Сохраняя веру
Часть 92 из 95 Информация о книге
– Миссис Уайт, вы сами сказали, что являетесь эмоционально уравновешенным человеком, однако эта запись однозначно опровергла ваше утверждение. Получается, вы солгали под присягой? – Нет… – Ну же, миссис Уайт… – Протестую! – кричит Джоан. – Протест принимается. Адвокат истца, вы уже продемонстрировали нам то, что хотели. Мец улыбается мне: – Вы говорите, что никогда не причиняли дочери физического вреда? – Никогда. – И психологического вреда вы ей тоже не причиняли? – Тоже не причиняла. – Вы неглупая женщина и слушали то, что говорилось в этом зале. – Да, слушала. – Тогда скажите нам: если бы у вас был делегированный синдром Мюнхгаузена и я обвинил бы вас в причинении вреда вашей дочери, что бы вы ответили? Я таращусь на Меца, чувствуя, как желчь обжигает мне горло. – Я бы ответила, что не делала этого. – И солгали бы. Точно так же, как солгали нам сейчас, назвав себя эмоционально уравновешенной. Точно так же, как солгали, сказав, будто защищали Веру. – Я не лгала, мистер Мец. – Я пытаюсь взять себя в руки. – И сейчас не лгу. Я действительно защищала дочь. Именно это вы и видели на кассете. Наверное, это был примитивный способ защиты, и тем не менее. По этой же причине, то есть желая защитить Веру, я забрала ее из школы, когда другие дети начали дочку дразнить. По этой же причине я тайно увезла ее из города до начала этого судебного процесса. – Ах да. Вы залегли на дно. Давайте поговорим об этом. Вы исчезли сразу же, как только ваш муж сообщил вам о своем намерении забрать у вас опеку над дочерью, верно? – Да, но… – Но вскоре вы обнаружили, что ваше тайное бегство уже никакое не тайное: Иэн Флетчер вас выследил. В его, мягко говоря, не совсем кристальной честности мы уже убедились. Теперь слушаем вашу ложь. Может быть, для разнообразия вы расскажете нам правду о том, что произошло в Канзасе? Что произошло в Канзасе? Иэн знает, что для Мэрайи настал момент мщения. За инцидент с Макманусом и за это видео. Правда, он, Иэн, даже не подозревает, как кассета попала к Мецу, но Мэрайю сейчас не смягчишь подобными отговорками. К тому же для нее самой лучший способ реабилитироваться – доказать, что Вера действительно исцеляет людей. А чтобы это доказать, она расскажет о его брате. Око за око… Иэна разбирает смех. Забавно, что именно его настигло библейское правосудие. Но удивляться нечему: он хотел использовать в своих интересах частную жизнь Мэрайи, а теперь она точно так же поступит с ним. Ухватившись за края своего стула, он готовится к Страшному суду. Что случилось в Канзасе? Малкольм Мец стоит прямо передо мной. Со своего места справа от него Джоан отчаянно пытается привлечь мое внимание, чтобы я не наговорила глупостей. Я знаю, что она подает мне знаки, но вижу только Иэна, сидящего в глубине зала. Я думаю о докторе Фицджеральде и его показаниях. О том, как Джоан вошла в свою контору, а там Иэн, готовый сыграть роль ее помощника. О том, какое у него было лицо, когда свидетельское место занял Макманус и когда включили эту жуткую видеокассету. Да, он не совершенство. Но разве я совершенна? Я смотрю на Иэна, спрашивая себя, читает ли он мои мысли. Потом поворачиваюсь к Малкольму Мецу: – Абсолютно ничего. Эта сука врет! По лицу видно. Мец готов поставить сбережения всей своей жизни на то, что там, в Канзас-Сити, Иэн Флетчер так или иначе выяснил: все эти чудеса – чушь собачья, а Верины видения и кровоточащие раны – дело рук ее матери. Флетчер молчит, потому что не хочет раньше времени раскрывать свою сенсацию, а Мэрайя – потому что не хочет себя дискредитировать. Как быть? Опять обвинить ее во лжи? Или есть другой путь? Выдержав паузу, чтобы собраться с мыслями, Мец спрашивает: – Вы любите свою дочь? – Да. – И вы все ради нее сделаете? – Да. – Даже жизнью пожертвуете? Мец не сомневается: сейчас она представляет себе Веру, маленькую и жалкую, на больничной койке. – Да. – А опеку вы отдать готовы? – П-простите, что? – запинается Мэрайя. – Я спрашиваю вас, миссис Уайт, отпустите ли вы Веру, если эксперты докажут вам, что с отцом ей будет лучше? Мэрайя хмурится, смотрит на Колина, а потом снова поворачивается к его адвокату: – Да. – У меня все. Разъяренная Джоан требует, чтобы ей опять предоставили право допроса ответчицы. – Мэрайя, – начинает она, – для начала давайте разберемся с этой видеокассетой. Расскажите нам, пожалуйста, о событиях, предшествовавших эмоциональному всплеску, который мы видели. – Иэн Флетчер поклялся, что не будет использовать Веру в своей передаче. Только при этом условии я разрешила ему снимать кардиологическое обследование мамы. Но стоило мне отвернуться, оператор тут же направил камеру на мою дочь. Я вскочила, чтобы ее заслонить. – О чем вы в тот момент подумали? – О том, что не позволю ему снимать Веру. Внимания средств массовой информации ей и так хватало с избытком. Она ведь маленькая девочка. Я пыталась обеспечить ей возможность жить сообразно ее возрасту. – В тот момент вы были эмоционально неустойчивы? – Наоборот. Я была устойчива как скала. Я полностью сфокусировалась на Вериной безопасности. – Спасибо, – говорит Джоан. – Теперь вернемся к последнему вопросу мистера Меца. Если осуществится его сценарий, Вера будет помещена в новую среду. Ей придется жить с женщиной, которую она однажды застала со своим отцом в весьма щекотливой ситуации. Вскоре у этой женщины родится ребенок. Вера покинет знакомые стены, а вслед за ней с вашего газона на другой конец города переместится, вероятно, толпа ее фанатов. Я правильно обрисовала перспективу? – Да, – произносит Мэрайя. – Хорошо. Тогда скажите: за время этого разбирательства Колин убедил вас в том, что он сможет позаботиться о Вере лучше, чем вы? – Нет, – растерянно отвечает Мэрайя. – А доктор Орлиц, психиатр, назначенный судом, убедил вас в этом? – Нет, – уже увереннее говорит Мэрайя. – А доктор Де Сантис, психиатр, нанятый истцом, убедил вас, что Колин будет лучшим родителем, чем вы? – Нет. – Тогда, может быть, вас убедил Аллен Макманус? – Нет. – Мистер Флетчер? – Нет. – Остается доктор Берч. Убедил ли он вас в том, что Колин для Веры – лучший опекун, чем вы? Улыбаясь Джоан, Мэрайя подносит микрофон чуть ближе к кубам и говорит громко и твердо: – Нет. Не убедил. Все наши свидетели выступили, и судья объявил очередной перерыв. Я сижу в маленьком кабинете, который выделили нам с Джоан, и жду. Через несколько минут дверь открывается и входит Иэн.