Шоу марионеток

– Он был убийцей, но у него были свои причины, Стеф, – объяснил По, проснувшись три часа спустя, голодным и изнывающим от жажды.

– Что было в коробке, По? – спросила она. – Из-за чего все так переполошились?

В течение следующего получаса По повторял разговор с Ридом на ферме, пропустив лишь дискуссию о своей матери и происхождении своего имени.

Когда он дошел до упоминания о могиле Джорджа Рида, Флинн задала несколько вопросов и сделала быстрый звонок, а затем дослушала его рассказ.

– Я хочу сделать заявление, – сказал По, когда закончил. – Я знаю, все это закончится лишь слухами, но я обещал Килиану предать огласке его версию истории.

– Многие люди и организации будут скомпрометированы, если это случится, По. И поскольку свидетелей нет, доказательств мало, а все ключевые участники мертвы, Королевская прокуратура уже заявила, что обвинений не будет. Обвинять просто некого.

– А как насчет признания Монтегю Прайса?

– Оно уже отозвано.

– Как это?

– Технически это была лишь информация, которую он предлагал для заключения сделки, и поскольку Рид похитил его прежде, чем Прайсу было предъявлено обвинение, адвокат семьи сказал, что они подадут в суд, если все записи не будут уничтожены. Этим утром Камбрия отдала заявление Прайса и видео допроса. Нам приказано уничтожить нашу копию.

– А тела его друзей?

– Все сводят к Риду. Рабочая версия – или, по крайней мере, та, что соответствует дерьму, которое они плетут, – заключается в том, что он убил их, когда они все были детьми. А с чередой новых убийств снова переживает острые ощущения от содеянного в прошлом.

– Ублюдки, – прошептал По.

– Здесь и вправду целый набор из сокрытий и укрывательства, – признала Флинн. – Я тут кое-что раскопала, и кое-кто из тех, кто воспользовался гостеприимством Кармайкла, тоже… люди влиятельные, скажем так? И раз Кармайкл открыл счет в банке для одного конкретного мероприятия, кто даст гарантию, что он не делал этого раньше? Никто не хочет заглядывать под этот камень.

– Возможно, кто-то и должен, – произнес По.

– Пока тебя не было, министр юстиции сделал заявление, в котором поблагодарил полицию Камбрии и, в частности старшего констебля, за их тяжелую работу и профессионализм «в это трудное время». Сказал, что молится за семьи жертв, а Камбрийский Сжигатель был полицейским с проблемами психического здоровья. Он особенно выделил Квентина Кармайкла, сказав, что тот был ярким примером самоотверженности, что делает эту страну великой, и прочее дерьмо в том же духе.

По ошеломленно уставился на нее. Он не верил своим ушам.

– Мы буквально ничего не можем сделать. Даже если ты повторишь под запись все, что сказал тебе Рид, ничего не изменится. Мне велели тебе передать: если ты скажешь хоть слово вразрез с официальной линией, тебя уволят. Но, помимо того, что ты лишишься работы и пенсии, некоторые из самых влиятельных семей в стране – тех, что с большими связями, придут за тобой. Они засудят тебя за информацию, которой ты владеешь.

Флинн была права. Без надежных доказательств это словно мочиться против ветра. Без самих признаний показания По ничего не стоили. У него была половина истории, но это была не та половина.

– Мы знаем правду, По, – добавила Флинн. – Это хоть что-то значит.

– Он заслуживает большего, Стеф.

– Заслуживает, но этого не добиться.

Даже если По хватило бы безрассудства, чтобы дать интервью бульварной газете, он знал, что люди, скрывающие эту историю, были теми же самыми людьми, что контролировали СМИ. Ее просто не пустят в печать.

Это он обдумает позже, но пока он решил, что больше не хочет быть частью NCA. Он уйдет и некоторое время покопается сам. Вдруг найдутся какие-то веские конкретные доказательства. Он был многим обязан своему другу и должен был сделать хоть что-то. Ему также требовалось немного времени – подумать о том, что делать с историей о матери. Сначала ему нужно поговорить с отцом, а отследить того само по себе будет непросто.

– Мне нужно выйти и позвонить Ван Зилу, По, но пока я не ушла, может, ты хочешь еще что-нибудь узнать?

– Да, Стеф, – сказал По. – Кое-что беспокоит меня с тех пор, как я очнулся.

Она склонила голову набок.

– Почему, черт возьми, я еще жив?





Глава 66




Сначала Флинн должна была сделать несколько звонков, а ему требовалось сменить повязки. Они договорились обсудить это еще раз через час.

– От жара трескались камни и кипело стекло, – сказал По, когда она вернулась. Он поднял забинтованную руку. – Даже прикосновения к телу было достаточно, чтобы вызвать ожоги третьей степени.

– Мы знаем, – сказала Флинн. – Я видела предварительный отчет о пожаре. Весь дом был пропитан этим катализатором. К тому времени, как огонь погас, ферма превратилась в пустую скорлупку.

– Погас? Сам?

– Пожарные машины были там уже через полчаса после звонка, но они не смогли подобраться достаточно близко к ферме, из-за…


– …камней, преграждающих дорогу.

Так вот зачем их туда притащили.

– Кто их вызвал? И пролежать полчаса в горящем здании – как по мне, это чересчур долго…

– Как думаешь, кто их вызвал?

По уже об этом думал. Он сомневался, что это сделал Рид. Килиан планировал умереть в печи, которую сам же и создал. Прах к праху и все в таком духе. И больше никто не знал, куда направился По.

Или все же знал…

По вспомнил свет фар, пробивающийся сквозь туман, на пути к фермерскому дому. Он не видел, кто был за рулем; Рид поджег здание, как только увидел, что кто-то едет, но кто-то ведь и вправду приближался.

Все остальные, кроме Брэдшоу, решили бы, что он вернулся в Шап-Уэллс после того, как уехал с места убийства Монтегю Прайса.

Но Брэдшоу никак не могла выяснить, где он.

Или могла?

Он пожал плечами.

– Тот же человек, что вытащил тебя оттуда за шкирку, – Тилли. Наш настоящий герой дня.

– Но… откуда она узнала, как меня найти?

– Твой «Блэкберри».

Вот мелкая хитрюга! Когда Эшли Баретт заставил его расписаться, то объяснил, что на телефоне, выданном По, работает приложение для отслеживания. По дороге в Камбрию По попросил Брэдшоу его отключить. И она сказала ему, что так и сделала.

– Когда ты попросил ее отключить отслеживание, она еще плохо тебя знала, поэтому лишь сказала тебе, что отключила. Когда она поняла, что ты собираешься сделать какую-то глупость, она последовала за тобой.

– Но как она попала на ферму? Она же не умеет водить машину.

– Я думаю, твоя склонность к неподчинению передалась и ей. Она позвонила мне и сказала, что ты уехал в одиночку. Я велела ей оставаться на месте, что скоро буду. Она велела, что это срочно. Полицейские подвезли ее обратно в отель, а потом она отследила твой телефон с помощью своего. И последовала за тобой на ферму. Она считает, что отстала от тебя примерно на полчаса.

– Но мне все еще неясно, как…

– Твой квадроцикл, По. Она проехала на твоем квадроцикле всю дорогу.

Иисусе…

По не находил слов.

– Она в порядке? – По казалось, что этот вопрос даже близко не передает всей важности того, что Тилли для него сделала. То, чем она рисковала ради него.

– С ней все в порядке. Она слегка надышалась дымом, поэтому ее легким нужно время, чтобы прийти в норму. И еще она получила несколько поверхностных ожогов на руках, пока тебя вытаскивала. Но она уже выписалась. Ее мать приехала, чтобы забрать ее обратно на юг, но она отказалась.

– Нет, в этом нет никакого смысла. Крыша рухнула, и огонь бушевал вовсю, Стеф. Никто не смог бы подняться по лестнице без серьезного дыхательного аппарата и защитного снаряжения.

– Она не дура, По. В отличие от тебя, она не нырнула туда безо всякого плана.

– Так как же?..

– Она погуглила, что делать.

– Да ты шутишь!

– Ей хватило выдержки, чтобы потратить мгновение на поиски того, что делать. Она нашла страницу, где было написано, чтобы она прикрылась чем-то влажным. У нее не было рекомендованного мокрого одеяла, поэтому она импровизировала и в итоге использовала…

– Грязь, – закончил за нее По.

Брэдшоу измазалась в мокрой грязи. Значит, это был не Голем, не монстр, а Брэдшоу. По чувствовал, как его глаза наполняют слезы, но не хотел плакать перед Флинн. Он думал о Брэдшоу, тоненькой и близорукой, сбитой с толку новым для нее миром. Он вспомнил, как она сидела в баре в «Шап-Уэллсе», а над ней издевались эти пьяные кретины. Тогда она проявила мужество. Пусть По и выставил их, но они вели себя так, именно потому что она отказалась делать то, что они хотели. Это было первое свидетельство того, что за ее социальной неловкостью крылось что-то особенное.

– Как же я смогу ее отблагодарить?

Шум снаружи заставил их обоих обернуться. В дверях стояла Брэдшоу. Она застенчиво улыбалась и легонько помахала По рукой.

На руках у нее были повязки, а глаза все еще были красные от дыма. На ней были брюки с кучей карманов, но на этот раз вместо обычной футболки с фильмом или супергероем она надела ту, что он купил ей в Кендале. Та самая, с надписью «Сила ботаника». Увидев, куда он смотрит, она показала ему два больших пальца вверх.

– Привет, По, – сказала она. – Как ты себя чувствуешь?

Слезы покатились по его лицу, и вскоре он уже плакал, не прячась, искренне и неуклюже. Он рыдал не только из-за Брэдшоу и ее храбрости, но и из-за Рида, и того, что не мог добиться должного правосудия.