Шоу марионеток

– И ты понимаешь, что поскольку теперь ты снова являешься действующим офицером полиции, отказ вернуться на работу – нарушение, за которое полагается увольнение? Но чем затевать всю эту волокиту, я лучше приму твою отставку прямо сейчас. Я уже убедила кадровика составить черновик заявления.

По изучил документ. Подписав его, он перестанет быть офицером полиции. Хотя он этого и ждал, оказалось, что попрощаться не так легко, как он думал. Если он действительно подпишет, это подведет черту под последними восемнадцатью месяцами. Он снова сможет начать жить.

Но он больше никогда не будет носить удостоверение.

Он взглянул на Эдгара. Спаниель впитывал последние солнечные лучи. Большая часть окружающих земель принадлежала По. Готов ли он со всем этим расстаться?

По взял ее ручку и вывел внизу свое имя. Протянул листок обратно, чтобы она убедилась, что там не написано «Отвалите». Теперь, когда ее блеф был раскрыт, она, казалось, не знала, что делать дальше. Все пошло не по плану.

– В чем дело, Стеф?

– Что ты делаешь, По? Тебе нравилось быть копом. Что изменилось?

Он проигнорировал ее слова. Решение было принято, и теперь он просто хотел, чтобы она поскорее ушла.

– Где второй документ?

– Что-что?

– Ты сказала, я должен подписать два документа. Заявление об уходе я подписал, так что, если их два, есть еще что-то.

Она тут же приняла деловитый вид. Открыла папку, достала второй документ. Он был значительно толще первого, со штампом NCA.

Флинн заговорила заученными предложениями. Такие он использовал и сам.

– Вашингтон По, пожалуйста, прочтите и подпишите сверху, чтобы подтвердить, что получили документ, – она протянула ему толстую стопку бумаг.

По взглянул на верхний лист.

Это было «Предупреждение Османа»[4].

Вот дерьмо…





Глава 3




Когда полиция получает данные, что кому-то грозит серьезная опасность, она обязана предупредить об этом жертву. «Предупреждение Османа» – официальная процедура исполнения этого долга.

Потенциальные жертвы могут рассмотреть предложенные полицией защитные меры или же, если те их не устраивают, позаботиться о себе самостоятельно.

По просмотрел первую страницу, но она вся состояла из официальной болтовни. В ней не было написано, кто ему угрожал.

– О чем речь, Стеф?

– Это я могу рассказать только действующему офицеру полиции, По, – она протянула ему заявление об уходе, которое он только что подписал. По его не взял.

– По, посмотри на меня.

Она выдержала его взгляд, и в ее глазах читалась искренность.

– Поверь мне. Тебе нужно увидеть, что в этой папке. Если не понравится, ты всегда можешь написать Хэнсону позже, – она протянула ему назад заявление об уходе.

По кивнул и порвал его.

– Хорошо, – сказала она.

Она передала ему несколько глянцевых фотографий. На них было место преступления.

– Узнаешь это?

По изучил фото. Там было мертвое тело. Почерневшее и обуглившееся – почти невозможно было узнать в нем человека. Ссохшееся, как все, что состоит по большей части из воды, после соприкосновения со страшным жаром. Тело выглядело так, словно по структуре и весу было как угольки, которые По доставал каждое утро из дровяной печи. Он почти чувствовал их остаточное тепло сквозь фотографию.

– Ты знаешь, кто это был? – спросила Флинн.

По не ответил. Он бегло просматривал стопку фотографий в поисках ориентиров. На последней место преступления было снято целиком. Он узнал каменный круг.

– Это Длинная Мег и ее дочери. Это… – он указал на первую фотографию, – должно быть, Майкл Джеймс, советник Тори. Он был третьей жертвой.


– Да. Привязан к чему-то вроде столба в середине каменного круга, покрыт смесью для розжига, подожжен. Обожжено более девяноста процентов тела. Что еще ты знаешь?

– Только то, что читал. Полагаю, полицию удивило место, это уже не такая глушь, как первые два.

– И вполовину не так удивило, как то, что Сжигателю удалось успешно избежать всех средств слежения, размещенных в этих кругах.

По кивнул. Маньяк для каждой своей жертвы выбирал новый каменный круг. Пресса окрестила его Камбрийским Сжигателем. Жертвоприношение путем сожжения – в отсутствие других мотивов журналисты ухватилась за этот. По думал, что полиция будет следить за всеми кругами. С другой стороны, может, и нет… В Камбрии было много каменных кругов. Если прибавить к ним курганы, хенджи[5] и менгиры[6] – получится около пятисот объектов для наблюдения.

Даже если использовать минимум оборудования, понадобилась бы команда почти из двух тысяч копов. В Камбрии едва ли насчитывалась тысяча офицеров в форме. Им не оставалось ничего иного, кроме как выбирать, куда направить ограниченные ресурсы.

Он вернул фотографии обратно. Все это было чудовищно, но все равно не объясняло, почему Флинн проделала свое долгое путешествие на север.

– Я все еще не понимаю, как это связано со мной?

Она проигнорировала вопрос.

– SCAS вызвали после второй жертвы. Старший инспектор хотел получить профиль.

Этого следовало ожидать. Отдел на них и специализировался.

– Мы его сделали. Не получилось ничего дельного, обычная ерунда о возрастных рамках, национальной принадлежности и прочее.

По знал, что профили могут помочь сузить поиски, но только в расследованиях со множеством направлений. Он сомневался, что они сейчас разговаривали из-за профиля.

– Ты слышал о мультиспиральной магнитной томографии?

– Да, – солгал он.

– Аппарат фотографирует тело тонкими слоями, а не целиком. Это дорого, но иногда находит ранения, полученные до и после смерти, которые пропустили при обычном вскрытии.

По относился к людям, которым важно знать, что эта штука может сделать, а не то, как она это делает. Если Флинн сказала, что это возможно, значит, возможно.

– Вскрытие ничего не обнаружило, но МСКТ показала вот это, – вынув еще одну пачку фотографий, она положила их на стол перед ним. Там были компьютерные снимки порезов, казавшихся хаотичными.

– Они были у третьей жертвы? – спросил он.

Она кивнула.

– На груди. Все, что он делает, рассчитано на максимальное воздействие.

Сжигатель был садистом. По не нужен был профиль, чтобы это сказать. Он изучал каждую страницу с фото по мере того, как Флинн их переворачивала. Их было около двадцати, но при виде последней он подавился воздухом.

На ней были сведены вместе все предыдущие снимки. Компьютерное изображение, в котором все якобы случайные шрамы соединялись в целостную картинку, представляющую общий вид. У По пересохло во рту.

– Как? – хрипло спросил он.

– Мы надеялись, что ты нам объяснишь.

Они оба смотрели на последнюю фотографию.

Сжигатель высек на груди жертвы два слова.

«Вашингтон По».





Глава 4




По тяжело опустился на скамью. Кровь отхлынула у него от лица. На виске запульсировала вена.

Он уставился на компьютерную модель с его именем. И там было не только его имя – над ним была высечена цифра пять.

Это нехорошо… Совсем нехорошо.

– Нам интересно, зачем ему понадобилось высекать твое имя на груди жертвы.

– А раньше он этого не делал? Может, это утаили от прессы?

– Нет. Теперь мы исследовали с помощью МСКТ первую и вторую жертвы, все чисто.