выглянула из-за занавески как раз вовремя, чтобы увидеть, как входная дверь Изабелль закрылась. Кто это?

Эсси бросилась к двери, не в силах делать что-либо еще. Это было то же самое чувство, которое она испытывала несколько месяцев назад, когда была далеко от Полли в течение нескольких часов, и ее тело буквально болело, пока она не смогла вернуться к ней. Теперь она тосковала по Изабелль. Она не могла ждать.

– Я сейчас вернусь, – сказала она Мии.

Выйдя на улицу, Эсси перешагнула через кусты, разделявшие их дома, и направилась к дому Изабелль. Она вдруг поняла, что бежит босиком. Подойдя к двери, она подняла руку, чтобы постучать, но тут же остановилась, вглядываясь сквозь тонкую полоску стекла рядом с дверью. Туфли и нижнее белье Изабелль лежали на полу, разбросанные по направлению к гостиной.

Эсси опустила руку.

Она пошла вдоль стены дома, ее сердце бешено колотилось. Она протиснулась мимо кустов и наступила в садовую клумбу рядом с окном. Оттуда открывался прекрасный вид в гостиную. Эсси придвинулась ближе. Изабелль лежала поперек кресла, перекинув одну голую ногу через подлокотник. Ее тело было под углом, длинное, худое и бледное. Она вдруг пошевелилась, и в этот момент Эсси заметила стоящего перед ней на коленях мужчину.

Она отпрыгнула назад. Она почувствовала острый укол, как будто ей дали пощечину.

А потом в одно мгновение все стало ясно. Она любила Изабелль. Она любила ее. Не так, как Бена. Она любила Изабелль чисто, безукоризненно.

Она любила Изабелль больше.

– Эсси.

Эсси резко обернулась. Ручной фонарик отбрасывал ослепительный свет, но по его размерам Эсси сразу поняла, что это Бен. Она моргала, пока глаза не привыкли к свету.

– Что ты делаешь?

Эсси снова посмотрела в окно, и его взгляд, должно быть, последовал за ней, потому что секунду спустя он зажал рот рукой.

Свет фонарика погас.

– Эсси, – настойчиво прошептал он. – Нам нужно уходить.

Она затрясла головой. Она не пыталась сопротивляться. Она просто не могла уйти. Она была уверена, что если ее ноги оторвутся от этой почвы, то она перестанет существовать.

Почему она так себя чувствует?

– Эсси. Пойдем. – Голос Бена звучал не то чтобы сердито, но взволнованно. Он схватил ее за руку чуть ниже плеча и потащил обратно на улицу. Эсси уперлась пятками.

– Нет.

– Эсси, – сказал он уже мягче. – Пойдем домой. Мы можем поговорить там, хорошо? Эсси, я помогу тебе…

У входной двери мелькнуло какое-то движение, а потом зажегся свет… Зашуршали листья. А потом появился кто-то.

– Эсси? Это ты?

Эсси потребовалось несколько секунд, чтобы ее глаза что-то разглядели. Это была Изабелль. Ее рубашка и юбка были перекошены.

Я люблю тебя, подумала Эсси. Я люблю тебя, Изабелль.

– Что происходит? – спросила Изабелль. – Ее голос звучал настороженно. – Бен?

– Я не знаю, – ответил Бен.

Все было совершенно тихо и неподвижно. Эсси почувствовала на себе их взгляды. Ей хотелось, чтобы Бен ушел. Эмоции нахлынули на нее так быстро. Всплеск гнева, шквал нервов, взрыв паники. Это придало ей смелости. Она оттолкнула Бена и посмотрела Изабелль прямо в глаза. Просто посмотри, сказала она себе. Посмотри в глаза Изабелль. Ты все поймешь. Ты поймешь, если она тоже это чувствует.

Изабелль бросила взгляд в сторону двери, где стоял полуодетый растрепанный мужчина. Человек на мотоцикле. Тот, что был внутри. Эсси наблюдала за молчаливым разговором, который произошел между ними. И через несколько секунд она поняла, что получила свой ответ.

Эсси всхлипнула.

На этот раз, когда Бен попытался увести ее, Эсси позволила ему это сделать. Он повел ее мимо Изабелль и растрепанного мужчины обратно к их дому. Эсси не была уверена, что ей это показалось, но когда она проходила мимо Изабелль, она услышала ее шепот:


– Прости меня.





38. Эндж




Эндж сидела в своем любимом кресле с бокалом пино гриджо, а по телевизору шло какое-то семейное шоу. Мальчики были в своих спальнях, занимаясь чем-то, чем обычно они там занимались, а Лукас сидел напротив Эндж в своих модных джинсах и футболке с V-образным вырезом – одна голая загорелая нога лежала на журнальном столике. Вырез на его рубашке, казалось, стал глубже, обнажив упругую безволосую грудь, которая обычно наполняла ее тоской. Сегодня она наполняла ее яростью. Надень нормальную рубашку, хотелось крикнуть ей. На пуговицах. И брюки. И пока ты здесь, будь другим человеком! Тем, кто любит свою жену и может удержать в штанах свою штуковину.

В дверь постучали, и они посмотрели друг на друга, потом как по команде подняли брови.

– Я открою, – сказала Эндж, когда Лукас остался сидеть.

Неужели он всегда был таким бесполезным, удивилась она. Неужели она была слепа из-за его футболок с глубоким вырезом? Или она просто была счастлива мириться с этим, пока он заводил другую семью?

В дверях стояла Барбара. Она была с Полли на руках, а Миа рядом с ней. Полли размазывала дольку апельсина по ее белой рубашке, но Барбара, казалось, ничего не замечала.

– Простите, что беспокою вас, Анджела, – сказала она, – но не могли бы вы присмотреть за девочками часок-другой? Эсси… ну, она заболела, так что мы с Беном отвезем ее в больницу.

– В больницу? Что случилось?

– Физически она в порядке… – Барбара осеклась, взглянув на Мию.

Эндж все поняла. Физически Эсси была в порядке. Психически – нет.

Эндж почувствовала укол вины. Она заметила, что Эсси была не в себе последние несколько недель. Они с Френ даже обсуждали это. Почему она не поговорила с ней? Почему не предложила помочь с девочками, не принесла ей поесть, не заглянула поболтать? Эндж знала, что Эсси сделала с Мией в прошлый раз. Теперь она снова была нездорова, и никто ей не помог. Эндж не могла отделаться от ощущения, что ей, как и всем соседям, следует взять на себя за это некоторую ответственность.

– Конечно, я присмотрю за ними, – сказала Эндж, забирая Полли у Барбары. – Почему бы вам не дать мне ключи от дома Эсси, и я отведу их домой, накормлю ужином и уложу? Тогда вы сможете побыть с ней сколько нужно.

– Это было бы замечательно.

Барбара нашла ключи и протянула их Эндж, а потом поцеловала девочек на прощанье. К тому времени когда Эндж привела девочек в гостиную, Лукас уже был там.

– Что происходит? – спросил он.

– Эсси нездорова и собирается в больницу. Я сказала, что отведу девочек к ним домой и присмотрю за ними несколько часов.

Лукас кивнул. Эндж не нужно было говорить ему, чтобы он больше ничего не спрашивал. Он присел на корточки рядом с Мией.

– Что ж, полагаю, нам придется как-то доставить тебя домой. Хм-м-м. Возможно, тебе понравится ехать на спине?

Миа посмотрела на Эндж, потом снова на Лукаса. Она застенчиво кивнула.

– Кто любит кататься на спине?

Она улыбнулась.

– Я.

– Что-что?

Теперь она хихикала. Даже Полли улыбалась.

– Я же сказала… Я ЛЮБЛЮ-Ю-Ю-Ю-Ю!

Эндж наблюдала за Лукасом. У него были романы и внебрачные дети. И он же отлично понимал, когда не надо задавать вопросы… и когда надо покатать ребенка на спине.

– Держись крепче, – сказал он Мии, поднимая ее на спину.

Эндж сказала мальчикам, куда они идут (она часто оставляла их дома одних, когда ходила к соседям), а потом они с Лукасом перешли через дорогу к Эсси. Дом был в неожиданно плохом состоянии. В раковину были свалены тарелки с завтрака, повсюду валялись игрушки, на журнальном столике лежал недоеденный бутерброд. Обычно, когда Эндж приходила к Эсси, все было чисто, уютно и находилось на своих местах.

– Я займусь ужином, – сказал Лукас, когда Эндж принялась за уборку, собирая грязную посуду, чтобы отнести ее на кухню.

Когда мальчики были маленькими, они действовали так же: один убирал, а другой готовил. После один читал сказки, а другой мыл посуду. Каким бы напряженным ни был ее день, когда появлялся Лукас, все снова обретало смысл. В течение многих лет Эндж слушала разговоры женщин о том, как ужасно их мужья обращаются с детьми, как они всегда все делают неправильно, забывают проверить температуру в ванне, или слишком туго затягивают подгузник… или еще что-нибудь. Эндж всегда кивала и улыбалась, будучи втайне очень довольной. Как же ей повезло! Лукас не был одним из таких мужей. Он проверял температуру воды, собирал ланч-боксы, пел песни и укладывал детей спать. Он был мужем мечты!

Мужем мечты для двух женщин.

Эндж разобрала и загрузила посудомоечную машину, собрала игрушки в плетеные корзины, сложила белье и убрала его в шкафы. Тем временем Лукас нашел банку тыквенного пюре и кабачков для Полли, а для Мии приготовил пасту и овощи. Когда все было готово, он притворился, что макароны были червями, от чего Миа истерически смеялась. Как это возможно? – подумала Эндж. Как ты можешь быть таким хорошим и таким плохим одновременно? Как я могу любить тебя так сильно… и так же сильно ненавидеть?

После ужина они искупали девочек. Потом Эндж села на диван и кормила Полли из бутылочки, пока Лукас играл в поезда на полу с Мией.