Шоу продолжается

– Проведение ритуала возможно только после того, как дракон лишает девушку девственности. Уж прости за подробности.

Ну вот, снова начинаю краснеть, как маленькая девочка. Немного откашлявшись, все же уточнила:

– А девственность здесь обязательное условие? Я… просто интересуюсь. Просто. Только не нервничай.

Шайран внимательно, очень проницательно посмотрел на меня.

– Боишься моей неадекватной реакции?

– Опасаюсь. Не хочу лишний раз нервировать. Тебе и так непросто.

– Я постараюсь быть сдержанней. – Дракон вздохнул. – Да, девственность обязательна. В иных случаях достаточной силы взаимодействие не происходит, и ритуал уже невозможен. Но у тебя есть время. Подумай. До конца отбора.

Хорошо хоть не побежал проверять мою девственность. А то с него станется.





Глава 11




Испытание значилось в расписании вечером, а Шайран успел заскочить ко мне до него. Нервный опять какой-то был, долгое время не мог прийти в себя. Снова стиснул меня в объятиях и дышал, дышал, пока все же не очухался. Честно говоря, я тоже нервничала. Боялась, что такими темпами до конца отбора Шайран просто не доживет. Ну, вернее, доживет, но с ума сойдет окончательно. Так себе перспектива. И ведь бывает же! Читала, что драконы реально сходили с ума, когда не могли быть вместе со своей парой. Такие красивые величественные существа с невероятной магией и техномагией к тому же, а сколько трудностей в жизни!

Чтобы отвлечь Шайрана, решила завести важный разговор на интересовавшую меня тему.

– Я вот в последнее время постоянно на новости натыкаюсь. Новости, где говорится о каких-то происшествиях, в которых погибают люди. Это вообще часто у вас случается в Объединенных Мирах?

Шайран напрягся. Внимательно посмотрел на меня.

– Нет, не всегда. В последнее время действительно творится кое-что странное. И теперь, когда ты об этом спросила, я понял, в чем дело.

И смотрел он, и говорил так… что я поняла: такими темпами мы сойдем с ума вместе. И ладно, если в одну палату посадят, а то Шайран разнесет по меньшей мере парочку миров, пока до меня не доберется. Так что в одной палате на двоих однозначно будет спокойней и безопасней для окружающих. Нет, чего он опять так нервничает?

– Это как-то связано со мной? – догадалась я.

– Да, Вика, связано.

Теперь и он меня нервирует! Шипит как-то подозрительно. А Шайран вдруг выпалил:

– Это дело рук Ксандра! Как же я не догадался раньше… Все сходится! Он еще надеется, что ты потребуешь для Земли суверенитета. Но без поддержки масс ваш план обречен на провал. Он и так обречен на провал, но вопрос в том, рано или немного позже. Объединенные Миры могли бы согласиться на требование. В одном-единственном случае.

– Если во всех мирах взбунтуются люди…

– Именно.

Теперь я тоже поняла.

– На самом деле мы не так наплевательски относимся к человеческим жизням. Вернее, не все… Но последние новости подаются с одной стороны. Чтобы показать, какие плохие другие расы, как они не ценят людей. И чтобы люди взбунтовались. Чтобы поддержали твое выступление.

И тут меня пронзила чудовищная мысль.

– Но ведь эти новости не на пустом месте возникают!

– Да. Кто-то устраивает все эти беспорядки.

– Ксандр? – Мне сделалось плохо.

– Не знаю. Не буду обвинять голословно.

Кажется, Шайран был убежден, что это все же Ксандр, но решил поступить мудро и не развивать тему, пока нет доказательств. Вспомнилось, что он не просто нервный дракон, которому образование связи бьет по мозгам и всем инстинктам, но еще и мудрый советник, заменяющий сейчас императора. Он разберется. Он сможет.

Пока я мысленно превозносила Шайрана, он опять ошарашил:

– Не ходи на испытание.

– Почему это?

– Потому что оно будет сложным и очень тяжелым.

Я невесело усмехнулась:


– А когда это у вас тут было легко?

– В этот раз будет иначе. Последнее общее испытание. Но оно будет очень тяжелым. Я не хочу, чтобы ты это переживала.

– Ты знаешь, что там будет?

– Нет. Могу только догадываться, но даже женихам организаторы не раскрывают всех секретов. Не доверяют, видимо. – Шайран хмыкнул. – Слишком далеко зашел отбор. Опасаются, что мы предупредим, подскажем, как его пройти.

Что же они такого страшного придумали на этот раз? Если уже даже Шайран предостерегает! Если и раньше-то испытания были хоть убейся.

Я вздохнула. С грустью посмотрела на дракона.

– Я понимаю, к чему ты клонишь. Мой рейтинг хуже некуда и подняться уже не сможет. Репутация испорчена безвозвратно. Ты считаешь, дальше мучить меня смысла нет… И ты был бы прав, если бы… да-да, если бы не Земля, – сказала я, покачав головой. – Опять все дело в ней. Да, меня сейчас ненавидят. Да, считают несостоявшейся убийцей, которая напала на всеми обожаемого императора. Но кем я тогда буду, если просто откажусь от испытания? Если буду плыть по течению, просто плыть к финалу отбора, но при этом перестав бороться? Я должна бороться. Должна дойти до финала с высоко поднятой головой, несмотря ни на что. И пусть за меня не голосуют, но я буду проходить испытания так хорошо, насколько смогу. Я должна выложиться полностью. Ради Земли, чтобы не уронить ее честь. Несостоявшаяся убийца, но сильная девушка, прошедшая испытания, это совсем не то же самое, что несостоявшаяся убийца, да еще и тряпка, в финале провалившаяся. Это нужно и мне, Шайран. Мне самой. Чтобы я знала, что сделала все возможное, что показала, на что способна я. На что способны земляне. Это нужно мне самой. Понимаешь?

Дракон улыбнулся, глядя мне в глаза. Ласково погладил подбородок.

– Я восхищаюсь тобой. Ты на самом деле очень сильная, упрямая, несгибаемая. Никогда не видел такой силы, такой воли к победе. Ты необыкновенная.

У меня аж дыхание перехватило от этих слов и от взгляда Шайрана, в котором на самом деле читалось восхищение, теплое такое, искристое, очень приятное.

Я улыбнулась:

– Значит, испытание?

– И ты сведешь меня с ума, – добавил Шайран с усмешкой.

Вот черт. Он же будет нервничать. Отпустить – отпустит. Но чего это ему будет стоить?

– Потерпи. Пожалуйста, потерпи. Совсем немного осталось до конца отбора…

И это пугает. Очень сильно пугает, потому что Демиург, поняв, что с отбора никто не посмеет меня выгнать, наверняка решит нанести еще один удар. Тшахилавирион подозрительно притаился, как будто выжидает, чтобы остались только последние дни, в которые он тоже сделает свой ход. Чтобы мы ничего не успели исправить.

Но все это будет потом. А сегодня у меня испытание. И на него нужно настроиться. Шайран пожелал мне удачи, легко поцеловал и ушел. Я успела уловить в его глазах странную, выворачивающую душу тоску. Как будто… он уже к чему-то готовился, к чему-то, на что мы оба обречены. Надеюсь, мне только показалось, но нехорошее предчувствие проникло в меня и поселилось внутри. Может быть, все это из-за стресса, из-за того, что постоянно нервничаю…

Я снова была последней. И когда вошла в зал, где не было уже никого, поняла, что мне было назначено персональное время. А персональное время назначается только в одном случае.

– Линна, следуйте за мной.

Я уже знала, куда Изанна меня поведет. Знала, какую дверь увижу. Но все равно меня накрыло волной злости, едва не затрясло. Ненавижу. Самое отвратительное, самое чудовищное из всего, что делают с нами на отборе, – это вот оно, зелье, которое хуже любой отравы! По крайней мере, для меня. Все остальные, кажется, воспринимают его иначе, не так болезненно. А ради меня одной, ясное дело, программу испытаний менять никто не будет.

Ненавижу зелье. Но выбора нет.

Уверенным шагом, чувствуя, что камеры снимают, я прошла в комнату и решительно выпила зелье. Реакция не заставила себя долго ждать: наплывающая со всех сторон темнота, дикое головокружение, словно я на каруселях катаюсь в этой темноте, и подступающая к горлу тошнота… Все как всегда.

– Я должен. Прости.

Это было подобно удару. Весь мой мир разлетелся на осколки, когда Шайран вонзил ритуальный кинжал себе в грудь и завалился на спину. С диким криком я подскочила к нему, упала рядом на колени.

– Шайран, зачем?! Зачем ты это сделал… Ведь можно же было… можно что-то придумать. Зачем?

Слезы лились из глаз, меня колотило, а изнутри разрывала боль, словно это я вонзила в себя кинжал, словно это я умирала сейчас вместе с Шайраном. Да так и было. Я умирала. Вместе с ним. По капле.

Драгоценный магический камень в рукояти кинжала, до этого прозрачный, стремительно наполнялся цветом. Цветом крови. Это жизненная сила перетекала из Шайрана в камень. Да, так было нужно. Шайран все сделал правильно. Единственный шанс спасти Таизир. Война, разрушения. Гибель множества драконов, отчаяние, запах крови, смерти и разложения – вот что творится за стенами замка. Наш мир погибает. И единственное, что еще может его спасти, – это древний ритуал. Тот, кто обладает властью, кто управляет миром, может спасти его от разрушения, возвести защитные границы ценой собственной жизни. Жизнь правителя в обмен на спасение целого мира, всего Таизира или хотя бы того, что еще от него осталось.

Шайран поступил правильно. Так, как должен был поступить. Но как мне это принять? Как жить дальше без него?..

В этот момент я осознала, как люблю его. Жить без него? Наверное, возможно. Я не умру, я смогу дышать и… существовать. Наверное, я даже смогу что-то чувствовать. Может быть, даже со временем смогу оправиться. Но почему-то мысль о том, чтобы позволить Шайрану умереть, вызывает самый настоящий ужас. Очень-очень страшно, и холодно почему-то, и темно.

– Шайран, не делай этого, пожалуйста, – прошептала я, давясь слезами. Говорить было тяжело, горло сдавливало, и воздуха не хватало.

Я потянулась к рукояти кинжала, торчащего из груди Шайрана, но он перехватил мою руку. И как только сил хватило! Шайран будет жить, пока ритуал не завершен, потому что жизненная сила уходит по капле мучительно медленно. Нежно сжав мои пальцы, дракон прошептал непослушными губами:

– Так нужно. Прости. Нужно.

Мне хотелось выть, биться в истерике и царапать собственную грудь, словно так можно вырвать из нее болезненный ком.

Нет, так не должно быть. Так не должно все закончиться. Так не должна закончиться наша любовь.

Ради спасения мира нужна жизнь правителя. Или его супруги.

Конечно, я не хочу умирать! Конечно, это страшно и больно. Но смотреть, как умирает Шайран, тоже страшно и больно. А еще он правитель. Правитель, который нужен Таизиру. Я – всего лишь супруга правителя. Зато я могу сделать кое-что важное, помочь спасти мир. И спасти жизнь Шайрана.

Не знаю, как мне далось это решение. Никогда не думала, что могу за кого-то умереть. Всегда считала глупостью все эти сопли: «Ах, я за тебя умру, дорогой!» Но сейчас это не глупость. Это то единственное, что будет правильным. Спасти мир, не лишая его надежного правителя. Спасти жизнь Шайрана, пусть даже ценой собственной.