Сердце Сумрака

Локшин подошел к кофе-машине, сделал чашку крепкого «американо». Бросил в рот четыре золотистые капсулы, запил их, посидел у компьютера, слушая, как в венах вскипает адреналин. Отказ вызвал почти детское ощущение обиды и несправедливости. Инквизитору его ранга – отказ? Когда они начнут воспринимать его всерьез? Что для этого надо совершить? Предотвратить апокалипсис? Достать пражским и бернским бонзам Инквизиции билеты на Чемпионат мира по футболу 2018 года?

Потомки. Какие могут быть потомки у католического монаха, дававшего обед безбрачия?

– Машина, что у нас есть по тамплиерам?

– ЗАПРОС НЕ ПОНЯТ.

Он забарабанил пальцами по столу:

– Свидетельства по процессу Жака де Моле!

– МНОГО ЛИТЕРАТУРЫ, – терпеливо отозвалась машина, – ИСТОРИЧЕСКИЕ РОМАНЫ…

– Не надо романов. Документы, летописи? Ну, что он там хотел найти, Завулон?

Машина красноречиво молчала.

– Гриф «секретно», – прошептал Локшин, допивая кофе. Москва за окном лежала в сыром тумане, сквозь который просвечивали редкие огни квартир да яркая полоса Кутузовского проспекта. Осень растеклась по городу, как потоп, и казалось, пощадила лишь несколько островков суши.

– ПРЕДПОЛОЖУ, – сказал бесстрастный механический голос. – ЕСТЬ СВИДЕТЕЛИ.

– Живые? – недоверчиво покосился на машину Артем.

– ЗАКЛЮЧЕННЫЕ В ШВЕЙЦАРСКОЙ ТЮРЬМЕ. САМЫМ СТАРЫМ БОЛЕЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ.

– У тебя есть списки?

– НЕТ. ЭТО ГИПОТЕЗА.

– Меня туда пустят?

– ВАШ УРОВЕНЬ ДОПУСКА ПОЗВОЛЯЕТ…

– Спасибо, железка. – Локшин не дослушал; он бросил на стол чашку и принялся одеваться. Спустя минуту он уже стоял посреди кабинета перед тлеющим прямоугольником портала.

Столица Швейцарии встретила его тишиной и пустыми улицами: здесь была середина ночи. Локшин добрался до здания Трибунала на Мюнстерплатц. В бледно-голубых лучах луны над городом высилась готическая ракета Бернского собора. На углу площади робко журчал фонтан под статуей Моисея, обнявшего каменные скрижали. Артем не без труда отыскал такси и попросил отвезти его в гостиницу. Таксист определил его как человека небедного и доставил в «Дворец Бельвью». Инквизитор отдал за номер шестьсот швейцарских франков и провел несколько часов, сидя у окна с видом на старинный город. Спать не хотелось. Перед рассветом он выпил еще одну чашку крепкого кофе и принял четыре золотистые капсулы. Сигарета в пальцах мелко дрожала. Он стоял на пороге какой-то мрачной тайны, к которой прикасались до него лишь Великие.

Это твой шанс. Не упусти его.

Когда часы на башне собора пробили восемь утра, Артем направился в город.

Он сухо поздоровался с привратником на входе в Трибунал – тот лишь просканировал его ауру и без вопросов впустил собрата-Инквизитора в большое мрачное здание. Гость из Москвы прошел прямо в тюрьму («КАЗЕМАТЫ – МИНУС ПЕРВЫЙ ЭТАЖ» – сообщал указатель при входе), стараясь никому больше не попадаться на глаза. Впрочем, никому не было до него дела. Все здесь свершалось со швейцарской флегматичностью и свойственным правосудию равнодушием.

Смотрителем тюрьмы оказался Инквизитор четвертого уровня по имени Иоганн Попп. Он был невысокого росточка, с шишковатым голым черепом, густыми седыми усами и алым грушевидным носом, выдававшим в нем адепта Бахуса. Вид надзирателя поразил Артема.

Неужто этот пьяный гном один присматривает за всей тюрьмой?

– Заключенные бо́льшую часть времени спят, – пояснил смотритель скрипучим голосом, – и бежать из тюрьмы практически невозможно.

– Но как вы… – смутился Артем.

– А, все спрашивают одно и то же. Пожалуйста, присаживайтесь, юноша. Откуда вы к нам? Москва? Интересно, интересно… желаете чаю? Кофе? Что ж, нет так нет.

– Скажите, герр Попп…

– Можно просто Иоганн. Мы оба Инквизиторы, махнем рукой на формальности.

– Делаем одно дело, – поддакнул Локшин.

– Важное дело. Не напоминай я себе об этом каждый день, давно бы сбежал с этой скучнейшей службы, – старичок приветственно поднял большую чашку исходящего паром кофе – и ноздри московского гостя уловили в его запахе коньячные нотки.

– Отчего же, Иоганн? Это место, – молодой Инквизитор обвел взором сводчатый каменный зал с гобеленами, – выглядит весьма уютным.

Попп не ответил. Он мелко покачивал уродливым черепом и тихо смеялся, опустив голову к чашке – так что его пышный ус пропитался кофе. Взгляд выцветших маленьких глаз медленно ощупывал Артема.

Локшин почувствовал бегущий вдоль хребта неприятный холодок. Он решил не откладывать дело в долгий ящик:

– Я расследую преступление, совершенное в России. Массовое убийство.

– Убийство, вот как.

– Есть обстоятельства, указывающие на то, что мотивы преступников могут уходить глубоко в прошлое.

– Как любопытно, – глаза Иоганна тускло блеснули.


«Сколько ему может быть лет, – подумал Артем. – Редкий Иной позволяет себе опуститься до физических кондиций такого глубокого старика. О чем это может говорить? Герр Попп так стар душой, что уже не может корчить из себя молодого? Или это обманка для посетителя – маскировка, чтобы проверить молодого коллегу? И если тот проверку не пройдет – его сошлют вниз, в каменный мешок?»

– Знаете, сколько лет этому зданию? – спросил швейцарец, продолжая криво улыбаться. – Его возвели в середине тринадцатого века. Рубили скалу. Несколько раз перестраивали, понятное дело, углубляли подземелья, но основная часть оставалась нетронутой. Строили очень надежно. Чтобы никто не мог бежать.

– И как? Бывали побеги?

– Нечасто. В последний раз – во время Второй мировой войны. Магические замки куда прочнее обычных, но техника быстро уходит вперед, иногда мы не успеваем за ней. И вот один молодой немецкий политик, соратник Гитлера, решил, что перевеса в войне можно достичь с помощью одного из наших заключенных… М-да… С большим трудом мы разыскали беглеца в Сталинграде в сорок третьем году – и вернули на место.

– Любопытная история.

– Понимаете, Артем, я хочу быть уверенным, что вы сюда явились не с целью помочь кому-то удрать.

– О! – русский Инквизитор вскинул руки к каменному потолку.

Иоганн допил кофе. Улыбка исчезла с его лица.

– Не считайте это паранойей. Взгляните на ваш профайл моими глазами. Покинуть ряды Светлых, устроиться в Инквизицию и проработать в ней несколько лет – и все только затем, чтобы втереться в доверие и получить доступ в этот замок. Сочинить историю о загадочном преступлении или просто подобрать подходящее, спуститься в подвал – и вуаля. Стукнете по голове бедного старого Поппа, выпустите на свет божий какого-нибудь средневекового пожирателя душ. Здесь видели и не такое… И не пытайтесь доказывать чистоту своих намерений, на слово тут никому не верят.

– Что же мне сделать, поклясться Тьмой и Светом?

– Клятвы тоже можно обойти, есть разные хитрости. Мне придется гарантировать вашу лояльность самому. Вы готовы?

– Вполне. – Артем и так был сама лояльность.

– Подпишите, пожалуйста, отказ от претензий, – Иоганн бросил через стол бумагу и ручку, – простая формальность.

Артем подмахнул отказ. Текст был стандартным. Отчего-то это место уже не казалось московскому следователю таким уютным и спокойным. Влажные каменные стены начинали действовать на нервы. Каким образом Иоганн так быстро выяснил его биографию?

Просканировал ауру и сверил ее с отпечатком в базе «Л-Инк». Не вставая с места. Не забывай, где ты находишься.

Значит, в ближайшее время о его визите сюда узнает руководство на всех уровнях.

– Как это будет? Свяжете мне руки? Лишите Силы?

– Зачем же так с братом-Инквизитором. Обычный «поводок», чтобы вы не учудили чего-нибудь странного.

«Поводок»… Артем что-то слышал об этом заклятии. Ладно, ради великой тайны он готов и на это. Зачем же отказ от претензий?

– Не будем терять времени. – Иоганн приглашающим жестом указал на маленькую стальную дверь в глубине зала. Артем вдруг понял, что до этого момента даже не замечал ее. Швейцарец провел магнитной картой в щели на стене, затем погремел связкой ключей, и дверца без звука отворилась.

– Не ударьтесь головой. Когда строили эту тюрьму, люди и Иные были ниже ростом, вы знали?

Артем нагнулся, проходя сквозь дверной проем, и очутился в мрачном каменном коридоре. Значит, Иоганн помнит, какими были люди восемьсот лет назад… Что ж, может быть, он просто хорошо изучил историю, и только.

– Так кто из заключенных вам нужен?

– Я не знаю его имени. Свидетель по делу Жака де Моле.

Попытка попасть пальцем в небо. Локшин ждал, что швейцарец немедленно выставит его вон или станет долго задавать наводящие вопросы, но Иоганн бесстрастно кивнул, словно сразу понял, о ком идет речь.

– Значит, в самый низ. Готовы, коллега?

– Я к вашим услугам.

– Оружие оставьте вон там, на столике.

Артем мог поклясться, что никакого столика у стены еще минуту назад не было. Он положил на него жезл, пистолет, несколько амулетов и богато инкрустированные ножны с коротким английским мечом – подарком шефа. Иоганн окинул этот арсенал равнодушным взглядом.

– Закройте глаза и расслабьтесь.

Локшин заколебался. Его предчувствия молчали, но перспектива оказаться, пусть ненадолго, в полной власти неприятного старика вызвала неожиданно сильное отвращение.

Ты в бернском Трибунале, среди своих коллег. В конце концов, какое зло может причинить безобидный старик?

Локшин глубоко вздохнул и раскрылся.

Дрожание Сумрака. Словно что-то быстро коснулось его шеи.

– А? – Артем открыл глаза.

– Уже все, юноша. – Иоганн странно улыбался. Глаза его снова блестели. «Как у хищного зверя», – подумал Артем. – Идемте вниз. Займемся нашим делом.

Еще одна маленькая дверь. И еще одна – больше и толще, на стальных петлях, сделанная из цельного куска гранита. Такую не высадить и огнедышащему дракону. Длинная и узкая винтовая лестница. Локшин шел впереди, нащупывая ступени в полумраке, Иоганн – позади, сжимая в руке конец невидимого поводка.