Школа обольщения

Зверь услышал. На миг оборотень оглянулся, я встретила его темный взгляд, в котором застыла неописуемая тоска. И тут же он, уткнувшись остроносой мордой в основание шеи, впился ужасающими клыками в безжизненную плоть.

Выглядело это так кошмарно, что я вздрогнула. Почувствовала ли Роми жуткую боль, что, несомненно, сопровождала укус? Способна ли она еще хоть что-то чувствовать?..

С пронзительным скрипом, напоминающим стон, дверь поддалась звериной силе Тора. Металл вздулся и прогнулся, образовалась щель. Дальнейшее стало делом нескольких секунд, подцепив когтями, оборотень вырвал дверь из косяка, покорежив металл.

«Оборотни маловосприимчивы к магии», — вдруг вспомнилась мне строчка из учебника, который я прилежно читала в Школе обольщения.

И Торгфрид только что продемонстрировал это на личном примере, сумев вызволить нас из страшного бункера. Первым наружу, обхватив лапами тело юной ведьмы, устремился собрат Тора. Следом осторожными шагами, стараясь не задевать останки вампирских тел, двинулся демон.

Прежде чем сильные лапы обхватили мои плечи, я почувствовала жар звериного дыхания на своей щеке и влажное тепло шершавого языка, в ободряющей ласке коснувшегося лица.

Но все, о чем я сейчас могла думать, — выживет ли Роми?

За дверью бункера нас ждали. Ждали оборотни. Были тут и вампиры, которые, осознав факт гибели своего предводителя, размытыми тенями моментально отступили вглубь подземных ходов. Отступили, чтобы исчезнуть, унося с собою весть о предательстве Торгфрида из клана Сильнейших.

— Алишер, — рык Тора мало походил на человеческий голос, — остановись!

Но демон молчал, лишь сверлил оборотня непримиримым взглядом. Взглядом врага.

— Отныне ты не друг мне, — единственное, что он прошипел, прежде чем исчез в огненной вспышке, осветившей подземный зал. Исчез, унеся с собой сосуд с кровью неинициированной ведьмы.

Грудь оборотня завибрировала от яростного рыка. Он аккуратно опустил меня на пол, и сам рухнул следом на колени. Тор тяжело дышал, наконец-то переводя дыхание после отчаянной битвы.

— Роми? — прохрипела я, силясь отыскать взглядом среди окружавшего нас столпотворения фигурку девушки.

— Найт переместил ее, — ответил мне кто-то. — Ей помогут волшебники.

Значит, жива! Дотерпела!

Перевела взгляд на своего мужа и, только теперь начиная осознавать случившееся, прошептала:

— Теперь ты на нашей стороне.

Тор устало вздохнул. Тело его постепенно расслаблялось, звериные черты сглаживались, к нему возвращался человеческий облик.

— Я на твоей стороне, ведьмочка. Всегда. Чью бы сторону ты ни заняла, я последую за тобой. Потому что люблю тебя. В тебе смысл моей жизни. Ты — моя пара. Пришло время и мне признать истинные ценности своего народа и наконец-то стать сильнее. Возродить их. А первая из них — это верность и служение своей паре. Тебя я предать не способен.

Он сказал это открыто, в присутствии своих оборотней, признавая то, что уже нельзя изменить и чего нельзя избежать, — наше единство.

Спасением Роми он искупил вину за нападение на моих близких. Тор все же выбрал то, что выбрала бы на его месте и я.

— Спасибо…

Зажмурившись, изо всех сил старалась сдержать слезы радости. Еще рано торжествовать. Пусть мы выиграли у судьбы наше личное сражение, но это лишь крошечный бой в ходе большой войны за наш мир. Предстоит еще во многом разобраться. И между собой в том числе.

Но все это такие мелочи по сравнению с главным: теперь мы можем верить друг другу.

И продолжим борьбу вместе.

— Значит, домой?

Муж протянул руку, где на раскрытой ладони лежала крошечная бусинка. Он улыбался.





ЭПИЛОГ




В задумчивости переминаясь на одном месте, я переводила взгляд с одной горки на другую. Тор, придерживая меня за талию, раздумьям не мешал, просто наслаждался временем, что мы беззаботно проводили вместе. Ведь такие моменты так редки в нашей жизни.

Утрата вампирами своего предводителя несколько подпортила планы врагов, подарив нам возможность ненадолго забыть об угрозе Школе обольщения и посвятить время себе. Неделя затишья позволила нам побыть вдвоем, а Тор предложил отправиться в аквапарк.

И теперь, перегнувшись через перила, я оценивала уровень опасности. Горок было шесть, и каждая отличалась самыми невероятными изгибами. И если огромная очередь из желающих прокатиться на первых четырех основательно таяла к пятой, то у шестой и вовсе было пусто. Присмотревшись к немыслимым зигзагам сквозного тоннеля горки, засомневалась, что вообще находятся смельчаки, желающие прокатиться.

Оборотня, понятное дело, этим не напугать, но…

— Туда! — понимая, что рискую заполучить инфаркт, решительно указала на пятый номер.

— Уверена? — Тор насмешливо приподнял бровь, притягивая меня ближе, и тихо шепнул на ушко: — Ты серьезно боишься каких-то крутых виражей после того, с чем имела дело накануне?


— Да, — упрямо отказалась я от дополнительного стресса. Ему неизвестно, что на визит к вампирам и неминуемую встречу с Никосом меня подтолкнуло отчаяние. А сейчас… Сейчас я на такие подвиги не способна. — Мне стра-а-ашно!

И недовольно покосилась на группу девушек, которые не отводили глаз от моего мужчины. Понять их реакцию можно, оборотень давал сто очков вперед всем присутствующим здесь представителям сильного пола. Он был выше их как минимум на голову, сногсшибательно красив и невероятно обаятелен. Животный магнетизм, пластика движений и, собственно, фантастическое обнаженное тело мужчины заставляли каждую особу женского пола провожать его взглядом. И этот факт никак не добавлял мне душевного спокойствия.

Впрочем, к самому оборотню претензий быть не могло. Мне вообще уже казалось, что Тор просто боится отвести от меня взгляд — вдруг опять исчезну? С момента, когда мы — усталые, но довольные — переместились в поселок клана и оказались в доме моего вера, прошло двое суток.



— А Роми? Можно узнать, как ее состояние? — расслабленно развалившись в кресле и наслаждаясь ощущением покоя, которое дарил этот дом, поинтересовалась у Тора.

Эйфория боя ушла, вернув нас на грешную землю. К необходимости разбираться друг с другом и с нашими собственными отношениями.

«Все так запуталось», — было единственной мыслью, которую выдавало мое измученное сознание.

— Да, я сейчас выясню, — поспешно отозвался оборотень. Явно ему тоже было проще говорить сейчас о чем-то отвлеченном.

Но вместо того, чтобы, к примеру, спешно схватиться за телефон, Тор прислонился к дверному косяку и смотрел, не отрываясь, на меня.

— Что? — нервничая, подалась вперед.

— Прости, — поморщился он. — Дай мне минутку — успокоиться. Внутреннего зверя не так просто обуздать. Он счастлив твоему возвращению, рад тому, что смог защитить (легкое движение плечами). И я тоже рад, пытаюсь поверить, что это действительно происходит сейчас со мной. Я уже и надеяться перестал, что ты вернешься.

— Ну-у-у… — Я замялась, подбирая слова. Слишком о многом мы еще не говорили. Многое еще только должны простить друг другу. И принять. — Ты заслужил этот шанс.

Непослушные губы не желали признаваться, что мне самой радостно от этого возвращения. Что не могу без Тора, что люблю этого мужчину вопреки всякому здравомыслию и собственным желаниям. И что собираюсь научиться принимать его таким, какой он есть. Не хорошим и не плохим. Неидеальным. Но именно таким я его люблю. И жить без него — мучительно больно, я проверяла.

Я тоже неидеальна. В чем-то права, где-то нет. Мы так похожи в этом нелепом упрямстве.

— Ты очень напугала меня сегодня. — Улыбка мужчины померкла, уступая место серьезности и заботе.

Я кивнула и потупилась, признавая справедливость упрека. Сейчас, постфактум, сама не понимала собственного безумного порыва. Что толкнуло меня отправиться к вампирам в надежде на встречу с Никосом?

— Он действительно мертв?

Конечно, Тор понял, о ком я говорю. Одно воспоминание о ледяном безжизненном взгляде вампира и сейчас вызывало во мне дрожь.

— Я думал лишь о твоем спасении.

Он не стремился его убить, возможно, оставив вампиру шанс, додумала я оставшееся недосказанным, понимая, насколько живучи кровососы. Не так просто перечеркнуть прошлое, отвернуться от тех, с кем очень долго стоял плечом к плечу.

И почему-то это вызывало еще большее уважение. Он не предатель, просто в сложившихся обстоятельствах у Тора отсутствовал выбор — он должен был спасти меня.

Удивительно, но я понимала: вер не может взять и в одно мгновение измениться. Самое главное — он спас меня, невзирая на цену. Он доказал, что я для него важнее всего, что могу ему доверять.

— Спасибо! — Стремительно вскочив (откуда только силы взялись?), подбежала к мужчине и, приподнявшись на цыпочках, коснулась губами уголка его рта, скулы, виска… — Спасибо! Спасибо!..

Торгфрид молча обнял. Стиснул так, что дышать стало трудно. Но я и не ждала от него слов, сама не в силах многое произнести. Слишком свежи были нанесенные друг другу раны, слишком памятны обиды. Слишком сильны эмоции и переживания, переполняющие нас сейчас. И слишком зыбким, непрочным было ощущение связавшей нас вновь нити.

Не представляю, сколько мы простояли так, молча обнявшись, каждый по-своему переосмысливая этот поворот судьбы. Принимая новую реальность, где мы вместе просто потому, что оба хотим этого. Вопреки всем различиям и противоречиям.

— А Матильда? — вспомнила я так удивившее меня в речах вампира упоминание другой женщины. — Кто это?

— Сам бы хотел знать, — нахмурился Тор, явно тоже вспоминая безумные слова Никоса. — Но могу предположить, что это ведьма.

— И я так подумала, — кивнула в ответ, вспомнив озадачивший меня упрек кровососа. — Но я никого не знаю в Школе с таким именем. Хотя… А вдруг это оракул? Он мог говорить о ней?

Удивительно, но имени ведьмы, которая была последним оракулом, я не знала. Всегда, упоминая ее, все использовали именно это определение — оракул.

— Нет, — резко качнул головой муж. — Я знаю имя пары дяди. Ее звали Наоли. Наоли из клана Сильнейших.

Оракул.

Позже мы обязательно разберемся и с моей верностью интересам Школы, и с семейными скелетами, повлиявшими на его решения… Позже.

Теперь мы знаем, что можем потерять. А значит, в любом споре будем искать компромисс.

Для меня главным стало, что муж отказался от собственных планов по уничтожению людей, — я чувствовала это сердцем. Торгфрид из клана Сильнейших принял во мне человека.

— Теперь я стану твоей тенью, — размыкая спустя некоторое время объятия и позволяя мне отступить, шутливо предупредил Тор.

Но я понимала: это не шутка. Повторной угрозы моей жизни глава клана оборотней не допустит, он будет беречь свою пару. И это знание принесло колоссальное облегчение: ведьмы слишком слабы, чтобы в одиночку выжить в мире Пришедших.

— А я — твоей тихой гаванью.

А себе я поклялась не соблазняться больше сумасбродными идеями, способными навредить нам обоим.